Bellum frigidum (лат.) – Холодная война
— Петри! — закричал Алье, видя, как парнишка отключился. — Черт! Прорычав это, он быстро посмотрел на Криса, который держал его детей, отчего не смог не улыбнуться. Боже, Петри подарил ему настоящее счастье и немыслимую головную боль в виде себя. Теперь, по крайней мере, было понятно, почему тому было так плохо последние дни, ведь тот вынашивал двойню. — Дайте иголку с ниткой, горячее полотенце. Живо! — краем глаза видя, как Крис передал ребенка Даниэлю, Аками тут же получил то, что требовал и быстро зашил рану, подкладывая чистые полотенца и завязывая его тело бинтами. Накрыв парня теплым одеялом, он тут же переместился к нему, порвав свое запястье и приставил его к бледным губам парня, тихо приговаривая. — Пей же, любимый, — вампир видел, как кровь лилась по его губам, стекая в рот, и как тот с трудом глотал ее. — Ты молодец, теперь все будет отлично. Алье покачал головой, глубоко вдыхая и оглядываясь на сына. Тот помогал ему, пусть и думал, что не делал ничего такого, но он держал Петри тут все время, да и сейчас не давал ему уйти, поэтому он был ему безмерно благодарен. Стоящий рядом Крис, держащий детей, тут же подошел к нему, отдавая маленькие комочки отцу, который расположил их рядом с собой, оглядывая закрытые глазки и надутые щечки. В глазах вампира застыли слезы и он сжал губы, чтобы этого так и не случилось. Боже, двойня… Петри подарил ему двойню. Вампир прикусил губу, видя, как Крис подает ему кровь, пока он все еще поил Петри своей. Стоило тому избавиться от детей, как его регенерация вновь вошла в силу, только вот для полного восстановления ему нужно было много времени. — Поздравляю господин, — Крис низко склонился, понимая, что сейчас они мало чем были нужны. — Спасибо, — шепотом кивнул тот, залпом выпивая весь кувшин и понимая, что у него сейчас просто не останется крови для парня, а потому он решил сменить дать парню обычную. — С ним ведь все будет нормально? — боясь разбудить папу, спросил Даниэль. — Конечно, — Аками с нежностью коснулся Петри, не в силах оторваться от него, а потому устроил детей между ними, проводя пальцами по их коже и видя, как те причмокнули, требуя что-то засунуть в рот. — Он всегда будет с нами. И спасибо тебе, Крис, можешь идти. Алье кивнул вампиру, видя, как тот не хотел уходить, но, тем не менее, вынужденно вышел из покоев, завидев, как вокруг собрались практически все вампиры из Дома. — Ну! — потребовали Титаны. — Двойня, мальчик и девочка, — ответил Крис, видя, как у вампиров округлились глаза, а потому он хмыкнул. — Твои брат и сестра, Даниэль, — чуть ли не всхлипнув, произнес Алье, улыбаясь и протягивая к нему руку, чтобы тут же прижать его к себе, чувствуя невозможную тягу к своей семье и безумно радуясь этому. — Мои самые дорогие на свете, — скупая мужская слеза все же скатилась по его щеке и его хватка на Даниэле усилилась, отчего тот довольно захрипел. — Отец, раздавишь. Аками рассмеялся, все же отпуская его и видя, как тот протянул руку к детям, едва касаясь их и улыбаясь. Надо же, так вот оно как все происходит. Но папа почему-то одно время орал на кочергу, чем же тот раз отличался от этого. — Он ведь поправится? — спросил мужчина, прекрасно видя, что парень по-прежнему оставался слишком бледным и истощенным. — Конечно же, совсем скоро будет в норме, — кивнул Алье, готовый всю жизнь провести вокруг троих детей и одного выросшего ребенка, который подарил ему то, что никто не смог бы. И ни у кого не получилось бы. — Выпьет крови, отоспится, и придет в себя. Будет, как обычно, буянить на счет Титанов и указывать им, что делать. — Да, он это любит, — согласно кивнул Даниэль. — Но девочка… — Не хочешь? — вдруг испугался Аками, переводя взгляд на сына, и тот поспешно покачал головой, в глазах не было ненависти, скорее откровенное любопытство. — Не думал, что это вообще будет возможно, — сказал тот. — Это же наш Петри, от него всякое можно ожидать. — О да, — хмыкнув, кивнул мужчина, как-то благодатно вздыхая и протягивая руки к одному кульку, беря его на руки и начиная укачивать спящее дитя. — А почему они не плачут? Обычно же дети должны это делать. — Ты тоже у нас почти и не плакал. Вампирята умные, не раздражают своих родителей, — улыбнулся Алье. — И кормить нужно кровью, да? — Чем же еще. — А как назовете? — Даниэль всматривался в это личико и закрытые глазки, чувствуя, что в нем поднимается просто упоительная волна неописуемой нежности к сестренке. Это было нечто не знакомое ему, тем не менее, он уже понимал, что заботу о них он не сможет полностью отдать папе. Он сам хотел поучаствовать в этом. Жутко хотел сделать что-то для них. — Это Петри выбрал тебе имя, думаю, и им даст, — Аками протянул руку и нежно провел пальцем по коже парня, убирая упавшие на лицо волосы и смахивая его слезы. — А ты какое бы хотел? — Честно, — вампир взглянул на Даниэля упоительно счастливым взглядом, — мне все равно. Думаю, наш папа заслужил самостоятельно выбирать им имена. Не волнуйся, он не подведет. Я надеюсь. По крайней мере, я попытаюсь его уговорить, если вдруг тот психанет и назовет их как-нибудь странно. — Доверяю тебе, — кивнул Даниэль, проходя с ребенком к отцу и обнимая его за плечо, видя, как тот посмотрел на малыша и улыбнулся тому. — Боже, сын, ты только посмотри, она же копия наш Петри, — поразился Алье. — А тот похож на тебя, — Даниэль кинул взгляд на братишку, который находился на руках отца. — О Даниэль, — Аками покачал головой, облокачиваясь о плечо сына и тяжело вздыхая. — Как же сильно я вас всех люблю. Жизни не хватит, чтобы рассказать насколько. — Я знаю, я тоже, — кивнул тот.23 февраля 1528 года
Аками дежурил около Петри каждый час, все ожидая, когда тот придет в себя, но тот упорно пребывал в неизвестности, не желая открывать глаза, отчего заставлял вампира волноваться еще больше. Что нельзя было говорить о детях. Те росли крепкими и сильными, тем не менее, практически всегда были на руках у кого-нибудь из вампиров. Удивительно, но на деле Титаны оказались не такими уж и хорошими няньками. Нет, безусловно, заботиться о маленьких они умели, только вот весь свой пыл они растеряли тут же, стоило Алье выйти из комнаты с детьми на руках. Сейчас те были у Криса и Даниэля, которые по-отдельности присматривали за ними, уже в таком возрасте начиная баловать их. Аками был не против, в конце концов, он и сам бы поступал так же, и единственное, что его останавливало его, это обычная возможность купить что-то, ведь он сидел с Петри, начиная замечать, что тот переставал быть столь истощенным, а потому он подкармливал его своей кровью. Это помогало, а потому вскоре тот приоткрыл глаза и захрипел, привлекая его внимание. — Аками… — Я тут Петри, все хорошо, я здесь, — мужчина тут же взял его за руку, поцеловав пальцы и видя, как голубые глаза парнишки все еще были затуманены. — Как… дети? — С ними все хорошо. Они замечательные, просто бесподобные, — улыбнувшись, произнес тот. — Мальчики? — спросил тот. — Петри, ты не поверишь, но ты родил девочку, — Алье пораженно покачал головой, все еще не веря в подобное. — Девочку и мальчика! Петри, как же я люблю тебя! — Я прям чудо совершил, — усмехнулся тот, тоже улыбаясь и пытаясь сесть, но боль, проскользнувшая в тебе, не дала ему это сделать и он отступил. — Черт, еще не восстановился. Сколько я тут лежу. — День. — А пора бы, — Петри часто задышал. — Ох, Алье, дай мне, пожалуйста, еще пару денечков, что-то я совершенно без сил. — Конечно, мой дорогой, отдыхай сколько нужно, — кивнул тот. — Если хочешь, могу принести детей, — предложил тот, понимая, что тот вскоре и сам попросил бы это, просто сейчас не успел сделать это. — Давай чуть позже, я их просто не удержу, — парнишка виновато улыбнулся мужчине. — Вот сейчас ты дашь мне крови и пару часиков в твоем прекрасном обществе, и мне станет намного лучше. Аками лишь кивнул, понимая, что не может вымолвить и слова, чтобы этими звуками хоть как-нибудь передать то, что он чувствовал к нему. Как эти бешеные чувства, которые рвались из него, можно было просто назвать «любовью»? Это было другим чувством, более глубоким, более ярким и удивительно сильным, не угасавшим в груди с каждым годом, а лишь становившимся все ярче и четче. Мужчина лишь укусил себе запястье, чтобы вспороть кожу и предложить парню кровь, которую тот принял, с голодным рычанием впиваясь в него, глотая кровь с зажмуренными глазами, и довольно щурясь от этого. Лишь выпив столько, сколько мог ему дать Алье, Петри быстро взглянул на него и прилег рядом, пытаясь не шевелиться, и вновь быстро заснул.24 февраля 1528 года
— Мистер Алье, а когда Рейнар даст им имена? А то ведь как-то… — Ферри взглянул на вампира, который сидел с одним из своих детей на кресле около камина и любовался на малыша, который во все своим голубые глаза смотрел на него, из-за чего-то постоянно смеясь. — Отоспится и придумает, — практически не обращая внимания на вампира, кивнул Алье. — Ну, а какое бы вы хотели? — спросила Вивьен, вполне себе удобно расположившаяся у ног вампира и играющая с девочкой. — Я думал над Натаниэлем, — задумчиво сказал мужчина и в это же время ребенок взвизгнул, качая ручками и довольно смеясь. — Кажется, ему понравилось, — женщина улыбнулась, смотря не столько за ребенком, а сколько за вампиром, который с таким удовольствием занимался с дитем, что даже у такой вампирши, как она, сердце пыталось биться. — Ну, а кем у нас будешь ты? Она посмотрела на маленькую девочку, у которой были точно такие же голубые глаза, как и у ее брата, вместе с белыми волосами это смотрелось довольно красиво и необычно. — Чудное создание, — тихо начала она, обращаясь лишь к малышке. — Ты вырастешь настоящей красавицей. Мистер Алье, а какое имя будет у нее? — Я не мастер придумывать имя. — Ну, а как звали вашу мать, или мать Рейнара? Или еще кого-нибудь? — Не думаю, что Петри понравится, если я назову нашу дочь именем его матери, у них были несколько сложные отношения, да и у меня не все гладко было, не хочу, чтобы это передалось и нам. — И все же, — настаивала вампирша. — Петри поймет, я надеюсь, если на этот раз вы сами дадите им имена. — Лилиан? — с какой-то надеждой произнес вампир, будучи впервые уверенным в том, что Петри это не понравится. — Хорошее, — одобрила Вивьен. — Пусть она будет Лилиан Алье. А кстати, хотела спросить, почему у вашего сына, фамилия Петри? Нет, я, конечно, понимаю, что первый ребенок и все такое, но… — Мы не заставляем его выбирать между нашими фамилиями, он решает сам, чью использовать. Иногда он берет мою, иногда Петри, но я думаю, потом он определиться с выбором. Во всяком случае, он останется нашим сыном, с какой бы фамилией он не был. — Я не против такой свободы выбора, — решительно кивнул Хелли, подходя к сестре и наблюдая за тем, как она играется с малышкой. Давно он не видел Вивьен такой довольной, а то после смерти их родителей они уже и успели забыть, что такое забота о чужих. Они заботились лишь о себе, забывая, что есть и другие люди. — Посмотри, Хелли, у нее белые волосы, прям чисто белые волосы, — Вивьен пораженно покачала головой, улыбаясь девочке и чувствуя, как та схватилась пальчиками за ее мизинец. — Как и у Алье, — тихо, стараясь, чтобы его не услышали, кивнул брат, переводя взгляд на вампира и сравнивая. Кажется, дети взяли от этого вампира больше, чем от Петри. — Кстати, может, кто разбудит Рейнара, а то дети вырастут быстрее, чем он проснется. — Вот ты и сходи, — Аками коварно улыбнулся, видя, что мужчина оскалился и вздохнул. Ему нравилось быть тут и смотреть за сестрой, а не тащиться к вампиру, который точно захочет убить его, если он того разбудит. — Ну, пусть спит, — мужчина кивнул, с надеждой смотря на реакцию Алье, но тот сжал губы, и ему пришлось-таки идти в покои Рейнара. Даже с лестницы он еще слышал отголоски детского смеха, улюлюканье взрослых и тихие разговоры остальных. Эта обстановка очень сильно отличалась от той, которая была какую-то неделю назад, когда напряжение приходилось разрезать телом, желая лишь одно – выбраться из Дома и очутиться на свободе. Сейчас же все изменилось, и он не хотел, чтобы это менялось, а потому он должен был покончить с этими охотниками. Но до них пока было не добраться. Со вздохом открыв дверь, вампир зашел внутрь, в полутьме пытаясь разглядеть парня, который должен был спать в кровати, но того там не оказалось. Более того, некоторые вещи были раскиданы по всей комнате, а на полу была кровавая дорожка, тянущаяся к открытому окну. Сердце вампира замерло, ведь он понял, что видимо Петри сбежал, только он не понимал зачем. Стоило ему подойти ближе, как он вдруг учуял запах смертных и остановился, видя, что к столу был прибит нож с куском бумаги, на которой было послание «Сдайтесь». Хелли разорвано выдохнул. Черт, только этого не хватало. Только не сейчас, когда все было так хорошо. Не сейчас. Мужчина тут же выбежал из комнаты, сбегая вниз по лестнице и останавливая напряженный взгляд на Алье, первой к нему повернулась сестра, а потому именно она заметила, что брат был слишком напряжен, и на мягких чертах лица проступило волнение. — Хелли, что случилось? — спросила она, видя, как Аками тоже повернулся к нему, сменяя улыбку на переживание. — Его нет… — В смысле? — Алье замер, не отрывая взгляда от мужчины. — Охотники… Зажав ребенка в руке, вампир быстро встал и кинулся в покои, стараясь не думать о том, что сказал Хелли. Все эти две с половиной секунды он боялся представить, что к ним забрались охотники и убили парня, а потому стоило ему увидеть раскиданную одежду и капли крови, вместе с оставленным кинжалом, как он тут же сжал челюсть и хрипло зарычал. — Что такое? — позади показалась Вивьен, пытаясь понять, что случилось. — Его похитили, — сказал брат, стараясь не думать, что за такое охотникам будет. — Но как? Как они пробрались сюда и захватили его. Почему он не убил их? — женщина с трепетом прижимала малышку к груди, так же как и брат до нее, чувствуя запах Петри. — Он еще не восстановился, вы его хоть видели, он не способен был даже встать, — Аками в ужасе покачал головой, медленно поворачиваясь к вампирам. — Почему никто не обнаружил проникновение в Дом? Кто следил за помещением снаружи? Вампиры тут же засуетились, пытаясь понять, кто в этом был виноват, но тот, кто допустил оплошность, был уже мертв, а потому наказать того Алье не мог. — Я должен найти его… а если его убьют… — С ним все будет нормально, он же Высший, он выживет и обязательно вернется, я в этом уверен, — кивнул Милен, видя, что у вампира начинается банальная истерика. Может быть, его словами и могли помочь, но в них так никто и не поверил. — Позовите Даниэля.* * *
Петри проснулся от чьих-то шагов, не понимая, кто мог так громко ходить. Вроде бы Алье ходил тише… как вдруг шеи коснулось что-то обжигающе холодное и жар разнесся по всему телу, тут же выводя его из сна, заставляя понять, что вряд ли кто-то из вампиров решил разбудить его таким вот способом. Только открыв рот, он уже хотел было накричать на того вампира, как замер. Над ним висела пара заточенных и явно посеребренных кинжалов. Один удар прямо в сердце, и от него останется одна головешка, не потребуется даже второго удара, отчего он замер, разглядывая склоненных над ним охотников. Был шанс превратиться в летучих мышей или туман, но у него не было на это сил. Он мог так же крикнуть своих, но вряд ли те подоспели бы до того, как кинжал пронзил бы его. Тогда оставался вопрос, почему же его до сих пор не убили? — Ну и кто вы? — довольно тихо спросил Петри, оглядывая двух мужчин, которые застыли над ним. — Ты ведь Высший? — спросил один из них, что носил темную повязку на голове. Рейнар замер, стоило ли подтверждать этот факт словами. Эх, была бы у него возможность выпустить Духа, то от этих смертных остались бы одни трупы. — Нам не обязательно слышать твой ответ, ведь можно проверить и по-другому, — один из них быстро направил на него кинжал, и парнишка дернулся в сторону, но оружие задело лишь его руку, вспоров кожу, и из раны лениво потекла кровь. — Ты Высший, у тебя кровь практически черная. — Берем? — спросил другой, видимо существовал тот факт, что если он не окажется нужным вампиром, то его просто убьют. — Понадобиться, — кивнул тот, подхватывая парня под руки и поднимая, видя, как тот практически не стоял на ногах. — Хватит тут притворяться, будешь так делать, действительно не сможешь ходить. Пригрозил охотник, несильно ударяя кинжалом ему в спину, отчего Петри подпрыгнул, как ужаленный. Серебро, даже будучи рядом, уже наносило ему ущерб, и отделаться от этого он никак не мог. — Уходим, — быстро прошептал тот, кивая кому-то из окна и вылезая прямо на подставленную лестницу. — Пикнешь или превратишься в этих крыс, задохнешься в этой пыли, ясно? — мужчина наглядно продемонстрировал мешочек и вампир нахмурил брови. Ни шанса сбежать, пришлось идти вместе с ними. В одних штанах по щиколотку и свободной рубашке, босиком по холодному камню через весь город, Петри мог не обращать на это внимания, но холод пробирал его до кости, заставляя дрожать, а ноги уже успели испачкаться в грязи и слякоти холодных луж. Вскоре, под пристальным наблюдением охотников, они дошли по ночному городу до небольшого здания со странным названием, и зашли внутрь, где их уже встречали остальные. Десять охотников, которые зажгли свечи и тут же начали обсматривать добычу, довольно улюлюкая и поздравляя тех двоих. — Высший, как по заказу, — отчитался один, смотря на одобрение остальных. — Что? Какой это Высший, это же ребенок, он не может быть Высшим, — выкрикнул кто-то из охотников и толпа перед ним расступилась. — Я сам лично видел того вампира и точно говорю – это не он. Убить его, нам нужен другой. Петри не сдвинулся с места, смерти он не боялся, но вот за своих родных он переживал, а потому он сделает все, чтобы защитить их, пусть и последние силы он отдаст на то, чтобы избавить от этих мерзавцев и всего этого дома. — Но сэр, у него черная кровь! — начал возникать другой, держащий в руке серебряный кинжал. — Посмотрите сами! Мужчина, что стоял перед Петри прищурился, оглядывая его тощую тщедушную тушку и подходя ближе. Казалось, он мог голыми руками свернуть тому шею, но вместе этого выдернул свой кинжал из ножен и наставил острие прямо ему в глотку, видя, как тот даже не дрогнул. — Ну посмотрим, — хмыкнул тот, медленно надавливая кинжал прямо ему в шею и прокалывая кожу. Струйка темной крови потекла прямо на светлую рубашку, заляпывая ворот и стекая вниз неровными размазанными каплями. — Ха, и в правду Высший. Для тебя же хуже. Прошипел их командир, быстро хватая вампира под локоть и проводя его вниз, где тут же приковал к кандалам, защелкнув их на нем с особым удовольствием. — Посидишь пока тут, а на рассвете мы начнем, — бросил тот, оставляя с вампиров трех надзирателей, который были вооружены арбалетами и мечам. — Пошевелится – стреляйте. Командир ушел, оставив их сторожить вампира, и те исправно несли свою службу. Но через несколько часов, один из них поинтересовался. — А что он такой тощий? — Да, небось, эти вампиры опять обратили кого-то из сирот, вот и выглядит каким-то больным. — Больной не больной, а глаза сверкают. — А ты не смотри в них, еще загипнотизирует. Мужчина тут же отвел взгляд и начал смотреть вниз. Слишком долго всходило солнце и Петри с дрожью в сердце ждал этого момента, ведь по словам охотника тогда все и начнется. Он не хотел этого знать, он хотел вновь оказаться в объятьях Аками и почувствовать его сильные руки. Вместо этого он ощущал холод оков, да пронизывающий ветер, который холодил его кровь. Когда солнце встало, для него ушла надежда, ведь ночью он еще мог выбраться, а теперь у него оставался лишь один шанс попасть на волю – это превратиться в сову, но для этого у него было слишком мало сил. Ему нужен был подходящий шанс, который помог бы ему вырваться из цепей и сбежать. Но с наведенными на него арбалетными стрелами, посверкивающими серебром, он не видел этого шанса в упор. Наконец, в проеме двери показался тот самый охотник, который лениво и слишком довольно прошел к нему, останавливаясь напротив и сцепляя руки за спиной. — Ну и кто ты будешь? Отвечай, пока есть такая возможность и, может быть, я пожалею тебя, — охотник хмыкнул сам себе, видя, как вампир пронзил его таким тяжелым взглядом, отчего он понял, что тот ему ничего не скажет. — Не скажешь, значит. Что ж, может быть тогда мне нужно тебя расколоть? Петри хмыкнул про себя, ну пусть попытается, главное сохранить разум и держать в нем образ Алье и его детей, ради которых он попытается выжить. Охотник достал кинжал и приставил его к его горлу, надавливая на старую рану и с каким-то удовольствием видя, как кровь из раны потекла намного живее, чем было до этого. Парень никак на это не отреагировал, он уже умеет справляться с болью, жизнь научила терпеть и не рыпаться, когда нет шанса избежать этих ощущений, а потому это разозлило мужчину. — И все же, тебе стоит рассказать мне правду, иначе весь клан, в котором ты живешь – сгорит, — охотник хмыкнул, прекрасно видя, что для вампира это не было такой уж шокирующей новостью, от которой он забился бы в кандалах. Он упорно молчал, не показывая и намека на то, что он волновался бы о них. — Прострелите ему плечо. В это же мгновение, один из арбалетчиков щелкнул, и стрела попала точно в цель, пробив правое плечо, заставив вампира дернуться. Шипение из раны говорило о том, что наконечник соприкасался с его телом, вызывая сильное раздражение. — Мало, значит. Что ж, у меня есть время, а вот у тебя его нет. Подумай над этим, — охотник фыркнул, видя, что он вряд ли что добьется от этого вампира, а потому быстро вышел из комнаты, оставив все тех же ребят следить за ним. Интересно, когда им надоесть просто стоять здесь. — Эй, он вообще может говорить? Вдруг какого-то немого выловили? — спросил один. — А ты проверь, сунь палец ему в рот, — рассмеялся второй, качая на него арбалетом. — Да или ты, — фыркнул тот, видя, как вампир прикрыл глаза, будто хотел уснуть. — Эй, не спать! Тебе еще не разрешали этого! — другой охотник, стоявший в углу сделал пару шагов к парню, видя как тот резко открыл глаза и взглянул на него чуть ли не светящимся голубым взглядом, от которого тот пару секунд не мог оторваться, хотя и знал, что не должен был долго смотреть в глаза вампиру. — Слушай, может его на солнце сунуть? А то какой-то он не разговорчивый. — Ты его убить что ль хочешь? Его с таким трудом отыскали. С нас потом головы снимут. Петри слушал их и понимал, что он был нужен им живым. Относительно. Прекрасно, значит, пора время умирать. Начав хрипло дышать и расфокусировать взгляд, парнишка начал заваливаться вниз, под ошеломленными взглядами охотников, повисая на оковах и «теряя сознание». Смертные сначала переполошись, не зная, что делать. Но потом один их них предложил, что может быть, вампир просто притворяется. Тем не менее, они поверили в это с трудом, ибо выглядел Петри действительно хреново, и сейчас это играло ему на руку. — Я сообщу мистеру Хэмси, — сказал один из них, тут же выходя из комнаты, и вампир остался с двумя охотниками. Что ж, уже легче. Когда же тот пришел обратно, видимо вместе с тем самым мистером Хэмси, парнишку пристально обсмотрели, заметили тощее тело, круги под глазам и до сих пор еле текущую из раны кровь. — Черт, только этого не хватало, чтобы он тут ушел к предкам, — фыркнул мужчина, осматривая его откуда-то сверху. — Отнесите его в камеру и дайте ему какую-нибудь зверюшку, изменим его рацион питания. Охотники подчинились сразу же, относя бесчувственного вампира в какое-то место. Причем относили весьма странно, держа за руки и ноги, словно взять в руки боялись, ведь тот мог очнуться и укусить их, но Петри это было не нужно, а потому он позволял с собой так обращаться. Все равно этим охотникам долго не жить. Как и просил командир его отнесли в темницу и заперли там, спустя несколько минут приводя ему свинью от которой жутко воняло, и та начинала тыкаться носом в его лицо. В конце концов, он не выдержал и «очнулся», отгоняя от себя тупую тварь и думая, что же с ней можно было сделать. Свинья начинала орать, когда он до нее дотрагивался, а грызть ее он упорно не хотел, как при беременности, его начинало жутко тошнить. В момент, когда к нему зашли охотники, он вновь притворился спящим, пытаясь не обращать внимания на хрюкающее животное, и стараясь просто не замечать помеху, прислушиваясь лишь к шагам охотников. — Он так и не очнулся, — сказал кто-то, видя, что вампир лежал так же, как и его положили. — Может, умер? — Вряд ли, — ответил другой. — Просто притворяется. Ждет, когда у него будет возможность сбежать. — Но как же то, что он знает? Ведь мистер Хэмси хотел у него все узнать. — Ничего, у нас есть время на это. Его вновь оставили, и парнишка терпеливо вздохнул, пытаясь придумать способ убежать. Интересно, как там поживают его малютки. В душе сразу же потеплело, стоило ему вспомнить про них, а ведь он даже их не видел. Только ради них он должен был выбраться отсюда, чтобы повидать их. Охотники заплатят за то, что отняли у него драгоценное время. Они заплатят за это своими жизнями и кровью, которая прольется тут. День прошел слишком быстро, отчего вскоре к нему зашел тот самый командир, желая проведать его и узнать, будет ли тот что-нибудь говорить. Петри решил смилостивиться с ним и все же ответить. Но таким голосом, от которого у мужчины побежали мурашки. — Ты один из тех Высших, которые прибыли недавно в город? — спросил тот, получая скупой и сиплый утвердительный ответ. — И сколько же вас? — Двое, — Петри закашлялся и охотник отступил от него, лишь потом понимая, что тот сказал. — Как двое? Вампиров здесь очень много… — Но лишь те, кто прибыл из Замка, — парнишка усмехнулся, отгоняя от себя свинью и видя, как охотник присел к нему, пытаясь быть с ним на одном уровне. — Значит ты из Замка? А городских вампиров тут сколько? — Не много, но, должно быть, вы слышали о Титанах… — Слышал, мои люди с ними успели встретиться, так что не думай, что это как-то вам поможет. Ты важная личность, вашим придется сдаться. — Вы правы, — парнишка вновь закашлялся, начиная говорить еще более сиплым голосом, — я важная личность, но за мной придут. — Я этого только и жду. Пускай они идут ко мне, в мою ловушку, где я их и убью, а ты… Ты мне еще послужишь. — Живым? — тихо, практически одними губами спросил Петри. — Я не боюсь смерти, охотник, вампиры сразу же узнают о том, что я умер, и тогда их ничего не будет сдерживать. — Вампиры не могут это знать! — рявкнул охотник. — Вы хорошо знаете нас, но не до конца. Я Высший, я многое могу, даже распрощаться со своей жизнью ради других, — Петри вызвал когти на руках и приставил их к своему горлу, легко вспарывая кожу под пораженным взглядом охотника. Тот сомневался, вампир блефовал или нет. Судя по тому, как он выглядел, этот вампир уже давно хотел покончить с собой, иначе питался бы лучше, или же все-таки не блефовал. — Что ты хочешь? — спросил мужчина. — Дайте мне человека, любого, больного, старого, но человека, а не это бедное животное. Уверен, ваши повара сделают из него отличное жаркое, но я не пью животную кровь, — Петри покачал головой, ведь под конец предложения его голос совершенно осип, и охотнику приходилось читать слова лишь по его губам. — Чтобы я принес вампиру человека? Да я лучше умру! Петри пожал плечами, вновь наставляя когти на горло и с силой впивая их в кожу, погружая все глубже и глубже под ошеломленным взглядом мужчины. И тот качнул головой. Вздохнув, он все же ушел, через пару часов приводя каких-то людей. Это был какой-то старик, которого вели двое охотников. — Вот и не требуй больше, — один из них открыл дверь, пока второй втолкнул больного мужчину внутрь его клетки, тут же закрывая дверцу. Петри покачал головой, тряся цепями и показывая, что те мешают ему, на что охотник фыркнул. — И так справишься. — Тогда оправдываться будете сами, почему я умер, — просипел тот, отворачиваясь от охотников и видя, как те переглянулись между собой. — Кинь ему ключ, да и все. — Так он отпирает и решетку. — Черт, ладно, давай тогда ты держи его на прицеле, — сказал один, открывая дверь и с опаской входя внутрь, пока другой сделал шаг ближе. Стоило ключу повернуться в его кандалах, как парнишка тут же резко ударил охотника, откидывая его к стене, а сам быстро успел схватить второго за рукав плаща, под крики того подволакивая его к себе и тут же вгрызаясь в глотку, начиная выпивать кровь всю до капли. Второй охотник был на очереди, а потому в тот момент, когда в темницу прибежали другие охотники, парнишка как раз допивал старика, оставляя в живых лишь свинью, животную кровь он не пил, потому что у него не было времени. Болты полетели в него как град, отчего он тут же превратился в туман, выплывая из решетки и создавая одному охотнику черный торнадо, высасывая из того всю кровь, как вдруг кто-то распылил в воздухе серебряную пыль, отчего парнишка тут же перевоплотился в человека, застывая и не дыша. Охотники думали, что это поможет, да вот только он тут же запустил в них алые кинжалы из своей крови, которые пробили ткань и вошли в их тело ядовитой проклятой кровью. Охотники тут же стали оседать на пол, ведь обращение даже с одной капли начинало действовать, Петри спокойно прошел на выход, встречая охотников и тут же бросая в них такие кинжалы, обезвреживая практически всех мужчин и оставляя лишь их главаря, которого он заковал в те самые кандалы, оставляя в камере вместе со свиньей. — Посидите пока тут, — бросил парнишка, обходя все здание и находя отголоски сопротивления, что обратить всех остальных. Лишь когда все охотники были на полу, корчась в муках, парнишка начал подходить к ним, поднимая за шею и вкушая их полу обращенную кровь. Он пил всех. Всех, без исключений, мараясь в их крови, и не замечая криков тех, кто еще не умер. Кричал и командир, зная, что он был тому на десерт. Петри восстанавливался быстро, его раны затягивались, а внутренние резервы заполнялись настолько, что Дух, как синий, так и красный засветились внутри него яркими огоньками. Он не слышал, как в дом ворвались вампиры, не слышал, как произнесли его имя, но резко вздрогнул, когда дотронулись до его плеча, отчего он оторвался от охотника и обернулся. — Петри, боже, это ты… Алье вздохнул, видя, что сейчас этот вампир выглядел не так, как в прошлый раз, когда он его запомнил. Теперь Петри больше походил на зверя, который весь измарался в крови, а его клыки блестели в свете фонарей. Голубые глаза светились, а сам он был словно наэлектризован, отчего мужчина тут же отдернул руку. — Петри, как ты… — Господин, все охотники… мертвы, — знакомый голос доложил обстановку и парнишка слабо заметил, что это был Милен. — Неужели их всех… Петри отпустил охотника из своей хватки и тот мешком костей рухнул на пол, прямо ему под босые грязные ноги. На бледных щиколотках виднелись кровавые отпечатки, словно умирающие охотники касались его ног, когда он проходил мимо, оставляя их доживать последние секунды в одиночестве. — Вы как-то поздно, — полурыча произнес парень, проходя дальше к дергающемуся охотнику и легко поднимая его на уровень своих глаз, видя, как из того полилась кровь, как раз из той раны, куда угодил его кровавый кинжал. — Я тут уже начал выпивать. — Петри, пошли, тебе нужно вернуться обратно, — Аками сделал шаг к парнишке и тот зарычал на того, скаля длинные клыки и не видя, как рядом стояли Титаны, видя, на что был способен один Высший. И если раньше они сомневались в том, что тот уничтожил две группировки охотников, то теперь все возымело факты. — Я еще не закончил здесь, — хрипло сказал тот, мгновенно вгрызаясь в шею охотника и с чувством начиная пить его кровь, не замечая, как та течет по его губам, подбородку и заливает всю, бывшую белой рубашку.