На перекрестке судеб

Себастьян бежал по безлюдным улицам Бруклина, чувствуя, как сердце бешено колотиться в груди, готовясь выпрыгнуть. Порывистый ветер врезался в парня, но он бежал, не обращая внимания на холод, ветер и моросящий дождь. В голове крутилась одна мысль: «Лишь бы успеть». От осознания, что сейчас может произойти или уже происходит, Моргенштерн выругался и ускорился. Мимо мелькали огни светофоров и проезжающих машин, футболка почти вся промокла, неприятно прилипая к телу, чёлка постоянно попадала в глаза, от чего нефилим недовольно морщился и резкими движениями отбрасывал её назад. Люди шли в разных направлениях, абсолютно не замечая друг друга: кто-то уткнулся в свой смартфон, с серьезным видом что-то читая; кто-то торопился, шагая с каменным лицом, поражая своей хладнокровностью; кто-то шел медленно, крутя в руке цветной зонтик и наслаждаясь музыкой в наушниках. Именно такие «ценители дождливой погоды» обращали внимание на несущегося парня со странными татуировками на шее и руках. Черноглазый парень, чуть не сбив с ног одного из таких зевак, кинул на него злой взгляд и резко развернулся на сто восемьдесят градусов. Перед ним предстало непримечательное здание, к которому он спешил со всех ног. Сделав глубокий вдох, Моргенштерн зашел в дом и быстро, перешагивая по несколько ступенек, вбежал по лестнице. И лишь когда он замер у ненавистной двери, то осознал всю глупость собственного поступка — он не зайдет в квартиру. У него нет ключа. Себастьян замер, глядя на металлическую дверь, за которой сейчас может происходить то, из-за чего Александр Лайтвуд возненавидит его, если узнает, из-за кого все началось. Хотя, нет. Не просто возненавидит. Он сразу же запустит контрольную стрелу ему в голову. С другой стороны, Алек являлся одним из лучших охотников института, следовательно, он был способен за себя постоять. Эта мысль дала надежду Себастьяну, но в это же мгновение пришло осознание интересного факта — самым лучшим охотником был и остаётся Джейс... Они парабатаи, а Эрондейл опытный нефилим и знает все слабости брата.... Себастьян собственными руками загнал Алека в ловушку. — Черт, — заорал парень и с силой ударил кулаком дверь. По руке резкой волной разошлась боль, от чего он поморщился, - Алек! Алек, ты меня слышишь?! — продолжал орать черноглазый, барабаня в дверь. Он осознавал, что ничего этим не добьется, но все равно продолжал колотить руками. Как и ожидалось, ответа не последовало. Себастьян в последний раз ударил в дверь и уткнулся лбом в прохладную металлическую поверхность. Именно в эту минуту он ощутил всю свою беспомощность. Он совершил непростительную ошибку - подлил зелье в бутылку, не узнав кто ее выпьет. Парень нервно кусал свои губы, пытаясь что-нибудь придумать. Позвать Магнуса? «И он сразу же свернет мне шею» — пронеслось в голове Моргенштерна, когда он опустился на холодный и грязный пол. Позвать Изабель, у которой был доступ к квартире мага? Но почему-то Себастьян был уверен, что исход будет схож с реакцией Бейна. Только она придушит его своим кнутом, перед этим плюнув в лицо. Издав тихий стон, нефилим запустил пальцы в свои белоснежные волосы, с силой сжав их. — Черт, черт, черт, черт... — тихо повторял он, чувствуя нарастающую панику. Себастьян снова прикусил нижнюю губу и в эту же секунду ощутил металлический привкус во рту. Ему плевать. Плевать на себя, лишь бы с Алеком все было хорошо. — Твои действия весьма опрометчивы, — Моргенштерн вздрогнул от неожиданно прозвучавшего голоса. Сенойя, облокотившись о стену, стоял позади парня с еле уловимой улыбкой. Голубые глаза изучающе смотрели на черноглазого, от чего тот сглотнул и нахмурился. — Помоги ему, — потребовал нефилим, резко вскочив на ноги и приблизившись к ангелу. — Какие мы грозные, — усмехнулся Сенойя и нежно провел рукой по щеке нефилима. — Помоги Алеку, — стараясь сохранить спокойствие, повторил Моргенштерн. Он чувствовал, как внутри нарастает паника. От собственной безысходности охотник готов был упасть на колени и молить… — Это излишне, дорогой, — тихо засмеялся Сенойя, — ты же знаешь, что я хочу взамен? — ухмылка сошла с бледного лица, а в голубых глазах промелькнуло нечто угрожающие и пугающее. — Я сделаю... — прошептал Моргенштерн, сжимая кулаки, но не прерывая зрительного контакта. Ангел довольно улыбнулся и резко растворился в воздухе. Себастьян опешил от такого действия и в панике начал оглядываться. Сенойи нигде не было. — Твою мать, Сенойя! — заорал парень, чувствуя бурлящий гнев внутри. — К твоему сведению, у меня нет матери, — бархатный голос ангела вновь раздался за спиной охотника. Тот обернулся и встретился с насмешливым взглядом голубых глаз. Сенойя стоял в дверном проходе. Железная дверь была открыта. Не произнеся и слова, Себастьян сорвался с места. Он быстрым шагом пересек гостиную и резко распахнул двери спальни. На полу лежал Эрондейл. Он был оголен по пояс, золотые пряди неряшливо спадали на лицо, а из приоткрытого рта стекала тонкая струйка крови. Моргенштерн медленно опустился рядом с ним и с некой опаской проверил пульс. Почувствовав ровное сердцебиение, он с облегчением выдохнул и поднял взгляд на кровать. На темно-алых простынях лежал Лайтвуд. Темные волосы были взъерошенны, бледная кожа резко контрастировала с простынями, тонкие губы были немного приоткрыты. Алек тихо хрипел, его брови были сведены, образуя маленькую морщинку между ними. Себастьян опустился рядом с ним и аккуратно, еле касаясь, провел кончиками пальцев по лицу брюнета. Очертив острые скулы, он, облизав губы, провел ногтями по шее, груди, чувствуя мелкую дрожь парня. — Доволен? — Сенойя встал рядом с черноглазым, наблюдая, как тот без стеснения гладит ладонью накаченный пресс Лайтвуда. Ангел не отрицал красоты Александра, наоборот, был восхищен. Именно поэтому он и пытался помочь Себастьяну в начале завоевать этого юношу собственными силами,но нерадивый ученик не справился. — Медлить нельзя, — спокойно начал блондин, — скоро произойдет парад планет и барьеры, ограждающие Эдом, будут ослаблены на какое-то время. Это отличный шанс освободить Лилит. — Что требуется от меня? — спокойно спросил Моргенштерн, даже не посмотрев в сторону ангела. — Твоя задача вполне проста: в нужный день и нужный час тебе придется прочитать одно древнее заклинание и пролить немного собственной крови. Пентаграмму в необходимом месте я начерчу сам, — Сенойя, видя, что Себастьян был полностью пленен Лайтвудом, решил сыграть на этом по крупному. — До начала ритуала тебе нужно быть рядом со мной, чтобы четко произнести нужные слова. Заклинание не простое и даже мне оно дается с трудом. Поэтому тебе потребуется время, чтобы подготовиться… — Нет, — сразу же перебил его черноглазый, — я не оставлю Алека. Ангел недовольно закатил глаза и скрестил руки на груди. Пора бы открыть юнцу глаза. — Он уже твой. Просто научись его контролировать, — легко усмехнулся Сенойя, присаживаясь рядом с брюнетом. Себастьян не понимающе посмотрел на блондина и немного нахмурился. — Я все покажу, — мурлыкнул ангел, растянувшись в довольной улыбке. Быстрым движением он сделал надрез на руке и поднес ко рту Алека. Когда несколько алых капель попали в приоткрытые губы, брюнет резко выгнулся и застонал. — Что ты сделал?! — зло прорычал охотник, глядя на довольное лицо ангела. Но тот ничего не ответил, продолжая смотреть на брюнета. — Смотри...— прошептал блондин и погладил бледную щеку Лайтвуда. Черные ресницы дрогнули, и Алек медленно открыл глаза. Он, не торопясь, поднялся на локтях и посмотрел прямо в черные глаза Моргенштерна перед собой. — Моя кровь в его жилах, как и в твоих, — начал объяснять ангел, заметив растерянный взгляд седовласого, — я могу управлять им, так как он теперь, в какой-то степени, мое детище, — будто доказывая это, он сделал плавное движение руки, и Лайтвуд тот час повернул голову в его сторону. Тонкие пальцы ангела обхватили подбородок брюнета, поднимая на себя. Ранее голубые и яркие глаза Александра, сейчас были темно-синими, будто их заволокла пелена. — Он действительно красив, — задумчиво протянул Сенойя и немного наклонил голову, от чего золотистые кудри упали ему на лоб. — Что это значит? — Себастьян растерялся, глядя на этого спокойного и абсолютно бесстрастного брюнета. — Это значит, мой дорогой, что ты можешь приказать ему ползать у тебя в ногах, и он будет ползать, — ангел встал с кровати, все еще улыбаясь смотрящему на него брюнету, — прикажешь любить себя... — Сенойя перевел свой взгляд на Моргенштерна и, довольно ухмыльнувшись, закончил, - И он будет любить тебя больше, чем кого-либо на этом свете. Себастьян застыл. Почему-то новость о том, что Алек теперь «его», совсем не радовала. «…если ты прикажешь…» — пронесся в голове бархатный голос ангела. Приказать. Алек никогда бы сам не полюбил его, никогда сам не обнял его и не отдался бы. Но теперь все может быть иначе. — Ко мне, — собственный голос показался оглушающим в давящей тишине. Алек вздрогнул от холодного приказного тона и медленно подполз к черноглазому. Себастьян сглотнул, глядя в померкшие голубые глаза. Все его нутро вопило, что это неправильно. Но какая-то малая часть души, та самая темная частичка, которую он в себе ненавидел, тихо шептала: «Он наш, только прикажи». И Себастьян приказал. — Вставай, — брюнет неторопливо опустил ноги на пол и встал, всё также смотря на "хозяина". Себастьян встал напротив Лайтвуда и погладил его по щеке. Парень прикрыл глаза и еле заметно покраснел. И в этот момент сердце Моргенштерн дрогнуло. Может он и будет исполнять его приказы, но это все еще Алек, стеснительный и прекрасный. И никакой Магнус Бейн не сможет уже этому помешать. — Вижу, ты доволен, — прервал его мысли ангел, глядя на разворачивающуюся картину. — Он идет с нами. — Конечно, — кивнул ангел и повернулся к стене, открывая портал. Себастьян сделал глубокий вдох и взял за руку Лайтвуда, который все еще, не отрываясь, смотрел на него. Сенойя ухмыльнулся, глядя на них, и зашел в портал. Искры разлетелись по комнате, легкий ветер от портала покачивал занавески у окна. Себастьян поднял руку лучника к себе и легко поцеловал костяшки его пальцев. — Ты будешь любить меня, Александр, — брюнет вздрогнул и пошатнулся, ангельская кровь внутри бурлила и все тело юного лучника горело изнутри. Был приказ. Приказ нужно исполнить. — Да, я люблю тебя, — прошептал Алек и в эту же секунду его обнял черноглазый, с силой сжимая в своих объятиях. — Пойдем, — Себастьян улыбнулся кончиками губ и вошел в портал, уводя за собой Лайтвуда.

***

Джейс очнулся от яркого света, который даже через закрытые веки ужасно раздражал. Парень тихо застонал, чувствуя тупую боль в затылке, и недовольно сморщился. Он медленно принял сидячее положение и оглянулся. Это все еще был лофт Бейна, а точнее его спальня. Тело было ватным, каждая клеточка ныла от любого движения. Еле-еле поднявшись и посмотрев на кровать, Джейс нахмурился. — Алек? — тихо позвал блондин, все еще оглядываясь по сторонам в ожидании, что его брат просто решил залезть в шкаф, например. Тишина в ответ напрягла охотника. Он вошел в ванную и умылся холодной водой, прополоскал рот и поднял тяжелый взгляд на свое отражение в зеркале. Волосы были "уложены "просто в хаотическом порядке, под глазами отчетливо виднелись темные круги, а на шее стали ярко виднеться тонкие вены. Сглотнув, Джейс уперся руками в раковину и опустил голову вниз, пытаясь вспомнить что-нибудь из вчерашнего дня. Вот он приходит в лофт, поставив различные бутылки алкоголя рядом с холодильником. Затем, взяв бутылку вина, оставленную Магнусом, идет к своему парабатаю. Они выпивают, блондин отчетливо помнил громкий смех брата, его сияющие голубые глаза. От этого воспоминания Эрондейл мягко улыбнулся и присел на край ванны. Однако, улыбка сползла с загорелого лица в ту же минуту. Парень ошарашенно смотрел в стену, прокручивая в голове те моменты, когда он неожиданно навалился на Алека, начал… — Бля-я-я-я-я-я-я-я-я-ядь! — громко застонал блондин, упираясь лбом в колени и до боли сжимая их пальцами. … Он поцеловал своего парабатая, он ударил его, когда тот попытался его остановить, он почти изнасиловал его, если бы… Парень резко вскочил на ноги, когда всплыл образ того, кто его все-таки остановил от огромной непростительной ошибки. Хрупкий на первый взгляд блондин с ярко голубыми глазами и хищной улыбкой. Он откинул Джейса с кровати, словно тот был перышком. А затем темнота… — Алек, — прошептал блондин и выскочил в гостиную, — Алек! Александр Лайтвуд, выходи немедленно! — заорал он, в панике оглядывая помещение. Его не было. Его парабатая нигде нет. Джейс осел на пол и дотронулся до руны парабатай под ребрами. Мягко проведя по ней пальцами, он ощутил легкое жжение и прикусил губу. Руна стала бледной, она почти сливалась с кожей нефилима. Глубоко вздохнув, Джейс пытался сдержать нахлынувшую огромной волной панику. Повторяя себе, что руна все еще на месте, он поднялся на ноги и, схватив телефон, набрал номер Магнуса.

***

Каждый шаг отдавался эхом в длинном пустом коридоре, когда двое охотников медленно следовали за бесшумным ангелом. За большими панорамными окнами уже начинало светлеть, первые лучи солнца проникали сквозь кроны деревьев, играя на поверхности множества окон поместья. На черепичных крышах двух башен лежал снег, который переливался множеством оттенков в утренних лучах солнца. Вокруг поместья не было ни души, это было самое забытое Богом место. Два нефилима и ангел не спеша шли по коридорам, выкрашенным в темно-синий цвет. Дойдя до нужного места, Сенойя обернулся к охотникам и с мягкой улыбкой произнес: — Отдыхайте. Все необходимое уже в комнате, — он указал рукой на тяжелую дверь из темного дерева, — надеюсь, присоединитесь за обедом. — Ангелы едят? — усмехнулся черноглазый, поглаживая холодную руку брюнета. — Нет, нам это не требуется. Но я долго жил на земле, так что привык к некоторым соблазнам смертной жизни, — с этими словами он медленно растворился в воздухе, оставляя нефилимов в абсолютной тишине. Приложив некоторое усилие, Себастьян толкнул тяжелую дверь и зашел в комнату. Она оказалась просторной, стены были уже куда более светлых оттенков, на больших окнах висели бархатные занавески, скрывающие комнату от ярких лучей солнца. Подойдя к шкафу в углу, Себастьян открыл резные дверцы и пробежался взглядом по вещам, аккуратно лежавшим там. Его вещи были перенесены из комнаты института, а двумя полками ниже лежали совершенно незнакомые. Взяв первую вещь, которая оказалась сделана из плотной матовой ткани синего цвета с тонкими серебряными нитями, он развернул ее. Это оказался длинный домашний халат, который по размеру явно был предназначен не ему. Себастьян перевел взгляд на ровно стоящего брюнета и легко улыбнулся, протягивая руку. — Иди сюда, — его голос был тихим и мягким, обволакивающим, как мрак, царивший в комнате. Алек медленно подошел к нему и аккуратно дотронулся до протянутой руки, от чего по телу прошла волна мурашек. — Примем ванну вместе, а затем поедим. Ты голоден? — черноглазый нежно улыбнулся и притянул к себе брюнета за талию. — Да, — выдохнул Алек и прижался к седовласому нефилиму, чувствуя его тепло. — Хорошо, — кивнул Моргенштерн, — тогда раздевайся, — с этими словами он скинул с себя черную куртку и скрылся за дверью ванной. Пару секунд Алек стоял, глядя в одну точку и не моргая. Все тело ломило от любого движения, казалось, что он горит изнутри. От каждого слова, прикосновения и приказа Себастьяна по телу проходил будто электрический ток. Резко выдохнув, парень зажмурился и прикусил губу. Почему он не может контролировать свое собственное тело? Почему руки будто живут отдельной от тела жизнью, медленно расстегивают ремень джинс, а затем и саму застежку? Вот они упали на пол, брюнет перешагнул через ненужную вещь и неторопливо стянул с себя черные боксеры. — Алек, — тихо позвал Себастьян, выйдя обнаженным из ванной, — ко мне, — от его шепота по всему телу брюнета прошли подчиняющие разряды. Тело медленно двинулось в сторону черноглазого. Вся комната плыла перед глазами, голос Себастьяна звучал как будто издалека, а все прикосновения он чувствовал словно через толстые перчатки. — Хороший мальчик, — довольно ухмыльнулся седовласый, проводя рукой по накаченному торсу брюнета. - Пойдем, — взяв его за руку, Себастьян аккуратно завел парня в ванную и усадил спиной к себе, обхватывая руками за талию. Горячая вода расслабляла. Алек обмяк в объятиях, чувствуя, как чужие руки поглаживают его бедра. Себастьян начал медленно покрывать бледную шею поцелуями, наслаждаясь прохладной кожей. Легко прикусив в области руны уклонения у кадыка, он грубо схватил брюнета за подбородок и впился в его губы. Моргенштерн сразу же проник языком в податливый рот, углубляя поцелуй. По телу прошла волна возбуждения от мысли, что теперь его не оттолкнут, не променяют на жалкого мага. С силой прикусив нижнюю губу парня, Себастьян немного оттянул ее. Алек шумно выдохнул и прикрыл глаза, покорно принимая любые ласки. Резко оттянув за волосы голову брюнета назад, черноглазый вновь начал покрывать поцелуями шею. Только на этот раз он кусал, жестко и властно сжимая бледное тело в руках. — Скажи мне, Алек, — хрипло начал седовласый, усаживая парня к себе на колени, — как часто Бейн трахал тебя? — в черных глазах мелькнул гнев, от которого Лайтвуд выдохнул и отвел взгляд, чувствуя в глубине души нарастающий страх. — Часто, — прошептал брюнет и густо покраснел, когда Себастьян обхватил его за ягодицы и начал сжимать их. Он до боли впился пальцами в нежную кожу, от чего на ней остались синяки. — Сколько раз за неделю, например?— не прекращал черноглазый, ощущая себя садистом на допросе. Алек вздрогнул и тихо застонал, когда седовласый развел его ягодицы и начал медленно тереться горячей возбужденной плотью о сжавшееся колечко мышц. — Сколько?! — уже более грубо спросил Моргенштерн и резко прикусил мочку уха парня, от чего тот тихо заскулил. Себастьян недовольно рыкнул, так и не услышав ответа, и начал медленно, без подготовки насаживать Лайтвуда на свой возбужденный член. Тот зажмурился от резкой боли и уперся лбом во влажную грудь седовласого. Но в эту же секунду его грубо схватили за волосы и оттянули, заставляя выгнуться в спине, чтобы глубже проникнуть. — О нет, — оскалился черноглазый, — ты будешь смотреть мне в глаза, пока я буду тебя трахать, — с этими словами он резким движением вошел в покорное тело и застонал от контраста ощущений. Узкие стенки обхватили его член, резко сокращаясь. По ванной разлетелся вскрик брюнета, который выгнулся от резкой боли, пронзившей его тело. Себастьян переместил руку с волос Алека на его горло и с силой сжал. Парень тихо захрипел, приоткрытые губы дрожали, по щекам скатывались слезы, а тело все еще вздрагивало от резкого проникновения. — Не смей отводить взгляд, — прошипел Моргенштерн и, грубо придерживая второй рукой бедро парня, начал двигаться резкими глубокими толчками. Глядя в потемневшие голубые глаза, глядя на этот румянец и слезы, глядя на то, как эта бледная шея смотрится в захвате его руки, Себастьян хищно облизнулся и еще сильнее сжал горло брюнета. Алек ощущал резкую боль при каждом толчке черноглазого, его тело будто пронзило тысячи копий. Хотелось кричать, вырываться, сделать хоть что-нибудь. Но тело покорно выполняло приказы Моргенштерна, который не жалея Лайтвуда, резко входил в него. В какой-то момент воздуха стало катастрофически не хватать. Перед глазами потемнело, а боль ушла на задний план. Алек хрипел, пытаясь что-нибудь сказать, но его губы не двигались, застыв в немом крике. Себастьян ощущал неописуемое удовольствие, сжимая уже покрасневшую шею, чувствуя учащающийся пульс под своей ладонью. Брюнет не сводил с него покрасневших от нехватки воздуха глаз, как и было приказано, что так же немало возбуждало. Проникать в брюнета стало куда приятнее, когда тот уже привык и сам начал выгибаться на встречу толчкам, чуть шире раздвинув колени. — Скажи это, Александр, — прошептал в губы брюнету Моргенштерн, резко войдя в горячее тело и замерев. Лайтвуд вскрикнул и открыл рот, пытаясь что-то произнести, но выходили лишь сиплые, тихие звуки. Отпустив горло парня, Себастьян обхватил его бедра, насаживая на свой член до предела и пристально глядя в когда-то голубые глаза. — Я люблю тебя, — прохрипел Алек и обхватил руками его шею, жадно глотая воздух. — Повторяй это, — приказал Себастьян и снова начал резко входить в брюнета, ускоряя темп. — Люблю... — тихо сипел на ухо парень, ощущая, как его просто распирает жар изнутри. Боль смешалась с теплым возбуждением, голова шла кругом от такого резкого контраста, сознание медленно уплывало. От грубых толчков вода переливалась за край ванны. Почти половина той воды, что была, оказалась за пределами бортика. Себастьян запрокинул голову, чувствуя скорую разрядку, сжимая бледные ягодицы до боли. Алек взвыл от этого и сильнее прижался к груди черноглазого, чуть прикусывая его кожу. — Люблю, — повторял брюнет, уже сам двигая бедрами навстречу, желая поскорее кончить. Прикусив бледную кожу на шее, Себастьян ощутил металлический привкус. Алая капля крови скатилась по влажной спине брюнета. Слизав выступавшие капли, Моргенштерн сделал пару глубоких толчков и излился в подрагивающее тело. Алек протяжно застонал и кончил следом, ощущая, как горячее семя разливается внутри. — Люблю… Люблю., — продолжал повторять брюнет, лежа на расслабленном нефилиме и мелко подрагивая. — Тшшш, — Себастьян нежно погладил опухшие от поцелуев губы парня и поцеловал его в лоб, — достаточно.

***

В холле института царила тишина. Охотники молча сидели за столом, изредка переглядываясь. Джейс сжимал в руках небольшую чашку с отваром, который ему любезно приготовил Бейн. Изабель нервно кусала губы и все еще пыталась отследить своего брата по спутникам. Клери просто сидела рядом с блондином, поглаживая его плечи. Она понимала и знала, что Алек значил для всех тут присутствующих. Он был не просто парабатаем, не просто страшим братом, не просто надежным другом и вечной опорой для всех - он был частью семьи. Как часто говорила сама Из: «Алек лучшая часть нашей семьи». Она искренне любила своего строгого и правильного Большого брата, заботилась о нем и сейчас, хотя, по сути, ничего не могла сделать для его спасения. Глаза предательски щипали от сдерживаемых слез, а руки начали трястись от накативших переживаний. — Тебе нужно успокоиться, сладкая, — Магнус заботливо сжал хрупкие руки девушки в своих и мягко улыбнулся, заглядывая в покрасневшие глаза, — мы его найдем, слышишь? От меня еще так просто никто не сбегал перед свадьбой, — он усмехнулся, пытаясь понять общее настроение, — от меня вообще никогда не сбегали, если честно. Так что это ужасный удар по моему самолюбию, — широко улыбнувшись, маг наколдовал бежевый плед и накинул его на плечи Лайтвуд. — Магнус прав, — Эрондейл поднял свои глаза на мага, все еще то и дело кусая нижнюю губу, — мы его найдем. Я сделаю все, чтобы его найти. И убью этого… — имя Моргенштерна повисло на языке парня, но произнести он его не смог, с силой сжимая кружку в руках. Азиат выдавил из себя подобие улыбки. Он пытался всеми силами выглядеть спокойным и собранным, ради его Александра, ради его семьи. К тому же в скором времени это будет и семья Магнуса тоже. Однако, маг не мог простить себе такую невнимательность. Из-за резко нахлынувшего счастья он потерял голову. Все мысли были лишь о предстоящей свадьбе и о том, что голубоглазый нефилим сможет остаться с ним навечно. Что же еще было нужно для счастья? И вот, одурманенный собственными надеждами, Магнус потерял то, ради чего существовал. Себастьян сразу не понравился ему. Не из-за внешности или факта, что он был сыном предателя. Магнус тоже не являлся божьим одуванчиком, поэтому не смотрел на происхождение при знакомстве. Ему не понравилась та аура, которая витала рядом с черноглазым нефилимом. К тому же, когда на него не подействовала должным образом магия, это лишь еще больше насторожило мужчину. — Все будет в порядке, — тихо прошептал Магнус, успокаивающе поглаживая плечи брюнетки. Но, скорее, он говорил это для себя, нежели для кого-либо еще. Маг ощущал некое дурное предчувствие. А когда живешь много веков, начинаешь верить своим предчувствиям.