ХАГЛ: 24. Всегда выполняй обещания

…Это произошло пятьдесят шесть лет назад, ровно в этот самый день. День рождения его Александра. С самого утра охотник убежал в Институт, но Магнус был не против. Он уже давно задумал устроить для них романтический ужин на двоих на крыше их дома, заблаговременно позаботившись о том, чтобы и погода была отменной, и небо чистым, а к вечеру еще и звездным. Он собирался наколдовать все самое любимое его ангелом: самые вкусные блюда, и обязательно не на сервированном столе, а на широком толстом пледе, чтобы можно было наслаждаться ими, лежа под открытым небом, любоваться звездами, а потом заняться и куда более приятными вещами. Поэтому, стоило Александру привычно скрыться за дверью, маг тут же вскочил на ноги, хотя в любой другой день провалялся бы до полудня, и поспешил на крышу, чтобы проверить все ли там в порядке. Итак, три тонны розовых лепестков, устилавших бетонные плиты, на месте. Сотня фонариков, призванных создать романтическую обстановку – на месте. Чуть позже тут появится тот самый плед и два десятка любимых кушаний его чуда, а пока все под защитное заклятье и бегом приводить себя в порядок, чтобы порадовать любимого. Около трех Алек вернулся назад. Немного уставший, но довольный. Повзрослевшие и порядком остепенившиеся за последние годы Джейс и Изабель не стали изводить его на этот раз подколками по поводу «нелюбимого дня» и разрешили пораньше уйти, чтобы провести время с мужем. Что ж, пока все складывалось вполне удачно. Пока Алек принимал душ, Магнус завершал последние приготовления. Даже тайком вытащил главный подарок, за исключением себя великолепного, и, заглянув в черный бархатный футляр, остался доволен. Это было ожерелье, вернее подвеска, не пафосная, а вполне мужская, выполненная из серебра с крупным и прекрасно ограненным сапфиром, идеального гармонирующим с глазами своего будущего хозяина. Это было что-то вроде кулона, который он когда-то подарил Камилле, а теперь его носила сестра Алека – Изабель. С той лишь разницей, что этот не только оповещал хозяина о приближении демонов, но и создавал вокруг него некий довольно прочный барьер, призванный защитить его обладателя от любого чужого заклятья. Он работал над ним долго, почти полгода, и немало вложился, чтобы добиться нужного эффекта. Но подарок того стоил. Конечно, использующий магию охотник с годами стал почти неуязвим для прочей нежити, но так Бейн будет уверен, что даже когда Александр далеко, его магия все равно оберегает нефилима. В душе стало тихо, и Магнус поспешно спрятал подарок во внутренний карман своего модного пиджака. Пока не время, он отдаст его чуть позже, когда они поднимутся на крышу и выпьют за здоровье его ангела. Александр появился на пороге спальни, завернутый лишь в махровое полотенце, сидящее на его бедрах так низко, что фантазии Магнуса тут же пустились в свободное путешествие. Удивительно, но столько лет брака ничуть не смогли остудить их пыла и того восторга, с которым они оба изо дня в день смотрели друг на друга. Вот и теперь, прислонившись спиной к двери гардеробной, он с наслаждением следил за плавными движениями мужа, пока тот шел к их общей кровати за приготовленной одеждой. Затем, как его влажные, слегка завившиеся волосы, скользят по шее, как маленькие капельки воды, стекают с их концов и медленно движутся вниз, повторяя идеальную линию плеча, мощных бицепсов, соблазнительной груди и все еще фантастического пресса. Шутка ли, но магия – вещь серьезная. А разделенное на двоих бессмертие до сих пор позволяет Александру выглядеть не старше восемнадцати, что вечно молодому Бейн кажется вполне заслуженным бонусом. Ведь красота не должна меркнуть в веках. А Алек более чем прекрасен! И он улыбается этой мысли и снова, закусив губу, ловит взглядом капельки, ползущие по гибкому телу до самой границы полотенца, скрывающиеся где-то там, за пределами видимости, вызывая в собственном теле уже такое знакомое возбуждение. Они столько лет вместе, и подобная реакция на обнаженное тело любимого забавляет даже его. Но вот уже все мысли вылетают из головы мага, и он думает только о том, что хочет стать такой вот маленькой капелькой, чтобы повторить ее нехитрый, но такой соблазнительный путь. Внезапно Магнусу кажется, что его план на сегодняшний вечер совсем не так идеален. Что возможно было бы много лучше прямо теперь достать его подарок из футляра, подойти к юноше сзади, обнять и заменить один предмет «одежды» на другой. Черт, у него даже свело мышцы при мысли, как бы сексуально смотрелся Алек в чем мать родила, но с этим ожерельем на шее. Он даже расцепил руки, скрещенные на груди, и запустил пальцы во внутренний карман пиджака, но тут у Алека звонит телефон. - Черт! – ругается он. - Не бери, - коротко бросает маг и начинает приближаться к нему. - Что? – Алек поворачивается и начинает улыбаться. И ему не нужно читать мысли мужа, хотя он, разумеется, тоже уже давно это умеет, потому как и так знает азиата слишком хорошо, чтобы и без магии понять, что у того на уме. – Видел бы ты сейчас свое лицо! Твои желания буквально написаны у тебя на лбу! - Неужели? – Магнус коварно выгибает бровь и обнимает того за талию. – Может, прочтешь вслух? - Магнус! – Алек хоть и пытается вырваться из цепких объятий и увернуться от ищущих губ, но как-то уж не слишком усердно. – Телефон… - Притворимся, что не слышали, - шепчет маг, все же овладев губами своего охотника. – Они поймут. В конце концов, мало ли чем мы можем тут заниматься… - Магнус, я должен, - стонет в поцелуй Алек. – А вдруг у них что-то важное… - У них всегда что-то важное, - фыркает тот, но юношу отпускает, в глубине души надеясь, что это просто запоздалое поздравление. Но Александр все равно еще раз целует его прежде, чем броситься к телефону, и тут же отвечает. Проходит секунда, другая, его лицо меняется. - Ясно, - серьезно и коротко бросает он. – Скоро буду! Юноша сбрасывает вызов и еще несколько секунд задумчиво смотрит на экран, будто что-то припоминая или принимая какое-то важное решение. Может, раздумывает, не отказаться ли? Даже нервно закусывает губу, но в итоге все же тянется за бельем. - Скажи, что пошутил, - не выдерживая, Магнус все же подает голос и присаживается на край кровати, глядя на любимого из-под опущенных ресниц.- Ты ведь не пойдешь туда на самом деле? - В Институт поступил звонок от Люка. Несколько молоденьких оборотней потеряли контроль и напали на целую группу людей в Центральном парке, - быстро говорит Алек и мимолетным движением руки заставляет появиться свою форму, которую тут же и натягивает. – Это действительно серьезно. Их там около десятка. Боюсь, Джейс и Саймон не справятся сами. Ты ведь знаешь, Иззи на шестом месяце, и все равно постоянно лезет в бой. Они будут стараться уберечь ее, и не смогут сконцентрироваться на противнике. - Да и к чему вообще концентрироваться, если у них имеется охотник и маг в одном лице, всегда готовый не только прикрыть спину, но и разом разрешить ситуацию, просто пустив несколько молний? – и хоть Магнус не хотел обижать его, но последние слова были произнесены им намеренно. Александр выпрямляется и смотрит на мужа строго. - Речь о моей семье! - Ну, конечно, - Магнус встает и сцепляет руки на груди в замок. – А я просто пасхальный кролик! - Ты прекрасно знаешь, что для меня ты дороже всех! – чуть громче обычного напоминает охотник, но смотрит все равно непривычно мягко. Он ведь знает, понимает, из-за чего злится муж, поэтому остается спокоен сам. Он почти всегда так спокоен в последние месяцы, что немного настораживает Бейна, но сейчас тот думает об этом в последнюю очередь. – Но это моя работа. Я защищаю их! Всегда! С чего вдруг такая неприязнь? - Сегодня твой День рождения! – обиженно отвечает маг, но первая вспышка ярости проходит, стоит лишь увидеть ласковый взгляд любимых глаз. – И если ты не забыл, мы планировали кое-что на вечер! Алек выдыхает. - Я помню, прости, - он опускает руки и с обезоруживающей улыбкой смотрит на своего мужа. Тот лишь вздыхает в ответ, поражаясь, насколько этот мальчишка манипулирует им. – Я постараюсь вернуться, как можно скорее. Не скучай… Охотник подходит к магу и, потянувшись, целует: - И знаешь? – хитро шепчет он в сладкие от блеска губы, зная, что тот это обожает. – С меня любое твое желание! Магнус недоверчиво выгибает бровь. - Нет, честно, - нарочно стеснительно улыбается нефилим. – Все, что скажешь! - Ну, учитывая, что сегодня такой день, а ты бросаешь меня… – руки мага на талии юноши скользят ниже и сжимают аппетитные ягодицы, обтянутых черной кожей. – Ты сам напросился! Алек смеется и, подарив на прощание еще один горячий поцелуй, выходит из квартиры. Магнус же откидывается на кровать и смотрит в потолок. Что ж, непредвиденное обстоятельство немного изменило планы, но все еще может быть очень хорошо… А потом все становится хуже некуда. Он осознает это в тот же миг, когда вспышка жгучей боли в руке практически вырывает его из глубин какого-то кошмара, в который он погрузился, ожидая возвращения Лайтвуда домой. Сам же маг резко подскакивает на кровати, а затем переводит взгляд на телефон, понимая, что он, поставленный еще утром на беззвучный режим, вот-вот разорвется от количества пропущенных звонков. В окно льется кроваво-алый свет заходящего солнца, а значит прошло слишком много времени, и значит, Алек все еще не вернулся... Мигающий экран показывает половину восьмого вечера и сорок… какой? входящий звонок от Изабель. Страх в душе превращается в панику. - Да! – рявкает он в трубку, но не потому, что не рад ей, а потому, что почти напуган. – Кто? - Алек, - слышит он в ответ ее надрывный крик. – Ты можешь не успеть! Она не уточняет, что именно он может не успеть, но Магнус выругивается на своем родном языке и одним щелчком открывает портал в Институт, хотя на такое перемещение тратится неприлично много энергии. Но он не думает об этом. Он спешит и злится одновременно. Почти забытое чувство страха, потому что за последние несколько лет Алек отлично научился защищаться магией и возвращается домой каждый раз почти без царапин, накрывает с головой. Черт, чтобы он еще раз так отпустил его! Нет, в следующий раз свяжет по рукам и ногам, а потом наручниками прикует к кровати и не отпустит пока… Резкий наплыв Безмолвных братьев и других охотников взволновал его еще больше, стоило ему появиться в Институте. Он, немедля кинулся в Лазарет, но вид привалившегося к его дверям бледного, словно смерть, Джейса, заставляет его замедлить шаг. - Ты! – дрожащий палец мага упирается в юношу. – Опять это из-за тебя… - Нет, Магнус, - откуда-то со стороны и из полумрака выходит заплаканная Изабель. Ее костюм, порван и весь в грязи, но не это привлекает внимание мага. А то, что она вся дрожит и сжимает себя за плечи, как обычно делал ее брат, чтобы успокоиться.– Он закрыл меня. Результат от ее слов такой, что его можно почти почувствовать: ком в горле и нехватка воздуха. - Что-о? – внезапно он начинает заикаться. – Что с ним-мм? - Оборотень … целая стая, совсем молоденьких… один… он почти оторвал ему руку…и…разорвал …Алеку … грудь, - выдавливает она из себя и, видимо это было последнее усилие, на которое охотница способна, потому что дальше Изабель, громко рыдая, почти падает на пол, но ее в последний момент подхватывает вовремя подоспевший сзади Саймон. И тут же Джейс со стоном отворачивается в сторону, пряча слезы в плечо: - Там… это так ужасно… Братья сказали, что не могут ничего сделать… Руна Союза осталась на кисти… она больше не работает… А его сердце…оно остановится до того, как они… - Я убью эту тварь! – это само собой вырывается из Магнуса вместе с полу-стоном, полу-рыком. - Я уже…, и Люк даже не возражал… - это произносит Саймон помогающий дрожащей всем телом Изабель присесть на широкую каменную скамью, и Магнус даже не в силах испытать ни ревности, ни гнева из-за того, что его лишили такой желанной возможности отомстить. Но сейчас и это не важно. Важен только Александр. Только время… Магнус больше не слушает их слов и рыдания. Он не видит слез и дрожи в движениях каждого. Толкнув двери в Лазарет, он на трясущихся ногах входит и сразу видит его. Александр лежит на кровати и тяжело дышит. Он накрыт промокшей от крови простыней до самого горла. Его лицо приобрело угловатые черты, а кожа стала белой, словно мрамор. Даже алые прежде губы теперь потеряли свой цвет. Юноша похож на прекрасное каменное изваяние. Ужас сковывает Магнуса, он пытается выдохнуть, но легкие не выпускают воздух. Он словно и сам окаменел. Только ноги несут его к его ангелу. Он должен дойти до него. Должен увидеть… Нет, не в последний раз! Это не может быть тот самый последний раз. Не может, потому что Александр теперь бессмертен, как и он… Потому что однажды тот, в ком сам маг никак не мог сомневаться, обещал ему, что нефилим никогда не покинет его … Потому что сегодня Алеку только исполняется тридцать два. Потому что он должен прожить еще много полных опасности и радости лет рядом с ним, с Магнусом, ну и с его сумасшедшей сестрой и, черт с ним, с самовлюбленным братцем. А еще увидеть племянников, вырастить их, и их детей, и детей их детей... Черт! Подойдя к кровати, Магнус замирает на миг, с ужасом глядя на неподвижное, совершенно не реагирующее на него тело. А потом, собравшись, ведь его мальчик жив, должен быть жив, все же тянется к простыне и только сейчас замечает, что его руки трясутся. Он лишь слегка и на миг приподнимает ее, чтобы понять, что тут даже он будет бессилен. Грудная клетка парня оказывается раскрытой, словно рассеченной на две половинки. Он может легко увидеть среди ошметков мяса и запекшейся крови, и пару легких, и излишне быстро бьющееся сердце. - О, Ангел! – мелькает у него в голове. - Ты ведь не вылечишь меня на этот раз? – и вдруг глаза Алека раскрываются и он спрашивает это чистым и ясным голосом. – Я говорил Иззи, но она не поверила… Правда, по тому, как резко мертвеет его лицо, Магнус понимает, как много усилий приходится прикладывать его мальчику, чтобы это выглядело столь непринужденно. - Тише! – шепчет он, и опускается на колено возле кровати любимого, вглядываясь в блекнущие с каждой минутой синие небеса.- Тебе нельзя говорить… - Потом не смогу… - Александр! – не сдержавшись, рявкает маг и только тут понимает, что его бьет дрожь. – Не смей! Алек шумно сглатывает: - Не кричи, - его голос тоже дрожит.- Думаешь, тебе одному страшно? - Прости, - Магнус роняет голову, потому что паника и слезы душат его, а позволить Алеку увидеть их он не имел права. – Я не должен был… Я тебя вылечу… Обещаю… Ты только держись… Я сейчас придумаю, как сделать это… Сейчас, только… Он качает головой, стирая все же хлынувшие слезы, растирая их по лицу вместе с косметикой и начиная делать пассы над грудью любимого. Синие искры опускаются на алую простыню, и парень под ней болезненно морщится. - Ты не сможешь…, - почти бесшумно шепчет он, убеждая в самом страшном. – Я слишком хорошо знаю…тебя… и как это работает… - Алек, нет, - Магнус не верит, не хочет верить, но его руки опускаются сами собой. Они все еще трясутся, теперь даже сильнее, поэтому он спешит спрятать их, пока охотник не увидел. – Нет… - Что поделать…, - тот старается улыбнуться, но видимо у него не осталось сил даже на это. – Однажды такое … Но я не думал, что так быстро… Особенно после… Руны… Но тогда у Древа... Знаешь, я ведь почти поверил, что мы будем вместе… всегда, - Алек тяжело и обреченно вздыхает, но в следующий момент его голова поворачивается к мужу. - Магнус? - Да? – тот подается вперед и хватает любимого за обмотанную бинтами руку, чтобы тут же ощутить под пальцами вместо кисти рваный обрубок. Боль пронзает изнутри, когда он трепетно сжимает его и старается не думать о том, что он кажется ему сделанным изо льда. Почему-то это пугает его, а ведь он и не думал, что может испугаться сильнее. – Что, мой хороший? Говори, я сделаю все! - Есть одна вещь… Пообещай мне… - Конечно, - с готовностью отзывается маг. – Все, что захочешь! - Пообещай, что будешь жить дальше? – быстро и не без усилия выдает Алек, а Магнуса начинает трясти так, что этого уже не скрыть, как не старайся. – Не смотри так… Просто пообещай…Нет, поклянись… Отчаяние накрывает его с головой. Мало того, что Александр прощается с ним, так еще требует, чтобы он, маг, не смел предпринимать попыток присоединиться к нему по ту сторону черты! Это уже совсем невыносимо. И так не честно! - Как ты можешь быть таким жестоким? – прикусив губу до крови, в отчаянии стонет Магнус. – О, Ангел, Александр, как ты думаешь, я буду без тебя? Краем сознания он ловит короткий и полный боли всклик позади, а обернувшись, видит ошеломленную Изабель на пороге лазарета, зажавшую рот рукой. Слезы льются по ее лицу нескончаемым потоком. Она качает головой, глядя на них с ужасом и неописуемым чувством вины в глазах. - Поклянись! – настойчивый голос Алека и рваное движение покалеченной рукой заставляет мага обернуться. – Ты сказал…, что сделаешь…,что я попрошу… - Алек, я не смогу… - Магнус качает головой, даже не пытаясь стереть слезы, из-за которых почти перестал видеть юношу. – Ты не понимаешь, что просишь! Я не смогу без тебя… Последние слова он почти выкрикивает, но Алек, кажется, уже не слышал его. Его глаза становятся почти прозрачными, а тело выгибается от охватившей его боли. Бейн подается вперед, ловит того, пытается успокоить, но сам слишком хорошо понимает, что это последние минуты агонии. И он, Верховный Маг Бруклина, сын величайшего из демонов, просто стоит рядом, не в силах сделать ничего, чтобы помочь самому дорогому для него существу на этом свете. - Александр! – кричал Магнус в отчаянии, кидаясь к нефилиму, склоняясь над ним, подхватывая его под спину, прижимая к себе. – Нет, не уходи! Не бросай меня… Я обещаю! Я сделаю, как ты просишь! Я сделаю все, только не уходи, Алек! Юноша дрожит и переводит на него пустой взгляд, а его губы шевелятся, теперь уже в последний раз. - ... живи, Магнус, - голос паренька похож на шуршание листвы, на дуновение ветра. – Я… и я обещаю, что одна… на… сн … толь... ко живи... Ах! Его тело выгибается и опадает. А дальше все, как во сне… Время будто остановилось. Лазарет заполнили нефилимы и Безмолвные Братья. Они забрали у него тело Алека, усадили куда-то, где он просидел неизвестно сколько, потрясенный и раздавленный. Он как бы, словно через пелену, видел плачущую Маризу и даже сломленного Роберта, рыдающую навзрыд Изабель на полу. Клэри, обнимающую Джейса, прижавшего руку к внезапно выгоревшей руне на шее… И опускающееся за горизонт солнце в распахнутом окне лазарета напротив. Заходящее солнце его жизни… Как символично! А дальше беспамятство…. Магнус не помнил, как и когда добрался до дома. Не помнил, сколько и что пил в тот день, да и в последующие тоже. Не помнил, как в гневе и отчаянии крушил собственный лофт. Не помнил, куда подевал подарок Алека, который вроде так и оставался у него в кармане. Наверное, выкинул в отчаянии и за ненадобностью. Время замерло. Осталась только боль. Потом постепенно стало что-то проясняться, и он смутно вспоминал Катарину и Тессу, пытающихся неоднократно вернуть его к жизни уговорами и угрозами, молчаливой заботой, вместе и по одиночке. Изабель, приходящую первое время, и пытающуюся утешить его, а еще Клэри, Саймона… И даже не произнесшего ни слова Джейса, который просто однажды вошел в дверь с бутылкой чего-то крепкого в руках, и с которым они затем в очередном припадке ярости на пару доломали в его квартире все то, что еще вроде бы уцелело. Ничто не приносило облегчения. Все было бессмысленно. Все стало таким в тот миг, когда Алек перестал дышать. Магнус даже на похороны не пошел. Не нашел сил. А потом… Потом было поздно искать место захоронения его ангела. Сумеречных охотников не закапывают в могилы, как примитивных. Он оборвал все связи с ними в последствии. Видеть любого, да даже просто Сумеречного охотника было так больно, что он тут же, где бы не находился в тот момент, бежал прочь, на многие часы запираясь в лофте и захлебываясь рыданиями, а потом долгие месяцы восстанавливался, как бы собирая себя заново по кусочкам. Он вычеркнул из своей жизни все, что было связано с нефилимами, и постепенно те оставили и его. Он до минимума сократил общение с Тессой и Катариной, а Дарк... Дарк и сам так ни разу и не отозвался на его зов с того злосчастного дня. Что ж, он не стремился видеть его, как и других... И вот за плечами много лет смирения, попыток справиться с ежеминутной болью при каждом воспоминании, и череда серых дней, похожих один на другой. Имитация прежней жизни, но и она только обман. Он бы в любой момент с легкостью распрощался с ней, если бы… Если бы не данное обещание. Обещание, связавшее его по рукам и ногам, и обрекшее некогда Великолепного Магнуса Бейна на жалкое существование до конца времен. Обещание, заставившее его возненавидеть себя и свою жизнь. Одиночество, которого он всегда так страшился, и которое сделало его глухим, жестоким, почти безумным, отчего теперь его имя во всем Нижнем мире ассоциировалось у любого с опасностью. Да, отныне все боялись Верховного Мага Бруклина. Но, увы, никто его уже не любил.