Sponsio (лат.) - Спор
28 сентября 1501 года
— Алье. — М? — Скажи, куда ты смотришь? — тихо поинтересовался Петри, лежа на плече мужчины, пока они сидели на диване в галереи звезд. Он чувствовал вампира, но не видел, а потому и спрашивал. — На звезды, — покорно ответил Аками. — А заметил, что на небе нет луны? — в голосе парня, под конец фразы, прозвучала какая-то радость, и тот быстро забрался под его руку, ласкаясь к нему. — Потому что она со мной. Алье хрипло рассмеялся, чувствуя греющий душу отклик, от которого внутри определенно что-то разорвалось, и он скосил взгляд на парня, который пристально смотрел на него, сверкая влюбленными глазами. Чудо. Петри был его личным чудом, которое исполняло желания, исчезало временами, а потом появлялось в ворохе искр, но которое все равно принадлежало ему. — И чтобы ты делал без меня? — спросил он, дергая бровью и мечтая услышать этот ответ. — Не знаю, строил бы вампиров, обращал, убивал, умирал. А с тобой я живу, — вновь с какой-то бешеной нежностью пробормотал парнишка, расплываясь в пьяной улыбке и прикрывая глаза, тут же чувствуя мягкий поцелуй. — Напомни, зачем ты пригласил меня сюда? Потому что если я захочу тебя любить, тут… как бы сказать… очень открыто, — понимая, что им следовало бы обговорить некоторые подробности прямо сейчас, чем оправдываться перед всем Замком, на который они смотрели. В конце концов, здесь был огромный балкон, а они не работали на зрителей. — "Любить", — внезапно фыркнул Петри прямо ему в плечо. — Теперь это так называется? — А ты придумал для этого другое слово? — с интересом вглядевшись в парня, спросил Алье. — Это сумасшествие! — рассмеялся тот, качая головой. — Это полнейшее сумасшествие, когда ни ты, ни я, не можем контролировать ничего… ни руки, ни ноги, ни губы, ни… все остальное. Когда я должен касаться тебя, потому что без этого я не смогу выжить. Да это безумие! — решительно сказал он, садясь ровно и поворачиваясь к нему. — Согласен, — просто кивнул мужчина, понимая, что добавить к этому было нечего. — Так ты пригласил меня сюда, чтобы отвлечься от дел, или побыть со мной? — Все вместе, — кивнул тот, приваливаясь к его плечу и начиная поглаживать его руку, спускаясь на пальцы и переплетая их. Петри нравилось так играться, периодично сжимать их и вытягивать через сопротивление. — Я переживаю за Сали. — Зачем? Он сейчас, насколько я знаю, с Шицу. — Вот поэтому и переживаю, — решительно заявил тот. — Этот вампир проводит с ним слишком много времени, меня это беспокоит. — Что Фрай наконец-то нашел себе спутника? — Неправильная формулировка, — Петри качнул головой. — Он нашел себе закуску на ночь, которую можно не только съесть, но и воспользоваться. Я. Этого. Не. Хочу. — Сали тебе не принадлежит, — напомнил Алье. — Ну и что, Шицу он тоже не принадлежит, и, тем не менее, тот вьется вокруг него, как над цветком. — Пусть уж лучше так, чем если бы он просто им воспользовался, — вампир даже пожал плечами, не видя в этом ничего дурного, как обычно, все самое худшее замечал лишь Петри. — И он сделает это, рано или поздно. — Ох, Петри, не убивайся ты так, если уж так переживаешь за его сохранность, то почему ты сейчас тогда не с Рошином? — вопрос Алье, слишком простой для Рейнара, заставил того дернуться и замереть, глубоко вдыхая и замирая. — Потому что я сейчас с тобой, — все-таки найдя изумительный выходи из этой ситуации, произнес тот, видя мелькнувшую улыбку на губах Алье. — Но, он все просится к Фраю, я не могу ему это запретить, я ведь ему не хозяин, так посмотреть… я ему никто. — Ну как же никто, ты как минимум кто-то. Ты мой, — решительно высказался вампир, и парень приятно рассмеялся, подползая под его руку и прижимаясь к груди, начиная что-то мурчать на счет того, что это был подлый и коварный прием, чтобы так заманить его. — Алье. Алье. Алье, — голос Петри даже не вибрировал, его можно было лишь слышать, а не чувствовать, отчего Аками как-то замер, прислушиваясь к тому, думая, что тот выдаст что-то умное. Через минуту он все-таки не выдержал и спросил. — Тебе нравится повторять мою фамилию? — Алье коснулся его руки. — Тебе не кажется, что это похоже на откровенный психический диагноз? — А тебе нравиться слушать ее звучание из моих уст. Ты тоже псих, поздравляю. — Петри! — Алье дернулся и, схватив того за скулы, развернул к себе, чтобы впечататься губами в его рот, который воспроизводил странную информацию, но так приятно раскрывался, стоило только тому почувствовать его язык. — Ты невыносим. — Не удивил, это говорит каждый второй, кто меня знает. — А каждый первый? — А кто сказал, что все они остаются в живых. Это та самая доля погибших, — пояснил парень. — С тобой сегодня явно что-то происходит. Может, ты выпил не той крови? Вдруг в ней было что-то подмешано, я слышал о том, что люди любят дурить себе голову какими-то травами, действующими на разум. — Травы, как скучно, — фыркнул Петри, вновь сцепляя с ним пальцы. — Просто ты рядом. — Петри, ты мой самый невыносимый вампир на всем свете, — Алье быстро поцеловал его в волосы, прижимая к себе другой рукой и глубоко вдыхая. — Может, пойдем в покои? — Нет, — тот решительно мотнул головой, укладываясь на вампире удобнее. — Я смотрю на звезды. — Галерея звезд, — немного задумчиво произнес мужчина, внезапно кладя руку на тело парня, отчего тот перевел на него свой взгляд. — Это ведь ты просил, чтобы сделали это место. — Ну да, — кивнул он, не совсем понимая, к чему Алье клонит. — Ты любишь смотреть на звезды, — решительно сказал он. — Какая находчивость! Ты прямо гений, — рассмеявшись, фыркнул тот. — Тебя как-то поздно озарило. — Нет, просто до этого я думал, что мы бываем тут только из-за того, что здесь нет вампиров, я как-то не связывал это с твоим любимым занятием. Петри замолчал, теперь Алье поражал его. — А разве тебе это не нравится? Ты только взгляни, сколько звезд, и ведь они все не белые, как люди думают, они разноцветные, да и складываются в такие фигуры, что поражают воображение. — Красиво, — одобрил Алье. — А что нравится тебе? — вдруг спросил парень, как-то замирая. — Ты, — практически в ту же секунду ответил Алье, слыша приглушенный смех. — Кроме меня и всего того, что со мной связано, — Петри был рад это узнать, только вот и другое он тоже хотел познать. — Кроме? Хм, тебе нужно было задать этот вопрос до того, как я полюбил тебя, — вампир громко выдохнул, начиная инстинктивно поглаживать парня, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях и выловить того мужчину, которым он был когда-то и вспомнить старые человеческие привычки. В голове было пусто. Настолько, что всякая мысль отдавалась в четырех стенах гулким эхом, отчего он дернул головой. Человеческая жизнь была для него закрыта, и он это прекрасно понимал, ведь это он сам повесил замок на эту дверь, которую ему уже незачем было открывать. — Что ты любил? — спросил Петри, сползая по его телу вниз и устраиваясь на его ноге, лежа спиной на диване и заглядывая вампиру в лицо. — Что ты любил из еды? — Еды? — удивленно спросил тот, начиная хмуриться еще больше. — Даже не знаю. У нас не было каких-то королевских блюд. — И, тем не менее, даже из того, что у тебя было, ты должен был любить что-то больше всего остального. Может, это птица, овощи, фрукты, что-то другое? — Скорее всего яблоки, — внезапно сказал вампир, отчего Петри удивился. — Яблоки? — переспросил он, тут же интересуясь. — Какие? Зеленые, красные, скороспелые, поздние, маленькие, больше? — Самые первые, — решительно сказал мужчина, внезапно улыбаясь. — Когда только-только наливаются, еще маленькие, крошечные, они кислые, но такие вкусные. Алье как-то сморщился, видимо вспоминая то ощущение кислого сока на языке, отчего парень как-то повторил этот жест за ним. Надо же, яблоки. — Интересно. А что еще? Какое блюдо ты любил? — Тебя, — вновь решительно произнес Аками, опуская взгляд на парня, который закатил глаза и покачал головой, мол, ничего этого вампира не исправит. — Честно, Петри, вот кроме яблок я уже ничего не помню. А ты? — Да я как-то тоже, я даже не помню человеческий вкус всего этого. Если попробовать что-то сейчас, то будет несколько другое ощущение, — задумчиво произнес он, отчего Алье тут же согласился. — А что на счет чего-нибудь другого? — Чего? — Ну, предположим, цвет одежды. — Тебя бесит, что я постоянно ношу что-то темное? — Нет, меня бесит, что ты вообще носишь одежду, — рассмеялся тот, понимая, что каждый вопрос сводится к одной теме, как бы они не хотели. Вот что значит быть неудовлетворенными друг другом. — Ну ты же все прекрасно знаешь, что у меня не было такого большого выбора. Как, впрочем, и у тебя. — Но сейчас же другое время. У нас есть деньги и возможности носить то, что мы хотим, одеваться по своему вкусу, но за столько лет ничего не поменялось. Это странно. — Ты считаешь? — Это плохо, — решительно сказал Петри, отчего Алье удивленно дернул бровью, прося пояснить. — Мы не меняемся. Весь мир идет вперед, а мы как ходили в том, что носили два десятилетия назад, так это и носим. А знаешь, что самое страшное, нам это нравится, потому что мы к этому привыкли. Мы живем дольше людей, и должны понимать, что нужно следовать чему-то, идти вперед, а мы замерли в своем возрасте и застыли. У нас нет прогресса, а когда его нет, по логике, должен когда-нибудь наступить регресс, и он уже есть. Тюрьмы, нежить, закованная там, тому подтверждение. Многие из нас стали обращаться в тех монстров, а мы даже не задумались о том, что это вызывает. — Им просто нужна какая-нибудь работа и тогда все будет нормально. — Какая работа, когда мы не можем познать то, что находиться у нас под носом? Мне кажется, может произойти такое, что стоит нам выйти в мир, как мы его просто не узнаем, не заметив того времени, когда тот поменялся. Сколько уже сменилось королей, сколько потеряно душ, а для нас это время пролетело, как секунда. Вот уж точно, только человек может дать времени самую высокую цену, для нас же, годы уже не стоят жалкого гроша. — Для нас стоят, — уверенно заявил Аками, намекая про них. — Мы живем каждый день, и я не понимаю, почему ты так волнуешься на этот счет. Мы ведь совершенно недавно были в Империи, и что-то никто не показывали на нас пальцем, да и мы не больно-таки поражались всему остальному. — Пока. — Сейчас, Петри, тебе нужно думать не о том, что будет, а о том, что есть сейчас. Думай обо мне, ведь я всегда буду с тобой. — Обожаю, когда ты переводишь все стрелки на себя, это даже возбуждающе, — хмыкнул тот. — А знаешь, что еще возбуждающе? — Алье протянул руку на живот парня и ловко забрался под его одежду, начиная поглаживать его, видя, как парень довольно улыбнулся. Сегодня тот и вправду был каким-то странным, его мысли мелькали в голове слишком ярко, и тот не мог сосредоточиться на чем-то одном. — Ну да, и это тоже, — хрипнул он, наслаждаясь такими ласками и поддаваясь на уговоры вампира. — Но мог просто сказать, что я слишком много болтаю. — Ну как же я могу затыкать тебе рот, разве что, только собой, — тихо рассмеялся Алье. — Это предложение? — Петри легко повернул голову в сторону и тут же уткнулся носом в пах мужчине, приоткрывая рот и скалясь острыми клыками, отчего тот успел поймать его за нос и отстранить от себя. — Время ты выбрал. — Самое подходящее, — подняв руку, парень подлез под его штаны и нащупал орган мужчины, пытаясь вытянуть его наружу, но в какой-то момент, Алье решительно убрал его руку. — Не сейчас, — вампир покачал головой, и Петри пораженно раскрыл глаза, тут же прищуриваясь, словно ему бросили вызов. — Ой зря ты это сказал, — вампирчик хищно оскалился и, в одно мгновение перевернувшись на живот, залез другой рукой в штаны мужчины, все-таки освобождая член мужчины и тут же склоняясь над ним. — Петри! — угрожающе начал тот, не зная, что сделать, лишь бы парень перестал тянуться к нему. — А теперь повтори это более растянуто и с таким приятным придыханием, как ты это умеешь. Обычное это бывает, когда я делаю так, — Рейнар быстро повернулся к члену и, схватив головку, с силой сжал ее губами и начал спускаться вниз, с усилием проталкивая орган в свой рот, дальше за щеку и прямо в глотку, слыша... — Петри… Да, то самое с придыханием, от которого он не сдержался и начал быстро двигаться, ощущая бешеное желание. Это, конечно, было не то, когда вампир брал его, но и чем-то все-таки походило, по крайней мере, всякие мысли вышибало напрочь, отчего он устроился удобней, облокачиваясь на колени вампира и начиная с усердием подходить к подобной интимной работе. Рука вампиры проникла в его волосы и сжала, иногда начиная инстинктивно направлять его голову вниз или наверх, Петри позволял, да и как он, собственно, мог запретить, когда он понимал, что все это было сделано лишь для того, чтобы удовлетворить одного очень привлекательного вампира. Находясь в таком положении, он забывал обо всем, обо всех проблемах, которые висели на его плечах, даже о Рошине, о котором он переживал в последние дни больше положенного. — Петри я… — донеслось откуда-то сверху, и хватка вампира на его волосах стала сильнее, отчего он принялся с двойным усердием работать языком, ощущая руками, как Алье весь напрягся, начиная едва двигать бедрами, отчего, едва вынув член, он тут же ощутил струю прямо в язык, успевая прикрыть рот, чтобы не запачкать одежду. Сверху вновь донесся приятный хрип, который он успел прочувствовать всем телом, прежде чем Алье дотронется до него, отстраняя от себя. Парень поднял голову и взглянул на Алье, улыбаясь одними губами, рассматривая, как мужчина приятно морщиться, пытаясь собрать взгляд на нем, и как потом тянется за поцелуем, отчего Петри быстро отстранился, едва качая головой и прямо перед ним сглатывая. — Петри! — Аками рыкнул на него, понимая, насколько возбуждающе это выглядело, и Рейнар это прекрасно знал! — Нахал. — Я? — демонстративно удивился тот, кладя руки на его плечи и притягиваясь к тому, касаясь носом этих скул и втягивая этот аромат. — Мой милый, мой дорогой… — легкие поцелуи последовали прямо за ласковыми словами, и вампир растекся влюбленной лужицей на диване, забывая обо всем. — Любимый, — Алье только хотел взять того за плечи и притянуть к себе, как парнишка вдруг отстранился и даже встал, отходя от него на два шага и качая головой. — Что такое? — Я… должен проведать Рошина, — слишком быстро ответил тот. — Все нормально? — Конечно, — кивнул парень, отходя все дальше к балкону, отчего не заметил, что в шаге от него уже появились перила. — Я найду тебя после, хорошо? — Да, — держа в одной руке брюки, которые пытались сползти и понимая, что если Петри не остановиться, то упадет вниз, он быстро встал, делая к нему шаг. — Петри стой! — Да все нор… Секунда, и Рейнара уже не было на балконе, отчего, расширив глаза, Алье кинулся к нему, успевая заметить, как тот прямо в полете превратился в птицу и, вспорхнув, быстро выровнялся, летя к своим покоям. — Что за несносный мальчишка, — пробормотал Аками, усмехаясь. Стоило Петри превратиться в человека, находясь в своих покоях, как он тут же прижал руку ко рту, останавливая рвотный позыв. Кинувшись в соседнюю комнату, он нашел подходящий сосуд и склонился над ним, не сразу замечая, что за ним через пару минут начал наблюдать Николас. А потому, стоило ему выпрямиться, как он тут же замер, всматриваясь в эти знакомые глаза. — Что на этот раз ели? — ехидно спросил помощник. — Алье… — прохрипел Петри, дергаясь от неприятного позыва желудка очиститься, отчего вновь склонился над сосудом. — О боже, — Николас подошел к нему, кладя руку на спину и успокаивающе гладя его. — Когда вы в последний раз делали это? — Пару… — Петри медленно втянул в себя воздух, стараясь успокоить нервы. — Пару месяцев назад. — Что ж, это должно было случиться, — покачав головой, кивнул Николас, внезапно ударяя того по спине, отчего парень захрипел и из него стали выходить остатки съеденной им пищи, в том числе и семя Алье. — Гад, — стоило Рейнару справиться с новым спазмом, тот недовольно скосил глаза на помощника, тот ответил ему тем же. — Да-да, — мужчина не обратил внимания на слова парня и поинтересовался. — Мне еще раз ударить? — Только посмей… да, давай еще, — кивнул он, чувствуя нехилый удар на этот раз в живот, отчего он был уверен, что в нем не должно было остаться ничего. А потому через пару минут промывал глотку водой. — Это было бы проще, если бы вы делали это каждый раз, после того, как что-нибудь съедали, а не ждали до последнего, — напомнил Николас, убирая все последствия Рейнарского желания быть человеком. — Я забываю, — фыркнул он. — Ага, как и то, как вам после этого плохо. — Совсем чуть-чуть, — Петри помотал рукой в воздухе. — Мне напомнить вам, как вы… — Нет, стой! Не говори! — Как вы просили меня останавливать вас каждый раз, когда вы набрасываетесь на смертную пищу? А? Вот, то-то же, сами виноваты, питались бы только кровью, такого бы не было. Вы явно какой-то неправильный вампир. — Что есть, — Петри покачал головой, стирая с губ воду и оборачиваясь на него. — Кстати, ты не знаешь, где сейчас Сали? — Так в вашем кабинете. — Один? — предупредительно спросил он. — Скорее всего, — кивнул Николас. — По крайней мере, я видел Шицу внизу. — О, это хорошо, — ничего не объясняя, Рейнар пулей вылетел из покоев, устремляясь прямо в свой кабинет и непринужденно заходя в него. Там, за его столом, закапавшись в бумаги и пожевывая кончик пера, сидел Сальери, совершенно не обращая на него внимания. Казалось, его уже ничто не могло отвлечь от поедания знаний, поэтому Рейнар аккуратно двинулся к нему, стараясь не производить особого шума. Хотя, было настойчивое чувство, что кинься он на пол, никто и не заметит. Тем не менее, пройдя прямо к своему столу, Петри заглянул в бумаги и заметил, что Сали определенно что-то перепутал, записав мертвых вампиров в Книгу Живых, отчего тихо хмыкнул. В этот же момент сердце Рошина сделало кульбит и пару раз ударилось о стенки ребер, прямо под частые вздохи юноши. — Мистер Рейнар! — практически закричал Сали, широко открывая глаза и смотря на вампира, который мягко улыбался. — Не пугайте так, прошу вас! — Что же мне тогда делать? Скрестись в свою дверь или спрашивать разрешения? — немного издеваясь над смертным, спросил Петри, освобождая небольшое место на столе от бумаг, чтобы запрыгнуть на него и с удобством усесться, закидывая ногу на ногу. — Разбираешься? — Пытаюсь, — кивнул тот, пытаясь отдышаться. — Ты тут неправильно написал, — Петри показал пальцем на аккуратную запись. — Их нужно было в другую книгу. — Ой, правда? — Сальери как-то прекрасно вспыхнул, и на его щеках появился виноватый румянец, отчего вампир замер. Кровь бурлила под кожей, перетекала по венам, завлекала… манила, путала мысли. Но Петри легко мог с этим справиться, хотя и пару секунд он не мог контролировать тело. — Их нужно вот сюда, — вампир достал ту самую книгу Мертвых из шкафчика и положил ее перед Сали, отчего тяжелый том всколыхнул остальные бумаги и Рошин дернулся от этого громкого звука. — Я не видел эту книгу раньше, — медленно произнес он, протягивая пальцы к толстой обложке и проскальзывая на корешок, с удивлением понимая, что сделана она была из какой-то натуральной кожи. — Это общая книга и сведения из карточек входят сюда, — пояснил Петри, открывая ее и показывая юноше, как внутри велись дела. — Очень красиво, — поразился юноша, оглаживая красивые буквы и цифры, обозначающие года. — Только непонятно, — усмехнулся Рейнар. — Видишь, эти пару страниц на 1499 год? Посередине обычно располагается то, что относиться к началу года, а по бокам все остальные месяцы. — А почему так? — удивился смертный, пытаясь разобрать почерк и какие-то цифры. — Выходит так, что первые месяцы данные записываешь не торопясь, а под конец года места не хватает, вот и приходиться искать его по всему листу. Поэтому, смотрится это, конечно, красиво, но только тут черт ногу сломит. — И я тоже должен их сюда записывать? — поразился Рошин, отчего Петри рассмеялся. — О нет, это не годится для начального пособия с твоей работой, — вампир покачал головой, начиная лениво листать страницы, иногда проходясь пальцами по особо крупному тексту. — Эту книгу заполняем только в конце года, да и то, когда есть желание. Она у нас храниться, как раритет, потому что выкинуть ее жалко, сколько средств было на нее потрачено, ты не представляешь! — Так почему она лежит здесь? — Сальери махнул рукой на ящик под столом. — Потому что я не хочу с ней расставаться, — усмехнулся парнишка, листая книгу под конец, внезапно видя промелькнувший рисунок, отчего остановился и нахмурился. — Там что-то было? — успел спросить юноша, видя, как вампир пытается что-то найти. Но всего через мгновение, перед парнем открылся рисунок мужчины, немного корявый, но вполне узнаваемый. — Это же мистер Алье! — О боже, — Петри в ужасе раскрыл глаза и тут же одним махом выдернул этот листок, поспешно складывая его пополам и пряча в карман. — Ты этого не видел, — быстро сказал он Сали, отчего тот кивнул. А что ему еще оставалось. — Так куда же мне переписывать мертвых вампиров? — спросил Рошин, делая вид, что его это не интересовало, а он был милым и пушистым. — В ту тетрадь, — Петри показал пальцем на нужную корочку, пока сам перетаскивал тяжелый том к себе на колени, начиная быстро листать страницы, думая найти еще нечто похожее, но, кажется, все остальные записи были в порядке. Надо же… что на него в тот момент нашло, что он нарисовал Алье. — Мистер Рейнар, — тихо начал Сальери. — А можно у вас спросить кое-что? — Что? — Петри потянулся положить книгу на место. — А мистер Алье вас брал?.. — Что… — тяжелый том тут же с глухим стуком упал на пол, отчего, следом за ним упал и Рейнар, в какой-то невозможности встать, отчего просто сидел на полу, широко раскрыв глаза и уставившись в невинный взгляд Сальери. Хотя… не такой уж и невинный. — Повтори? Видимо хриплый голос вампира показался Рошину угрожающим, отчего тот поспешно закачал головой. — Простите, я, наверное, спросил лишнего, я не хотел… простите… — Нет, стой, мне не послышалось, но ты спросил, брал ли меня Алье? — Петри все еще не мог поверить в эти слова. Ладно бы про это спросил кто-то посторонний, но когда это спрашивает нетронутое чудо, было как-то ну слишком странно. — Эм… да, — все-таки кивнул Рошин. — Тогда и у меня вопрос, — Петри вздохнул. — Кто тебе про это рассказал? Хотя стой, догадаюсь сам, Шицу? — Ну… эм, — Сали замялся, видя, как вампир подложил под себя книгу и уселся на нее, даже не думая вставать. Зачем, если очередной вопрос Рошина вновь опустит его на пол. — Мы говорили с мистером Фраем и речь как-то зашла о вас и… я стал восхищаться тем, какие у вас отношения и… мистер Фрай объяснил, что мистер Алье просто берет вас и… я точно не знаю, что это значит, поэтому я сначала подумал, что мистер Фрай издевается надо мной, потому что я… — Так, стой! — не выдержал Петри, вытягивая руку вперед и видя, как юноша закрыл рот, начиная покусывать губы. Чертов Фрай, кто позволял ему развращать это чудо? — Господи, Сали… — Простите, кажется, это не подходящий вопрос, я не думал, что он будет такой… — О да, — Рейнар глубоко вдохнул, думая, как теперь ему все это разгребать. Если он расскажет юноше все, что есть на самом деле, Сали попросится домой, туда, где не будет вампиров, которые смогут брать его, но если же нет… — Я не буду на это отвечать не потому, что это скрываю, а потому что это мои личные отношения, которые я не хочу придавать огласки. Поверь мне, пока ты не касаешься этой темы, жизнь прекрасна. — Как скажите, — покорно кивнул Рошин, видимо, тоже так думая, отчего на несколько минут в кабинете наступила гудящая тишина, которая разбавлялась лишь стуком сердца смертного. Первым не выдержал Петри, все-таки вставая с книги и кладя ее обратно, мельком смотря за тем, какие красные были щеки юноши. Красные… — Сали, а ты не хочешь сходить на ярмарку? — спросил вампир, облокачиваясь локтями о стол. — А можно? — тот взбодрился, радостный не только тому, что его поведут куда-то в город, но и другой теме. — Конечно, если ты хочешь, — кивнул Петри, улыбнувшись. — Я был на ярмарке лишь раз в своей жизни. Но у меня нет денег. — Ой, как будто это проблема, — усмехнулся Рейнар, быстро хлопая его по плечу. — Не переусердствуй. — Хорошо, — поспешно кивнул Сали, видя, как вампир вышел из своего кабинета, отчего юноша тут же глубоко вдохнул и выдохнул. Надо же, он как-то не предполагал, что такой обычный вопрос вызовет столь бурную реакцию. Кажется, мистер Фрай и правда решил немного поиздеваться над ним, заинтриговав этой темой. Петри же, стоило ему закрыть за собой дверь, мгновенно облокотился об нее и вздохнул, все еще несколько удивленно смотря в пустоту перед собой. Надо же, кто ж знал, что Сали выдаст такое. И ладно бы, он это услышал от кого-то из Высших, но услышать это от самого невинного, смертного и доброго юноши… было совершенно нереально. Чертов Шицу! Этот мужчина знал, что Рошину это будет интересно, да и, в случае чего, все сойдет с рук, а потому сказал такое. Ну, сейчас он его найдет и покажет на пальцах, что такое брать кого-то. Злобно оскалившись и хрустнув костяшками пальцев, парень двинулся вниз, ведь именно там и был вампир, скорее всего, спустился проверить свои личные запасы и выхлебать пару бутылок выдержанного вина. С таким рвением пить, у Шицу уже должно было все кончиться, но вампир не испытывал надобности в чужой выпивке, а потому у парня закралось подозрение, что Фрай просто нашел чей-то тайник. — Шицу, я чую, что ты здесь! — стоило Петри шагнуть в подвалы Замка, как едкий запах вампира тут же пронесся мимо него. — Нет! — мужчина закричал в ответ и его голос разнесся по всем пещерам, отчего невозможно было узнать, где именно тот прятался. — Ага, значит, чуешь вину! — Петри громко рассмеялся, выпуская из тела несколько мышей и незаметно отправляя их во все коридоры подземелья. Шицу был где-то рядом, и он знал это. — Ты что Сали наболтал? — Ничего такого! — Ах ничего… — рычание парня прошлось эхом по каменным стенам и все-таки достигло мужчины. — И неожиданно личные вопросы, которые касаются нас с Алье. И твои слова, устами Сали, теперь ничего. Знаешь, Шицу, это конечно очень мило, что ты интересуешься чужой жизнью, но порой, что-то лучше не знать. Петри вдруг почувствовал, как мышка учуяла мужчину, и он тут же ринулся в нужную сторону, за пару секунд подлетая к вампиру и наставляя на него небольшой меч, вынутый из сапога. — А кого я нашел, — медленно произнес Петри, улыбаясь. — Так о чем вы там с Рошином говорили? Обо мне? — Ни о чем, — поспешно сказал вампир. — Я всего лишь ответил на его вопрос, я не виноват, что он видел вас с Алье. — И что он спрашивал? — поинтересовался Петри, убирая клинок от шеи мужчины, но не пряча тот обратно в сапог. — Кажется, он загорелся вашими отношения, — Фрай посмотрел на Рейнара таким взглядом, отчего Петри не сразу осознал в нем несвойственные вампиру эмоции, как легкая зависть и некая удрученность. — В таких отношениях можно сгореть, — тихо пробормотал Петри. — Так он спрашивал это ради любопытства, или же с намеком на создание таких же отношений с кем-то еще? — Мне кажется, второе, — кивнул Шицу, понимая, что вопрос встал ребром, ведь Сали мог рассчитывать на отношения лишь с ним. — Знаешь, Фрай, чего я не хочу, — решительно сказал Петри, вновь поднимая клинок и касаясь острием одежды мужчины, поднимая на него смертельно-опасный взгляд. — Того, что ты воспользуешься им, выпьешь не только его кровь, но и жизнь. Я знаю, что это такое, поэтому не могу этого допустить, после такого люди перестают жить. — Я не собираюсь это делать, — Шицу покачал головой. — Я понимаю это так же, как и вы. Но пусть это будет выбор Сали, а не наш. — Разумно, — одобрил Рейнар, видя, как вампир удивился его реакции. — Но больше не смей пользоваться им, пытаясь выведать у меня какие-то сведения. Если Рошину будет так необходимо знать все премудрости совместной жизни, я сам ему все расскажу. Но только лишь когда он сам этого захочет, а не под твоим чутким руководством. — Согласен, — кивнул мужчина и Петри усмехнулся. — Еще чуть-чуть и мы будет делать ставки, к кому он пойдет первый, чтобы узнать про это. — Ха, наконец-то я это услышал, — Рейнар также рассмеялся, понимая, что он не слишком-то и отличался от этого вампира, кроме, разве что, положения среди других вампиров. — Ставлю пять своих лучших бутылок на то, что через два месяца он будет обращен и влюбится в меня. — Ого, — Петри пораженно открыл рот, тут же растягивая губы в улыбке. — Десять моих бутылок вина, что этого не произойдет. — Игра началась, — рассмеялся Шицу, пожимая руку Петри, понимая, что играть с Высшим, а тем более с Рейнаром было весьма забавно. — Только одно условие, вы не будете противиться, если он захочет обратиться. — Что ж, тогда и ты не будешь его гипнотизировать, чтобы он в тебя влюбился, — высказался Петри. — Это будет интересно.