Совсем другая история...

Глава 3. Новое Начало.(Смена лица от которого ведется повествование) Чтобы вы подумали, если бы вы вдруг умерли? Причем не так уж и трагично. Просто глупо, может быть, героично. Умереть от переохлаждения спасая пятиклассника. Так вот я размышлял, о том как мне повезло. Правда, сначала был жуткий холод, такой, что думать ни о чем кроме батареи я нем мог. Вот такие предсмертные мысли. Зато после, когда я попал в темный тоннель со светом, тот самый. В конце туннеля точно виднелся Рай. Я уже видел решетку и облака и думал, что не прогадал, как случилось не предвиденное. Что-то вырвало меня из туннеля, не успел я моргнуть и темнота. Сейчас я лежу и смотрю на потолок выкрашенный в белый цвет, хотя может кремовый или его давно не мыли? Пытаюсь отвлечься от боли по всему телу. Помогает слабо. Особенно когда мозг пытается понять, что произошло. Вот я без трех секунд в Раю, а теперь единственное, что можно сделать в теле, моргать. Но к счастью попытки пошевелить рукой дали небольшой результат, а значит не все потеряно. Главное не жалеть себя. Прошло уже два часа. Настроение выше некуда. Можно сказать за два часа условно новой жизни, я счастлив. Для этого есть две причины. Первая боль по всему телу начала отступать и вторая – правая рука может двигаться. Я всегда подозревал, что для счастья нужно не так много. Через полчаса раздался скрип двери, наверное. Вертеть головой, по-прежнему, не могу. Звук шаркающих шагов разогнал тишину. Ноги все ближе и ближе. - He wokе up! - по голосу старая женщина. Вот только язык не русский. Английский. - Come here, Doctor! - она продолжала быстро кричать на английском. Единственное понятное слово «доктор». Значит точно больница, но почему по-английски. Родных у меня нет, а значит, некому везти в Англию или Америку, может еще куда. Продали на опыты? Это врятли. Раздались еще одни тяжелые шаги. Наверняка мужчина. Жаль, пока нет возможности посмотреть, на что либо, кроме потолка. Картина потолка резко изменилась, когда перед глазами появилось гладко выбритое лицо мужчины сорока лет, с седыми зачёсанными назад волосами. - How do you feel? – спросил доктор. Но, в общем-то, мог и не спрашивать, единственное слово, что я понял «как» и все. - How do you feel? – медленно по слогам повторил доктор. И тут я понял, что он спрашивает, что-то про самочувствие. Попытка ответить провалилась. Открыть рот было очень сложно, точнее практически не возможно. Лицо, как будто стало маской. Так что в ответ я лишь долго моргнул. Надеюсь, он понял. Доктор оказался или очень понятливым или ему было наплевать. Но поставив какую-то капельницу, доктор и медсестра ушли, переговариваясь между собой на английском, а я уснул. Следующий день не особо отличался от предыдущего в плане активных действий. Вот только единственное, что я понял, когда проснулся и поднял без усилий правую руку, это было то, что тело не моё. Нет, я допускал вариант, что мне могли пересадить руку, я мог похудеть, но вот отличить детскую руку от взрослой можно было и без усилий. На тот момент я очень сильно удивился. По спине пробежали холодные мурашки, душа ушла в пятки, а на лбу выступил холодный пот. В голове стоял вакуум. Но позже всплыл вопрос. Почему так произошло? И что это за тело? На все два вопроса ответа не было. Только одно предположение. Я оказался не слишком хорош для Рая и меня послали улучшить результаты? Ну, по крайней мере больница не напоминает ад или чистилище. Вот только, что это за тело. Может парнишки, которого я спас или мое но из прошлого. Нет, в прошлом, шрам на правой ладони остался на всю жизнь, значит тело чужое. Тогда кто поместил меня сюда? Скорее, Зачем? И что стало с прошлым владельцем. Может он как раз и попал в Рай, а я за него. Для того, чтобы понять каково быть настоящим. Понять свои грехи? Стать лучше? Да. Похоже на цель жизни. Стать лучше. А вот как это сделать нужно будет решить завтра. Спать очень хочется. Новый день начался лучше предыдущего. После посещения меня доктором, который ничего теперь мне не говорил, а только слушал и смотрел, периодически расширяя глаза от удивления. В общем-то, я бы тоже стоял с открытым ртом на его месте, если бы парализованный пациент на второй день после того, как очнулся смог бы с трудом но практически полноценно работать руками. Боль, сковывающая все тело, постепенно отступала. Все легче и легче становилось шевелиться, а в конце дня я смог пошевелить мизинцем правой ноги, но после этого уснул от усталости. Шутка ли, почти весь день, я поднимал руки. На третий день чудо продолжилось. На этот раз была нога, но счастливый день не собирался заканчиваться и мне впервые принесли еду. Не знаю, из каких соображений мне не давали её раньше, но сейчас простая каша вызывала просто зудящее чувство голода. Первая ложка была просто невероятной вкусной и ароматной, но стоило её проглотить, как все внутренности буквально обожгло, но к счастью вторая ложка пошла нормально. Еда быстро подошла к концу. Я наблюдал за расширившимся глазами медсестры, когда она уносила пустой поднос, а мне оставалось жалеть, что каши было очень мало. На пятый день я наконец-то смог встать со своей постели. Это вызвало нездоровое оживление у доктора и медсестры, которые тут же попытались уложить меня обратно. Все это сопровождалось таким количеством слов, что я ничего не успел понять, кроме того, что лучше не вставать. Для себя я уже решил, что хоть я застрял в теле ребенка, и скорее всего у тела родителей нет, но я сделаю все, чтобы прожить эту жизнь, как можно лучше. - Доктор. Я впервые вижу такое. Это нормально? – спросила взволнованная медсестра. - Ну, в моей практике встречалось всякое… - многозначительно покривил душой доктор – Но это довольно редкий случай. Но наниматель нас предупреждал. - Да, да, я понимаю. Этика прежде всего. ..Но обидно это слышать от Вас. Мы с Вами работаем сколько? Лет 15, если не ошибаюсь? - Простите, Марта. Я не хотел Вас обидеть, просто все вошло в привычку. С тех пор, как вы ушли на пенсию мне приходится ставить на место всех медсестёр в больнице. - Я понимаю, это накладывает свой отпечаток. – участливо проговорила старая медсестра. – Так, что вы думаете по поводу мальчика. - Ну, могу сказать одно. Наш наниматель – доктор Ксавьер, очень заинтересован в этом мальчике и поверьте, это не просто альтруизм или гуманизм, которым славится его род. Мне думается, что все гораздо проще и более меркантильно. - Что же могло понадобиться мистеру Ксавьеру от мальчишки потерявшего память. - Ну, не могу сказать точно, но вот о человеке судят по его поступкам, а то что доктор является психологом, уже говорит о его интересе к мальчику. Редкий, но не уникальный случай. - Да, я тоже так подумала, но… - перебила доктора Марта. - Именно . Но мальчик еще к тому же необычайно быстро выздоравливает. Три месяца лежания в коме не проходят ни для кого бесследно, а он за какие-то пять дней принял вертикальное положение, при том что в первый день пошевелиться не мог. И тут я вспомнил, одну интересную статью доктора о «новых людях» или «мутантах». - Вы думаете, что этот ребенок мутант? – удивленно спросила медсестра. - Не могу сказать точно, но либо все произошедшее с ним чудо, либо интерес Чарльза Ксавьера к ребенку оправдан. Но в любом случае это совершенно не наше дело. - Думаю вы правы. Проще оставить все как есть, тем более ребенок в хороших руках. Уж точно ему там , будет лучше, чем социальной службе или приюте. Я знаю. Что говорю. - Ваша правда. – в комнате повисла тишина. Звуки вокруг как будто бы приглушились. Гостевой домик, где располагалась импровизированная палата застыл в тишине и лишь в десяти метрах от дома один человек издал облегченный вздох. - Как всегда вовремя, но все равно в последний момент – Чарльз Ксавьер еще раз вздохнул. Все почти получилось. Ребенок находится под его временной опекой и теперь можно будет с ним поговорить и возможно выяснить, кто он такой. Почему его способности телепатии не действуют на него. Совсем. Если этот ребенок мутант, то нужно будет о нем обязательно позаботься. А если нет? Все эти мысли крутились в его голове, ровно до того момента, пока он не получил тычок в спину. - Эрик, дорогуша. Ты чего застыл? – насмешливо парадируя чей-то голос проговорил «обидчик». - Магнус, тебя не учили, что отвлекать людей не вежливо? - И о чем, мог задуматься наш великий телепат? - Скорее, не о чем, а о ком. Магнус. - Прекращай, ты же знаешь, как я не люблю это имя. Зови меня Эрик. - Знаешь. Мне порой кажется, что если тебе поставят памятник, то под ним будет написано «Зови меня Эрик!» - О, так ты думал обо мне? Знаешь, это приятно, но я люблю тебя только, как друга. - Эрик! - Ладно, но я не первый начал. - Так… - Я думал, о мальчике. О Джоне. - Такое имя ему дали в приюте, верно? - Да, но думаю мы очень скоро узнаем его настоящее имя. - Так чего же ты стоишь. Пойдем знакомиться.