Гадкий утёнок

Кафетерий снова переполнен галдежом и толкотнёй, поэтому ТэХён задумчиво встаёт в проходе на долю секунды. Он натягивает немного сползшую защитную маску обратно до глаз, а затем разворачивается и направляется к выходу из университета, пряча пальцы с обкусанными ногтями поглубже в карманы свободных мешковатых брюк. Зной раннего лета даёт о себе знать, и пот уже катится градом, но парень и не думает снимать повязку или — Господи, прости — капюшон с головы, а только лишь посильнее оттягивает длинные рукава балахончатой водолазки и выискивает место за университетом. С чего он сегодня решил заглянуть в общую столовую? Думал, что-то изменилось? Наивный. Там Кима по обыкновению встретили изучающие, неприязненные взгляды со всех сторон. Почему к нему никак привыкнуть не могут, ведь не первый год уже учится здесь? Подумаешь, лица не видно, так что теперь? — О, это ж безликий наш? — слышится у Тэ недалеко за спиной, и парень сглатывает, нервно ёрзая на скамейке, которую захотелось покинуть как можно скорее. Однако внешне он контролирует эмоции отлично. Гораздо лучше, чем несколько лет назад. Поэтому невозмутимо продолжает чиркать что-то в блокноте, не шелохнувшись от насмешливого голоса. — Составить тебе компанию? — ржёт неприятного вида парень, отхватывая крепкими, жёлтыми от курева зубами здоровенный кусок сандвича. Он бесцеремонно разваливается на скамейке рядом с ТэХёном и смотрит нагло. А Ким молчит и даже не смотрит на него и его девушку, что тихо хихикает рядом, сверкая короткой юбкой в попытке привлечь хоть чьё-нибудь внимание. Тэ привык к вечным придиркам, а этот ХёкНён самый первый в списке доёбщиков. Решение простое: игнорируешь, и проблема решена. — А чё не смотришь на меня? Не нравлюсь? — гогочет ХёкНён, явно кайфуя от происходящего, хоть, в принципе, ничего такого и не происходит. Ах, ну да, как же не потешить своё самолюбие. ТэХён прячет свой блокнот, бережно складывая его в сумку, и дышит часто, не реагируя. — Ну и ладно, сиди и подыхай в одиночестве, уродец, — брезгливо бросает парень, сгребает девушку за талию и удаляется. В этот раз пронесло, хоть не побили. Тэ глубоко вздыхает, унимает небольшую дрожь волнения в пальцах, а затем направляется на пары в следующую аудиторию. Приходит Ким по обыкновению раньше всех, потому что остальные одногруппники за пределами учебного корпуса ещё едят, болтают друг с другом и вообще занимаются всем, кроме учёбы. Парень медленно поднимается и садится на последний ряд в самый конец, чтобы не мешать никому и чтобы ему никто не мешал, и достаёт учебник по химии. Отличник — его клеймо с детства. Его приучили к тому, что учиться нужно. Приучили пусть и силой, но тем не менее — способ эффективный. Преподаватели всегда ценили и ценят ТэХёна за работоспособность и блестящую успеваемость, хотя с презрением относятся к его странному внешнему виду. Сам же Тэ ничего странного в своей внешности не видит за исключением того, что считает себя уродливым и вообще ошибкой природы. Самобичевание так же пришло за ним из детства, но теперь, когда ему двадцать один, парень считает, что такое отношение к себе вполне естественно. Да, чтобы не показывать своего уродства другим, он закрывает лицо, прячет голову под капюшон, оставляя лишь глаза, и то, иногда скрывая их под тёмными очками. Носит мешковатую одежду, чтобы спрятать под ней отвратительное тело, и разговаривает мало, потому что не хочет, чтобы другие слышали его дурацкий, некрасивый голос, который любые перепонки расцарапает своим звучанием. И Тэ действительно не понимает, почему за всё это ему приходится терпеть насмешки, шушуканье за спиной, наезды и грубое обращение. Наверное, так и надо, раз это делают все. Разбираться тут смысла нет, поэтому остаётся только терпеть и читать химию, которая открылась как раз на нужной странице. Аура прекрасного мира химических формул резко гаснет вокруг ТэХёна, когда в тишине аудитории раздаётся голос. — ЧёСан Гун? Вы суши заказывали? Ким поднимает равнодушный взгляд на черноволосого высокого паренька, держащего в руках пакеты с разными видами суши, и утыкается обратно в учебник, надеясь поскорее окунуться в знания с головой, однако, хуй-то там. — ЧёСан Гун — это Вы? — не унимается парень и ещё раз смотрит на листок с адресом и именем заказчика. — Это не я, — говорит тихо ТэХён, не отрываясь от лицезрения увлекательных страниц. — А? Чего? Я не расслышал. Так это Вы? — спрашивает настырно мальчишка и в мгновение ока подскакивает к Киму на самый дальний ряд. — Это не я, — повторяет сдержанно Тэ. — Эх, жаль… — вздыхает доставщик, шелестя пакетами. — Мне не жаль, что я не ЧёСан Гун, — сухо отвечает Ким, который уже не может сосредоточиться на химии. — Блин, совсем я у вас потерялся... М-м... А ты чего весь укутан? Заболел, что ли? — черноволосый склоняется к ТэХёну и заглядывает под капюшон, натыкаясь на раздражённый, загнанный взгляд. Другого ничего разглядеть не может из-за чёрной маски на пол лица. — Хватит над душой стоять, — игнорирует парень вопросы доставщика и отворачивается, делая вид невероятно занятого человека. — Во дела, — строит моську паренёк и треплет свои волосы свободной от пакета рукой. — Ну ладно, бывай, — решает попрощаться он, хлопая Кима по плечу, а тот шипит и отшатывается. Его бесит этот мальчонка. Следующие несколько часов оставляют желать лучшего: снова насмешки, подтрунивание, изредка швыряние жвачками и бумажками. Снова привычная, отточенная похвала преподавателя за доклад. Снова едкие комментарии и угрозы противным шёпотком из разных уголков аудитории. Ничего нового. Когда ТэХён выходит за ворота университета, то не по своему желанию, а по стечению обстоятельств оказывается за спинами одногруппниц. — Мияки рассказала, как ХёкНён снова сегодня ТэХёна доставал. Жалко мне этого парня. — Нефиг его жалеть. Он сам всех дичится, сам не хочет дружить, да и вообще какой-то странный. Пусть лицо откроет сначала. — Говорят, что он ходит как мусульманка, потому что прыщавый весь. Бедняга. — Да? А я слышала, что у него шрам на пол лица. — Чего? Шрам? — Он, правда, странный… Я как-то с ним заговорила и дотронулась случайно, а он как шарахнется от меня, словно я электрический провод. — Ты не знаешь? Его же в детстве изнасиловали, вот ему и не нравятся теперь никакие контакты… Ким расходится с ними на повороте, переваривая услышанное. Иногда действительно смешно слышать о себе подобные истории. Почти всё это, конечно же, ложь, и откуда люди всё это берут — хер пойми, но самое смешное то, что в это верят и передают друг другу из уст в уста, делая из выдумки закреплённый факт. Разубеждать людей бесполезно так же, как и останавливать пароход руками, поэтому ТэХён даже не собирается этого делать. Пусть мелят что угодно, лишь бы его не трогали.