Сто шагов к тебе

Мой страшный сон повторялся. Прошлое вернулось, заставляя вновь переживать тот ужас. Егор аккуратно снял с меня халат, радуясь тому, что под ним я обнажена. Но им же он и прикрыл меня, а сам пошел к комоду с нижнем бельем. — Ты живешь, как во дворце. Серебрянский вгрохал во все это целое состояние, — внимательно изучая мое белье, заметил Егор, — только охрана здесь ни к черту. Сидят себе, спокойно смотрят телевизор. Хм… Даже не догадываются, что я собираюсь делать с одним из их жильцов. Лицо Егора озарила довольная улыбка, и он достал из ящика сексуальный комплект из корсета, микроскопических трусиков и чулок. Я терялась в догадках и не понимала, чего он хочет, но дико боялась, зная, на что способен этот человек. Он медленно приблизился, снова скинул мой халат и медленно, чуть касаясь, стал водить кончиками пальцев по моему телу. — У нас с тобой будет восхитительная ночь… Егор аккуратно приподнял меня, усадив на край кровати, прислоняя к стене, чтобы я не упала. Он стал надевать на меня корсет, затем трусики и чулки. Не знаю, что этот монстр вколол мне, но я не могла пошевелить даже кончиком пальцев, не могла вымолвить ни слова, и даже промычать не получалось. Только слезы одна за другой катились по лицу. — Ну, нет-нет-нет. Плакать нельзя. Сейчас нас ждет фотосессия для твоего ненаглядного, и ты должна выглядеть шикарно! — излишне нежно сказал Егор, взял салфетку с тумбочки и аккуратно утер мои слезы, — так, дорогая… где твой телефон? Егор поднялся с кровати и стал осматриваться, пока не обнаружил мой сотовый. Смартфон был запаролен, но для разблокировки было достаточно моего отпечатка пальца, поэтому мужчине не составило труда его открыть. — Знаю-знаю. У тебя масса вопросов, и я с радостью на них отвечу, — роясь в моем мобильнике, проговорил он и снова уселся рядом со мной, — для начала я переведу часы в твоем телефоне вперед, чтобы, когда полиция возьмет сотовый, как улику, решили что фотографии, которые мы сделаем сейчас, были сняты гораздо позже. Я не понимала, о чем говорил этот человек, какая улика, какие фотографии? Все мысли смешались, единственное, что я четко помнила: где спрятан мой пистолет. Если бы ко мне вернулась способность двигаться… — Что? Не понимаешь, о чем я? — усмехнулся Егор, видя мой удивленный взгляд, — я объясню тебе. Расскажу все с самого начала. Думаешь, все это мы затеяли только ради тебя? Да, кто ты такая? О тебя даже руки марать не хочется. Все равно никому про нас не расскажешь. Все началось с твоего ненаглядного. Это он перешел дорогу Абрамову. Сунул нос, куда не следует, возомнил себя неизвестно кем и сильно подпортил боссу жизнь… Я не верила своим ушам. Конечно, Алекс что-то от меня скрывал, говорил про проблемы на работе, какого-то недоброжелателя, но я и подумать не могла, что все это касалось Виктора Абрамова! Боже мой! Так этот человек преследовал не меня, а Алекса! Как же я не поняла раньше! Ведь Егор угрожал Алексу через меня! — Так вот, мы предупредили Александра, чтобы он к нам не лез, но твой ненаглядный не послушал! Вот только он не догадывался, с кем связался. Абрамову надоело разбираться с проблемами, которые создавал Серебрянский, и он приказал мне его уничтожить. Конечно, я мог бы просто его убить, но тогда и Виктор попадет под удар. Многим уже известно об их противостоянии. Нет. Мы решили действовать по-другому. Мы не просто уничтожим Алекса, мы заставим его страдать настолько, что он возненавидит жизнь! Егор снял с себя рубашку и лег на кровать рядом со мной. Он повернул мою голову, закинул на себя мою руку, словно я его обнимаю, и сделал несколько селфи. Потом он взял меня на руки и понес в ванную. Усадив меня на тумбочку, он приспустил корсет, обнажив мою грудь, широко развел в сторону мои ноги и нагло устроился между ними. Со стороны казалось, что я готова немедленно отдаться Егору, и это было то, что ему нужно. Он снимал нас в зеркале в самых разных позах. Монстр так разошелся, что скинул с себя всю одежду и стал имитировать секс на камеру. Когда вакханалия кончилась, он отнес меня обратно в спальню и снова уложил на постель. — Теперь я переведу часы на телефоне назад. Утром я отправлю эти фотографии Алексу с сообщением, что ты его бросаешь. Конечно, он примчится домой, вот только дорога из Ярославля займет часа четыре, не меньше. А когда, наконец, он доберется до квартиры, обнаружит твое изуродованное тело. То ли от шока, то ли препарат Егора ослабевал в своем действии, но я смогла издать еле слышный звук, похожий на мышиный писк. А чудовище наслаждался, он достал из кармана свой нож, тот самый, уже знакомый мне, и стал водить им по моей ноге, иногда слегка надавливая, оставляя на теле царапины — Испугалась? — омерзительно заулыбался Егор, — да, моя дорогая, я буду тебя истязать, буду резать до тех пор, пока вся кровь не вытечет из тебя, но в твоем убийстве обвинят Александра. Когда полиция приедет, то обнаружит твой мобильный, а в нем сообщения Алексу и наши фотографии. По дате отправки и времени, которые запечатлены на фото они решат, что утром ты была еще жива. О заключении вскрытия можно не беспокоиться. Твоим трупом займется знакомый патологоанатом. Суд решит, что обезумевший от ревности Серебрянский тебя убил. Казалось, из легких вмиг выбили весь воздух. Я почувствовала подступающую к горлу тошноту, но мой организм слишком онемел, я даже не дернулась. Алекс, мой Алекс! В какую же западню он попал! Мне было страшно, я боялась Егора, боялась боли, которую он причинит, но это было ничем по сравнению со страхом за Александра. — Думаешь, он сможет оправдаться, имея алиби? — продолжил чудовище, — так вот, у него не будет алиби. Мы все продумали… В Ярославле твой ненаглядный снял квартиру, а не гостиничный номер. Хозяин квартиры подтвердит, что никогда не видел Серебрянского. Об этом мы позаботимся. Что до машины, то он поехал на арендуемой. У его внедорожника случайно обнаружились неполадки. А в прокате авто о Серебрянском не будет никаких данных. Мы все предусмотрели… В этот момент мой телефон, который Егор положил обратно на тумбочку, завибрировал. Монстр нахмурился и посмотрел на часы. Конечно, кто может звонить в такое время? Он взял сотовый и негромко выругался. — Ненаглядный твой звонит… — задумчиво проговорил Егор, — сделаем вид, что не слышим. Время позднее, и ты уже спишь. Он отложил телефон обратно на тумбочку экраном вниз. Затем стал прохаживаться по комнате, явно что-то обдумывая. А я терялась в догадках, зачем звонил Алекс. После того, что я ему наговорила, это было слишком странно. Возможно, он выпил и хотел сорвать на мне злость? А, может быть, почувствовал беду? Алекс… Я погрязла во лжи, стараясь тебя спасти, выдумала эту измену, врала, врала, врала, но только погубила нас обоих. Как же мне хотелось признаться тебе, что у меня никогда никого не было, что ты — любовь всей моей жизни! Как бы хотела снова тебя увидеть! А от мысли, что моего любимого хотят погубить, хотелось кричать, но даже этого я не могла! — Ладно, отдохни пока, а я пойду освоюсь тут. На ближайшие несколько часов это будет наша с тобой квартира. Да, и ты пока слишком онемевшая. Не беспокойся, через какое-то время ты сможешь говорить и даже немного двигаться. Егор вышел из комнаты, а я начала прокручивать в голове варианты своего спасения. Сама я не смогу сбежать, Алекс не вернется. Надо как-то позвать на помощь. Но как? На тумбочке у кровати лежит мой сотовый, но дотянуться до него я не могу. Пока не могу. Егор сказал, что постепенно ко мне вернется возможность двигаться. Главное, чтобы не было слишком поздно! Шаги. Он возвращается… — Да, детка, ты живешь, как принцесса! Мне нравится твоя ванная, она такая большая и просторная. Представляю, что вы вытворяли в ней с Серебрянским. У вас же было там? Ну же, детка, моргни, если было… Вижу, как наяву, он лежит в ванной, а ты мокрая скользишь по нему. Егор снова устроился рядом на кровати и достал нож. Он провел им по моей щеке, ниже по шее до ключиц, очертил их и повел ниже, но теперь надавливая, разрезая мою светлую кожу, оставляя алый кровавый след. — У тебя такие красивые глаза. Четыре года назад я этого не заметил, — он приложил острие ножа к моему нижнему веку и чуть оттянул его вниз, неглубоко прорезая кожу, — ой, извини… Но твои глаза… В них столько ужаса, хочется их вырезать и сохранить на память. Хм… А почему бы это не сделать? Он вновь поднес нож к моему правому глазу. Я ждала ощутить невыносимую боль, но Егор медлил. — Не сейчас. Ты должна будешь видеть мои художества, — прошептал он, слизывая кровь с моего тела. Мучитель резко выпрямился, а потом разрезал корсет и отбросил его в сторону. Он как завороженный смотрел на меня. В его глазах я видела такое восхищение, словно перед ним не женщина, а произведение искусства. В некотором смысле так и было, ведь я произведение его чудовищного искусства. — Твои шрамы прекрасны. Светлая кожа и эти рубцы… Александру ведь тоже нравится? Его не оттолкнуло твое тело?.. Знаешь, тогда ты не привлекала меня, как сейчас. Та худощавая девочка — это не ты. Ты — женщина! Настоящая женщина, и вся моя. Я прощу тебе связь с Серебрянским, но этой ночью ты будешь со мной. Я бы мог ограничиться рисованием, — он демонстративно провел ножом по моей груди, оставляя витиеватый кровавый след, — да, мог бы ограничиться рисованием, но мне придется тебя поиметь. Нам нужно доказательство, что я — твой любовник, в тебе должна быть моя сперма. Я бы предпочла просто умереть, чем позволить ему взять меня. Неужели, ему мало всего этого? Чудовище! Как же я его ненавидела! Если бы могла, дотянуться до пистолета, то без сожалений выпустила бы в его тело всю обойму… — А знаешь, я понял, что это какая-то ирония судьбы! Ты оба раза попала ко мне из-за своих парней! Сейчас из-за Серебрянского, прошлый раз тебя продал Дима. При напоминании моего бывшего парня меня передернуло. Я смогла встрепенуться, и Егор это заметил, ответил на мое мизерное движение улыбкой. — Рита же не хотела признаваться, где ты. Врала, что уехала в Москву, но это было так глупо. Дура! Не могла допетрить, что мы бы все равно тебя нашли, тем более знали, где твой парень работал. А он и рад был помочь за небольшую плату. Представляешь, продал тебя за пять тысяч! Ублюдок. Приятно было пустить ему пулю в лоб. Егор отложил нож и провел рукой по моей ноге, затем он склонился над моим животом и со всей силы вцепился в него зубами. Было дико больно. Как странно! Почему тело онемело, почему пошевелиться не могу, но боль чувствую? Хотелось кричать, но все, на что была способна — это сдавленный всхлип. Он оторвался от меня и провел кончиками пальцев по следам от своих зубов. — Больно? — усмехнулся он, — знаю, что больно… Я вколол тебе эссенцию экстрагоры, растения, прорастающего в горах Южной Азии. Его особенность в том, что он воздействует на мозг таким образом, что тело парализовано, но при этом у человека сохраняется чувствительность. Я не мог отказать себе в удовольствии причинить тебе боль. Егор снова склонился надо мной. Он провел кончиком языка по своему укусу и поднялся к груди, захватывая в рот мой сосок. Я закрыла глаза, это единственное движение, которое у меня осталось. Мне было настолько противно, что я не могла его видеть. — У тебя очень нежная кожа. Ты пользуешься лосьоном? — он пристально посмотрел на меня, а потом спустился ниже и провел кончиком языка по моей коленке, — я хочу сам нанести на тебя лосьон. Я поищу его. Егор резко встал и чуть ли не бегом помчался в ванную. Он вернулся, держа в руках несколько моих кремов. Все их он вывалил на кровать и уселся, поочередно открывая и нюхая содержимое. — Этот мне нравится больше, — показывая один из лосьонов, сказал он. Егор отставил понравившуюся баночку, а остальные отнес обратно. Вернувшись, он выдавил на руки содержимое флакона и стал медленно размазывать его по одной, а потом другой ноге. Непроизвольно я дернула ступней, и мучитель это заметил. — Я смотрю, твое тело постепенно просыпается после спячки. Егор встал с кровати и начал зигзагами прохаживаться по комнате, рассматривая то картину, то туалетный столик, словно был на экскурсии в чьем-то доме-музее. Потом он подошел к шкафу с одеждой и резко распахнул его. Медленно, вешалка за вешалкой, он стал просматривать одежду Алекса. Выбрав один из костюмов, Егор натянул его на себя и довольно посмотрелся в зеркало. — Так я тебе нравлюсь больше? Мне идет? Можешь представить, что это твой ненаглядный, — рассмеялся мерзавец, — думаешь, я спятил? Нет, детка, просто я не хочу запачкать кровью свою одежду. А вот костюм Алекса… Полиция решит, что он просто переоделся, после того, как тебя зарезал. Жарко, тебе не кажется? Я открою окно. Пока Егор был ко мне спиной, я попробовала пошевелить ладонями и немного получилось. Я решила попытаться что-нибудь произнести: — За… тщем? — с трудом проговорила я. — Что? Ты спросила, зачем? Что? Зачем я это делаю? Сказал же, это нужно, чтобы наказать Серебрянского, — Егор вдруг разозлился, он подлетел ко мне и со всей силы ударил по лицу, а потом схватился за нож… Я думала, что сейчас все случиться. Думала, он убьет меня. Но это было бы слишком хорошо. Егор несколько раз полоснул ножом по моему животу, оставляя глубокие порезы. Тут же появившаяся кровь стала каплями скатываться на светлую постель. — Ты такая красивая. У меня уже нет сил держаться, хочу разрезать твою плоть, смотреть на тебя изнутри, показать тебе самой, что у тебя там, — он ткнул ножом в мой живот, но потом резко поднял руки, демонстрируя, что не будет этого делать, — нет. Так ты умрешь слишком быстро. Придется потерпеть, но нестрашно. Создам пока романтическую атмосферу. Когда Егор рылся в моих вещах, нашел свечи, и сейчас он расставил их по комнате. Но того, что было в шкафу, ему оказалось мало, и он принес еще свечей из ванной. Мучитель зажег их все и выключил свет. Спальня озарилась теплым, мерцающим, оранжевым светом. А фигура медленно приближающегося ко мне мужчины отбросила на стену зловещую тень. Егор навалился на меня, пачкая костюм Алекса моей кровью. Тяжесть его тела казалось невыносимой. Я попыталась закричать, но снова вышло лишь глухое шипение, правда теперь получалось сложить звуки в слова. — Сволочь… Не… навижу, — прохрипела я. — Какие мы разговорчивые. Но тебе лучше молчать, — он резко накрыл мои губы своими. Его язык беспардонно орудовал в моем рту, а я ощущала рвотные позывы, — ты такая сладкая. Трусики лишние. Егор сорвал с меня белье и тут же положил туда руку. Его прикосновения были противны, и он это знал, продолжая грубо водить своей рукой. Монстр укусил мою нижнюю губу и одновременно, удерживая ее зубами, с силой надавил большим пальцем на чувствительную точку внизу. Я чуть не взвыла от боли, но он вовремя заткнул мне рот поцелуем. — Кричать удумала? Плохая девочка. Сейчас я накажу твой ротик. Егор резко соскочил с меня и встал рядом с кроватью. Не сводя с меня взгляда, он стал медленно расстегивать ширинку, но тут в дверь позвонили. — Кого еще черт принес? — недовольно крикнул монстр, — я сейчас вернусь, и мы продолжим. В этот момент мне казалось, я слышу не только свое сердцебиение, но и кровь, бегущую по венам. Я напряглась, стараясь услышать, кто там. Неужели помощь? А если Алекс? Он спасет меня?.. Входная дверь открылась, и я услышала чем-то мужской голос, потом другой… Егор говорил с кем-то. Вдруг диалог прекратился и раздались тяжелые торопливые шаги. Они приближались к спальне. Это был мужчина, точно мужчина! Дверь в комнату открылась, и на пороге оказался Павлик, а за его спиной Егор. — Яна! Черт! — выкрикнул мужчина и хотел броситься ко мне, но вдруг замер. — Паша… — прошептала я, глядя в его огромные, наполненные ужасом глаза. Он издал какой-то странный всхлип, дернулся и медленно осел на пол. — Кажется, на твоего ненаглядного повесим еще одно убийство. Допустим, телохранитель пытался удержать Александра, а тот его зарезал, — вынимая из спины Паши нож и вытирая его о брюки Алекса, проговорил Егор, — так, детка на чем мы остановились?