Шлейф

Альфы, омеги, разговоры, закуски, прохладительные напитки, шампанское в хрустальных фужерах… И снова легкий флер мускусного шлейфа, словно с ним заигрывали, раздразнивали. «Может вот тот? Высокий, стройный, в лиловой маске, с огненно-рыжими ушками, так игриво помахивающий хвостом. Он явно настроен уйти сегодня не один… Нет, нет… Не он… Я бы прочувствовал, узнал…» Это была действительно непознанная химия взаимотношений. Неразрешимая загадка, судьба… А запах неожиданно стал сильнее, гуще и Поттер напрягся, буквально спиной чувствуя приближающуюся пару, но так и не смея обернуться. — Потанцуем? — раздалось низко-урчащее, бархатное. Поттер резко обернулся и ошалело замер. Высокий, даже немного выше его, широкоплечий, излучающий волны властности, источающий тот самый запах, который свел с ума молодого волка. «Альфа?! Это же альфа!» И неосознанно вырвался рык соперничества, рык волка, также привыкшего доминировать. Ответный рык, грудной, глухой… Причуда судьбы, «забава» магии, связавшая двоих. Немного напряженно осматривая друг друга с ног до головы, «делая стойку». Это была конкуренция, столкновение… Новое рычание зрелого альфы. Рычание с нотками бархата… И у Поттера против воли поджался хвост, поджались ягодицы, словно он уже представил, как его покрывают, метят. Новая вспышка, ворчание молодого альфы… Крадучись, ходя по кругу, не сводя глаз друг с друга. Урчание, волны желания… И неумолимая тяга друг к другу. И заметив, что Гарри немного расслабился, и воспользовавшись его замешательством, незнакомец решительно увлек его за собой. — Это музыка страсти, музыка огня… И нам она подходит сейчас как нельзя лучше…- интимно прижимая к себе все еще не пришедшего в себя Поттера, совершенно автоматически выполняющего движения. «Альфа, альфа… Невероятно… Но ведь мой крестный тоже…» И запах альфы был охуителен до головокружения, по-другому просто не скажешь, и предательски подводило пах, натягивая нервы струной. Позволяя вести, позволяя доминировать, ощущая привкус терпковатого семени на корне языка, вспоминая их близость в темном закутке. «Полыхая» магией, чувствуя магию незнакомца. — Люциус Малфой… — жарко выдыхая, придерживая Гарри. — Гарри Поттер, — отмечая невероятные голубые глаза Люциуса, поблескивающие сквозь прорези серебристой маски. Так удивительно гармонично, так слаженно… Как влюбленные супруги, сложенные словно причудливый пазл. На них смотрели с восхищением. Два альфы, два доминанта. И не смотря на то, что Малфой явно вел — их магия равноценно искрилась, горела. Остальным были недоступны ароматы этой пары, но они могли видеть силу магии, словно двое соперничали друг с другом, а потом сливались воедино. — Красивая пара, — Кингсли следил за Поттером и Малфоем, любовно поглаживая пальцы своего Тома. — Потанцуем, дорогой? Вот видишь, они не перегрызли друг другу глотки, зря ты беспокоился. Гарри вспыльчив, но Люциус опытен. Они научатся понимать друг друга. — С удовольствием, дорогой, — также позволяя сегодня вести себя своему супругу. — Да, магия «выбирает» только по ей ведомым причинам, — искушающе-игриво прикусывая ухо Кингсли. Огромный темнокожий зрелый волк, высокий статный матерый волк — они были так давно вместе. Два сердца, две души. Два альфы. — Сегодня ночью веду я…- урчаще бархатно, вдыхая родной и обожаемый запах своего Тома Реддла. — Как скажешь, дорогой, — игриво-покорно сверкая темными глазами, крепче прижимаясь к партнеру. *** Музыка затихла и пары остановились. — Благодарю вас, Гарри, — бархатно-обволакивающе, вызывая дрожь в теле молодого горячего волка, краем глаза замечая приближение к ним Тома Реддла со своим мужем. — Люциус… — приветствуя своего делового партнера и друга. — Вы с Гарри выглядели прекрасной парой. — Спасибо, — выдал Поттер, залпом выпивая прохладительный напиток, все еще пребывая в состоянии легкого шока. Но от взгляда голубых глаз подкашивались ноги, от пьянящего аромата кружилась голова, от воспоминаний, как он отсосал альфе адреналин поднялся до наивысшей точки. — Гостевая спальня к вашим услугам, — шепча крестнику на ухо, прекрасно понимая, как эти двое хотят уединиться. — Кин, пойдем, дорогой. Не будем мешать Люцу и Гарри, — предлагая супругу бокал шампанского. *** И от слов крестного у Поттера вновь поджался хвост, словно его уже прилюдно раздевали. — Вкусный щеночек… По-моему нам не стоит терять время даром, — Малфой незаметно подталкивал Гарри к выходу. Новый рык, ответный рык… Вновь нотки бархата, заставляющие молодого волка оскалиться… Желание пьянило, но быть разложенным…? Его раздирало от противоречий… Воображение нарисовало его, Гарри, призывно вздергивающего зад, задирающего хвост… Вспышка, попытка огрызнуться… И Люциус… Который уже зажал его в полутемной нише… И Поттер не понял, как очутился в спальне, нервно подергивая ушами, учащенно дыша. Комната была сейчас просто пропитана тя­желым, мус­кусным за­пахом, пе­рена­сыщен­ным тес­тосте­роном. Два альфы, два доминанта… Вновь крадучись, обходя друг друга по-кругу… Как два хищника перед дракой. Или спариванием. Понимая, что они созданы друг для друга, жадно втягивая ароматы друг друга. Глухой рык, ответный раскатистый рык… Напряжение, желание… Похоть, сочащаяся сквозь поры кожи, приподнявшиеся волоски на загривке… Маска полетела на пол и Гарри, наконец, увидел лицо Люциуса. Красивое, породистое… Белоснежный волк, не скрывающий своего желания волк. — Так лучше? — с придыханием, стягивая ленту, сдерживающую копну волос, вальяжно разваливаясь на серебристо-зеленом покрывале широкого ложа. «Белый, ослепительно белый… Словно свежий снег, выпавший за ночь… Красивый, нет, роскошный, охуительно-крышесносно пахнущий… Сильный, до головокружения сильный…» А чертова одежда теперь так стесняла, мешала до бешенства. Срывая бабочку с шеи, отвечая ворчанием на ворчание обнажающегося Люциуса. Рубашка, брюки… Все сейчас бесило. Все. Зверь рвался наружу, зверь оскаливался… Спариться, взять… Взять и отдаться… До поджавшихся яиц, до боли в заднице. Молниеносное движение Малфоя, его вздох, опасный блеск глаз… Рывок на себя. Замешкавшийся Гарри оказался притянут сильной рукой, притянут властно, собственнически. Глаза в глаза… Переворот, смена позиций… Укус, еще укус… Потираясь крупными членами, впиваясь темными, матовыми ногтями в кожу. Провокационно-игриво возясь на постели, вылизывая кадыки друг другу… Прикушенное темно-шоколадное ухо, прикушенное белоснежное ухо… Грива светлых волос, пальцы Гарри, восторженно потягивающего платиновые пряди… Новая возня, полурык, полустон… Ощущая, как перекатываются мускулы под кожей, ощущая жар их сильных тел. Ощущая, как вновь приподнимаются волоски на загривках, распространяя вокруг себя убойное смешение запаха двух самцов. Интимно переходя на «ты», изучая Гарри, находя его чувствительные местечки, отдаваясь его грубоватым ласкам… — Пробка, Гарри… — вылизывая шею урчащего Поттера. — Мне надоела эта блядская пробка в заднице… Хищно облизываясь, наблюдая, как расширяются зрачки молодого волка. Горячего, подрагивающего от возбуждения, задохнувшегося от услышанного и понявшего, что сейчас он будет сверху. И Гарри как-то совсем по-щенячьи заскулил, игриво подмахивая хвостом, восторженно тыкаясь носом в живот Люциуса, дурея от предвкушения, от вида золотистых волосков на теле партнера. Ниже, ниже… Тыкаясь носом в густоту паховых волос, вдыхая интимный аромат зрелого волка. Мазки гибкого языка по члену, мазки по мошонке, смачивая волоски, наблюдая, как они темнеют от его слюны. Гарри просто «захлебывался слюнями», продолжая утыкаться носом в пах Люциуса. Люциуса, который с урчащим рычанием развел ноги, вырывая у Поттера рваный рык: черная пробка непотребно раскрыла анальное отверстие Малфоя, раскрыла, давая возможность без труда выебать этого похабно сейчас облизывающегося волчару. Осторожно вытягивая пробку за серебристое колечко, понимая, что ему не хватает воздуха в легких. Не до конца вытаскивая, неосознанно вталкивая ее вновь в жадную дырку, издавшего пошлый, волнующий до дрожи, стон Люциуса. Вперед-назад, вперед-назад… Поворачивая, растягивая тугие стенки порыкивающего от удовольствия Люциуса. Трахая его матово-черной пробкой, не сводя взгляда с подрагивающего, сочащегося влагой члена. Роскошного, толстого члена, сейчас перевитого набухшими венами. Смачно вылизывая тяжелые, крупные яйца волка, рывком вытаскивая пробку, наваливаясь сверху, чувствуя тяжесть в собственных яйцах, понимая, что задыхается от спермотоксикоза, прикусывая потемневшие от прилива крови соски партнера… И снова забавляясь с секс-игрушкой, вытаскивая и вталкивая ее, облизывая ее по кругу, смачивая собственной слюной, наблюдая, как сжимаются края ануса белоснежного волка, сейчас вульгарно раскинувшегося перед ним… Нетерпеливое рычание Малфоя, его новый рывок, движения хищника… Покинув постель, непристойно развалившись на спинке дивана, вздернув зад, выбивая дух из одуревшего от адреналинового коктейля Поттера. Призванная смазка, толчки, восторженное поскуливание Гарри, погрузившегося в растянутый анус. Блестящий от обильно сочащегося предэякулянта елдак Малфоя, трущийся об обивку дивана, елдак, по которому Поттер резко провел ладонью, заставляя волка вновь нетерпеливо и чуть угрожающе рыкнуть… Набирая темп, хлопая мошонкой по промежности, жадно впиваясь темными ногтями в светлую кожу бедер подмахивающего ему Люциуса. Пьянея от вида широких плеч, перекатывающихся под влажной кожей мышц, крепкой поясницы, шалея от белоснежной гривы волос, от роскошного пушистого хвоста, сейчас похабно задранного для связки. Проводя ногтями по коже спины Люциуса, задыхающегося от удовольствия. Еще и еще… Перехватывая широкие запястья Люциуса, заводя его руки за спину, сдерживая крепкой хваткой… Шалея от гладкости, тугости ануса, силы внутренних мышц, от набирающего обороты рычания волка. Волка, которого он сейчас драл, как ненасытную сучку в течке. Меняя позу, прикусывая влажную кожу друг другу, глаза в глаза… Притираясь, словно желая впитать ароматы друг друга, словно желая пропахнуть друг другом. Ставя метки-укусы, подвывая от возбуждения кипящего в венах. Потемневшая до состояния грозового неба радужка глаз Люциуса, его обнаженные клыки, его красивый изгиб губ… Изумруды глаз Гарри, его ответно обнаженные клыки… Любовный укус в шею, жесткие поцелуи хищников… Нависнув над Поттером, прижав его к дивану, насаживаясь на его покрасневший от напряжения член. Чувствуя, как большая головка альфы раздвигает стенки ануса, трахая собой горячего волка. Красиво откинувшись назад, демонстрируя, как погружается член в его припухшую, порозовевшую по краям натруженную дырку. И Поттер завороженно таращился на набухающий узел альфы. Поднимающийся вверх, свидетельствующий о том, что альфа дошел до пика… Ощущая, как поясницу пронзает иглами подступающего оргазма, так же ощущая набухающий узел. А магия клубилась вокруг них сияющим водоворотом, они брали, они дарили ее друг другу… — С узлом, Поттер… — хрипло рыча, подходя к краю, уводя за собой одуревшего затраханного молодого волка, сходящего с ума от судорожного сжатия анальных мышц партнера. Жарко, тесно, влажно… Глубже, учащая фрикции… Спуская до дрожи в бедрах, до скулящего воя-крика, до сбитого дыхания. Наблюдая, как кончает на его узле Люциус. Также подвывающий, все выплескивающий и выплескивающий густую, вязкую, теплую сперму. Выплескивающий толчками, пачкая себя и Гарри. Пачкая и срываясь на звериный вой. Чуть отдышавшись, перебираясь на постель, ласкаясь… И казалось феромоны клубились в воздухе, вновь подпитывая их желанием. Несильно прикусывая кожу шеи, слизывая бисеринки пота с висков… Нежно порыкивая, трогая, поглаживая друг друга, игриво хватая за крепкие ягодицы, постукивая пушистыми хвостами… — Вкусный щеночек… — нависая над Гарри и хищно сверкая потемневшими от страсти глазами. Брошеный взгляд на пробку, поцелуи Люциуса… Умело, неспешно, словно желая продлить удовольствие, вдоволь насытиться молодым волком. Вылизывая Гарри с головы до ног, купая в чувственной неге. Гарри, осознавшего, что завтра наверняка сидеть будет сложновато с непривычки. Но все мысли моментально улетучились из его головы. Его нежили, ласкали, утробно порыкивая. Продолжая и продолжая любовно вылизывать в самых интимных местах, подготавливать… И все отступило на второй план. Сейчас был только внимательный и заботливый Люциус. Люциус, желающий наполнить его собой без остатка. Люциус, вновь дарящий ему частичку своей магии. И магия вновь перетекала между ними, соединяя их, лаская невидимыми нитями и наполняя души теплом.