Бардак vs порядок

* * * «Это не публичный дом, это бардак какой-то!» Только нечеловеческим усилием воли Макс удержался от того, чтоб не выпалить вслух фразу, вертевшуюся у него на языке всю эту сумасшедшую неделю. А надо было выпалить и громко хлопнуть наконец дверью. Но он, чёрт побери всё, подписал контракт. И не мог оставить без защиты всю эту… буйнопомешанную компанию. Хотя еще неделю назад, подписывая треклятый контракт, он уже понимал, что они тут все буйно помешаны. Но ему было любопытно. Вот и мыкайся теперь, осёл. Макс скрипнул зубами и вытер пот со лба. Неделю назад… * * * – Зовите меня Вики, – дружелюбно представилась хозяйка, опираясь на дубовый письменный стол круглыми локтями в ямочках. Такие же ямочки круглились на её щеках. Ямочки, светлые кудри ниже плеч, сердечная улыбка – искренняя, что его очень удивило. Эта женщина на вид была пышной и тёплой, как… пирог. Яблочный. Эта мысль его позабавила, и он невольно улыбнулся в ответ. – Вас порекомендовал мне наш бывший управляющий и начальник охраны. Он оставил мне вашу визитку. Сказал, что лично вас не знает, но слышал, что вы надёжный и честный человек. – Как его зовут? – быстро спросил Макс, насторожившись. Подобные характеристики ему не льстили, а настораживали. Хозяйка вздохнула с лёгкой грустью: – Жуков. Он воевал, знаете. Пришёл к нам по объявлению в газете. Мы тогда только что открылись и искали охранника. Он был такой… нелюдимый сначала, такой неприкаянный. Потом заявил, что мы… хм… – она чуть смущённо замялась, – что за нами нужно присматривать. И стал моим управляющим. Но почему-то очень часто нервничал и сердился. Хотя я его уверяла, что всё в полном порядке, и всё было в порядке! Но он мне не верил и всё кричал, что меня пороть мало за моё легкомыслие. – Хозяйка опять вздохнула и поёжилась. – Но мы не практикуем БДСМ! Мы практикуем любовь. Поэтому я была очень рада, когда он женился на одной очень милой нашей девочке, на Есечке. Построил ей дом на окраине… А вы женаты? – внезапно спросила она. Макс незаметно поморщился и кратко ответствовал: – Нет. И не собираюсь. – Жуков тоже так всегда говорил, – вскользь заметила хозяйка. В её синих глазах запрыгали чёртики. О женщины! – Расскажите мне подробнее о том, как здесь ведутся дела, – сухо распорядился Макс, с трудом отрывая взгляд от её глаз. Но это было стратегической ошибкой, ибо, скользнув ниже, его взгляд упёрся в белоснежную ложбинку между… Между. Хозяйка поспешно запахнула шёлковый пеньюар, слегка покраснев, и повела круглым плечом: – Я уже сказала, что мы практикуем любовь. – Довольно необычное слово для публичного дома, – не удержался Макс от сарказма. – Любовь продать нельзя, я знаю, – кивнула Вики очень серьёзно. И синие круглые глаза её тоже стали совершенно серьёзными. – Но мы её не продаём. Мы просто любим. А продаём мы комфорт. И ещё – праздник. – Каким же образом? – Макс скептически изогнул бровь. Вики слегка откинулась на спинку своего кресла. – В публичный дом счастливые люди не ходят. Здесь мы даём им то, чего они лишены – капельку счастья. Даём возможность посмеяться или выплакаться. И успокоиться. – В публичный дом люди ходят не за порцией счастья, а за порцией секса! – язвительно отпарировал Макс. – А вы описываете мне какой-то… гибрид карнавала и исповедальни! Любопытство его было возбуждено. И, – себе-то он мог в этом признаться, – не только любопытство. Вики засмеялась: – Вы попали в самую точку – именно это я и хотела создать. Всё верно – и секс входит в этот комплект. – Так, – твёрдо сказал Макс, решив, что не позволит сбить себя с толку. – Каковы правила заведения? – Правило одно, оно висит на входе, – Вики пожала плечами. – Клиент должен находиться в здравом уме и трезвой памяти – то есть должен быть совершеннолетним, дееспособным и не находиться под алкогольным или каким-либо другим кайфом. – Вы не подаёте клиентам алкоголь? – с расстановкой спросил Макс. Эта женщина удивляла его всё больше. – Здесь алкоголь просто не нужен, – спокойно пояснила она. – Но подвыпивший клиент платит больше! Вики опять загадочно улыбнулась: – Наши клиенты платят один раз и сразу за всё – при входе. Она назвала сумму входного взноса – и Макс ахнул. – Не могу понять, – озадаченно проговорил он, – почему в таком случае… – Почему в таком случае здесь стены не из золота? – Смех хозяйки прозвучал колокольчиком, а потом она добавила лукаво: – Потому что. Что-то здесь было явно не так, и Макс, про себя решив, что немедленно это выяснит, задал следующий вопрос: – Почему же в таком случае местные мафиози не крышуют вас? Цезарь, например? Цезарем звали всем известного и неимоверно крутого «крёстного отца». – Ах, Цезарь… – мечтательно вздохнула Вики. – Чудесный человек! Он прожил у нас неделю. С ним было так весело! – Что-о?! – Мы столько разговаривали… Он, кстати, прекрасно поёт, вы знали? Он и сейчас иногда приходит, когда… хочет отдохнуть от своей семьи. Макс едва удержался от того, чтобы не схватиться за голову. – Может быть, чайку? – спохватилась хозяйка. – Простите, что я сразу не предложила. – Нет! – отрезал Макс. – Попозже. Расскажите, пожалуйста, о своих… служащих. – О, это прекрасные, замечательные люди! – с жаром воскликнула Вики. Кто бы сомневался. Если уж Цезарь был чудесным человеком… – Я вас сейчас всё равно с ними познакомлю, но предварительно вы, конечно, должны кое-что про них узнать… Итак, Дюмочка – наша звёздочка. Она вытянет любой, самый трудный случай, но именно поэтому её клиенты иногда надолго у неё задерживаются. – Надолго – это насколько? – с подозрением спросил Макс. Вики подняла глаза к лепнине на потолке и уклончиво ответила: – Ну-у, например, один молодой человек прожил у неё месяц. – Так, – Макс глубоко вздохнул. – И этот… месячный заплатил всего лишь входной взнос? Теперь понятно, почему у вас стены не из золота. Вики улыбнулась, – на её щеках вновь появились ямочки, – но ничего не сказала. – Итак, пропускная способность вашей Дюмочки крайне низка, – сумрачно констатировал Макс. – А как обстоит дело с другими работниками? Вики нахмурилась при словах «пропускная способность», но послушно ответила: – Гечка – чудная, умнейшая, весёлая девочка, но очень проказливая, а это не всем нравится. А Досточка, напротив, застенчива и меланхолична, но как никто, умеет утешить и ободрить нуждающихся в утешении. Я отправляю к ней тех, кто впервые… ну вы понимаете… – Проказливая, – задумчиво повторил Макс, пропустив мимо ушей пассаж про «тех, кто впервые» – от подобных мямлей вреда быть не должно. Вики энергично кивнула, но прояснять ничего не стала. – Не могу понять, за чей же счёт происходит основной оборот этого заведения, – пробормотал Макс, постукивая пальцами по столу. – Есть ещё Дон, – таинственно улыбнулась Вики, вновь откидываясь назад в своём кресле. – Парень? – на всякий случай уточнил Макс. – Парень. Но он – би, – спокойно отозвалась хозяйка. – Бисексуален. И у него есть множество собственных конструкций. – Каких ещё… конструкций? – опешил Макс. – Для секса, – невинно объяснила Вики. – Очень забавных. Знаете, есть клиенты, которые готовы платить любые деньги за необычный секс и занятное времяпрепровождение. Вы в этом скоро сами убедитесь. Макс вторично преодолел желание схватиться за голову и безуспешно попытался изгнать оттуда картинки, услужливо представившиеся ему в виде синтеза тренажёрного зала, циркового аттракциона и порносъёмок. – Ну и наконец, – весело подытожила Вики, – если уж никто из вышеперечисленных не может справиться с клиентом, то… – Вы возвращаете ему деньги, – подсказал Макс. – Что вы, – укоризненно покачала головой хозяйка. – Как можно? Человек пришёл к нам в надежде, что мы ему поможем… Я займусь им сама. Макс встал и прошёлся туда-сюда по комнате. Ему вдруг стало как-то… жарко. – Счастье для всех, и пусть никто не уйдет обиженным? – проворчал он наконец. – Именно так, – торжественно подтвердила Вики. – Ну вот, я рассказала вам всё, как есть. Теперь, зная это, вы заключите со мной контракт? Макс помедлил. Вздохнул. И кивнул. * * * На другой день Макс со спортивной сумкой, в которую уместились все его холостяцкие пожитки, снова стоял у конторки на входе во вверенное его попечению гнездо порока. Он с любопытством и подозрением взирал на переминавшуюся там же – и тоже с сумкой через плечо – девушку… или всё-таки парня? Бледное серьёзное лицо с веснушками на носу, взлохмаченные тёмные кудри до плеч, ярко-зелёные глаза в обрамлении пушистых ресниц, поношенные джинсы и свитер… Существо могло оказаться кем угодно. Оно, впрочем, было ненакрашенным… но это ещё ничего не означало. Макс вперил в существо рентгеновский взор, – силу этого взора он знал и постоянно ею пользовался, – и решил в первую очередь выяснить самое главное – имеет ли оно вообще право находиться в борделе. – Предъявите документы, – сказал он негромко, но безапелляционно. Зелёные глаза округлились, но через минуту в ладони Макса уже лежал безропотно поданный ему паспорт. Внимательно его пролистав, Макс сразу вычленил самое главное. Парень. Совершеннолетний. Некто Роб. Продолжая сурово взирать в круглые глаза мальчишки, Макс сунул ему паспорт и построил в уме логическую цепочку. Клиент, можно сказать, только что из-за парты. Тихо ждёт у стойки, не возмущаясь нерадивым обслуживанием. Застенчив. Молчалив. Явно пришёл в публичный дом впервые в жизни. Со вполне понятной и объяснимой целью. Макс припомнил пассаж хозяйки про «тех, кто впервые» и проговорил, нехотя улыбнувшись: – Не стесняйтесь. Со всеми это когда-нибудь бывает в первый раз. Вы… хм… в надёжных руках. – Он нетерпеливо огляделся. Почему, чёрт возьми, тут не наблюдается никаких «надёжных рук», и что, чёрт возьми, вообще нужно говорить появившемуся в публичном доме девственнику, чтобы не спугнуть его? – Сейчас к вам кто-нибудь подойдёт, а пока что я сам обслужу вас. Глаза Роба округлились ещё больше. – Я не про… о Боже… не про это я! – спохватился Макс. – Я про входной взнос. Проклятье, где же Вики?! Тут парень обрёл дар речи и возмущённо заявил: – Минуточку! Какой ещё взнос?! Я пришёл на работу! Я здесь работаю. А вы кто такой? Теперь дара речи лишился Макс. Он абсолютно не помнил, чтобы хозяйка говорила ему про какого-то Роба, перечисляя своих сотрудников. Псевдоним? Да, скорее всего, перед ним стоял замаскированный создатель адских секс-машин. Вид у него, конечно, был самый невинный, но ведь в тихом омуте, как известно… – Я – Макс, новый управляющий, – прищурившись, отрекомендовался Макс. – А вы – Дон? Парень покраснел до ушей, но явно не от стыда, а опять же от досады: – Вы же видели мой паспорт! Какой я вам Дон? Я племянник Вики, работаю на кассе. Месяц был на сессии, только что приехал. А тут – вы! Ещё раз мысленно помянув чёрта в прямой связи с легкомысленной хозяйкой, не удосужившейся сообщить ему о существовании родственника и по совместительству – работника, Макс недовольно буркнул: – Прошу прощения. – И протянул парню руку, которую тот неловко и быстро пожал. – Тогда пойдёмте, поищем вашу тётушку, и заодно я наконец познакомлюсь со всеми обитателями этого… Балагана. –…учреждения. Роб, помедлив, коротко кивнул в ответ, и они вместе поднялись по широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Попутно Макс с одобрением отметил наличие видеокамер не только в вестибюле, но и в каждом лестничном пролёте и коридоре – его предшественник своё дело знал хорошо. Собственно, внутри гнездо порока таковым не выглядело. Никакого алого бархата и картин, изображавших погоню голого фавна за голой нимфой. Из-за плотно прикрытых дверей не доносилось ни сладострастных стонов, ни свиста бича… Ах да, здесь же не практикуется БДСМ. Впрочем, из-за следующей, неплотно прикрытой двери доносились звуки, вполне приятные для уха – мелодичный смех как минимум двух женщин. Ну и весёлые возгласы как минимум одного мужчины. Макс озадаченно переглянулся с Робом, а тот, отвечая на его невысказанный вопрос, негромко пояснил: – Там Вики. И там ничего… такого не происходит. Иначе дверь была бы заперта. Отлично. Макс деликатно, но решительно стукнул в дверь костяшками пальцев. Внутри продолжался русалочий хохот и галдёж, никто их явно не слышал, поэтому, ещё раз переглянувшись с Робом, Макс пожал плечами и толкнул дверь. На кровати размером с небольшой аэродром, но под цветастым балдахином, восседали трое. Сама хозяйка в распахнувшемся пеньюаре, под которым, – к счастью или к несчастью, – всё-таки оказалось кокетливое кружевное бельё. Девчушка, на вид не старше пятнадцати лет, с легкомысленно торчащими вверх короткими рыжими косичками, тоже весьма фривольно одетая – или раздетая? И наконец, какой-то парень, светловолосый, загорелый и полуголый. Впрочем, его голая половина была хотя бы верхней – и на том спасибо. Перед каждым из них возвышалась горка фишек, а по атласному покрывалу были рассыпаны игральные карты. Роб залился краской, а Макс кашлянул. – О! – Вики оглянулась на дверь и проворно соскочила с кровати, одновременно затягивая на себе пеньюар. Макс испытал лёгкий укол сожаления, а хозяйка кинулась тормошить племянника: – Робчик! Ты вернулся?! Я так рада! Ты похудел, бедняжка мой маленький! Ты закрыл свою дурацкую сессию? Без тебя тут… – Простите, – холодно прервал Макс этот поток сознания. – Почему вы ничего не сказали мне вчера о существовании вашего племянника? – Действительно, – покаянно потупилась Вики. – Роб – моя правая рука, единственный здравомыслящий здесь человек… был. – Я ещё жив, – ухмыльнулся Роб, не обиженный, а польщённый. – Ладно, тётя Вики, я знаю, что о существовании правой руки обычно забывают. – Но она чертовски нужна! – горячо подхватила тётушка, ероша ему волосы и расплываясь в улыбке. – А мы тут… э-э… – Она оглянулась на кровать, откуда на неё с любопытством взирали партнёры. – Мы тут немного развлеклись. Максим, это Гечка. Девчушка с косичками прыснула и попыталась сделать что-то вроде книксена. Чуть не соскользнула с покрывала и захохотала ещё пуще. – А это… – Вики посмотрела на полуголого парня и замялась. – Дон? – осведомился Макс, сочтя, что почти семейная атмосфера будуара предполагала тесную связь между присутствующими. Увы, он опять попал впросак. – Джек, – снисходительно представился парень под хихиканье Гечки. Что такое? Неужели... – Клиент? – Макс перевёл сердитый взгляд с его обнажённого торса на виновато заморгавшую Вики. – Вы играете в карты с клиентом? На деньги? А если он выиграет? – Макс опять взглянул на Джека и успел заметить тень хитрющей улыбки, промелькнувшей на его губах. – Он выиграл! Сколько? Вики опять покаянно потупилась: – Не очень много. – Так. – Макс шагнул к кровати и сгрёб с покрывала фишки. – Ваше правило номер один – никакого алкоголя. Правило номер два я ввожу сам – никаких азартных игр с клиентами на деньги! – Вы скучный! – негодующе выпалила Гечка, вскакивая с кровати и запахивая пёстрый халатик. Макс поднял брови: – Я отвечаю за сохранность людей и денег в этом заведении. Я подписал контракт и соблюдаю его условия. – Вы абсолютно правы, –тяжело вздохнула Вики, направляясь вслед за Робом, уже выскочившим в коридор. – Ну, а в раздевальный покер мы можем поиграть? – с вызовом осведомилась девчонка, плюхаясь обратно на постель. – В раздевальный – можете, – степенно кивнул Макс. – Тем более, что вам немного осталось... снимать. Прикрывая за собой дверь, он предпочёл не услышать раздавшийся в комнате взрыв смеха. * * * Зато Макс услышал донёсшийся с лестницы неразборчивый, но явно негодующий вскрик хозяйки и немедля поспешил туда, мельком подумав, что надо бы срочно заняться фейс-контролем на входе в заведение. И хотя бы через каждый час обходить… обходить… Это ещё кто?! Посреди лестничного пролёта прямо перед Вики, воинственно упёршейся кулаками в крутые бока, стоял парень в одном полотенце, небрежно намотанном вокруг тощих бёдер. Макс заморгал от неожиданности. Парень был довольно худ, угловат, но крепок, белобрыс, встрёпан и свиреп. – Не хочу! – громко заявил он, топнув босой ногой по ступеньке. – Он меня уже затрахал! – Дон! – гневно прокричала хозяйка. – Выбирай выражения! Ах, Дон… Наконец-то. Макс решительно протиснулся мимо Вики, придержав её за локоть: – Я Максим, новый управляющий. Какие-то проблемы? – Это у него проблемы, а я жрать хочу, я даже не завтракал из-за него сегодня! – выпалил парень, жалобно и сердито сверкая лазурно-голубыми глазами. – Клиент заплатил, и ты обещал всё закончить вовремя, – тоном, не терпящим возражений, прервала его Вики. – Давай, кончай побыстрее, и я сама тебе стол накрою. – Да я за... мордовался уже! – возопил Дон, прижимая локтем сползающее полотенце. – Стоп! – Макс властно вскинул руку, неприятно озадаченный поведением хозяйки. Гнать явно голодного и измученного пацана обратно в объятия какого-то секс-эксплуататора – это казалось совершенно ей несвойственным. Не говоря уже о том, что такая трата ценного человеческого ресурса являлась абсолютно нерациональной и потому неприемлемой. – Здоровье вашего персонала – это моё дело, – веско заявил Макс. – Пусть парень отдохнёт. На мгновение повисла тишина. – Сделает клиенту курсовую работу – и пусть хоть заотдыхается, – наконец отпарировала Вики, тряхнув кудрями. – Не знаю, чем они там всю ночь занимались, – небось опять в сетевуху резались, – но преподаватель клиента ждёт работу сегодня к шестнадцати ноль-ноль. – Курсовую? – почти по слогам повторил Макс. Голова у него окончательно пошла кругом. – Я же вам говорила, что мы удовлетворяем абсолютно все потребности клиентов, – ехидно пропела Вики, покосившись на него озорным синим глазом. – А вы за меня заступились! – довольным голосом воскликнул Дон, тоже расплываясь в лукавой ухмылке. – Вы новый начальник охраны? Вы клёвый. Клёвый! Этого ещё не хватало… – Вы пишете курсовую работу нагишом? – ровным голосом поинтересовался Макс, указывая пальцем на пресловутое полотенце, снова норовившее сползти. Дон озадаченно поглядел вниз, будто увидел полотенце впервые : – Я мылся, а тут та-ак жрать захотелось… Дай, думаю, стащу чего-нибудь на кухне. А тут Вики. – Возвращайся, заканчивайте работу, а я сейчас пришлю к вам Роба с пиццей. Он вам заодно поможет, – бодро распорядилась хозяйка. – Ура, Робчик приехал! – ликующе заорал Дон, мгновенно свешиваясь с перил и заглядывая в холл. – Дуй к нам, брателло, у нас тако-ой курсач! А пиццу я хочу с колбасо-ой! Ой! Он обиженно потёр задницу, по которой получил звонкий шлепок от прошедшей мимо Вики, и мстительно показал ей вслед розовый язык. – О Боже… – синхронно пробормотали Макс и Роб. Наконец всё более-менее успокоилось. Дон ускакал в свою комнату, Роб с двумя коробками пиццы и литровой бутылкой кваса под мышкой поднялся наверх, а Макс, хмурясь, уселся на его место за кассой. Он ненавидел чувствовать себя идиотом, а именно это происходило сегодня почти непрерывно. Вики устроилась за стойкой рядом с ним и деловито раскрыла гроссбух. Макс иногда ловил на себе её смеющийся взгляд и хмурился ещё больше. – Как долго существует ваше предприятие? – внезапно спросил он. – Тринадцать месяцев, – с готовностью отрапортовала Вики, отложив гроссбух. – Вы хотите спросить, как мы умудрились просуществовать так долго? – В голосе её прозвенели смешинки. – Если я захочу что-то спросить, я именно это и спрошу, – отрезал Макс. – В данный момент меня интересует, есть ли у вас текучка кадров. – Все, кто работает сейчас, пришли ко мне с самого начала, – спокойно отозвалась Вики. – Кроме Досточки. Она устроилась сюда месяц назад, когда уволилась Еся. Так что текучки кадров нет. Стабильно высокая зарплата, отчисления в пенсионный фонд, все социальные гарантии… ну и, конечно, лучший в мире коллектив, – закончила Вики совершенно серьёзным голосом и тут же рассмеялась. – Вам у нас тоже очень понравится, вот увидите! – Уже вижу, – пробормотал Макс, уставившись на входную дверь. Колокольчики на двери весело брякнули, возвещая о приходе посетителя. И посетитель вошёл. * * * Впереди него вошла волна запаха. Вернее сказать, нестерпимого смрада. Сложно было сразу определить, из чего состоит этот букет ароматов: вонь давно немытого тела, грязной одежды, дыма от костра и лошадиного пота сплелись в одну невообразимую симфонию. Вики торопливо прикрыла нос батистовым платочком и звонко чихнула. – Будьте здоровы… – машинально пробормотал Макс, уставившись на вошедшего. Волосы посетителя слиплись в сальные пряди, из-под которых ехидно поблёскивали чёрные глаза. Усы и борода торчали в разные стороны столь же неопрятными сосульками. Его тёмная рубаха и грубые джинсы тоже были очень грязными и местами рваными. – У вас на входе рекламка висит – мол, вы удовлетворите любые потребности клиентов, – голос вошедшего был низким и ленивым. – Так вот, я желаю, чтоб вы удовлетворили мои потребности. Я с паршивой весны самоудовлетворяюсь до мозолей. – Вы обратились по нужному адресу! – живо воскликнула Вики, вскакивая с места, а Макс едва не застонал. – Теперь ваши потребности – наша забота. – Да-да, позаботьтесь обо мне как следует, – сощурился незнакомец, подходя ещё ближе, и Макс незаметно сглотнул, преисполнившись возмущения. Да это просто издевательство какое-то – явиться в общественное место, пусть даже в бордель, в таком вопиюще непотребном виде! В конце концов, здесь женщины! Взглянув в насмешливо блестевшие глаза пришельца, Макс понял, что именно на такой эффект тот и рассчитывал. – А деньги у вас есть? – ледяным голосом осведомился Макс, подымаясь из-за стола во весь свой внушительный рост и прикидывая, под каким предлогом спровадить наглеца, если окажется, что тот всё-таки материально обеспечен. Может, он недееспособен? Нахальный бомж тем временем положил на стойку перед Вики маленький кожаный мешочек. – Развяжите-ка, – велел он, и Вики, конечно же, послушно потянулась к мешочку. Господи, что за детское легкомыслие… Отстранив её, Макс сам дёрнул завязки мешка. Ого. Он бережно извлёк двумя пальцами золотой самородок и повертел его перед глазами. – Этого хватит, чтобы компенсировать моё пренебрежение к гигиене и неуважение к окружающим? – с прежней ленивой ехидцей осведомился гость. Макс хмуро покосился на Вики. Следовало бы добавить в правила над входом ещё один пункт: «Администрация заведения вправе отказать клиенту в обслуживании без объяснения причин отказа». Но навряд ли здешние помешанные альтруисты на это пойдут. – Вполне, – невозмутимо откликнулась Вики, и Макс отвернулся. Он не хотел даже вообразить, что хозяйка или Гечка сейчас лягут в одну постель с этим паршивцем, до которого он с удовольствием дотронулся бы только подошвой ботинка. Вышвыривая его за дверь. – Ваши предпочтения, сударь? – понизив голос, осведомилась Вики. – Дон, – не выдержав, шёпотом подсказал Макс наилучший, по его мнению, выход из этого… вонючего положения Дон, будучи мужчиной, просто обязан был взять на себя самую грязную часть работы. И в конце концов, он же мог перепоручить засранца своим секс-машинам. Пусть бы те позаботились о нём… как следует! Засранец оборвал кровожадные мечтанья Макса безапелляционным: – Люблю девочек в теле. А если их будет больше одной, тем лучше. И окинул хозяйку плотоядным взглядом, наглец! Вики спокойно кивнула и нажала на одну из кнопок на панели рядом с кассой, а потом раскрыла и поставила на стойку какой-то небольшой девайс, смахивавший на обычную электронную книгу. – Дюмочка? – негромко окликнула хозяйка. Макс впился взглядом в возникшее на дисплее изображение так же напряжённо, как и клиент. Девушка, раскинувшаяся на просторной кровати под вишнёвым балдахином, словно прямиком появилась там из восточной сказки или из пубертатных эротических фантазий. Каскад иссиня-чёрных кудрей, ниспадавших до талии, огромные карие глаза, чуть приподнятые к вискам, пленительный пухлый рот с чуть оттопыренной нижней губкой… А лиловые шёлковые шальвары и полупрозрачный сиреневый лиф почти не оставляли места воображению и убеждали – да, она была в теле, как и заказывал чёртов клиент. Да ещё в каком! Макс мрачно глянул на засранца – тот застыл с отвисшей чуть ли не до пола нижней челюстью. Ещё бы! Подобное сокровище ему и за сотню лет добровольно не досталось бы. А тут… за какую-то пару самородков… чтоб тебя. Он вздрогнул, почувствовав, как Вики крепко наступила ему на ногу. – Тебя устраивает клиент? – мягко поинтересовалась она у Дюмочки, и Макс сообразил, что в данный момент девушка разглядывает засранца так же внимательно, как и он её. А тот вдруг заморгал, потупился и даже попятился на пару шагов, но потом опять вскинул голову и вызывающе пробурчал: – Я заплатил – значит, я её в любом случае устрою. Миндалевидные глаза Дюмочки чуть сузились, и она произнесла низким хрипловатым голосом: – Как я могу вас называть, сударь? – Б-баль, – запнувшись, растерянно ответил гость. – Вы мне нравитесь, Баль… – Голос её упал до шёпота. «Да ты его ещё не нюхала!» – чуть не вырвалось у Макса. – Хорошо, – откликнулась Вики, выключая девайс и снова убирая его. Она пристально посмотрела на гостя. – Нужна ли вам вторая девушка? Тот, проглотив слюну, только молча помотал головой. А Вики ткнула пальцем во вторую кнопку на стойке и тепло улыбнулась, когда дверцы лифта возле лестницы гостеприимно раздвинулись: – Этот лифт доставит вас прямо к нужной вам комнате. Желаю приятного отдыха, сударь. Тот опять молча кивнул и неуверенными шагами направился к лифту. Едва лифт зашумел, подымаясь вверх, как Макс прошествовал к входной двери и, распахнув её настежь, процедил: – Приятного отдыха? Вики успокаивающе улыбнулась: – Можете поверить мне на слово – Дюмочка тоже отлично проведёт время и получит большое удовольствие. – Что-о? Удовольствие?! – Она обожает заботиться о ком-нибудь нуждающемся в заботе, – твёрдо сказала Вики. – Клянусь вам, у неё прямо-таки руки зачесались при виде этого… запаршивевшего котёнка. – Котёнка? – Макс просто ушам своим не верил. – Тоже мне, котёночек! Вики укоризненно покачала головой: – Бедолага просто несколько месяцев торчал в горах со своим лотком для промывки золота. Есть категория мужчин, которые, как годовалые младенцы, совершенно не умеют следить за собой. Конечно, он хотел шокировать нас, заявившись сюда в таком вот диком виде. Что ж, он получит полный комплекс услуг: его вымоют, постригут, побреют, выстирают одежду… кстати, одежда нескоро ему понадобится… и… – она сделала многозначительную паузу, – многократно вылюбят до последней капли. Кстати, Дюмочка – отличная слушательница. А этому человеку есть что рассказать. Он умён. – Сомневаюсь, что он так уж безропотно подчинится всем этим… процедурам. – скептически бросил Макс. – Он-то рассчитывал только на последнюю из них. И я не про разговоры, само собой. Вики вскинула тонкие брови: – Дюмочка справится. Она прекрасно умеет настоять на своём. А этому человеку нравится, чтобы его… уламывали. – С чего вы взяли? – изумился Макс, и хозяйка беспечно пожала плечами: – Это же очевидно. Понять другого человека легко – нужно только… войти с ним в резонанс. И глядя в её безмятежные синие глаза, Макс задался вопросом – а что же эти глаза успели разглядеть в нём самом? Спохватившись, он спросил совсем не то, что намеревался: – Эти приборы с двусторонней связью есть в каждой комнате? – Да. Связь мгновенная, достаточно нажать на кнопку, вы сами видели. Изобретение Дона, – с гордостью поведала хозяйка. – Очень способный мальчик, просто клад. Связь, кстати, может быть и односторонней, если тот, кто находится здесь, хочет удостовериться, что в комнате всё в порядке. Но он будет это только слышать, а не видеть. Однако у нас не практикуется подобное… наблюдение. – За тринадцать месяцев вашей работы здесь были какие-нибудь эксцессы с клиентами? – отрывисто спросил Макс. – Никогда, – коротко ответила женщина. – Недовольные? – Разве только тем, что приходилось от нас уходить, – с лёгкой грустью улыбнулась Вики. – Ваша бы воля, – не удержался Макс от подколки, – вы бы всех этих… недоделанных котят оставляли здесь и заботились бы о них вечно и безвозмездно. Вики снова улыбнулась. – Вы угадали, но… – она развела руками, – это же утопия. – Радует, что вы хотя бы это понимаете, – угрюмо проворчал Макс. – Ваш Жуков был прав – за вами нужен присмотр. Надзор даже, я бы сказал. – Вот ещё! – вспыхнула Вики и сжала кулачки. – Вы… мы… Прерывая её, он легко коснулся её руки и кивком указал на входную дверь. – У вас… то есть у нас… снова гость. * * * Из подъехавшего к тротуару такси выскочил юноша – назвать его даже мысленно парнем у Макса никак не получилось, таким он был на вид возвышенным и… драматичным – высокая фигура в длинном плаще нараспашку, тонкое смуглое лицо, – на котором глаза и брови были словно нарисованы углем, – и такая же угольная копна волос. Юноша легко взбежал на крыльцо, на секунду застыл в нерешительности, а потом махнул рукой, словно бы в отчаянии, и шагнул в распахнутую дверь. Макс и Вики безмолвно переглянулись, и Вики расцвела в приветливой улыбке: – Добрый день. – Здравствуйте, – отрывисто сказал вошедший. Он поглядел себе под ноги, а потом, набрав полную грудь воздуха, будто собравшись нырнуть с вышки в бассейн, выпалил: – Мне нужна женщина на один час. Я знаю ваши расценки. Вот. Он вынул из кожаного бумажника пачку купюр и аккуратно положил их на стойку перед кассой. «А мальчик рационален, – с одобрением подумал Макс. – Точно знает, чего хочет, и чётко формулирует». – Ваши предпочтения? – мягко спросила Вики, внимательно глядя на гостя. Тот сглотнул, подымая на неё глаза – одновременно растерянные и вызывающие: – Я хочу пасть. Как можно ниже. – Простите? – опешила Вики так же, как и Макс. – Хочу самого грязного и пошлого секса, – отчеканил юноша. – Самого отвратительного. Чтоб тошнило. Макс чуть не брякнул, что в таком случае новому клиенту неплохо было бы сойтись с клиентом предыдущим. Но увы, новенький вполне ясно выразился, что хочет женщину, а предыдущий уже наверняка находился в эпицентре омовения. Или нирваны. Кого же предложит хозяйка этому странному мальчишке, возжелавшему грязного секса? Вики посмотрела вниз, на свои руки, а потом опять подняла глаза на юношу, который нервно сжимал и разжимал кулаки в карманах своего дорогого плаща. – Я подойду вам, сударь? Что? Максу показалось, что он произнёс это вслух, но на самом деле губы его даже не шевельнулись. – Что? – вырвалось и у юноши. Он моргнул, будто просыпаясь, и зачарованно уставился на хозяйку. – Вы? Но вы… вы не… – Я недостаточно грязна, да, но я же могу пойти в подвал и поваляться в куче угля, предназначенного для каминов, – улыбка Вики была почти безмятежной. – Простите. Я хотела сказать, что желание клиента здесь – закон, и я постараюсь максимально его… удовлетворить. Юноша на миг сжал губы, рефлекторно оглянулся на Макса, а потом решительно тряхнул головой и пробормотал: – Согласен. – Тогда идёмте, – серьёзно сказала Вики. – Как мне вас называть? Любое имя, совсем не обязательно ваше. – Гам, – коротко ответил гость. – Вики, – так же коротко и совсем без улыбки проговорила она и поглядела на безмолвно застывшего Макса – глазами, потемневшими настолько, что они казались почти чёрными, как у юноши, стоявшего возле неё. – Вы будете тут главным, Максим, пока я не вернусь. Вызовите Роба – она указала на панель связи, – он, как вы помните, в Лиловой комнате у Дона. Мы будем в Зелёной комнате. Макс кивнул – горло у него почему-то сжалось. – Извините, – Вики обернулась к юноше и легко коснулась его локтя. – Идёмте. Её каблучки простучали по паркету. Зашумел лифт. Оставшись один, Макс мрачно уставился на панель, светившуюся разноцветными огоньками, как новогодняя ёлка. Почему Вики решила обслужить этого мальчишку сама? Гечка должна была вот-вот освободиться от своего ухаря-Джека, и в конце концов, оставалась ещё свободной таинственная застенчивая Досточка! Макс прикусил губу. Потому что мальчишке за каким-то рожном потребовалась грязная шлюха, вот почему. Такая миссия – обязанность хозяйки. Да и мальчишка был смазливым – всё-таки не какой-нибудь сорокалетний лысый толстяк с потными руками и запахом изо рта. Так что почему бы и нет? Он закрыл глаза. Всё это было так… – Обидно, – вслух произнёс Макс и даже вздрогнул, когда его голос разнёсся по пустому вестибюлю. Он огляделся и наконец сделал то, чего никогда не позволял себе за все годы работы в охранных службах, чего у него никогда и в мыслях не бывало – достал и раскрыл маленький девайс, собираясь втайне от своей работодательницы наблюдать за нею в самых интимных обстоятельствах её жизни. Во время занятий сексом. Грязным сексом. Какой тут может быть интим? Она же публичная женщина! Шлюха. И здесь, чёрт побери всё, бордель! У Макса опять перехватило горло, но он решительно нажал на светившуюся зелёным огоньком кнопку. * * * Сперва в крохотном динамике что-то зашуршало, стукнуло, раздался звук, похожий на щелчок дверного замка. Дисплей, однако, остался тёмным. Односторонняя связь подразумевает только прослушку, вспомнил Макс. И слава Богу. Не забывая внимательно наблюдать за всем окружающим, он обратился в слух. – С какого момента начинается оплаченный мною час? – бесцветным голосом поинтересовался Гам. По голосу Вики чувствовалось, что она улыбается: – Вы заплатили входной взнос и теперь можете находиться здесь до полного удовлетворения своих желаний. Так что не торопитесь. Пауза. – Вы играете в добрую фею? Макс усмехнулся. Вики тоже тихонько рассмеялась, но ничего не ответила. Снова раздался шорох. – Я не просил вас раздеваться, – напряжённо сказал мальчишка. – Пока что. А впрочем… ладно. Снимайте всё. Я хочу оценить то, что я… купил. Опять шуршание и прерывистый вздох. – Вы красивы. Почему же вы делаете это? Секс сам по себе – мерзкое занятие. Потакание животным инстинктам, зависимость разума от тела… а уж продажный секс – мерзок вдвойне. Макс затаил дыхание в ожидании ответа женщины. – Жаль, что вы так думаете, – мягко отозвалась Вики. – Вы не меня купили и не моё тело. Вы заплатили за общение со мной. Секс – это общение. Да-да, для меня это часть человеческого общения. Иногда – жизненно необходимая часть. Иногда – лучшая. Неужели она в самом деле верит в то, что говорит? – Боже правый, да это даже не смешно! – взорвался вдруг Гам. – Вы проститутка или… институтка? Или вы издеваетесь? Общение! Лучшая часть! Грязь и похоть – вот что это такое! Обмен выделениями! – Обмен ДНК, – спокойно уточнила Вики. – Выражение тепла, приязни. Акт доверия друг к другу. Желание доставить друг другу удовольствие. Ну… и это же просто весело, понимаете? Весело? Макс подумал, что в свои без малого тридцать два года он ничего не знал о сексе. Пауза. – Вы с ума сошли, что ли? – проговорил Гам надорванно. – Я устал от этих… непонятных разговоров. Где ваше хвалёное обслуживание? Я пришёл за грязным сексом – давайте, действуйте уже. – Но для вас любой секс грязен, – тяжело вздохнула Вики. – Что ж, тогда займёмся тем, что грязно для меня – то есть тем, что предполагает минимум тепла и близости. Максимум механики и возвратно-поступательных движений. Страпон, например. Для вас, для меня или для нас обоих. Даже не касаясь друг друга. Без обмена… выделениями. Вас устроит? Пауза. – Меня стошнит, – конвульсивно сглотнув, глухо пробормотал наконец Гам. – Вот как? Но вы как раз хотели, чтобы вас стошнило. – Я… ошибся. Простите. Это так глупо. Я… мне пора. – Нет уж! – В голосе Вики вдруг прозвенел металл, и Макс опять затаил дыхание. – Вы пришли сюда за обслуживанием – вы его получите. Низменные инстинкты и телесные выделения. Весь чёртов набор! – Бля-я… – ошалело выдохнул Макс и зажал ладонью рот. Но в комнате его в любом случае не услышали бы. Там раздавался треск рвущейся ткани, что-то падало, скрипело, звякало, отфыркивалось и хихикало. Оставалось надеяться, что мальчишка не вызовет полицию по окончании этого аттракциона. Спешить к нему на помощь Макс не собирался. Он вообще прирос подошвами к полу, а ухом – к динамику. Из динамика тем временем донёсся сдавленный вздох и ещё более сдавленное шипение: – Знаете, а вы не лёгонькая! Отпустите меня сейчас же… и прекратите на меня пялиться, вы… маньячка! – Это справедливо, вы же пялились на меня! – отпарировала Вики. – Ой! Щекотно же! Что вы делаете? – Массаж, – тоже задыхаясь, отрезала Вики. – Для начала. Вы не знаете своего тела, но вы его сейчас узнаете, клянусь. И перестанете его презирать и бояться, дурачок вы этакий. Не вертитесь, а то отшлёпаю! – Попробуйте только! – растерянно огрызнулся Гам в ответ. – Я сам вас сейчас… ой! Как вы смеете! И возня перешла в новую стадию, сопровождаясь неудержимым смехом Вики. Но вдруг этот смех резко оборвался. Наступила тишина. Тишина. И прерывистое дыхание. Поцелуй – вот что это было, догадался Макс с упавшим отчего-то сердцем. Обмен ДНК. Не устоял мальчишка. Конечно, куда ему… Позади раздался резкий шум распахнувшейся двери лифта, и он даже подскочил. Девайс полетел в ящик стола, Макс опёрся о стойку обеими руками, переводя дух, а из лифта вывалилась развесёлая компания: Дон, который на этот раз был не в полотенце, а в джинсах и в футболке с портретом Эйнштейна, высунувшего язык, какой-то рыжий раздолбай с папкой под мышкой, – очевидно, незадачливый клиент с курсовиком, – что-то щебечущая Гечка, повисшая на своём ухаре-Джеке и, наконец, Роб, плетущийся позади всех и отчаянно зевающий. При виде Макса он оживился и, заглядывая ему в глаза, жалобно попросил: – А можно, вы ещё тут без меня посидите? Ночь в поезде не спал, умираю просто. Всё равно ведь никого нет. Как же, никого! Макс нехотя кивнул, и Роб, благодарно ему улыбнувшись, исчез за углом коридора. Макс окинул непроницаемым взглядом остальную компанию и за два широких шага преодолел расстояние до входной двери – для того, чтобы захлопнуть её за спиной Джека и перед носом Гечки. – Вы куда это собрались? – зловеще поинтересовался он, переводя глаза с Гечки на Дона. – Вы на работе. Возвращайтесь к себе. – Ну почему-у? – надулась от досады Гечка. – Почему нам нельзя прогуляться? Где Вики? – Обслуживает за вас клиента, пока вы прохлаждаетесь! – процедил сквозь зубы Макс. – Ну пожа-алуйста, – девчонка выпятила губы трубочкой и состроила самую умильную рожицу. – Вы же добрый, я знаю, хоть и кажетесь таким… букой. Напрасные старания, милочка. – Возвращайтесь к себе, – сухо повторил Макс. – И без разговоров. – У-у, джудун несчастный! – Гечка прожгла его взглядом и резко развернулась – так что её забавные косички взлетели вверх. Дон хмыкнул: – Ладно, пойду посплю, пока никого не принесло. Он широко и сладко зевнул и потянулся. Потом подмигнул Максу и вразвалочку направился к лифту. А Гечка, в последний раз смерив Макса негодующим взглядом, поскакала вниз по лестнице, ведущей в цокольный этаж – на кухню. Вертихвостка. Джудуном, насколько Максу помнилось, назывался инопланетный полицейский из какого-то культового сериала – здоровенный, грубый и похожий на носорога. Носорог, значит. Свежо. Сексуально. Кстати, о сексе… Он угрюмо покосился на ящик стола, где лежал проклятый девайс, и опустил голову. К чёртовой матери. Больше никогда! Что за наваждение… Осознавая в глубине души, что это было за наваждение, Макс решительно разложил перед собой груду бумаг, в числе которых был план здания, и углубился в их изучение, не забывая зорко наблюдать за всем вокруг. Как носорог в саванне. Стоит, трясёт рогом, бережёт вверенное ему стадо. Макс невольно хмыкнул. Общее безумие этого заведения, очевидно, передавалось воздушно-капельным путём. Старинные ходики в углу громко тикали, исправно отмечая минуты, а он так же механически отметил, что время ужина за всей этой кутерьмой давно миновало. И тут где-то в недрах цокольного этажа раздался грохот. Поскольку Макс априори не ожидал от Гечки, направившейся на кухню, ничего хорошего, то и не удивился. Но, когда он через минуту оказался у кухонного отсека, то удивиться поневоле пришлось. Узкий подвальный коридорчик, уходивший вниз и влево от кухонного порога, теперь перегораживала невесть откуда взявшаяся решётка с толстыми ржавыми прутьями, в которые вцепилась оставшаяся в закутке Гечка. Курносая мордочка её была вся в ржавчине и паутине. – Хорошо смотритесь, – не удержался Макс. – Вы всё-таки злой, – Гечка шмыгнула носиком. Её косички скорбно повисли. – Ладно, ладно… – проворчал Макс. – И как это вы ухитрились? Где тут болгарку найти? Оба вопроса остались без ответа. – Болгарка – это уроженка Болгарии? – прыснула Гечка. Не девчонка, а шило. В голове ветер, в заднице дым. Болгарки не нашлось даже в недрах комнаты крепко спавшего Дона, комнаты, нашпигованной под завязку аппаратами, о применении которых Макс и думать не хотел. Помыкавшись с ломиком у решётки, из-за которой взбодрившаяся Гечка подавала ему и Дону бесполезные советы, Макс сдался, махнул рукой и набрал 911. – Скажите им, пусть пришлют слесаря посексуальнее, – пропела Гечка. – А я могу это поснимать, хочешь? – фыркнул Дон. – Секс через решётку – круто, я такого не припомню… Макс устало цыкнул на обоих этих шалопаев, аккуратно отряхнул джинсы от пыли и кирпичной крошки и в очередной раз раздосадованно подумал о том, что Вики даже не вышла на шум. Потому что ублажает капризного мальчишку в Зелёной комнате наверху. Потому что это бордель, дурак, а ты куда нанимался? * * * Мрачные размышления Макса прервал длинный звонок во входную дверь, которую он предусмотрительно запер перед своим уходом из вестибюля. Раздался голос Роба: «Я открою!» и топот в коридоре. – Вау! Сексуальный спасатель! – подпрыгнула Гечка и вцепилась в решётку, пытаясь томно блестеть азартными глазёнками. – Сюда! Сюда! Я здесь! Макс незаметно поморщился, как уже не раз до этого, вздохнул и шагнул навстречу спасателю. Тот был невысоким, но крепко сбитым, слегка небритым, темноволосым и в общем, выглядел бы самым неприметным завсегдатаем какого-нибудь спортивного бара, если б не острый и лукавый взгляд карих глаз. – Габ, – представился он, пожимая руки Максу и Дону и внимательно взглянув через решётку на Гечку, жалобно моргавшую длинными ресницами. – Какие бы драконы ни заперли вас там, принцесса, не бойтесь, сейчас вы получите свободу. Голос его был абсолютно серьёзным. – Спасибо! – горячо выдохнула Гечка, прижимая к груди грязные кулачки. – Вы настоящий рыцарь! А я – Гечка. Смешное имя, правда? Совсем не принцесское... не принцессочное. Ой, я что-то не то говорю… Макс кашлянул, проглотив непрошеный комментарий, и деловито присмотрелся к амуниции, принесённой спасателем. Среди амуниции была и болгарка, тут же подключённая к удлинителю с кухни. – Отойдите-ка от решётки, принцесса! – скомандовал Габ, и Гечка послушно отскочила в угол, заткнула уши ладонями и зажмурилась. Раздался визгливый пронзительный скрежет, посыпались искры. Гечка зажмурилась ещё крепче. – Ну вот и всё, – наконец сказал Габ докторским тоном, подавая ей руку через пропиленную дыру. – Теперь всё хорошо. Выходите. Поколебавшись, девушка нерешительно опёрлась на его руку и шагнула в проём. Потом отряхнула юбчонку и посмотрела вверх, на потолок, откуда так внезапно обрушилась решётка. – У вас пальцы холодные, – тихо сказал Габ, искоса на неё поглядывая. – Испугались всё-таки? Подождите-ка. Он вынул из нагрудного кармана пакетик с гигиенической салфеткой, надорвал его и старательно оттёр круглые щёки Гечки от грязных полос. Макс и Дон молча наблюдали за этим действом. Никто из них не произнёс ни слова, даже Дон, хотя Макс резонно ожидал, что он сейчас брякнет что-нибудь про сексуального спасателя и порносъёмки через решётку. – Эта… бандура всегда там была? – озабоченно осведомился Габ, задрав голову к потолку. – Бывший замок здесь у вас, что ли? Что могло её так внезапно обрушить? «Не что, а кто», – мысленно заметил Макс, глянув на Гечку, но опять промолчал – девчонка и так странно притихла, перестала тараторить, как сорока, и только незаметно держалась за рукав своего спасателя-спасителя. Тот меж тем задумчиво продолжал: – Любопытная конструкция… Мне сейчас пора идти, но после смены я бы зашёл, поковырялся тут, может быть, в чём и разобрался бы. Интересно же. – Ой, приходите, пожалуйста! – выпалила Гечка, покрепче сжимая рукав его форменной куртки. – Страшно прямо ходить теперь по этим коридорам! Да уж, конечно… – А что здесь вообще за заведение? – небрежно поинтересовался Габ. – Гостиница, что ли? Дон с готовностью открыл было рот, но Макс поглядел в расширившиеся глаза Гечки и успел ответить первым: – Гостиница, гостиница. Элитная, для иностранцев. Приходите… после своей смены. Завтра уже, наверное? Он и сам не знал, зачем это сказал. Зачем соврал. Ясно же, что парень не дурак и всё сам поймёт – и не только то, откуда взялась решётка, но и то, что это за гостиница такая, и кто эта рыжая девчонка, благодарно вытаращившая на него глаза-блюдца. Но пусть он сам это поймёт. Без его, Макса, помощи. Габ в неотступном сопровождении Гечки неспешно направился в вестибюль, а Макс, пользуясь тем, что Роб наконец занял своё законное место за стойкой, решил всё-таки заглянуть на кухню и поужинать. Дон уже был там – весело насвистывая, выгреб из холодильника то, что попалось под руку, и отправился в свою комнату – досыпать или, что более вероятно, резаться в сетевуху. Макс уже знал, что весь ассортимент блюд на кухне – из недорогого кафе за углом, но, питаясь в основном полуфабрикатами, не привык привередничать. Поэтому он просто запихнул в микроволновку два куска пиццы с грибами, подумав, добавил третий и включил весело зашумевший чайник. – Так Роб сменил вас наконец? Вот и хорошо, – прозвучал позади него негромкий голос. Макс резко обернулся и растерянно заморгал. В первые секунды он даже не узнал хозяйку. * * * На Вики был жёлтый махровый халат почти до пола, а на ногах – такие же жёлтые пушистые тапочки. Влажные волосы вились кольцами. «Только что из душа», – машинально отметил Макс и чудом не покраснел, вспомнив всё, что услышал – подслушал! – несколько часов назад. – Вы освободились? – неловко буркнул он. – Ваш клиент ещё здесь? – Почему вы так решили? Он ушёл, – удивлённо отозвалась Вики. – Я думал, он тут на месяц задержится, – проворчал Макс, ощущая странное облегчение, почти ликование. – Зачем? – Вики пожала плечами. – Ему не нужна нянька. Ему просто надо было… разобраться в себе. Это всем иногда бывает нужно. Разобраться в себе? Теперь это так называется? Макс чуть не ляпнул это вслух, но вместо этого ляпнул другое: – Чего там у него стряслось? Несчастная любовь? Девушка бросила? Или мужик? Вики только подняла брови, и Макс поморщился от досады на себя: – Ладно. Ясно. Извините. – Он хороший мальчик. Гордый, – тихо сказала Вики. – И чуткий. О да, конечно, хороший, как же иначе? – И неумёха… небось, – вполголоса обронил Макс себе под нос, мрачно констатировав, что неотвратимо мутирует в болтливую Гечку. Заразные флюиды, вот что это такое. Вики на мгновение опустила голову, рассеянно ероша свои влажные кудри, и он вдруг подумал о том, каким блаженством было бы запустить пальцы в эту густую блестящую гриву. – Знаете же такую поговорку – задумчиво сказала Вики, поднимая голову, – не бывает холодных женщин, бывают неумелые мужчины. Так вот, есть и обратная зависимость. Макс понял, что сейчас точно покраснеет – как школьник, застигнутый матерью за просмотром порнороликов в Интернете. Его спасла бодро звякнувшая микроволновка. Он достал оттуда тарелку с пиццей и поставил перед Вики: – Ешьте. Я себе ещё разогрею. Сейчас, без грана косметики на чисто вымытом лице, та выглядела не старше, а наоборот, моложе своих лет – как студентка после бессонной ночи над учебниками. – Спасибо, – Вики улыбнулась удивлённо и благодарно, подцепляя вилкой кусочек помидора. – Я и правда проголодалась. И устала чего-то. Чего-то! Макс отвернулся и затолкал в печку новую порцию пиццы. – Люди забирают много энергии, знаете, – наивно продолжала Вики, уплетая пиццу за обе щёки. – Я с радостью отдаю… и беру тоже… но этот обмен утомляет. Она вообще соображает, что говорит?! – Обмен ДНК? – не выдержал Макс и прикусил треклятый язык, но было уже поздно. Слова сорвались, как камни в пропасть, увлекая его за собой. Он только раз глянул на Вики, которая застыла с вилкой в руке, и тут же опустил глаза, продолжая сидеть, как прибитый гвоздями. Хотя надо было встать и выйти. Совсем. Вон отсюда. Носорог. Чёртов несчастный носорог. – Я увольняюсь, – хрипло проговорил он, упорно глядя на свои колени, но опять не сдвинулся с места. И тут ему на колени легла рука – узкая ладонь с одним простым серебряным кольцом на безымянном пальце. Вики сидела на корточках возле его стула и смотрела на него снизу вверх своими синими глазами, которые опять казались почти чёрными. – Это я виновата. Я вас спровоцировала, – убеждённо сказала она, и Максу стало совсем плохо. – Да прекратите же вы наконец всех оправдывать! – зарычал он, стремительно вскакивая со стула и рывком поднимая её на ноги. – Что за всепрощенчество такое! Дайте мне уже по морде, что ли? Вы же мне доверяли. А я… как последний мудак… Широкими шагами он подошёл к окну и невидяще уставился в темноту, зажав в кулаке занавеску. Постоял так немного и, сделав над собой усилие, повернулся к Вики. – Вы что, действительно хотите уйти? – тревожно спросила она. – Нет. Но вы… почему вы не хотите выгнать меня к чёртовой бабушке? – Не хочу, и всё, – упрямо ответила Вики. Макс шумно выдохнул и потёр ладонью затылок. – Простите. Этого больше не повторится. А она, продолжая внимательно смотреть на него, чуть улыбнулась: – Не сомневаюсь. – Зря не сомневаетесь, – процедил Макс, вновь начиная закипать. – Чёрт, поймите же вы наконец – людям доверять нельзя! – Вам – можно, – убеждённо сказала Вики, и он опять возвёл глаза к потолку. Ну что вот это такое вообще? Вернувшись обратно к столу, Макс выдернул тарелку из микроволновки и, обжигаясь, впился зубами в верхний ломоть пиццы. К чёрту эти разговоры. – Я устала, – произнесла вдруг Вики каким-то незнакомым голосом, всё ещё застыв у стола, а Макс едва не поперхнулся. – Устала всё решать за всех, во всём разбираться… и раздавать себя всем. По кускам. – Она горько усмехнулась, указав пальцем на его тарелку, – Раздавать, как пиццу. Но это был мой выбор, я сама его сделала и не жалею. Просто тяжело бывает... иногда. Макс смотрел на неё во все глаза, не зная, что ответить, и наконец пробормотал: – Сядьте уже, я вам чаю налью. Вики вскинула голову, встряхнула волосами и вдруг засмеялась: – А знаете что? – Она распахнула угловой шкафчик и, лукаво покосившись на Макса, извлекла оттуда бутылку коньяка «Наполеон». – Хотите? Ого. Макс склонил голову к плечу и неспешно ответил: – Это же вроде как табу. Он едва удерживался, чтоб не заулыбаться во весь рот, как дурак. – Ой, успокойтесь уже, – отмахнулась Вики и достала оттуда же две рюмки. – Правила созданы для того, чтобы их нарушать. – Ничего подобного, – уверенно возразил Макс. – Правил надо придерживаться всем и неукоснительно. Иначе воцарится хаос и энтропия. Женщина опять засмеялась – радостно и беспечно: – Честное слово, энтропия не наступит от глотка коньяка. – Она тоже склонила голову к плечу, поддразнивая его. – Из каждого правила бывают исключения. Цыган на цыпочках сказал цыплёнку «цыц»! Ну же? И Максим махнул рукой, сдаваясь. Чёрт, этот день был таким суматошным. Может же он позволить себе маленькую поблажку… Золотистая жидкость полилась из горлышка бутылки, и Макс опять зачем-то сказал то, что вертелось на языке, – эта привычка, обретённая здесь, уже становилась просто опасной: – Но на брудершафт мы пить не будем. – Хорошо, – легко согласилась Вики и так же легко опрокинула в рот коньяк – как воду. И отломила корочку от пиццы. – Хотя нет – плохо. И прыснула. – Ешьте давайте, а то забалдеете, – проворчал Макс, осушив свою рюмку. – И объясните мне, как могла упасть решётка в коридоре? – решил он сменить скользкую тему. – Какая решётка? – Вики озадаченно заморгала. – Здрасте, я ваша Настя, – он укоризненно покачал головой. – Гечку едва ею не прищемило. Спасатель приезжал. Вы что, не видели эту… конструкцию за углом? – Какую ещё конструкцию?! Вики словно ветром вынесло в коридор. Задрав голову, она ошарашено уставилась в потолок, а потом – на решётку. Провела по ней пальцами, будто не веря своим глазам. И растерянно обернулась к Максу. – Завтра… нет, уже сегодня, – хмурясь, тот взглянул на часы, – придёт парень, который эту решётку пропилил. Габ, спасатель. Посмотрит, что тут к чему. И я с ним вместе посмотрю. Подвалы я видел на плане, а где план самих подвалов? Есть? Вики беспомощно развела руками. Конечно, какие планы подвалов, мы же тут человечеству благодетельствуем и правила нарушаем… Глубоко вздохнув, Макс извлёк из кармана телефон и занёс в ежедневник: «План подвалов». – Дом – ваша собственность или вы его арендуете? – отрывисто спросил он. – Арендуем, – отозвалась Вики, продолжая задумчиво рассматривать решётку. – Недавно продлили договор. – Что здесь раньше было? До вас? Памятник старины? Гостиница? – Просто дом. Его собственник – мой хороший друг, – пояснила Вики, сосредоточенно сдвинув брови. – Мы арендуем дом буквально за символическую плату. Он достался ему в наследство, и тут многое переоборудовано, конечно. Но большая часть дома осталась нетронутой. Честно сказать, мы тут раскопками не занимались. – Это вы не занимались, – сухо заметил Макс, стараясь не обращать внимания на «мой хороший друг». – А кое-кто из вашего… нашего персонала ещё как занимался. И занимается. Вот, смотрите! Он стремительно обернулся и так же стремительно вытащил из темноты коридора под свет лампы тоненькую девушку в голубом халатике. Её рука в его ладони была хрупкой, как веточка, светло-русые волосы были заплетены в длинную аккуратную косу, а серые глаза глядели на него испуганно и удивлённо. – Методом исключения, – Макс прищурился, – вы – Досточка, потому что всех остальных… подопечных я уже видел. Ну и зачем вы тут бродите ночью? – Она спустилась поужинать! – сердито выпалила Вики, дёрнув его за рукав. – Отпустите её сейчас же, вы её пугаете! Это Максим, наш новый управляющий, – пояснила она, поворачиваясь к девушке. – Дозором обходит владенья свои. Ты, наверно, первый раз за день поесть вышла? – Я не испугалась, – голос у девушки был не тихим и робким, как ожидал Макс, а глубоким и певучим. – Добрый вечер. Я не спускалась, потому что работала. Написала ещё одну картину. – Покажешь мне сейчас? – живо спросила Вики, и Досточка смущённо улыбнулась. – Не знаю, стоит ли. Она должна побыть наедине с собой хотя бы ночь. Глядя на них, Макс в очередной раз вынужден был угрюмо напомнить себе, что перед ним проститутки. Ночные, чёрт возьми, бабочки. Жрицы продажной любви. Во всём этом, чёрт возьми, было что-то неправильное. Гораздо более неправильное, чем обрушивающиеся сверху ржавые средневековые решётки.