Ignis Fatuus / Блуждающие Огни

      Про таких говорят, что их судьба определена еще до рождения. Мать, принадлежащая работорговцу, захваченная в плен еще во времена войны. Она была прекрасной и необычной для жителей Союза. Другой разрез глаз, желтоватая кожа, жесткие длинные волосы. Миниатюрна и тиха, с удивительно темным взглядом. Ее не продавали даже, а давали на время особо ценным клиентам. Бонус от продавца. Практически никаких правил и ограничений. Сложно было даже вычислить, от кого и когда она понесла. Это выяснилось, когда было уже поздно. Не принадлежащая себе, она даже не могла избавиться от ребенка, ведь ее тело было еще молодо и полно сил. В то время новорожденные дети были самым ценным товаром. Хотя и сейчас на самом деле так. Но младенец полукровка… Это уникальный товар. Такого еще не было в истории Союза. Прекрасно понимая, какое будущее ждет ее ребенка, мать попыталась его убить, но ей не дали.       Младенец не был симпатичным. Сморщенный, как орех, он не имел должного товарного вида при рождении. Было ясно, что его необходимо вырастить, чтобы получилось заработать. Поэтому первое время он был под строгим надзором. Кормление по часам, и ни одного лишнего мгновения на руках матери. Она все еще могла ему навредить. Младенец выращивался как дорогая амфибия, лежа в стерильном манеже. Он не знал ни объятий, ни поцелуев. Посторонние люди, ухаживающие за ним, сменялись каждый день. Они трогали его везде, приучая к прикосновениям, разговаривали. Крики и истерики игнорировались. Никто не учитывал желаний ребенка, ведь за него хозяева решали как ему будет лучше. Выращивали как диковинную зверушку, брали с собой на встречи и мероприятия, как маленькую ручную обезьянку. Чем старше становился ребенок, тем больше он расцветал. И совершенно не был похож на привычных младенцев. Каждый раз его появление вызывало бурную реакцию. Еще не умея ни ходить, ни связывать воедино звуки, он уже увидел много такого, чего детям видеть не положено. Был в ситуациях, в которых дети не должны быть. Его никто не трогал, но он впитывал все как губка. Учился понимать, подражать, учился учиться.        Но все-таки его растили в качестве товара те, кто совершенно не разбирается в детях. В отличие от специалистов, они совершали много ошибок, в том числе набивая ребенку цену. Кроме того оказалось, что не так уж много кого интересует подобный ребенок. Приходилось долго и тщательно искать. Тогда еще только образовывались новые законы. Сложно было уследить за всем. Люди были полны зависти и ненависти. Кровавые разборки были самым распространенным способом решения конфликтов. И эти разборки добрались и до неудавшихся торговцев диковинками. Наемники вырезали всех, исполняя заказ конкурентов. Спрятавшегося под шкафом ребенка не заметили. Он остался один в наполненном трупами доме. Достаточно большой, чтобы понять, что происходит. Но недостаточно большой, чтобы иметь хоть какой-то шанс выжить одному в этом мире. Однако, ребенок оказался на редкость живучим. Он сумел продержаться несколько месяцев. Несколько месяцев он бродил, разыскивая еду и ночуя среди мертвых. Боясь выходить наружу, в незнакомый и неизвестный мир. К этому времени вонь была настолько сильная, что спрятанный в отдалении дом обнаружили жители соседнего города. Поскольку никто не хотел даже заходить внутрь, было решено сжечь дом, похоронив его вместе с теми, кто остался внутри. И только лишь спасаясь от огня ребенок решился выбежать на улицу.       Его приняли за какого-то мутанта. Грязного, тощего, воняющего как мертвый. Суеверные люди поймали диковинного зверя и заперли в клетке на площади. Никто не видел в нем человека. Таким образом дорогой товар превратился в городскую страшилку.       Но и это длилось не так долго. Пока в городе не появились люди в форме и не забрали диковинку.       Сначала его хотели отправить ученым, но, к своему разочарованию, узнали в нем человека. Он кое-как мог говорить и вообще на удивление хорошо был развит для своего возраста мозгами. С абсолютной кашей в голове и непониманием, ни кто он, ни что вообще происходит. Какое-то время он кочевал из рук в руки, уже не совсем как товар, но все еще в качестве сувенира или подарка. Никто особо не знал, что с ним делать. Все же ребенка надо растить, воспитывать, обучать чему-то.       Надо сказать, что это было больше десяти лет назад. И хоть это и не афишируется сейчас, но тогда очень модным были разнообразные программы по изучению человечества. На деле же — всевозможные эксперименты. В том числе и самые бесчеловечные, направленные на выявление природных ограничений и возможностей или на формирование и влияние психики. Это огромная тайна, и рассказывать об этом, конечно же, не стоит… но именно к ним попал в итоге этот чудной ребенок.       Его назвали Ноем. И это было первое имя, которое было прописано и присвоено ему как человеку.       Честно говоря, информации по всем этим исследованиям крайне мало. Видимо, сначала Ной был одним из участников боевой группы. Его обучали обращаться с оружием и сражаться. Но что-то не срослось, и вскоре его признали недостойным быть воином. Все же весьма странно было бы посылать на военные действия того, кто не выглядит как нормальный человек. Мало ли, что взбредет ему в голову. А вдруг он внезапно почувствует тягу к дому и переметнется на сторону противника? А вдруг окажется, что у него в роду все же есть кто-то еще кроме людей, и он озвереет и начнет кидаться на окружающих? В общем, плохая это идея.       Зато как должно быть удобно изучать его с точки зрения психологии, да? Выяснить, чем именно отличаются азиаты от людей, и использовать это. К тому же в этом возрасте нормальные дети уже начинали становится подростками, а Ной был абсолютно бесполым. Невозможно было наверняка сказать, мальчик он или девочка, разве что раздеть полностью. Симпатичное и бесполое. Отличный материал для работы.       Он был перевезен к тем, кто занимался психологией.       Множество подростков с самыми разными проблемами в одном месте. Их изучали, усугубляли и создавали новые травмы. Это не так уж сложно – травмировать психику ребенку. Особенно если у него тяжелое детство. Правда, Ной оказался практически непрошибаем. Он вообще не считал себя человеком и тихо ненавидел этот мир.       Именно там он и встретился с Кондором. Каким-то образом его заставили присоединиться к этому эксперименту. Все-таки Кондор – отличный манипулятор и психолог.       Опять же, сложно вычислить какие-то подробности… но Кондор убедил Ноя в том, что он — человек. Ради эксперимента или ради собственных мотивов – непонятно. Скорее всего, его просто раздражала эта неопределенность. Как и сам Ной, неуверенный даже в том, мальчик он или девочка. Соединив воедино весь опыт и знания, Ной превратился в идеальное оружие. Он умел втираться в доверие и очаровывать. При этом он не отличался жалостью и страхом перед смертью. В то время это было очень актуально. Вальтер, стоявший во главе всех этих экспериментов, грезил желанием возглавить Союз и объединить все семьи. А в этом деле все способы хороши. Особенно если это незаметные способы.       Как видишь, у него это получилось. Воцарился мир, семьи объединились и подписали новый договор. Торговлю людьми признали разрешенной, собрали первый новогодний бал.       Не было больше никакого смысла тратить столько ресурсов на продолжение экспериментов. Они уже не могли стать обычными питомцами и тем более никогда не стали бы простыми людьми. Да и знали слишком много. Было принято решение уничтожить все следы и избавиться от «неудавшихся экспериментов».       Единственный, кто не стал убивать своих воспитанников — это Кондор. Он отказался. Уничтожил здания, записи и улики и порвал все связи с Вальтером. Если бы не его статус, Кондора, скорее всего, убили бы, но, увы. Он знал, что ему все сойдет с рук, и действовал наверняка. На самом деле далеко не все, с кем он работал, были ему интересны. Скорее ему просто надоело это все. Кондору не понравилось то, во что Вальтер превратил Союз. Поэтому он просто вернулся в свое родовое поместье и, используя свою неприкосновенность, основал там свой собственный маленький мир.       Выжившие эксперименты были предоставлены сами себе. Большинство из них вернулись к Вальтеру добровольно. Другой жизни они и не знали никогда. Расчувствовавшись, он даже оставил кого-то в живых, приняв их верность.       Ной же ушел вместе с Кондором. По сути, Кондор всегда был единственным, кто видел в нем человека и никогда не называл своим. Ему было все равно. Он лишь сменил ему имя, сказав, что, если он собрался жить с ним, то должен окончательно стать человеком, а не чьей-то игрушкой.       Ноэль столь упорно растил свои длинные волосы, потому что так он мог притворяться женщиной. Потому что так он выстраивал себе щит, не попадая под горячую руку Кондора, но и оставаясь привлекательным для него при определенных условиях. Между ними никогда не было любви. Да и едва ли Ноэль вообще знает, что такое любовь. Однако он всем сердцем предан Кондору и все еще целиком от него зависит. Он для него – все. И бог, и идол, и пример для подражания.       Разумеется, он никогда его не бросит.              Джокер закончил свой рассказ, и в техническом помещении воцарилось молчание. Ничего другого он и не ожидал. И ведь это он еще упустил кучу подробностей и деталей, чтобы совсем не растоптать впечатлительного рыжика. И судя по его взгляду — очень даже не зря.       Винсент смотрел в пустоту, с трудом переваривая информацию. Он смутно вспоминал свое детство, то и дело всплывающие новости о враждующих семьях, о смене правителей, об объединении. Он вспомнил, как пропадали дети, и их никто никогда не находит. Внезапно в памяти всплыло все это и сложилось с помощью новых кусочков пазла. Оставалось еще много дыр, но общая картинка была ясна. Слухи, странные люди, которые уже практически исчезли из памяти. На самом деле все это было не так давно. На самом деле мирное время и правда длится недолго. Просто настолько плотно и тяжело проходят дни у рабочих здесь, что не остается ни времени, ни сил на домыслы и сплетни.       Как хорошо, что перед началом рассказа Винсент сел.       Сейчас он совершенно не чувствовал опоры. Голова гудела, будто отторгая новую информацию. Ему не хотелось верить в это все. Но чем больше он усваивал рассказ, тем сильнее убеждался в том, что это — правда. И так многое становилось ясно. Так многое становилось предельно просто и понятно.       И Ноэль…       Ох, Ноэль.       Сердце Винсента болезненно сжалось. Словно утыканное острыми осколками, оно выло от боли и кровоточило. Нестерпимо. Так, что Винсент сжался, не в силах вдохнуть воздух.       Ноэль. Бедный Ноэль.       Вот почему он выглядит настолько старше своего возраста. Вот почему он так ненавидит весь свет за пределами территории Кондора.        «Хочешь, чтобы я принадлежал тебе?» — всплыла непонятная до этого фраза.       Он вспомнил, как отшатнулся Ноэль, с каким взглядом он смотрел на него. Как будто Винсент сделал что-то омерзительное. Как будто задел самое болезненное, что только можно задеть.       А ведь так и есть.       Так и есть.       Легкие защипало от недостатка кислорода. Винсент сполз на пол, не в силах удерживать равновесие на трубе. Он до крови прикусил губу, пораженный осознанием всего.       — Господи. Ноэль… Он… Он же. Я… Я такой дурак!       Совершенно неспособный высказать что-то членораздельно, скрючился на полу Винсент.       Джокер смотрел на него с сожалением. Конечно, он не знал, какой реакции ожидать. Он все еще не был уверен в том, правильно ли он сделал, рассказав все это. Вполне возможно, что он еще пожалеет. К тому же такая ценная информация стоит крайне недешево, а он отдал ее бесплатно. Джо поморщился, отворачиваясь и делая вид, что его тут не существует. Сейчас он ничего не мог сделать для Винсента. Ему необходимо самому справиться с шоком и определиться.       Эта тихая истерика продолжались долго. Очень долго. У Джокера успела напрочь затечь пятая точка, но он не решался пошевелиться. Хотя, пожалуй следовало бы потыкать Винсента и проверить, жив ли он вообще там.       Джокер покосился на рыжего. Тот сидел неподвижно, спрятав лицо в коленях. Он выглядел как человек, потерявший память и не помнящий, кто он.       Пересев поближе к нему, Джокер осторожно коснулся плеча.       — Эм… Рыжик? Ты в порядке?       Ответ последовал не сразу. Если бы не тепло, исходящее от плеча, то Джокер бы заволновался. Однако в какой-то момент Винсент выпрямляется и делает глубокий вдох.       — Нет.       Неудивительно. Джо, в общем-то, ожидал чего-то подобного. Поддержка из него, конечно, такая себе.       — У меня тут совершенно случайно бар, гхм… Не хочешь выпить? — почесывая затылок, задумчиво интересуется Джо, — Все равно ремонтом ты заниматься, видимо, не в состоянии, и это моя вина… закроемся сегодня пораньше, чтоб никого не заморозить. Ок?       Винсент кивает. Не то чтобы он любил алкоголь, но сейчас это выглядит как отличное предложение.       Где-то через час он лежит подбородком на столе, с явным румянцем на щеках и покрасневшими глазами. В баре нет посторонних, хоть это было непросто, но его закрыли. Джокер давно планировал устроить технический выходной, и раз уж представилась такая возможность, то почему бы не воспользоваться ей.       — Ты карму почистить решил, что ли? Откуда столько добродетели? — удивляется Нэнэ, смотря как печется ее начальник о каком-то незнакомце.       — Цыц! Имей уважение к чужому горю. У него тут мир перевернулся! — грозно щурится на нее Джокер, тоже уже изрядно выпивший алкоголя.       Девушка закатывает глаза, влепив Джокеру подзатыльник тряпкой, которой она вытирает столы. Он не особо огорчился, выпив залпом еще стакан самодельной настойки и ощущая приятную пустоту в голове.       Как же хорошо, что он не питает никаких иллюзий. Джокер с детства знает, что все в мире зависит от того, как на это посмотреть. Левым глазом — все будет теплым. Правым — все будет холодным.       Иногда он очень сочувствовал людям, у которых нет такой способности. Но Винсент, видимо, особенно цеплялся за свои иллюзии. Потому что до сих пор он так и не ответил, что он решил и что собирается дальше делать. Джокер вздыхает, видя, что его собутыльник, очевидно, вырубился. Он очень надеется, что рыжий все-таки справится с новой информацией и сделает правильные выводы. Не то чтобы его это так интересовало… Просто где-то в душе ему хочется на это надеяться. А пока он просит Нэнэ принести плед и помочь ему оттащить этого рыжего пьяницу на скамейку. Девушка возмущается, что она не нанималась в носильщики, но все же помогает.       Джокер садится рядом, похлопывая Винсента по макушке.       — Переваривай скорее. Иначе все, что я тебе рассказал, может стать уже совершенно бесполезным… — он качает головой, поднимаясь кое-как на шатающихся ногах и отправляясь «помогать» убираться в баре.