Вторая жизнь.

— И что мне теперь с тобой делать? — сидя на сильно увеличившейся со времен его одиннадцатилетия груде золота в своем банковском хранилище, Гарри вертел в руках потемневшую от времени, узловатую волшебную палочку из бузины. Она его прекрасно слушалась, все заклинания получались настолько легко, что вообще никаких усилий не надо было прикладывать. Именно этот факт мальчику и не нравился, он не хотел зависеть от инструмента, а собирался развить свои магические способности таким образом, чтобы, в случае необходимости, иметь возможность колдовать чем угодно. «Если смотреть объективно, то я ее единственный законный владелец с тех пор, как она принадлежала Антиоху, которому я прихожусь пра-пра… в общем, сильно пра-пра внучатым племянником, и, соответственно, его единственным наследником по женской линии в настоящее время. Все иные ветви прервались. Это означает, что на совершенно законных основаниях я имею полное право ее продать или обменять, и, в этом случае, Старшая палочка будет полностью подчиняться своему следующему владельцу» — у Гарри имелся талант к боевой магии, но не было ни малейшего желания ей заниматься. Женская душа, жившая в мальчике, желала, чтобы, став юношей, Гарри Поттер всегда оставался здоровым, молодым и красивым. Или, хотя бы, как можно дольше. «В конце концов, я ничем не рискую. Почему бы не попытаться?» — поднявшись наверх, Гарри сообщил своему поверенному, что хотел бы отправить банковской совой письмо, анонимно, но с тем, чтобы его респондент мог ответить в Гринготтс, и, в случае необходимости, они могли вести переписку, не раскрывая имени отправителя. Такая возможность Гарри Поттеру была предоставлена, мальчик сел за конторку и принялся писать… Через месяц в маленькой переговорной комнате в присутствии Сириуса Блэка, опекуна несовершеннолетнего Гарри Поттера, двух гоблинов, Гарри Поттера и невысокого темноволосого и темноглазого мужчины, который выглядел, словно брат-близнец Сальвадора Дали, состоялась историческая сделка. Гарри Джеймс Поттер обменивал Бузинную палочку, так же известную, как Старшая Палочка Дар Смерти, на рецепт изготовления Философского Камня с подробным описанием всех стадий приготовления. Это описание включало инструкции по изготовлению ингредиентов, одной из которых явилась методика по выведению петухов-гермафродитов, способных откладывать яйца, из которых вылуплялись высиженные жабами василиски. По иронии судьбы для производства Философского камня требовался яд застывшего от своего собственного взгляда василиска. «Этого добра у меня навалом» — иронизировал, ознакомившись с рецептом приготовления, Избранный. Так же, Николас Фламель передавал во владение Гарри Джеймса Поттера ранее изготовленный Философский камень и обязался взять по рекомендации вышеупомянутого Гарри Джеймса Поттера себе ученика. Все стороны сделки обещали об ее участниках и подробностях умалчивать. — Отдаю тебе, Николас Фламель, добровольно в полное владение Дар Смерти в обмен на Дар Жизни, — торжественно произнес Избранный после того, как все подписи под договором были поставлены. Александре Владимировне на открытиях протокольных мероприятий подобные пафосные фразы всегда удавались особо хорошо. Но здесь, похоже, она, вернее, Гарри, сумел отличиться. От Старшей Палочки по всей переговорной комнате разлилось серебристое, темное сияние и она сама поднялась на воздух и влетела в раскрытую ладонь Николаса Фламеля, признавая того своим настоящим владельцем. — Наконец-то я смогу получить мастерство по дуэлингу! Господа, приятно оставаться! — радостно воскликнул тот, взмахнул Бузинной палочкой и аппарировал прямо из Гринготтса в неизвестном направлении. — И, правда, Старшая палочка, — констатировал гоблин. — У него нет мастерства по дуэлингу? — удивился Сириус Блэк. — Зачем оно ему? Он же зельевар. — Дело в том, — объяснил гоблин-поверенный своему подопечному, вернее, владельцу подопечных работнику Гринготтса денег, — что во времена юности господина Фламеля любой тупой рыцарь мог спокойно плюнуть ему в лицо и остаться при этом абсолютно безнаказанным. Необходимо было сдать мастерство в дуэлинге, чтобы быть посвященным в рыцари. Он не смог этого сделать и долгое время оставался простолюдином. «Детские и подростковые травмы всегда самые страшные и накладывают неизгладимый отпечаток на всю дальнейшую жизнь человека» — констатировал про себя Гарри, принимая поздравления и ставя вслед за Сириусом подпись на договоре о предоставлении ему, Гарри Джеймсу Поттеру, новой банковской ячейки на самом нижнем уровне банка Гринготтс. Вероятно, гоблины сочли его очень перспективным клиентом. На самом деле переговоры с Николасом Фламелем проходили сложно. На письмо неизвестного отправителя тот ответил с одинаково сильными энтузиазмом и подозрительностью. Зельевар мечтал получить Старшую палочку и боялся, что общается с мошенником. Гарри же старался избежать обмана, двойных толкований в рецепте и прочих подвохов. В результате, к моменту договоренности о встрече в банке их переписка была толщиной с договор с «Седьмым Континентом» вместе с приложениями и протоколами разногласий к нему. К счастью для Гарри Сириус подписал бумагу на разрешение дарения палочки из бузины даже не поинтересовавшись, зачем крестнику это нужно, и теперь по окончании сделки с огромным, граничавшим с шоком удивлением рассматривал Философский Камень, который держал в руках его подопечный. — Ты действительно Избранный, Гарри — констатировал Сириус. — Оставь свой пафос, пожалуйста, — мальчик подошел к мужчине близко-близко и посмотрел ему в глаза, — я с тобой обязательно поделюсь. Куда же я без тебя? — в доме Блэка Гарри из-за вездесущих портретов и того, что их в любой момент могла застать Бекки, себе подобных вольностей не позволял. — Это я без тебя пропаду, — Сириус его обнял, а Гарри, словно случайно, уткнулся губами в шею крестного, слыша, как быстро-быстро у того заколотилось сердце. — Кхе-кхе, — закашлялся вредный и наблюдательный гоблин, — молодые люди. Не смею вас больше задерживать. «Если бы мне сейчас было, хотя бы, шестнадцать лет, мы с Сириусом направились бы в домик дядюшки Альфарда или в мое поместье» — вздохнул Избранный. Пока же они с крестным разъезжались на разных вагонетках: Сириус — наверх, а Гарри — осматривать свое новое хранилище, куда уже было перенесено все содержимое его предыдущего сейфа. «Я хочу, чтобы этот мальчик стал здоровым» — сидя в углу огромной пещеры на кучке золота, которая теперь казалась просто микроскопической, Гарри держал в руках футляр, в котором лежала заветная тетрадочка, и ощущал себя девочкой Женей из сказки «Цветик—семицветик». Только вместо последнего седьмого лепестка у мальчика остался последний смертоносный хоркрус. — Ну, что, Том? — спросил Гарри и погладил по обложке некогда переданную ему через сына Люциусом Малфоем тетрадку. — Пришло время заняться тобой?