Внезапные открытия

6.00 по корабельному времени (к.в.) – подъем, выполнение упражнений, душ. В целом, это занимает час. Иногда меньше – тогда у турианца ещё остается пара минут на то, чтобы проверить почту. От отца ему не пришло ни одного сообщения с тех пор, как Гаррус отправился служить под началом спектра. 7.00 к.в. – завтрак, пускай он и состоит из парочки декстро-батончиков (да и какое может быть нормальное питание у турианца на человеческом корабле?). Остальная команда подтягивается в кают-компанию позже, часам к восьми, и Гаррусу лучше закончить с едой до их прихода. Во всяком случае, если не подтянется кто-то из отряда – тогда можно задержаться. Все-таки выстрелы и общие враги сближают людей и инопланетян. Даже Эшли на него теперь косится не так неприязненно, как при первой встрече. А вот штурман Пресли все ещё подозревает его в шпионаже на Иерархию, и бывший сбцшник не хочет портить себе аппетит выразительными взглядами старшего помощника. 8.00 к.в. – деятельность людей на корабле возрастает, а это значит – нужно срочно возвращаться в грузовой отсек. Там он сталкивается с Рексом, и они немного разговаривают о том – о сем. Больше об оружии и противниках, с которыми они сталкивались в прошлом. Иногда к ним присоединяется интендант Нормандии: у него, конечно, не такой боевой опыт как у Гарруса (и тем более – Рекса), и все-таки парню есть, что вспомнить, а забавных историй у него хватит на обоих инопланетян. Это скрашивало жизнь, особенно первое время. 9.00 к.в. – теперь можно взяться и за работу. Благо, на корабле всегда есть чем заняться. Особенно, во время охоты за Сареном. Если турианца берут в группу высадки, то он готовится к бою: проверяет оружие, подбирает нужные моды (два комплекта патронов, для синтетиков и органиков – всегда в его сумке), проверяет состояние техники, иногда – пристреливает оружие. Особенное внимание нужно уделить броне – оружие всегда можно раздобыть или сделать из подручных материалов. Но вот без защиты долго не протянуть. И если сражения все-таки не предвидится… да, он снова занимается все той же проверкой. И ещё калибровкой. Особенно, когда дело касается мако. Стиль вождения Шепард неподражаем. И каждый раз эту машину приходится настраивать заново – капитан пользуется им очень часто. Даже если в этих операциях турианец не участвует, кто-то должен проследить, чтобы автомобиль оставался в рабочем состоянии. Так что работа всегда находилась. 13.00 к.в. – пришло время обеда, который мало чем отличается от завтрака. Разве что, он у Гарруса на час позже, чем у остальных космопехов. Все-таки, проспать «середину дня» гораздо сложнее, чем его первую половину. В общем, ничего интересного. Завтрак турианцу нравился гораздо больше: с утра он меньше разбирался во вкусовых особенностях блюда, а вот днем это уже не прокатывало. Поэтому обед у него занимал всего полчаса. 13.30 к.в. – если бы не обед, то это были бы самые худшие полчаса в его распорядке дня. Он просто не знал, что делать. И снова проверял почту. И снова ни одного сообщения от отца. Не то что бы Гаррус ждал его одобрения… но все-таки турианец надеялся хоть на какую-то реакцию. Пару строк. Даже фразу: «Я ожидал от тебя большего» или «Какая глупость». Каждый день мужчина дает себе слово, что потратит это время с умом, но всегда его нарушает. И потом долго думает о своих отношениях с семьей. И с каждым разом все больше убеждается, что вряд ли оправдает их надежды. Он пытался уже много раз стать «хорошим турианцем». Но всегда что-то шло не так. Да, если бы на Нормандии нашлась еда лучше той, что уже есть у Гарруса, то полчаса подобных размышлений сделались бы самым отвратительным моментом. 14.00 к.в. – в конце концов, Вакариану надоедает просто сидеть и хандрить, и он берется за тренировки. Турианец уделяет внимание как стрельбе, так и рукопашке. Как бывший офицер СБЦ, он может подтвердить, что иной раз твою судьбу решает умение как следует треснуть по башке преступника при задержании. Гаррус проработал на Цитадели достаточно, чтобы усвоить этот урок, а на Нормандии ему повезло с соседом в лице Рекса, который и сам не прочь размяться. И Вакариан быстро усваивает, что кроганский удар головой – это тебе не шутки. Зато держит в тонусе, а когда Гаррус в одном из боев применил этот прием на батарианском пирате, то Рекс хохотал как безумный: «Бодающийся турианец – черт возьми, это то же самое, что и кроган-ученый! Вакариан, не разбивай вековые каноны!» - и Шепард тоже тогда смеялась от души, хотя её поступок Гарруса скорее восхищал. И шишка на лбу почти не болела. 18.00 к.в. – если на них не свалилась какая-то миссия и они не находятся где-то по пояс в воде, песке или – не приведи духи! – в мако, то начинается капитанский обход. Нельзя точно сказать, когда именно Шепард появляется в грузовом отсеке – все зависит от того, с кого она решила начать сегодня, - но Вакариан всегда с нетерпением ждет шипения дверцы лифта, а потом – бодрые шаги капитана. Сначала она подходит к интенданту и просит его сделать какие-нибудь закупки или получает заказанное снаряжение. Потом она идет к сержанту Уильямс и обсуждает с ней прошедшую или грядущую миссию. Изредка разговор заходит о каких-то бытовых вещах: обе хохочут над сержантом Эллисоном, говорят о стихах или своих родственниках. Гаррус не хочет их слышать – ему не положено, - но, тем не менее, он с удивлением узнает, что Шепард единственный ребенок в семье потомственных космопехов. Ему почему-то казалось, что у неё как минимум двое младших братьев или сестер. Это бы объясняло её ответственность. Отчасти. Впрочем, кого он дурит? Солана была младше, чем он, но при разговоре с ней Гаррус чувствовал себя нашкодившим варреном. И его нельзя было назвать ответственным. Скорее упрямым. И, если бы капитан не была спектром, то его отцу она бы даже понравилась. К турианцу девушка подходит в последнюю очередь – Вакариан знает, что это его вина: он так старается не застыть в глупой позе с вытаращенными глазами, что притворяется жутко занятым калибровками мако. Чаще всего – это правда, но и тогда он старается ненароком, но ухватить взглядом Шепард. Разговор у них редко бывает долгим, но за эти несколько минут Гаррус ловит себя на том, что вываливает девушке многие чересчур личные вещи: про отца, про несбывшуюся работу спектром, про доктора Салеона… - и тогда он старается свернуть разговор в другую сторону. Шепард хмыкает, но ничего не говорит. Разве что предлагает сходить и пострелять по банкам. Когда будет время. А потом она удаляется прочь, проверять оставшуюся часть корабля, а может – и просто уходит к себе в каюту. Турианец всегда смотрит ей вслед: без брони и оружия за спиной, девушка выглядит хрупкой. Он успевает подметить оставшиеся с прошлой вылазки синяки и царапины на коже, растрепавшиеся рыжие волосы – и прямую спину. Да, Гаррус понимает, почему лейтенант Аленко не затыкается, когда говорит про «героиню Шепард» - капитан кажется несокрушимой. Если не смотреть на её тонкие запястья и гибкую талию. И на языке Вакариана катается незнакомое и красивое имя - «Джейн». 19.30 к.в. – обход капитана заканчивается, и Гаррус понимает, что это – почти лучшие его полтора часа. И он сознательно говорит «почти» - как только со всеми первостепенными делами покончено, и маршрут Нормандии определен и проложен, Шепард снова спускается в грузовой отсек, и они вместе отходят вглубь помещения, чтобы установить мишени и подготовить оружие. Свои снайперские винтовки они холят и лелеют точно малых детей. Пара выстрелов начинает разминку. Оба шутят и подкалывают друг друга. Если кто-то из них находит новый, не опробованный мод, то занимаются ещё и его тестированием. Но больше, чем стрельба, турианца занимает сама девушка: пока она примеряется к цели и готовится выстрелить, он наблюдает за ней. В глаза бросаются её руки с пятью пальцами – у них необычная форма, совсем не похожая на его собственные трехпалые конечности. Но у Шепард на удивление красивые ладони, и Вакариану кажется, что снайперка под её руками довольно урчит. И в такие минуты Гаррус завидует её оружию. С другой стороны, так бы он не смог её прикрывать во время миссий. И не разглядывал бы её волосы с почти детским любопытством: «Они на ощупь такие же мягкие, как на вид?» - и тут самое главное не пропустить свою очередь и выйти к мишеням. Он не спрашивает у неё, почему она приходит сюда за такой мелочью – пострелять по банкам. Просто видит, что ей это нужно: когда она только заходит в грузовой отсек, то её плечи напряжены, а улыбка на лице выглядит натянутой. Вряд ли она догадывается, что Гаррус это видит, а он и не разубеждает её. Если это позволяет Шепард расслабиться, то он будет молчать. Ей не нравится разговаривать о своих проблемах. Или вернее, ей не нравятся, когда её вынуждают говорить о её проблемах. Лучше просто подождать, когда она сама соберется рассказать. А пока Гаррус будет молча стоять рядом и наблюдать за ней. Знать бы ещё самому, почему он так старательно подмечает деталь за деталью? И почему Кайден так его раздражает своим поклонением Шепард? 20.30 к.в. – ужин. По расписанию он приходится аккурат на то время, когда у них проходит стрельба по банкам. Но кто прикажет капитану на его же собственном корабле ужинать строго по часам? И это неплохие полчаса: большая часть команды расползается по своим местам, и столовая становится почти пустой. Если везет, ужинают только они, и тогда Гаррус и Шепард просто болтают о всякой ерунде. Однажды девушка рассказывает, что когда впервые в детстве встретила турианца, то приняла его за дракона. Интересно, где она умудрилась столкнуться с кем-то из его расы? И с кем? Но разговор уходит в сторону, и он забывает об этом. Тем более что к ним часто присоединяются другие члены команды высадки – и тогда они скачут с темы на тему. А ещё рядом со столовой в это время ошивается лейтенант Аленко, и у него с Шепард находятся обсуждения не только оружия и модов, но и книг, и фильмов… и вообще всего человеческого. Отчасти, именно из-за этого Гаррус стал интересоваться идиомами – своеобразный мостик в другой, незнакомый и чужой мир, про который он толком ничего не знал. Только то, что оговаривалось в инструкциях СБЦ, а они не включают обстоятельный разговор о загадочном Шекспире и его сонетах. К слову, то, что читал Кайден для Шепард, было отвратительным. Или дело в самом чтеце? Вакариан переставал понимать не то, что окружающих, а самого себя. 21.00 к.в. – краткий осмотр оружия и брони. Ещё раз. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Рекс смеется над ним, но, тем не менее, сам занят тем же. Иногда им на голову могут свалиться и ночные миссии. И будет лучше, если оружие окажется под рукой и в боеспособном состоянии. Пару раз уже бывало и так. До отбоя оставалось немногим больше получаса, а тут приходило сообщение о гетах, которые, как назло, разбушевались неподалеку, а Нормандия – единственный ближайший корабль. Руки пробегаются по снайперской винтовке, проверяя её состояние. Каждое движение – на автомате. Все процедуры уже давно изучены. На визоре проносятся ряды чисел, понятные только ему. И Гаррусу хочется, чтобы поскорее нашлась операция. Желательно, с толпой гетов. Все-таки, на банках сложно выместить все свои эмоции. 22.00 к.в. – в это время для турианца официально заканчивается день. Остальная команда отходит ко сну на час позже, но Гаррус и встает на час раньше. Правда, сразу уснуть у него не всегда выходит. В основном, из-за Шепард. Которую очень хотелось назвать Джейн. Но нельзя – чертовы субгармоники тут же расскажут все за него. И не нужно будет обладать глубокими познаниями в турианской психологии, чтобы понять, что для Гарруса значит имя Шепард. И Вакариан радуется, что никто из команды не называет девушку по имени. Даже Кайден. Гаррус лелеет свое небольшое сокровище и, сам не замечает, как засыпает.