Лестница к солнцу

На кладбище царила всепоглощающая тишина. Звуки словно впитывались в зелёную траву, устилавшую землю под ногами. Во все стороны, сколько хватало глаз, убегали бесконечные ряды чёрных одинаковых надгробных плит. Клэр дотронулась до травы, провела по ней ладонью, наслаждаясь мягкостью. И всё же у неё было ощущение, будто это место существует только вокруг неё. И трава, и голубое небо, и солнце — всё это для неё, и раньше она помнила, почему, но сейчас, верно, позабыла. Кладбище не пугало её, потому что она была не одна. Рядом с ней стоял Адриан, и они оба смотрели на чёрную мраморную плиту с его именем, лежащую перед ними. Торопливо вздохнув, Клэр взглянула на Адриана, а он на неё, такой же, как и на фотографии: уверенный взгляд, взъерошенные каштановые волосы и зелёные глаза. «Если бы мы встретились немного раньше, всё могло бы быть совсем по-другому», — говорит Адриан. И тут Клэр начинает понимать: что-то не так. Прижав к себе небольшой букет ромашек, она, широко распахнув глаза, смотрела на Шеппарда. — Клэр! — Шерри? — Клэр оглянулась, пытаясь понять, где же девочка, и вдруг обнаружила себя на улице Раккун-сити. Адриан пропал, она была здесь одна. Сжав руки в кулаки, Клэр встала в боевую стойку. До её слуха доносился дробный топоток, это бежала Шерри, но саму её пока не было видно: фонари не светили. Окна смотрели в спину Клэр пустыми злобными глазницами. Небо над головой застилал дым. Она стояла посередине покрытой трещинами улицы и ждала, пока появится их главный враг: Тиран. И он не заставил себя долго ждать. Сначала на бледный пятачок света, освещённый качающейся лампой фонаря, выбежала Шерри. А потом шагнула фигура в длинном плаще. Монстр протягивал длинные ручищи с когтями к девочке, угрожая вот-вот схватить её. — Держись, Шерри! — крикнула Клэр и бросилась на помощь. Она старалась бежать изо всех сил, но, к своему ужасу, обнаружила, что не может сдвинуться с места. Улица ли удлинялась или же сама Клэр не могла продвинуться вперёд — она не приближалась к Шерри, а вот Тиран настиг её в два шага, схватил и… Клэр не смогла на это смотреть, она всхлипнула и закрыла лицо руками. Не дыша, Клэр стояла, дрожа от ужаса и холода. Она слышала, как Тиран приближался к ней. Нужно было взять себя в руки и бежать. Когда она открыла глаза, то увидела Тирана прямо перед собой. Вскрикнув, Клэр бросилась прочь. На этот раз она двигалась, но асфальт под ногами то прогибался, как мягкая резина, то вздымался, изгибался под немыслимыми углами, а потом вдруг начал крошиться. Тиран первым полетел вниз, он попытался схватить свою добычу за ногу, но лишь оставил длинную царапину. Ослеплённая сильной болью, Клэр упала на асфальт. Кровь тонким ручейком бежала из раны на ноге в пропасть, но даже не это напугало её. Во все стороны от царапины под кожей расходились тонкие нити заражения. Скоро начнётся необратимая мутация — её ноги уже начали меняться. Звук взведённого курка. Клэр ждала его. Подняв взгляд, она увидела Леона в полицейской форме, его глаза сверкали красными отблесками, а в другую секунду уже казались чёрными, словно бездонная пропасть. Леон целился в неё из револьвера. — Мне придётся это сделать, — сказал он. — Нет, пожалуйста, — прошептала Клэр, выставляя вперёд руку, пытаясь отгородиться и защититься этим жестом. В ответ он только усмехается и стреляет. Его не умолить ни словами, ни слезами, он слишком бездушен. Даже хуже Тирана. «Кто я? Твой будущий ночной кошмар». Широко распахнув глаза, Клэр выдохнула с облегчением и опустилась на подушку. В комнате было свежо и даже прохладно из-за открытого окна, но одеяло и простыня оказались мокры от пота — хоть выжимай. Эти кошмары снились ей почти постоянно, странно, но Клэр даже начала к ним привыкать. Потому что знала: за всё, что она вытерпит, в конце её обязательно ждёт награда. Пусть она и видела его всего несколько секунд. Спасаясь от холода, Клэр завернулась в одеяло. Нужно было поспать ещё немного и желательно без кошмаров. «Твой будущий ночной кошмар», — всплыло откуда-то из глубин памяти, но Клэр только улыбнулась. «Мой самый желанный ночной кошмар», — поправилась она.