Ignis Fatuus / Блуждающие Огни

      Народу в баре было под завязку, хотя еще только начинало темнеть. Общее настроение праздника и веселье пропитало воздух, повиснув ярким хмельным ароматом. Кажется, достаточно было просто вдохнуть, чтобы напиться. Или опохмелиться, что было гораздо актуальнее для едва стоящего на ногах Джо. Отчаянно держась за барную стойку, он оптимистично улыбался, здороваясь и выслушивая клиентов, на одних лишь инстинктах отвечая им. Сквозь гул в фиолетовой башке пробраться смог лишь обеспокоенный голос подруги.       — Ты точно в порядке? Отдохнул бы лучше. — обеспокоенно шепнула она.       — О чем ты, родная? Я в полном порядке! — воодушевленно воскликнул Джо, пошатываясь и кое-как фокусируя взгляд на девушке, — Как же вы справитесь без моей помощи, когда такой аншлаг-то? Моя помощь незаме… упс!       Бутылка выскользнула из его рук и предательски разбилась, окрасив пол в багровый цвет. По залу прокатился раздосадованно-радостный гул и аплодисменты. Джокер смущенно заалел, извиняясь и кланяясь во все стороны. И, разумеется, не сопротивляясь, когда бойкие руки Нэнэ поволокли его за локоть подальше от барной стойки.       — Твоя помощь грозит не окупиться, если ты сейчас же не прекратишь… Джо, ну серьезно! Хватит мешать. Сиди здесь.       — А не то что? — шутливо вывернулся Джо, вытаращив глаза.       — Не то выкину всю твою краску для волос, — огрызнулась Нэнс, буквально силой усаживая недееспособного хозяина заведения за самый дальний столик и поспешно возвращаясь обратно.       — Жестокая баба! — огорчился Джо, но из-за стола подняться не рискнул.       Мелькающие образы и силуэты то слипались, то раскалывались на отдельные личности. Кого-то даже удавалось узнавать. Но это было настолько трудно, что вскоре Джо перестал пытаться, издав стон обречения и растекшись по столу. Узор древесины оказался весьма интересным. Такой рельефный, с множеством цветов… и воняющий прогорклой плесенью. «Буэ… Видимо, пора закрываться на санитарную обработку… Но не сегодня, нет. И не завтра… Да и вообще весь месяц расписан подчистую…» Мысли увязали друг в друге, превращаясь в густую кашу. Она плавно утягивала сознание подальше от реальности. И это вполне устраивало Джокера.       — Эй! Ты что, сдох?       Стол вздрогнул от ощутимого пинка, заставив Джо отпрянуть и едва не навернуться со скамьи. В последний момент он успел взмахнуть руками и найти опору. Такое себе возвращение к реальности. Впрочем, разве оно бывает иначе?       — Каждый может пнуть стол, на котором спит бедняга Джокер… — печально пропел на одной ноте он, максимально несчастно вздыхая.       Гость, его потревоживший, был одет в светлый теплый плащ, и его лица не было видно за капюшоном. Не такая уж и редкость, много кто из посетителей бара не любил афишировать свою личность.       — Почему ты не сказал? — тихий голос прозвучал настолько сдержанно и холодно, что Джо едва его узнал.       — Ноэль? Что ты здесь делаешь? — тут же всполошился он, окидывая взглядом зал.       — Где еще мне быть, Джо? Ты же столь бескорыстно помогал со сборами на этот чертов праздник… Буквально шагу ступить без твоего ведома было нельзя, всегда рядом. — Ноэль отодвинулся назад, выпрямившись и поправив капюшон так, чтобы он не мешал разговору, — Ты ведь специально утащил Винсента вперед, чтобы никто не передумал в последний момент, так? А ведь я считал тебя другом.       Это звучало практически как угроза. Джокер поежился, опустив голову и нервно постучав пальцами по столу.       — Перестань… Говоришь так, будто у меня был выбор…       Ноэль хмыкнул, скривив губы. Его взгляд был полон презрения и того холодного расчета, который делал его похожим на взгляд Кондора. И это было самым пугающим, последний раз в таком состоянии Джокер видел его лишь издалека, задолго до знакомства. И тогда никакого желания общаться не возникало, как и сейчас. Хотелось оказаться как можно дальше, на безопасном расстоянии. И будто бы специально Ноэль решил это расстояние еще больше сократить. Он пересел на одну сторону с Джо, оттесняя его в угол. А когда Джокер уперся спиной в стену, пятясь от недавнего друга, Ноэль вальяжно устроился у него на коленях, обнимая руками за шею. Со стороны это выглядело совсем безобидно, привычное дело в этих краях. Какой-то мелкий парень решил воспользоваться любвеобильностью и безотказностью владельца бара. Ничего удивительного, что уже мгновением позже они целовались, плотно прижавшись друг к другу. Мелкий зарылся руками в фиолетовую шевелюру, что-то страстно шепча в покусанные им же губы.       — А теперь выбора нет у меня.       Джокер почувствовал, как что-то острое коснулось основания шеи, срезая волосы на затылке и с легкостью рассекая кожу. Настолько тонкий разрез, что даже боли не ощущалось, и ясно стало, что Ноэль специально позволил почувствовать ему лезвие, чтобы напугать. Джокер побледнел, в ужасе замерев, и попытался закричать, но Ноэль тут же перехватил инициативу, вовлекая его в очередной поцелуй. Всем телом наваливаясь, прижимаясь, слишком откровенно, слишком развязно. Совершенно обездвиживая и не оставляя надежды вырваться из своих объятий.       — Не надо… — дрожащим голосом взмолился Джо, — Прошу тебя, Ноэль. Что даст тебе моя смерть?       — А что мне может дать твоя жизнь, Джо? — игриво отстранился Ноэль, не убирая рук.       Джокер с ужасом вжимался в угол, неминуемо даже не бледнея, а уже синея. У него не было сил даже сказать что-то. Он чувствовал, как вместе с кровью по шее стекает ледяной пот, и ощущал эти капли как впившиеся в кожу куски стекла. Не так он представлял себе свою кончину, да и в принципе всячески старался избежать такого финала. Не выдержав на себе взгляда, Джо зажмурился, закусив губу и сжавшись.       — Серьезно? — разочарованно протянул Ноэль, — Черт, какой же ты все-таки трус. Даже убивать противно. Выкладывай все, что знаешь. Зачем им Кондор? Хватит рыдать, я жду ответ!       Схватив Джокера за подбородок, Ноэль вынудил его поднять голову и снова взглянуть в глаза. Но Джокер настолько отключился от внешнего мира, что вопрос пришлось повторить еще три раза. А еще хорошенько ущипнуть перепуганного разноглазого. Только тогда во взгляде появилось хоть какое-то сознание, и Джокер смог ответить.              Жалостливый скрип эхом разнесся по мастерской. Винсент аж вздрогнул, каждой нервной клеточкой почувствовав этот ржавый звук. Рассыпаясь в извинениях, он попытался вспомнить, где стояло масло. После грабителей и полугода запустения трудно было найти что-то в мастерской. На самом деле она пострадала больше всего, большинство емкостей было разбито, все бумаги перевернуты. Добрую половину можно смело выкидывать. Винсент потратил весь день, чтобы разжечь печь. Его руки к этому времени по локоть были испачканы в разводах смазки и ржавчины. Они приятно ныли, изрядно соскучившись по любимому занятию. И пока Винсент ковырялся, занятый в мастерской, он мог ни о чем не думать.       Но что-то было не так. Невидимое и неосязаемое, с каждым часом его все сильнее одолевало странное чувство. Оно печально собиралось воедино по мелким каплям, словно ртуть. Такое же тяжелое. Такое же ядовитое.       Утерев пот со лба, Винсент остановился, чтобы перевести дыхание.       Тяжело. Почему так тяжело?       Винсент окидывает мастерскую уставшим взглядом. Пожалуй, тут слишком тихо. Несмотря на шум механизмов. Он решает пройтись.       Промерзшая улица полна народу. Стоит выйти, и Винса едва не сносят. Он теряется, совершенно отвыкший от этого бешеного темпа. От высокого уровня шума. От отсутствия кислорода. Уже через пять минут у него гудела голова. Добравшись кое-как до площади и новостной доски, он принялся перебирать заказы. Чтобы не общаться с рабочим классом напрямую, все заказы формируются и вывешиваются тут. Всегда есть что-то срочное, мелкий ремонт, за который мало кто хочет браться. Но сейчас это то, что нужно.       В это время в здании управления и администрирования пусто. Поэтому не проходит и четверти часа, как у него оказывается работа. Винсент, будто во сне, перемещается на автопилоте. Все вокруг кажется ему ненастоящим. Хотя он точно знает, что это и есть реальность. Он точно знает, сколько шагов от администрации до мастерской. Он не помнит дорогу, но идет по ней даже не задумываясь. Забирает необходимые инструменты и сталкивается с неожиданной трудностью. Он не знает, где находится нужный дом.       Спустя еще почти час поисков, наконец он приходит туда, куда нужно. Дверь открывают не сразу. Винсент уже готов был развернуться и уйти, когда наконец его пустили внутрь.       Неработающий котел на кухне бара является серьезной проблемой. Винсента тут же утаскивают вглубь коридоров. Такие темные и тесные коридоры он уже видел не так давно. Именно по подобного рода подсобкам они выбирались с Ноэлем, когда он не выдержал и набросился на него прямо тут.       Сердце спотыкнулось и кольнуло.       Винсент сглотнул, внезапно понимая, что именно не дает ему покоя. Чувство тоски и рвущаяся на части душа. Он был уверен, что если получит свободу, то без труда вернется к прежней жизни. Но выходит, что это не так. Выходит, свобода это вовсе не то, что он всей душой желает. Ведь сейчас, занимаясь любимым делом, в своем родном городе, ничем не обремененный и не боящийся в любую секунду попасться под руку маньяку, он понимает, что все было не так уж плохо.       Не так уж плохо.       Терпимо.       Терпимо?       При мысли об этом все тело заныло, напоминая о всех тех пытках, что Винсенту пришлось пережить.       Действительно, о чем он? Как вообще могло прийти такое в голову. Все таки он человек, а не чья-то собственность без воли и без желаний.       Винсент мотнул головой, прогоняя прочь неправильные мысли и приступая к ремонту. Следовало перебрать целиком огромную машину, согревающую работников этого заведения и распределяющую пар, и сделать это как можно быстрее. Люди мерзнут.       Людей тут не было, все же в технических помещениях находиться не особо приятно, поэтому, когда дверь открылась и кто-то удивленно вскрикнул, Винсент обернулся.       В дверях стоял помятый Джокер, с явным подозрением тыкая пальцем в рыжего.       — Ты?! Что ты здесь…       Он осекся, видя инструменты и распотрошенный насос, и быстро сложил в голове два и два. «Так вот почему он был таким рассерженным. " Джокер нахмурился, поправляя бинт на шее и закрывая дверь. Он планировал спрятаться тут ото всех, уверенный, что никто тут искать не будет. И он все еще продолжал думать так.       — Ладно, не обращай внимания. Делай… Что бы ты там ни делал. И ты меня не видел, если что.       Замахав руками, Джо протиснулся между цистерной с водой и стеной и забрался на огромную тяжелую трубу, ложась на нее как на скамейку. Тем самым он стал незаметен для любого, кто зайдет.       — Вообще-то они не предназначены для того, чтобы на них лежали… — осторожно заметил Винсент, понимая, как именно произошла поломка.       — Ага, а я не предназначен для того, чтобы быть мальчиком для битья. И тем не менее!       Кажется, этот энергичный источник позитива был не в настроении. Винсент недоуменно замолчал, не ожидавший такой реакции. Видимо, он на что-то был обижен, эмпатия никогда не была сильной чертой Винса, и он просто вернулся обратно к работе.       Закатав рукава, он пытался открутить огромный заржавевший болт. Всем телом навалился на ключ. Лицо покраснело, стало отчетливо видно вены и красивые формы мышц. Джокер незаметно наблюдал за ним из своего укрытия, постепенно успокаиваясь и убеждаясь в том, что Винсент пришел не за ним. И это, признаться, казалось очень странным. Джокер не привык к такому. Обычно все, кто приходил сюда и был так или иначе связан с миром «знати», всегда чего-то требовали. Да, конечно, сейчас Винсент не особо относился к ним. И тем не менее. Это ухоженное лицо, забранные в пучок длинные волосы, уже не совсем, но все же чистая одежда. И манера двигаться. Скорее всего, Винсент даже сам не осознает, насколько сильное влияние он пережил. А вот Джокеру достаточно беглого взгляда, чтобы это понять. Хотя он никогда не был знаком с Винсентом ранее. Просто все эти городские жители одинаковые. Максимально похожие, шаблонные. С приземленными мыслями и желаниями. Они не интересуются ничем кроме своего кошелька, выпивки и члена. Какими бы ни рождались, выросшие в этих местах все непременно становятся именно такими. Или же исчезают вовсе.       Винсент – интересное исключение.       И Джокер, этот любитель необычного, просто не может дальше поддерживать тишину.       — Почему ты остался здесь?       Его голос звучит доброжелательно и весело. И неожиданно. Винсент дергается, болт со скрипом поворачивается и падает вниз. Разумеется, вместе с ключом и вместе с Винсентом.       Бам-с.       Труба поприветствовала лоб механика с особым трепетом, сохраняя на себе след. Винсент кое-как собрал расползающееся изображение, держась за голову.       — Так ведь заказ срочный. Но если я тебе мешаю, то, конечно же, уйду…        «Тупица». Джокер поморщился, покачав головой. Хотя мысленно он позлорадствовал, что они это заслужили, как-то по умолчанию объединив Винсента с Ноэлем.       — Что произошло между вами?       Пришлось изрядно напрячься, чтобы понять, о чем говорит разноглазый. И поняв это, Винсент весь поник. Его глаза наполнились грустью, хотя голос оставался спокоен. Видимо, он все же кое-как научился скрывать эмоции.       — Не было никаких 'нас'. Ноэль ушел спасать… Его.       Все-таки на последнем слове голос дрогнул. Винсент содрогнулся, снова переживая все, что было, и никак не определившись с тем, что же чувствовать теперь. В нем смешались воедино чувство страха, непонимания и ревности. Поразительная картина, Джокер даже заулыбался.       — О, ты ревнуешь Ноэля к Кондору? Это так мило. И так глупо.       — Что? Почему? — удивленно моргнул Винс, — Разве он не любит его?       Джокер едва не лопнул от смеха. Ему пришлось хвататься руками за соседние трубы, чтобы не упасть. И тем не менее он сполз на пол. Пока Винсент недоумевал от столь бурной реакции, Джокер подскочил к нему, в умилении хватая рыжего за щечки.       — Ути-пути, какая же ты наивная милашка. Неудивительно, что Кондор тебя захотел. Ахах, может, ну их всех, останешься тут? Я, конечно, не Ноэль, но тоже много чего умею.       Его энтузиазм и шаловливые руки пугали. Винсент отшатнулся, отталкивая Джокера. В сердцах не рассчитав силу и впечатав его прямо в открученный штырь. Благо, он лишь пропорол одежду и бок, а не воткнулся в позвоночник. Джокер взвыл от боли, со слезами на глазах хватаясь за рану.       — Бляяять… За что это все мне, черт возьми! Ты совсем юмора не понимаешь, дебил? — неожиданно грубо и холодно метнул он в Винсента злобным взглядом.       Винсент опомнился, тут же кинувшись на помощь.       — Прости, я… Я не хотел, руки сами дернулись, как я представил, что… — замямлил он, оглядываясь вокруг, — У меня аптечка есть. Сейчас, подожди.       Собравшись с мыслями, он нашел нужный ящик.       — О, то есть, по-твоему, я настолько урод, что от одной мысли обо мне ты хочешь воткнуть в меня болт?! — кажется, Джокера серьезно задели его слова.       Винсент растерялся. Он вовсе не это имел ввиду и совсем не пытался оправдать чрезмерную самозащиту.       — Ну вот и подыхай тогда в одиночестве со своими завышенными ожиданиями. Или копи, чтобы приобрести себе личного слугу.       Ход мыслей Джокера окончательно потерял какую-то логику по мнению Винсента.       — Э… Я не понимаю, о чем ты, но позволь мне обработать рану. Ржавчина плохо сочетается с повреждениями, давай ты после этого выскажешь все, что думаешь, и я смиренно выслушаю тебя, ок?       Непонятно откуда взявшееся самообладание и уверенность подкупили, и Джокер запустил губу. Словно обиженный ребенок, он покосился на Винса исподлобья. А затем, как по щелчку пальцев, вновь повеселел.       — Ок, мистер зануда.       Обиды как будто и не было. Винсент поздно понял, что попался на крючок. Хихикающий Джокер же стянул с себя рубашку и пиджак, испорченные все равно. Винсент удивленно ахнул. Оказывается, пересеченные линии на лице были лишь началом. Все тело Джокера было покрыто узорами. Стараясь не выдавать своего изумления, Винсент опустил взгляд на сочащуюся кровью дырень. Не очень глубокая, она тем не менее довольно сильно пропорола кожу. Возможно, даже останется шрам. Еще сильнее чувствуя укор совести, Винсент постарался как можно аккуратнее обработать рану.       Джокер хмурился и шипел так, будто его не антисептиком обрабатывали, а раскаленным железом поливали. Удивительно, как у человека с таким низким болевым порогом может быть такое большое количество татуировок. Внезапно Винсент догадался, что, скорее всего, это не было инициативой Джокера, и ему становится совсем не по себе. Он сосредоточился на обработке, заботливо дуя на кожу. Хоть они и не были слишком хорошо знакомы, но Винсент был отчасти рад этой встрече. За те часы, что он оставался один, он слишком много погружался в мысли и чувствовал себя потерянным. Сейчас же, чувствуя тепло другого человека рядом, разговаривая с ним и даже шарахаясь от неудачных шуток, Винсент чувствовал себя полнее. Гнетущая пустота внутри как будто бы уменьшилась и перестала столь неприлично выпирать. Слишком быстро отвыкнув от одиночества, нестерпимо тяжело осознавать его опять. Сейчас Винсент это понимает.       Накладывая повязку, он не может сдержаться и все-таки рассматривает узоры. Все они выполнены идеально, с ровными краями и четкими линиями. Но кроме того, что все они выполнены черными чернилами, их ничто не объединяет. Заметив его взгляд, Джокер хищно улыбнулся.       — Вот эта тебе должна понравится.       Он развернулся к нему лицом, скашивая взгляд на свою грудь. Винсент последовал в заданном направлении и на секунду замер. С левой стороны был нарисован огромный разрез. Ошметки кожи и рваные края при этом выглядели так реалистично, что Винсенту стало не по себе. Будто пласт кожи содрали, обнажая внутренности. Вот только вместо ожидаемых мышц и сердца там были шестеренки и поршни. Механическое сердце в расколотой груди. Красиво и вместе с тем жутко. Винсент сам не заметил, как протянул руку, касаясь самой большой шестеренки. Он был практически уверен, что почувствует металл, настолько реалистична была татуировка. Но кончики пальцев коснулись кожи. Немного шершавой, травмированной и давно заросшей. Грубой. Пользуясь улетевшим сознанием рыжего, Джокер качнулся вперед, сокращая между ними расстояние. Ладонь целиком накрыла нарисованную дыру. Винсент сглотнул, поднимая взгляд и пересекаясь взглядом с Джокером. Холодный и теплый, его глаза обладали особой магией и шармом. Да и вся эта ситуация целиком. Джокер смотрел на него с ожиданием, не моргая. Винсент чувствовал, как под ладонью колотится сердце. Настоящее, живое. Хотя трудно было в это поверить, поверив в иллюзию татуировки. Он невольно пошевелил пальцами, чтобы убедиться, что это просто рисунок. Дыхание Джокера сбилось. Расстояние между ними сократилось до неприличия.       — Прости, — наконец заставил себя произнести Винсент, сжимая ладонь в кулак и слегка надавливая, чтобы сохранить хотя бы эту дистанцию, — Прости, ты шикарно выглядишь. И не только выглядишь! То есть… — он смущенно зажмурился, мотнув головой и собирая мысли, — Это не из-за тебя, ты мне нравишься, конечно, и я уверен что тому, кто будет с тобой, чертовски повезет… Просто я не могу. Прости.       Однако, хоть его слова и звучат уверенно, этого недостаточно. Джокер кладет руки ему на плечи, улыбаясь уголками губ. Он не приближается, но и не отходит. Просто ловит Винсента в свои сети, бессовестно пользуясь его слабостью.       — Я ведь не тащу тебя под венец, — мурчащим голосом воркует он, наклоняя голову на бок, — Ты чувствуешь себя одиноко, получив свободу, разве нет? Я всего лишь предлагаю скрасить тебе этот вечер. Никаких обязательств и обещаний. Более того, никто об этом даже не узнает. Что ты теряешь?       Пальцы с покрашенными ногтями осторожно касаются щеки. Убирают рыжую прядку, выбившуюся из общего пучка. Плавно очерчивают подбородок. Прикосновения практически невесомые, приятные. Винсент чувствует, как из-за них по спине пробегаются мурашки. И он вроде понимает, что так и есть. Он ничего не теряет, теперь он свободен. Возможно, это и правда прекрасная возможность отвлечься и прийти в себя. Возможно, стоит попробовать.       Видя, что он колеблется, Джокер все-таки вплотную прислоняется к нему. Кажется, что если сейчас чуть-чуть надавить, то вся оборона рухнет. Но в то же время возможно нарваться на другую реакцию, а поскольку рана на боку все еще саднит, рисковать Джокер не хочет. Он плавно, на выдохе прижимается к Винсенту. Его руки обнимают и приподнимают опущенное лицо, и дыхание соприкасается.       — Себя, — неожиданно отвечает Винсент, не открывая глаза, — Я теряю себя.       Джокер замер. Однако, он серьезно недооценил этого рыжика. Впрочем, так даже интереснее. Усмехнувшись, он быстро касается губами его губ и делает полшага назад на всякий случай.       — Ты просто прелесть, знаешь? — кокетство в голосе немного поубавилось, уступая место хитрости, — Так что же тогда ты собираешься делать?       Винсент задумался. Еще недавно он был самым счастливым человеком на свете. Свободный, в своем доме, разделяющий кровать с тем, кто был ему по-настоящему дорог. И был уверен, что теперь так будет всегда. Но вместо этого внутри все тлеет. Воздух обжигает легкие, и постоянно першит в горле. Он замечает, что люди вокруг постоянно угрюмые с болезненным цветом лица. Все то, что он помнил о родном городе, оказалось ложью. Он вернулся домой, но тут все было уже не так.       — Прощаться с иллюзиями… — тихо повторил он последние слова, которые сказал перед уходом Ноэль.       Джокер удивленно приподнял бровь, не совсем понимая, о чем он. Впрочем, это было уже не столь важно. Винсент выглядел так, будто уже все для себя решил, но не мог себе в этом признаться. Забавное зрелище.       — Что, прости?       — А?       Винсент моргнул, будто только сейчас вспоминая, где он. Вся интимность между ними растворилась как сахар в кипятке.       — Ты что-то там сказал про иллюзии… — терпеливо напомнил Джо, закатывая глаза, — К чему это?       — А. Это. Перед тем как уйти, Ноэль сказал мне, чтобы я берег свои иллюзии.       — Оу.       Игра утекла куда-то в сторону, и Джокер уже не был столь в ней заинтересован. К тому же теперь, когда никакой выгоды или удовольствия ему не обещалось. Поэтому он отошел, облокотившись спиной на трубу, и изогнулся, чтобы посмотреть на перевязанную дырку.       — Значит, ты пойдешь к нему? — без особого энтузиазма все же продолжал диалог он, — Ты так и не сказал, что случилось.       — Я не знаю. Наверное. — Винсент задумался, — Наверное, я сказал лишнее, — колеблясь, ответил он.       — Ой, ну это и ежику понятно, — раздраженно дернул плечом Джокер, — Конкретнее.       Винсент сглотнул и пересказал все, что приключилось с ними тогда. И пока он говорил, интерес Джокера вспыхнул вновь. Под конец он с насмехающейся улыбкой сидел и слушал. Признаться, он не ожидал такого длинного и подробного рассказа. Винс, кажется, позабыл, что Джокер был на балу, и начал прямо с него.       — Вау, — выпалил Джо в повисшей тишине.        «Так малыш Ной и правда привязался к этому дураку» — восхищенно подумал Джокер, даже завидуя. А вот Винсент его энтузиазм не разделял. Нахмурившись, он поднял на Джо полные печали глаза.       — Вау? — переспросил он, как бы намекая, что не такую реакцию ожидал.       — Ну. А что я еще могу сказать? Ноэль прав, жить тут и правда сомнительное удовольствие, особенно для него.       Винсент нахмурился. Кажется, его окружают сумасшедшие. Иначе как можно говорить, что спокойная жизнь — это плохо?       — А быть персональной подстилкой, значит, хорошо? — скрестив руки на груди, сдержанно переспросил он.       Обстановка накалялась, и Джокер поспешил ее разрядить. Он ненавидел споры, ведь каждый раз в итоге доставалось ему. А сегодня лимит на повреждения уже и так превышен, и поэтому он вскинул вверх руки, как бы говоря, что сдается.       — Ок, ок. Я молчу, — поспешно согласился он, отодвигаясь подальше.       Винсент понял, что снова потерял над собой контроль и вздохнул. Пожалуй, он и правда идиот.       — Я просто не понимаю. Я действительно не понимаю… — он устало опустился на трубу рядом с Джо и опустил взгляд в пол, — Это же не жизнь. Там. Как. Как можно даже думать…       Джокер смотрел на него с сочувствием. И в принципе он мог его понять. Он видел множество синяков и следов на телах и Винсента, и Ноэля, когда помогал подбирать им костюмы. Да и в принципе прекрасно понимал, насколько жесток Кондор. Пожалуй, те травмы, которые он мог оставить в сознании ранимого рыжика, уже ничем не загладить и не исправить. И это совершенно нормально. Джокер придвинулся, приобнимая Винсента за плечо. Чисто по-дружески на этот раз, без намеков.       — О, дорогой мой, я бы с радостью с тобой поменялся…       — Ты? Уверен? — Винсент хмыкнул.       — Ну да. Халявная крыша над головой и вкусная еда. Надежная защита, минимум обязательств и стабильный хороший секс. Разве это не предел мечтаний? — сладостная улыбка расплылась на лице Джокера.       Винсент поморщился. Вот уж кто живет в иллюзиях, так это тот, кто считает нахождение у Кондора курортом.       — Ну так вперед. Попробуй.       — О нет, увы. Я слишком стар для этого, — полным горечи голосом пропел Джо, разводя руками в стороны, — У старины Кондора встает только на молоденьких и горячих.       Кажется, он действительно был опечален этим. Винсент все еще хмурил брови. Он все равно не понимал.       — У меня есть дом, и я могу готовить! — наконец, вымолвил он, — Да и защитить смогу. И… секс. Ну. И к тому же Кондор убийца, а я нет!       Он покраснел и запнулся. Джокер едва не помирал в попытке сдержать рвущийся наружу смех. Он, конечно, не стал упоминать о том, что Ноэль сам всего несколько часов назад был готов его убить. Но так упорно защищать его. Это зрелище и правда было прекрасным. Винсент всерьез рассуждает о таких вещах и сравнивает себя с Кондором. Еще вчера сам был в ошейнике, а сегодня уже хочет присвоить себе его игрушку. Удивительно упертый малый. Или глупый. Но забавный. Настолько забавный, что Джокер не выдерживает и решает добавить масла в огонь:       — Ты запнулся. Что, какие проблемы в постели? — с максимально серьезным видом, на который способен, интересуется он.       Винсент кусает губы. Он совсем не чувствует подвоха, усиленно соображая. Кажется, для него это действительно больная тема.       — Нет никаких проблем. Просто… Он ведь готов спать с каждым встречным. И мне кажется... Иногда мне действительно кажется, что… — он сглотнул, никак не решаясь произнести это вслух, — Что ему нравится это. И что он спал просто со всеми вокруг. Даже с тобой.       Как интересно. Оказывается, Винсент тот еще собственник. Джокер все больше убеждается в том, что едва ли у него с Ноэлем есть что-то общее, но он не любит разрушать чужие сердца.       — В смысле, даже со мной? — хотел было возмутиться Джо, но быстро переключился, — Так ведь ничего удивительного в этом нет. Для Ноэля заниматься сексом – практически то же самое, что говорить.       Джокер произносит это буднично, как само собой разумевшееся. Удивленно даже, что Винсент так удивляется или расстраивается. Но, видя полное непонимание во взгляде собеседника, он внезапно осознает одну вещь. И эта вещь в корне меняет дело. Вздохнув, он разворачивает Винсента к себе и ловит его взгляд.       — Все то, что ты говоришь… Ты ведь ничего не знаешь о Ноэле, так?       Винсент не отвечает, но Джокер отчетливо видит ответ и сам себе кивает.       — Не знаешь. Что ж. Тогда выслушай меня, я расскажу, что знаю о нем я.