Сogitare, loqui, agere (лат.) - Думай, говори, действуй
Катакомбы под церковью Отей, правый берег Сены, Париж, Франция 16 декабря 1527 года
Рейнар проснулся ровно тогда, когда солнце зашло, а потому тут же открыл глаза, видя, что вампиры спали напротив него, позабыв, где они были. Секунду поразмышляв, стоит ли их будить, он все же решил, что стоит, а потому быстро встал, громкими шагами направляясь к ним. — Пойдемте, солнце село, — сказал Петри, обращаясь совой и ожидая, когда вампиры последуют за ним, переборов секундное замешательство. Пытаясь выбраться из тоннелей, которые петляли под Парижем, они все-таки достигли выхода и вырвались на улицу, тут же устремляясь в Дом, только вот Петри сомневался. Что ему было там делать, когда он должен был найти оставшихся охотников и убить, и определенно в здании будут остальные вампиры, которые знают или, по крайней мере, догадываются о том, что он Высший. Ему было тесно в Замке, что уж говорить о небольшом помещении, в котором было по пять вампиров на квадратный метр. Зависнув в воздухе, Петри ждал, когда вампиры его обгонят, чтобы потихоньку смыться, как его отставание все-таки заметили. — Господин, вы не идете? — удивленно спросил Крис. Пришлось превратиться в человека и отступить назад. — Не стоит, — он помотал головой. — Стоит, — уверенно сказал мужчина, подходя к парню. — Вам, по крайней мере, нужно привести себя в порядок. На вас же какое-то тряпье! — Так жутко? — едва поведя губами, спросил тот, видя, как мужчина чуть не рассмеялся его ответу. — У меня есть одежда, только она не здесь. — Даже не думайте сбежать от ванны и стакана крови, я вас одного не отпущу, — решительно сказал Крис и рядом кивнул Роб, отчего Петри понял, что смыться у него точно не получиться, пришлось всем втроем идти к тому месту, где парень оставил одежду. Как ни странно, но ее никто не украл, как и полюбившаяся ему трость, которая приятно холодила ладонь. — А теперь можно и в Дом. Пришлось подчиниться. Порой и забота могла душить сильнее чужой руки. Но они все же достигли здания из которого постоянно слышались громкие разговоры и Петри отчаянно сморщился и вновь отступил назад, понимая, что не хочет туда идти и не желает быть там. Но его тут же поймали за руки и чуть ли не волоком втащили в открытую дверь, Крис, наперебой с Робом говорили о том, что все должны знать, кто их спас, но парню уже было все равно, у него началась какая-то неосознанная паника и он готов был сделать все что угодно, лишь бы не идти туда. Внутри было шумно, стоял постоянный гомон, пахло кровью, никто их и не заметил, как Петри услышал знакомый голос и замер, пораженно сглотнув. Этого не могло быть… — Я вас сам сейчас убью! Он был здесь, а вы… — мельком посмотрев на пришедших, Аками уже, было, повернулся к остальным, желая продолжить гневную тираду, как замер, медленно поворачивая голову в сторону и встречаясь взглядом с Петри. Остальные вампиры замолкли, понимая, что сейчас что-то начнется. Атмосфера в один момент загустела, как кисель, отчего даже звуки с улицы начали доноситься с неким опозданием. — Аками, — парень попытался произнести это удивленно, и, кажется, у него так и получилось, как впрочем, еще обеспокоенно и виновато. Очень сильно виновато. — Петри? — хрипло выдохнул Алье, тут же спускаясь вниз и даже не смотря на новоприбывших. — Как ты? Ранили? — Все нормально, — парень попытался отмахнуться, стараясь не попадаться телом под заботливые руки. Он не хотел, чтобы его трогали, не хотел, чтобы его видели, не хотел, чтобы к нему обращались. Паника, определенно у него была паника. Да и сам Алье выглядел не так, как раньше, на бледном лице сверкали серо-голубые глаза, а губы были сжаты в одну тонкую полоску, от которой парню становилось не по себе. Было ясно, что вампир переживал за него и… был зол. — Ты все это время был здесь? — так же тихо спросил Алье, видя, как парень сморщился и, закусив губу, кивнул, даже не глядя на него. Практически в это же время, резкая пощечина обожгла его лицо, отчего голову отнесло в сторону, а находящиеся рядом вампиры пораженно вдохнули, не ожидая подобного от того, кто никогда не поднимал руку на вампиров. Петри знал, что это он заслужил, смотря в сторону, и почему-то радуясь удару, как вторая пощечина вновь отбросила изображение, успевшее мелькнуть яростью мужчины и практически тут же послышался голос Криса. — Господин! — ему не нравилось то, что его хозяин так обращается с тем, кто спас их и определенно был выше по званию. — Не нужно. — Я сам знаю, что нужно, а что не нужно, — резко зарычал Аками, бросая на мужчину такой едкий взгляд, что тот благоразумно отступил, понимая, что он влезает в такие дела, о которых не имел понятия. Петри не смотрел на него, лишь поднял руку, чтобы дотронуться пальцами до красного отпечатка ладони, отчего его запястье тут же перехватили и дернули. Взгляд упал на одежду Аками и он видел, как тот глубоко и часто дышал. — Зачем ты улетел? — донеслось до него и его вновь дернули в сторону. — Отвечай мне! — Я не знаю, — тихо произнес он, понимая, что молчание бесит Алье еще больше. Запястье стрельнуло болью, отчего у него приглушено вырвалась мольба. — Отпусти. — Не отпущу, — вампир сдавил его запястье еще сильнее, но парень даже не дернулся, по-прежнему не смотря на него. — Слышишь, больше никогда не отпущу, — прошипел Алье, вновь дергая его за руку, заставляя взглянуть на него. — Петри! Все-таки не сдержавшись, он схватил его другой рукой за скулы и сжал кожу, поднимая голову и всматриваясь в эти огромные голубые глаза, в которых сверкало отчаяние. — Ты мой! Ты только мой, понимаешь? — он еще никогда не видел Алье таким взбешенным, а потому до него не сразу дошли его слова, которые словно эхом повторились… но только уже не голосом Аками, а голосом Влада. Дракула тоже любил частенько произносить это. Петри не говорил, хотя вампиру нужно было услышать его голос, отчего тот оскалился и выпустил его лицо из стальной хватки, отчего светлые волосы тут же упали на его глаза. — Ты мог погибнуть, тебя ведь могли убить, а я даже не знал где ты! Ты хоть понимаешь, что я чувствовал? — кричал Алье, не видя, как вампиры начали постепенно оставлять их одних, понимая, что это были разборки не для их ушей. В конце концов, лучше слушать все из-за двери, чем стоять рядом с тем, кто в порыве ярости сможет убить. — Что мне было думать, в прошлый раз тебя не было семь месяцев! Но тогда ты был хотя бы здоров, а сейчас… — Что сейчас? — выкрикнул Петри, пытаясь вырваться и дергая рукой. — Ты так говоришь, как будто я до сих пор не здоров! — Нет! Не здоров! — в ответ закричал Алье. — Посмотри на себя, посмотри, что с тобой стало. Если бы ты остался в Замке, все было бы нормально, но твоя больная голова решила улететь от меня. Зачем, Петри, скажи мне, зачем? Неужели, я не даю тебе чего-то? Я ведь все делаю, что ты захочешь! — Мне ничего не нужно, — парень качнул головой, все-таки вырываясь из его хватки и замечая, что на коже остался белый отпечаток пальцев, отчего он завел руку назад и начал постепенно отходить к двери, которая была в каких-то трех шагах от него. — Тогда зачем? Зачем тебе нужно было опять улетать от меня? Ты мог просто сказать. Петри, я тебя не понимаю! Скажи мне, что я делал не так! Скажи! И я больше не буду этого делать. Но Петри, просто скажи! — Голос Аками был настолько громким, что в холле сотрясалась вся мебель. — Не надо, — парень закачал головой. — Прекрати… — Я прекращу, когда пойму, что ты больше не будешь делать так. Я ведь жить не смогу, если ты погибнешь, как я могу не волноваться за тебя! — Алье даже не видел, как за спиной парня раскрылась дверь, и тот шагнул на улицу. — Ты мне нужен! — Ты мне тоже, — слабо вякнул парень. — Я не верю, — Аками шагнул к нему, выходя за порог следом за ним. — Я не верю тебе! Если бы это было правдой, ты не сбегал бы каждый раз, ты бы говорил со мной! Ты бы просил что-то. Но вместо этого я не услышал от тебя ни одного слова! Так ли я нужен тебе, Петри? Скажи мне! — Нужен, — Рейнар поднял взгляд на мужчину, который раскраснелся от крика, не замечая, как на него продолжают удивленно смотреть оставшиеся в холле вампиры. — Ты нужен мне! — Твои поступки говорят об обратном, — мужчина неприятно оскалился и Петри остановился, прекращая медленно идти назад. — Поступки? — парень в каком-то ужасе взглянул на вампира. — Это случайно не те, когда я за тебя чуть не выдрал себе глотку, когда я сражался с Владом ради тебя, когда я подарил тебе Даниэля?! И ты еще говоришь, что мои поступки… — вампир от злости глубоко задышал, широко открывая глаза. — Значит, и этого для тебя мало? — Не мало, поэтому я и не понимаю тебя, Петри! Ты столько делаешь ради меня, ради нас, а потом берешь и бросаешь! Уже в который раз! Объясни мне, что с тобой происходит, почему ты это делаешь! — Как будто ты не знаешь, — вампир сморщился. — Нет, не знаю! Если бы ты сказал мне, что с тобой происходит, то все было бы нормально! А это, — вампир показал рукой на ситуацию, — случилось лишь из-за тебя! Петри дернулся и застыл, видя перед собой, как черты лица Алье размываются, а в глотке появляется комок нервов, который не давал ему сглотнуть. Из-за него… Все опять случилось из-за него… Алье сердиться из-за него, его ребенок умер из-за него. Все вечно случается из-за него. — Ты прав, — полушепотом кивнул он, прижимая руку к дрогнувшим губам и ощущая вкус соленых слез. Алье застыл, чувствуя, как холодный ветер ударил его по лицу, приводя в чувство, отчего он заметил, как по щекам парня заскользили слезы, заливая его руку и начиная падать на только что выпавший снег. Лишь сейчас он понял, что он сказал. Он обвинил его в том, что все это была его вина, хотя это было не так. Черт, мужчина бегло осмотрел парня, тот был одет в какую-то серую одежду, залитую чужой кровью. Что там говорили вампиры… он спас их, убил десятки охотников. Значит, вот чем тот занимался все это время. А теперь он просто накричал на него, обвинил в каких-то несуществующих грехах и довел парня. В полной степени ощущая вину, он дернулся к нему, но Петри отшатнулся, отчего мужчина решительно сделал два шага и, несмотря на сопротивления, крепко прижал парня к себе. — Прости меня, Петри, — тихо зашептал он, чувствуя, как тот старается вырваться и пытается бить его кулаками в грудь. Руки парнишки дрожали, а сам он весь периодично дергался, вздрагивая от текущих слез, но потом устал и просто заревел навзрыд, на этот раз оплакивая не только многих погибших вампиров, но и ребенка. Он так держался все эти дни, что сейчас уже просто не мог контролировать это, хватаясь за Алье и сжимая его одежду. Мужчина только и мог обнимать его, поглаживая по спине и ощущая, что тот потихоньку начинает успокаиваться, по-прежнему не отпуская из своих рук. Как он мог обвинить Петри в том, что тот его не любит? Как, ведь он подарил ему сына и столько бился за их отношения, а он повел себя, как... — Петри, пошли в Дом, — тихо сказал вампир, ощущая, как парнишка закачал головой, прижимаясь к нему и не желая отпускать от себя, отчего мужчина замер, давая тому еще некоторое время. У них впереди была вся вечность, и они могли стоять тут хоть сколько, но смотрящие на них люди и взволнованные вампиры делали свое дело и Аками потянул парня назад. С явной неохотой, тот сделал шаг, но остановился, поднимая на него уставший взгляд. — Я ужасно выгляжу, да? — хрипло спросил он и вампир усмехнулся. Они только что поругались, а их крики были слышны чуть ли не на другом конце города, а это чудо спрашивает про то, как оно выглядит. Но почему-то этому самому простому вопросу Алье был так рад, тут же опуская голову и успевая поцеловать того в распухший красный нос. — Ужасно, — кивнул он, видя, как парень вновь уткнулся ему в грудь, глубоко вдыхая. — Прости меня, Алье, — тихо начал тот. — Мне было так плохо, что это мне показалось единственным выходом хоть как-то забыть о случившемся. Я не хотел бросать тебя, я и сейчас не хочу бросать тебя, но мне нужно было забыть об этом, что я уже просто не мог быть в Замке. Как ты… не сходишь с ума от этого? Как ты продолжаешь быть таким сильным, когда наш ребенок мертв. Алье как? Я не представляю. — По-твоему, я сильный? — тот усмехнулся, позволяя снегу падать им на волосы. — Ох, нет, я совсем не сильный, я просто держусь за тебя. Держусь за твой оптимизм, за твою жажду жизни и мне легче от этого. Поэтому мне проще делать для тебя все что угодно, ведь я получаю в ответ твою надежду, твою радость и мне этого хватает. — Мне кажется, во мне уже не осталось радости, — тихо ответил он, качая головой. — Она есть, — уверенно кивнул вампир. — Но когда ты улетел, я потерял тебя, потерял все, что было в моей жизни. Не делай так больше. Никогда не поступай так со мной. — Ты хочешь, чтобы я переделал себя? Ты ведь прекрасно знаешь, что я доводил Дракулу до такого же состояния, когда еще не встречался с тобой. — Нет, я не прошу тебя изменять своим привычкам, просто добавляй в них меня. Если ты решил куда-то лететь на войну с охотниками – бери меня, если тебя вновь выгонит Влад, иди в галерею звезд, но попутно бери меня. А если что-то между нами пошло не так, то тоже бери меня. Вместе мы все решим, так что забывай про свои привычки одиночества и просто думай обо мне. — Я думал, ты такое не одобришь, — тихо признался тот. — Не тебе одному хочется улететь от проблем. Но ты всякий раз забываешь, что улетая от проблем, ты попутно улетаешь и от меня, — Аками хмыкнул, видя, как голубые глаза расширились и тот прижался к нему. — Прости, обещаю, я больше так не буду. Аками, прости, — Петри вновь начал заливаться слезали, качая головой и прижимаясь к нему, совершенно не обращая внимания на посторонних людей, с любопытством следивших за ними. — А… эм, господин, — неуверенно донеслось до Алье и тот повернул голову к Крису, который намекал Высшему, что им лучше зайти внутрь, отчего Аками быстро кивнул и дотронулся до Петри. — Пошли в Дом, если так хочешь пореветь, будешь делать это хотя бы в комнате. Петри улыбнулся и закивал головой, все-таки проходя обратно в здание и не замечая, что вокруг них не было ни одного вампира. Никого, кроме Криса и Кона, Гаррет в это время прятался в своем кабинете. — Господин, понимаю, не вовремя, — Крис видел, что вампиры помирились, а потому сейчас он хотел решить насущный вопрос, пытаясь не замечать, как Рейнар жмется к его господину, — но что делать с погибшими охотниками, ведь их могут скоро найти свои. — Там много оружия, — тихо буркнул Петри в одежду мужчины и тот коснулся его спины, переводя взгляд на Криса и деловито спрашивая. — Сколько полегло человек? — Около семидесяти в Отей, и полсотни в Нэмю, — быстро ответил Крис, видя, как господин пораженно дернулся, переводя взгляд на это грязное чудо, которое умудрилось убить столько врагов. — Заберите оружие, а охотникам оставьте лишь трупы, — распорядился он, видя, как вампир быстро кивнул и тут же куда-то исчез, передавая Кону одежду парня. — Петри, всякий раз, когда ты убегаешь от проблем, ты начинаешь создавать их еще больше. — Я не виноват, они сами меня находят, — фыркнул тот, даже не думая как-то отлепляться от мужчины, успокаиваясь, когда тот был рядом с ним, отчего атмосфера между ними немного потеплела. — Как там Даниэль? — Вылетел сюда, конечно же, скоро будет, я прилетел быстрее, — быстро сказал Алье. — Ты оставил его одного? — Это ты оставил себя одного, — укоряющее заметил вампир, благодатно вздыхая, ведь его маленькая потеряшка нашлась. — Не сидится тебе спокойно. — Но как он долетит, мышами? Это же опасно! — Петри в каком-то ужасе отстранился от Алье, чтобы взглянуть на вампира огромнейшими голубыми глазами, в которых светилось такое волнение, что, казалось, тот мог сойти с ума. — Он научился превращаться в животное, — тихо сказал тот, слегка улыбнувшись, потому что это было настолько радостным событием, что Петри удивленно открыл рот. — Когда мы летали с Владом в Империю, он научился. — Правда? И… в кого? — А как ты думаешь? — Аками как-то гордо выпрямился, задорно улыбаясь. — В орла… — пораженно пролепетал парень, тут же кидаясь на мужчину и сжимая его в сильных объятиях. — Ох боже… Аками, я же говорил, что он пошел в тебя. В орла! Алье люблю тебя! — А я тебя. — И как он? — Петри вновь взглянул на него. — Как он выглядит? Как ты? Коричневый? Или белый, все-таки и от меня могло что-то достаться… — Сам увидишь, когда он прилетит, — рассмеялся мужчина. — Пошли, ты чумазый, как будто вывалялся в золе. — Спать в камере на полу среди трупов, знаешь ли, было неудобно, — хмуро заметил Петри, видя, как удивился Алье, идущий рядом с ним. — Но ладно, согласен. А кстати, у меня же и нормальная одежда есть! Петри быстро вырвался из рук Аками и подбежал к перилам лестницы, взглядом находя Кона и показывая на одежду, чтобы тот принес ее наверх. Вампир сразу же подчинился. — Я тут еще кое-что приобрел. Интересная вещица, смотри, — парень взял у подошедшего Кона трость и показал Алье, тут же выдергивая рукоять, к которой крепился небольшой клинок. Парнишка так хвастался своим приобретением, что Алье не мог налюбоваться на него, забывая, что должен обижаться чуть дольше пары минут. — Ты его хоть раз использовал? — вместо этого он тут же обрушил парня на землю. — Нет, — тот вогнал лезвие обратно и стукнул тростью по полу, широко улыбаясь. Определенно его настроение успело улучшится от того, что он помирился со своим вампиром. — Зачем, у меня же есть когти. И возразить было ничего, отчего Алье лишь вздохнул, открывая дверь в одни из покоев, видимо его личные и быстро перехватывая у Кона одежду. — Приготовить ванную, — приказал он, заходя за парнишкой в помещение и плотно закрывая дверь. — Аками, — Петри кинулся к нему, — я так рад, что ты со мной. Что было, пока меня не было? — Я поругался с Владом, со всеми, с кем мог. Он говорил, что я потерял голову, и он был прав. Наверное, это случилось из-за того, что я чуть с ним не подрался. — Ты бы умер, — тихо сказал Петри, протягивая руку к лицу Алье и подтягиваясь на носках, чтобы поцеловать его. — Да, скорее всего, но он вправил мне мозги. — Много ран было? — знающе спросил парень, вспоминая, как он в прошлый раз промывал мозги Дракуле, отчего чуть не умер. Теперь все было наоборот. — Не мало, — хмыкнул вампир. — Но я так рад, что с тобой все в порядке. Я уже не знал, где тебя искать. — А где ты хотел? — Ну ты же сам говорил о том, что ты не любишь людей, а потому я подумал о том месте, где никого не было бы, природа и все такое. Но потом что-то подсказало мне, что ты не полетел бы туда, а потому выбрал бы чужую территорию. — Так что тебе помогло найти меня? — Гаррет написал срочное письмо, что из Замка прислали какого-то Петри Рейнара и он просил подтверждения, обучался ли тот, — Аками чуть не рассмеялся, понимая, что все сложилось как нельзя лучше. — Обучался, ха, — Петри встал. — Да я сам кого угодно обучать могу! Сколько не говори этим вампирам, что я Высший, никто меня не запоминает. — Ты опять спрятал ауру? — быстро спросил мужчина, пристально смотря на Петри. — Немного. Я все расскажу, но давай ты сначала отведешь меня в ванную, а то я без понятия где она. — А разве все это время ты не жил здесь? — удивился вампир. — Эм, ну, как бы… так где ванна? — виновато улыбнувшись, вновь спросил он, видя, как Алье нахмурился. — Пошли, чудо ты мое чумазое, — покачав головой, вампир вздохнул, провожая Петри в соседнюю комнату, где за ширмой уже была подготовлена горячая ванна, которой Петри тут же завладел, разбрасывая вокруг себя испачканную одежду. Он знал о том, что должен был отчитаться вампиру о прошедших днях, но сейчас ему было так хорошо, что он просто не хотел портить Алье настроение, отчего развалился в воде, блаженно мурлыча себе под нос, что он от этого никогда в жизни не откажется, как впрочем и от Аками. Алье хмыкнул, прекрасно зная, что это нежное тело должно купаться только в его руках, а потому он быстро подошел к нему, находя пальцы Петри и сжимая их, видя, как тот довольно повернул к нему голову. Прикрытые глаза, намокшие кончики волосы и порозовевшие от теплоты губы, Алье просто не смог сдержаться, наклоняя голову и приятно целуя его. Парень позволил, сейчас их никто не видел, никто не следил за ними, да и заслужил это Алье, за все нервы, которые он потратил, пытаясь найти его. Но вот когда рука мужчины скользнула под воду и дотронулась до его бедра, парень дернулся, виновато смотря на Алье и тот понимающе вдохнул, убирая руку. Все было ясно без слов, отчего мужчина достал откуда-то мыло и мочалку, довольно усмехаясь. Водные забавы то и дело прекращались укоряющими возгласами вампира, который находил раны на всем теле Петри. — А это-то?! — Аками чуть не взвыл, видя, что удар был нанесен в спину, прямо сквозь все тело. — А, в сердце хотели попасть, меч вышел где-то… здесь, — парень повернулся к Алье передом, показывая на небольшую рану и тот застыл, видимо понимал, насколько близок был Петри к смерти. — Рейнар! — устрашающе начал Аками, видя, как парень быстро поймал его лицо мокрой ладонью и наклонился для поцелуя, отчего мужчина растерял все свои слова. Это был первый серьезный поцелуй парня после того, как он потерял ребенка. — Ух ты. — Не хочу, чтобы ты ругал меня, на сегодня достаточно, можешь поругать меня еще и завтра, — тихо сказал он, немного отстраняясь. — Разрешу даже посадить на цепь и что ты там еще хотел? — Если ты этого так хочешь, — рассмеялся мужчина, беря его за запястье и видя свой красный отпечаток, отчего тот быстро спрятал руку за спину, виновато улыбаясь. — Прости. — Не-не-не, ничего, не думай, — парнишка быстро помотал здоровой рукой. — Я заслужил, я понимаю. — Если я буду наказывать тебя за все твои проступки, то на тебе живого места не останется, — фыркнул мужчина. — Неужели я делаю так много противозаконного? — удивился тот. — Во-первых, ты любишь трогать чужых мужчин, — Аками демонстративно начал загибать пальцы. — Во-вторых, ты вечно улетаешь от меня, в-третьих, ты соблазняешь всех своим видом. В-четвертых, ты позволяешь прикасаться к себе, в-пятых… — Ладно-ладно, понял, я идиот, — Петри широко раскрыл глаза, понимая, что, наверное, он и правда делает много того… что не должен делать. Но все это так вошло в его привычку, что он перестал замечать подобное. — Но объясни мне, зачем? — Алье качнул головой. — Зачем нужно их трогать. Я кстати, давно это заметил, Вильяма ты сразу облапал, не говоря уже потом о Мару. На нем ты вообще висел днями, а потом появился Шицу, Аластор, про Сали я вообще молчу. Петри, вот объясни мне – зачем? — Я не знаю, Алье, — тот задумался. — Ты поверишь мне, если я скажу, что меня что-то привлекает и я начинаю этим любоваться? — Ты уверен, что хотел сказать именно это? — хмуро заметил Аками, видя, как Петри быстро покачал головой, понимая, что это был не тот ответ, а потому он мгновенно исправился. — Эм, нет, прости. Я просто так узнаю людей. — В смысле? — не понял Алье. — Понимаешь, глаза это зеркало души, когда делаешь что-то несвойственное, человек перестает защищаться и в глазах появляется его душа. Взять того же Шицу. Он вечно хмурый и угрюмый вампир, а когда я прикоснулся к нему он замер… — Он был в шоке. — Видимо да, — смущенный таким решительным ответом, кивнул Петри. — С него сразу же спала эта маска недовольства, и я смог понять, что он на самом деле довольно неплохой вампир. Иной раз так посмотришь и не видишь ничего. Совершенно, будто и нет души у человека. Сколько раз у меня такое подтверждалось, взглянешь в человека, поймешь, что он падет, а потом через некоторое время тот попадает в наши тюрьмы. — Тогда почему ты не трогал меня в тот первый раз? — немного удивленно спросил мужчина. — Зачем? Я уже видел тебя. Да и к тому же, — Петри задорно подмигнул ему, — пока я присасывался к твоей шее, я успел разглядеть все, что было нужно. — Мелкий пакостник, — решительно заявил Алье. — Если я запрещу тебе это делать, ты меня послушаешь? — Эм, ну да… — Когда ты так отвечаешь, я практически уверен в том, что ты не сделаешь этого. — Вот видишь, ты знаешь меня, а все еще продолжаешь удивляться моим выходкам, — Петри вновь потянулся к нему в извиняющимся жесте, все-таки хватаясь за шею вампира и привлекая его к себе. — Ммм, готов вечно целовать тебя. — Не подлизывайся. — Но это же так приятно, — парень оторвался и все-таки решил вылезти из ванны, успевая напоследок оттереть грязь с рук. — Можешь подать мне одежду? Алье сходил за вещами, приходя обратно и замирая от картины перед собой, как Рейнар быстро обтирался полотенцем. Он помнил, как всего несколько дней назад, он видел Петри, с пустыми глазами, который замирал и забывал, что он должен был делать, теперь же все было как прежде, отчего он тихо позвал его. — Петри. Парень мгновенно обернулся, быстро улыбаясь и, удерживая полотенце на бедрах, подходя к вампиру. Пару дней назад, он не отреагировал бы на свое имя даже после сотого раза, и чтобы привлечь его внимание нужно было взять его лицо в руки и заставить взглянуть на него. Это было самое трудное - не видеть в нем жизни, может быть, именно про это говорил Петри, когда он объяснял ему про души человека? По крайней мере, теперь все было в норме и он был благодарен чему-то Всевышнему, что подарило им новый шанс. — Спасибо, — мурлыкнул он, протягивая одну руку к его лицу, а второй забирая одежду, отчего полотенце упало с его бедер, образовав вокруг него белый махровый ковер. В то же мгновение вампир перехватил его руку и, в два шага оттеснив к стене, прижал его к себе, жадно осматривая полуулыбку на его лице. — Никогда больше… никогда-никогда больше не улетай от меня, иначе я больше не прощу тебя за это, — тихо сказал он. — Обещаю, — кивнул тот. — Отныне будем сбегать вместе. — Желательно. А теперь одевайся, пока я… — Какие у тебя похабные желания, — Петри выхватил одежду и все-таки начал одеваться, вороша волосы, которые встали торчком. — Ты не знаешь, а Даниэль прилетит с охраной? Нет, я конечно не против, и даже наоборот за, но… тебе не кажется, что в Доме просто не хватит места? — Я выгоню всех остальных. — На солнце? Ты жесток, — хмыкнул Петри, пытаясь кое-как пригладить волосы, пока ему не решился помочь вампир, взяв деревянную расческу и пытаясь распутать короткие пряди. — У них есть и свои дома, просто они слишком любят быть здесь. — Так и пускай будут, зачем им это запрещать. Для всех найдется место, тем более что мы займем лишь одну кровать, — парень так приятно улыбнулся, что у Аками сердце екнуло от этих слов, и он тут же сгреб парнишку в свои объятия, крепко прижимая к себе и не отпуская его. — Задушишь, — пожаловался тот. — Пусть, — мужчина закрылся носом в мокрые волосы Петри, глубоко вдыхая и обнимая его еще сильнее. — А потом будешь стонать над моим хладным трупиком, — процедил Рейнар, куда-то в одежду мужчины. — Ты невыносим, — пробурчал Аками, отстраняя парня от себя лишь настолько, чтобы тут же впиться долгим поцелуем ему в губы. — Но за это ты меня любишь, — коварно улыбнулся парень, позволяя мужчине зайти чуть дальше, чем он мог это позволить. — Люблю, — кивнул он. — Больше всего на свете. — А как же Даниэль?! — возмутился, было, парень, видя, как Алье дернулся. — И его конечно же, ведь он частичка тебя, а как я могу не любить его. — Подлиза, — протянул парень, окончательно размякая в сильных руках. — Где тут, говоришь, твоя кровать? Я просто обязан почувствовать под собой что-то мягкое. — Я мягкий, — Алье прижал его к себе, чувствуя легкий смех Петри. — А что, до этого ты спал на чем-то жестком? — Ну, я был совой и пристроился к одному охотнику, пришлось временно жить у него, спал на жердочке на крыше. — У охотника? На крыше? — Алье удивлялся этому слишком долго, отчего Рейнару пришлось извернуться в его руках и помотать пальцами перед его взглядом, пытаясь привести вампира в чувство. — Не удивляйся, он просто купил меня, а я не мог не воспользоваться такой удачей. — Купил? — еще больше поразился тот. — Аками! — чуть ли не взвыл Петри. — Неугомонное создание. Алье улыбнулся. Это было так привычно слышать голос Петри, который был рядом, который был собой, а не той куклой, который он существовал неделю в Замке. Как же он был рад, что с парнем было все в порядке, но теперь он волновался, что тот больше не подпустит его к себе, все-таки потерять ребенка было довольно болезненно, вряд ли Петри захочет повторить этот опыт. Но, это же Петри, безумство было его жизнью.* * *
Через пару часов, которые они провели вместе, Петри услышал чужие голоса и среди них мелькнувшее важное слово «Даниэль». Дернувшись, как ужаленный, он быстро выбрался из кокона рук Алье и, в спешке и под недоуменным взглядом Аками, накинул рубашку, благо хоть до этого он успел натянуть штаны. Бросаясь из комнаты и в пару секунд различая среди небольшого числа собравшихся в холле вампиров светлую голову его сына, он радостно улыбнулся. — Даниэль! — крикнул Рейнар и вампиры как-то испуганно посторонились Высшего, пропуская его к незнакомцу. Петри же, никого не замечая, кинулся прямо с лестницы на сына, одни махом запрыгивая на вампира и обнимая его за шею, отчего мужчина покачнулся, но устоял, тут же обнимая парнишку за талию и не давая тому сползти вниз. — Мое… дорогое… дитятко, — попеременно целуя взрослого мужчину в щеки, нос и лоб, Петри совершенно не обращал внимания на остальных вампиров, которые были в некотором шоке от происходящего. — Папа, прекрати, — Даниэль сморщился, заглядывая Петри в лицо и видя его довольную улыбку. — Папа? — сипло спросил Кон, настороженно переглядываясь с Кристианом. — Или мне стоит звать тебя Петри? — недоуменно спросил Даниэль, легко держа папу за талию и совершенно не испытывая от этого дискомфорта. В это же время из комнаты вышел Алье, довольно облокачиваясь о перила и видя, какой радостный был Петри. — Как тебе удобно, — покачал головой парнишка, обнимая Даниэля за шею. — Ты один? — Ага, — кивнул мужчина, все же отпуская папу из объятий и тот шлепнулся босыми ногами о деревянный пол. — А тут теплее, чем в Валахии. — Расцвет зимы, — хмыкнул Петри, не отпуская сильную ладонь мужчины. — Но почему «папа»? — все никак не мог понять Кон. — Потому что папа, — парень рассмеялся, поднимая голову и смотря на мужчину снизу вверх. — Хотя, кажется, что наоборот. Вырос-то! — В отца пошел, — пожал плечами Даниэль. — Отца? — вновь переспросил Кон, ему казалось, что он начинает сходить с ума. — Ну, а что ты удивляешься, Кон, — Петри ехидно сощурился и Даниэль тут же понял, что тот что-то задумал, судя по тому, как его глаза блеснули озорством. — Ведь это чудо я родил. Грохот от падающего тела на пол взбудоражил оставшихся вампиров, отчего Кристиан присел к приятелю, пытаясь его растормошить. — Папа, ты специально, да? — Даниэль улыбнулся, под громкое бульканье Рейнара, который был доволен произведенным эффектом. — О да, — прошипел Петри, видя, как Крис неумело поднимает своего собрата, еле пришедшего в себя и опускает того на диван. — Петри, ты бы хоть оделся, — посетовал Аками, снимая с себя длинный черный плащ и накидывая его на плечи парнишки, отчего тот просто потонул в одежде мужчины. — Господин, пожалуйста, скажите, что вы пошутили, — попросил Кристиан, видя, как Петри прошел к нему, оглядывая все еще бессознательного Кона. — Отнюдь, — просто ответил Рейнар, садясь на дивна. — Присмотрись. — Я не смею сомневаться в ваших словах, — быстро произнес Крис, но все же сделал так, как просил парнишка, переводя взгляд с него на Даниэля, а потом и на Аками. Наблюдать за вампиром было интересно, особенно когда у того мелькали совершенно противоречащие мысли, как здравый рассудок и невероятное магическое сходство. — Неужели, это ваш сын? — Кристиан огромными глазами посмотрел на Алье и Петри, видя, как последний приятный улыбнулся. — Немыслимо, но как? Рейнар рассмеялся, быстро находя плечо Даниэля и утыкаясь в него головой, сдерживая порывы смеха. — Ох, Крис, видел бы ты свое лицо, только ради таких моментов стоило рожать, — парень покачал головой, вытирая слезы. — Пап! — возмутился Даниэль, смущаясь от этих слов. — Секрет производства, Крис, — успокоившись, все же сказал Петри. – Эй, Кон! Как ты там? — В порядке, — пробормотал вампир, краем глаза смотря на сидящих напротив него Высших, один их которых был рожден. — Ну и славно, — махнул рукой Петри, поворачиваясь к Даниэлю. — Прости, я не должен был сбегать от тебя… — Ничего, пап, все нормально, — тихо произнес мужчина. — Я все понимаю и не виню тебя. В конце концов, ты должен был это сделать, рано или поздно. — Точно, — неожиданно согласился Петри. — И вот откуда ты все знаешь? — Так я же твой сын, как мне этого не знать! — Даниэль усмехнулся, видя в этих родных голубых глазах долю удивления. — Верно. А как там Драк? — спросил парень. — Мы вылетели вместе, там у Шарли какие-то проблемы. — Охотники, — прошелестел Петри. — Они везде, достали уже. А на Замок как, больше не нападали? — Пап тебя не было всего неделю, за такое время… — За такое время они могли напасть и разрушить там все! — перебил его Петри. — Вряд ли, учитывая, как ты их в прошлый раз разбил. — Мы разбили, это сделали мы все, — уверенно поправил он, намекая на Алье и всех остальных. — Но все-таки. — Они разбиты, у них больше не осталось людей, да и в пещерах они стали дохнуть слишком часто. — А мои полуобращенные? Я совсем забыл про них. — Так давно уже на корм пошли, новички только так прилетают, — хмыкнул Даниэль, видя, как Крис слушал их чуть ли не открыв рот, тоже самое делал и Кон, поглощая всю информацию, которая только была. — И ты не против этого? — подозрительно спросил Петри. — Так привык уже, — пожал плечами мужчина. — Не значит ли это, что ты уже достаточно вырос, чтобы самому обращать? — хитренько спросил парнишка, видя, как Крис пораженно стал хлопать ртом, как рыба, не понимая, как Высший не может доверять своему взрослому сыну обращение. — Вырос! — чуть ли не обиделся мужчина. — Ладно верю, — кивнул Петри, поворачивая голову к Крису и тихо говоря. — Не смотри на меня так, ему всего пять лет. — Пять? — мужчина чуть в обморок не хлопнулся, видя, как Кон окончательно закатил глаза. — Будет шесть следующим летом, но! — Петри серьезно взглянул на Криса. — Посмеете обращаться к нему неподобающе, я лично откручу вам шею, как куренку. Вмиг став Высшим, Рейнар начал источать такую жуткую пронизывающую холодом ауру, что Кристиан не сомневался в словах парня ни на секунду, тут же склоняя голову и признавая его слова. — Папа, я и сам могу за себя постоять, — начал, было, Даниэль. — Я знаю, сын. Это просто обычное предупреждение, потому что если кто-то посягнет на тебя, я ему голову на пику насажу, — с широкой улыбкой произнес парнишка и все присутствующие вздрогнули, как мог быть жесток этот, с виду, милый вампирчик. — Кровожадный, — вспомнил Кон то, что сказал сам про себя Петри. — Да, есть такое, — кивнул Рейнар, потягиваясь и оборачиваясь на Алье. — Ну, чем займемся? В его голосе это прозвучало так будто он хотел занять Аками таким делом, от которого тот ни за что не отказался бы и, как следствие, это дело вывело бы их из общего доступа на пару дней. — Не знаю, а чем ты хочешь? — вспомнив, что Петри не был намерен столь тесно с ним взаимодействовать, Аками понял, что Рейнару просто нужно было какое-то дело. — Хочу посмотреть, как в действительности вы тут со всем справляетесь. Может, чем помогу, — предложил он. — Я тоже хочу, — кивнул Даниэль, ведь он ни разу не работал по таким важным делам. — Прекрасно, тогда одежда, кровь и бумаги, — кивнул Петри, решительно вставая. — Даниэль, нам нужно поговорить. Мужчина сразу же как-то похолодел от этих слов и дернулся за папой, понимая, что тот был чем-то недоволен, тем не менее, он успел взглянуть на Аками и тот решил пойти с ним, в случае чего поддержать, или же успокоить Петри. Когда они вошли в комнату, парнишка тут же остановился и взглянул на Даниэля, прищуривая глаза и пристально рассматривая его, отчего мужчина занервничал. — Па-ап, — настороженно протянул он, не зная, чего ожидать. — Почему ты мне ничего не рассказал? — недовольно начал тот. — Что? — Что ты научился превращаться в орла, — Петри радостно улыбнулся, оборачиваясь на Алье и касаясь сына. — Как я горд за тебя! — Ну, я думал, это не такое важное событие, — тихо начал тот. — Да и вряд ли это было бы тебе интересно... — Было бы интересно? — переспросил Рейнар, решительно качая головой. — О чем ты таком говоришь? Это же такая радость! О, Даниэль, как ты повзрослел! И на войне был, и в животное превращаться научился, — на глазах парня выступили слезы, когда он понял, что пропустил столько важного. — Даниэль, покажи ему, — попросил Аками, видя, как сын кивнул и, отойдя от папы на один шаг, сосредоточился в ворохе золотых искр превратился в небольшого орла. — Боже мой... — Петри пораженно опустил перед ним на колени, рассматривая небольшую птицу, чуть меньше той, каким был Аками. — Ты прекрасен, мой дорогой! Вампир закусил губу, протягивая пальцы и видя, как птица перебралась ему на руку, слегка покачнувшись. Самое странное было то, что сам Петри был белой совой, а Аками белоголовым орлом, Даниэль же был полностью коричневым, без ярко-белого воротничка, но с неизменно большим клювом и пристальным взглядом. — Красавец, — довольно пробормотал он, гладя его по голове и в какой-то нежности подходя к Аками и тормоша его другой рукой. — Превратись, — попросил он. — Зачем? — недоуменно спросил тот. — Просто превратись, — не отставал парень, отчего вампир покорно вдохнул и тут же взмахнул огромными сильными крыльями, умудряясь ничего не задеть и опускаясь на спинку дивана, впивая острые когти в его кожаную обивку. - Садись на руку. Белоголовый орел любопытно оглядел Петри таким взглядом, будто вновь спрашивал, зачем ему это делать, но все-таки прошел на другую руку парня и мельком оглядел сына. Обе птицы пребывали в каком-то недоумении, переводя вопросительные взгляды на парня. — Вот оно счастье, — сходя с ума от радости, пробормотал парнишка, поочередно целуя орлов и не видя, как те переглянулись. Определенно Петри нашел свою цель в жизни.