Совсем другая история...

Глава 19. Новое письмо. Т’Чаака сидел в полутьме комнаты. После выступления в «Лиге» прошло всего лишь пару дней и политическая машина, которую он только что запустил только начинала набирать обороты. Государства начинали выяснять отношения и делить новый кусочек земли. Его земли, земли его предков и сына. До сих пор, в редкие моменты слабости, он сомневался, а правильно ли он поступил? А что если? Сейчас был один из таких моментов. Все, что он только что сделал, пугало и впечатляло одновременно. Пугало только будущее. Ведь он не вечен и все что он создал сохранит только сын, который сейчас близок к обряду совершеннолетия, но все еще ребенок. И от этого не по себе. Пусть ребячество проявляется только в отношении к ученику, но все же это само по себе опасно. Пусть их дружба и доставляет опасения, но от неё намного больше пользы. Ведь дружба мальчишек сама по себе соперничество, а это стимул становиться лучше. Т’Чаака погрузился в воспоминания. Вызывая из памяти первую неделю знакомства двух его подопечных. Сын, тогда еще больший мальчишка, только начавший испытания проявил интерес к «новому ученику», который вроде бы и соответствовал своему возрасту, но порой совершенно выбивался из психотипа, который успел составить. Но это и не удивительно учитывая откуда он пришел. Да, «Учитель» был честолюбивым человеком, его не заботили методы достижения цели. Он делал, то что считал правильным и теперь этот «ученик». Что он мог сделать с ним? Внешне спокойный и обычный «Джон», только казался таковым, не часто, но проявлялись странные черты характера, будто он к чему-то готов или наоборот чего-то боится, но не местных джунглей, чего-то другого и страх этот будто въелся в его душу и не отпускает. Что же сделал старик? Внешне Джон был интересным для Т’Чаалы, который еще не покидал территории Ваканды и не видел «белых». По мимо этого, он был его ровесником и превосходил в бое, которому учили с малых лет в королевском «доме». Это подогрело интерес и чувство соперничества юного принца и глядя тогда, после первого тренировочного боя в его глаза, он понял, что в нем проснулось упрямство и стремление быть лучше. Все эти качества рано или поздно просыпались в королях Ваканды и приводили их к величию. Не тому, что принято у европейцев или «эмиров», когда «голубая кровь» дает тебе право «быть выше и лучше» даже не представляя из себя ничего, а настоящему величию: характера, духа, силы, веры - признанию среди народа – то чем должен обладать настоящий король. Все это пробудилось после первого спарринга и постепенно переросло в настоящее соперничество. Джон оказался невероятно способным в обучении и не смотря на незнание местных языков и общего отставания в научных дисциплинах быстро обучался. Это было его преимущество. Т’Чаала видя это только усилил свое старание, он брал не талантом, а усердием и умением. Постепенно молчаливое соперничество стало перерастать в дружбу, порой странную и не понятную для НЕГО, но они сблизились и стали похожи на двух орлов. Их детские черты постепенно отступали перед взрослением. Росла сила, ловкость, ум и привязанность друг к другу. Порой, когда Т’Чаака не был занят и помогал в подготовке сыну, он мог слышать разговоры, которые обычно проходили перед сном, днем они практически не разговаривали, так как были заняты обучением, охотой и выживанием. В этом общении было нечто странное. Обычно так не общаются. Они говорили о чем угодно, кроме своего прошлого. Для Т’Чаалы эти разговоры были болезными до сих пор. Мать, её гибель сильно пошатнули эмоции еще мальчика и оставили глубокий след в его душе. Он старался это скрыть, чтобы быть похожим на отца. Но от него это не укрылось. Молодой принц был довольно замкнут и не пускал никого в свою душу, это были причины Т’Чаалы. Причины Джона ему были неведомы, но что-то подсказывало, что «старик» мог всему поспособствовать. Все-таки его возможности очень велики… «Старик»… Учитель? Слишком сложный и таинственный. За двадцать пять лет, что он потратил на поиски разгадки личности «Старика» он лишь получил список имен и последнее предупреждение в виде «кунная» в плече с запиской. Ярко и красноречиво, но из-за нападения он узнал гораздо больше, но и вся информация от записки. «Не ищи меня. Если тебе дорога жизнь и твои люди. P.S. Однажды ты отдашь мне долг за обучение». Из потока мыслей «Черную Пантеру» вырвало предчувствие опасности, что появляется у бойца после долгой жизни в сражениях. Ощущения говорили, что вот-вот, что-то случиться и нужно быть готовым. Мышцы, до этого расслабленные напряглись и тело само приняло наиболее удобную позу, чтобы уйти с линии атаки от двери или окна. Чуткий слух уловил едва слышное движение за окном. Доля секунды и он на ногах, а на руке поблескивает перчатка из антарктического вибраниума, но к счастью гость этого не заметил. В окне показалось лицо человека, оно было закрыто красном тканевой маской. Секунда и окно открыто, а незнакомец одетый, как ниндзя, только в красный наряд, стоял рассматривая хозяина комнаты. Не смотря на смешной, для скрытого проникновения, красный наряд «ниндзя» был опасным бойцом и об этом говорило все походка движения. - Что тебе нужно? – решил начать диалог «Черная Пантера на английском. - Я пришел, чтобы передать послание. – тихо почти загробными нотками прозвучал голос на вакандийском и рука «ниндзя» потянулась к одежде в район груди, от этого Т’Чаака напрягся, но незнакомец не делал резких движений и вытащил из-за пазухи свиток с печатью и резким движением кинул в грудь. Среагировав на это действие вакандиец уклонился перекатом, занимая более выгодную позицию по центру комнаты и приготовился отражать нападение неизвестного противника, но единственное что он увидел это густую ели заметную тень в полумраке комнаты, выскользнувшую через окно. Тут же присутствие постороннего исчезло, взгляд переместился на послание. Это был свиток. Выполненный в греческом стиле, но с сургучной печатью в виде небольшого дракона. Все чувства подсказывали, что это был посланник пожелавший остаться не известным, а письмо было очень важным, вот только для кого для отправителя или адресата? Треснула печать скрепляющая свиток. Руки непривычно развернули письмо и взгляд упал на ровный каллиграфический подчерк на вакандийском. «Ученик. Если ты читаешь это письмо, то я мертв. А моя последняя воля выполнена моими убийцами или же тем, что от них осталось. Я не буду объяснять тебе в письме, то что ты хочешь знать обо мне, это не исповедь, да и заняло такое бы, не один свиток. Просто хочу, чтобы ты знал, я не о чем не жалею, я совершил ошибку и поплатился за неё, но в последний момент все же смог исправить. Теперь о мальчишке. Как ты понял, его память была стерта, если же ты не догадался, то грош тебе цена. В первый раз, когда я его заметил, то смог увидеть уникальность ребенка и взял его в ученики, но как ты знаешь лишь сложности делают из ребенка бойца, поэтому ты должен был показать ему суровость жизни. Именно это я пытался до него донести и то, что за правду нужно бороться, какой бы она не была. Но чувствую мои уроки могли пройти даром. Но это не важно. Он еще не готов, но время уже пришло. Стыдно признаваться, я хотел исправить свою ошибку руками мальчишки, до чего я дошел! Наверное, читая это, у тебя возникнет прозрение к своему учителю, но ты должен знать, что все мы совершаем ошибки, но не все готовы за них платить и лишь у не многих хватает признать неправду и принять полноту ответственности. Получилось излишне пафосно, но я не собираюсь переписывать 50 свитоков из-за этого и вообще кто придумал такую сложную письменность? – на этом моменте Т’Чаака хмыкнул, даже в последнем послании старик не смог без своей вечной «желчи». Моей последней волей будет, чтобы ты рассказал мальчишке, что я с ним сделал и отпустил. Пусть моя последняя оплошность уйдет из этого мира со мной. Альдаир Сайтем эн Гураб, Написано на последнем, 4725 году жизни. Во имя Посмертной Воли. Руки у Т’Чааки опустились. Его учителя больше нет, самая большая тайна раскрыта, а друг его сына оказался лишь «ошибкой» этого человека. Все это было тяжело переварить. Вот так сразу. Его учителем было древнее существо или человек? Хотя человек не может столько жить. Тогда все же существо. А теперь и парень? Что с ним делать? Т’Чаака опустился на диван и глубоко вздохнул. Письмо принесло много неожиданностей, но главной был ОН и сейчас предстояло решить, что с ним делать вопрос не сложный, но ответственный. Наверное, нужно его отпустить. Все же постоянно держать его в лесу не получиться, а в город , его пускать нельзя. Слишком опасно. Но отпускать пятнадцатилетнего подростка просто так. Нет, его совесть не может позволить такое. Но с другой стороны, он точно сможет о себе позаботиться. За прошедшие годы ученик стал сильнее и быстрее, ему даже как-то удалось убежать от всех хищников за эти два года. Причем не одного он так и не убил. Ранил много, но по чистой случайности, не смог убить ни одного. Думаю, если ему показать правильный путь из лесов, то он сможет выжить или можно попросить присмотреть за ним знакомое племя. А как на это отреагирует сын? Они привязались друг к другу. Но их пути все равно разойдутся. Думаю, это придется объяснить ему, чтобы не получилось недопонимания. Сейчас, как никогда страна должна быть крепкой.