Поражение

      Когда Ниган заглядывает в ожесточенные глаза мальчишки, направившего на него пистолет, он замирает, почти восхищенный. Нет, первое чувство, конечно же, раздражение. Но достаточно пары секунд, чтобы оценить безрассудную отвагу. Возмущаясь, скорее для приличия, нет ни сил, ни желания сдерживать улыбку — парень отморозок, каких поискать.       — Карл, опусти пистолет, — тут же напоминает имя малолетнего психопата Рик.       Карл. Надо запомнить.       На обратном пути с лица не сходит злой оскал. Пизденыш интригует до нервной дрожи. И да, на удивление пугает. Вот кому бы он точно не доверил Люсиль. Каким бы отчаянным не был его папаша, у него рука не поднимется разнести голову чуваку, способному уничтожить всю общину по щелчку пальцев. А этот не боится, кажется, вообще ничего. Даже демонстративная расправа не внушила ему страха.       Уже в следующий приезд Ниган убеждается, что хочет видеть его среди своих ребят: пацан с голыми руками кидается на придурка Стена — тот неосмотрительно потянул конечности к его девчонке. И, черт, Карл успевает расквасить ему нос меньше чем за минуту, пока их не растаскивают. На вопрос, какого хрена он себе позволяет, утирает кровь с губы, с вызовом задирает подбородок, открывая тощую цыплячью шею, и расплывается в неожиданном оскале:       — По правилам, нельзя убивать. Я не убил, — эта наглость сводит челюсть и щекочет горло.       — А с чего ты взял, что правила вообще позволяют трогать моих людей, — Ниган бессознательно представляет, как бледнеет лицо и испуганно расширяется щенячий глаз от нехватки кислорода, когда пальцы зажмут гортань.       — Мне казалось, не в твоих правилах домогательства до малолеток, — хохот вырвался сам собой.       — Сука, а он сечет фишку! — волна восторга поднималась по позвоночнику. Оказывается, прошлая выходка была лишь верхушкой айсберга: пацан скалится, когда рядом нет Рика. И правила ему нипочем. — Славная псинка. Быть может, я даже прощу тебе эту стычку. К тому же, я такое и впрямь не поощряю. Но! — веселье испарилось из голоса. — Неужели ты, маленький уродец, решил, что я позволю огрызаться со мной? — Карл даже не шелохнулся, когда главарь Спасителей подошел вплотную. — Знай свое место.       Злость уже вскипала внутри и рука занеслась, дабы на деле доказать ему как «не надо», когда младший Граймс сделал то, чего никто не ожидал: мгновенно уняв весь свой яд, тихо и четко произнес:       — Извините, — ни капли издевки или сарказма в голосе. Кажущееся абсолютно искренним подчинение, — это больше не повторится, — единственное, что выдавало — неотрывный взгляд: уверенный и спокойный. И вот тогда впервые стало страшно.       Вдруг Ниган осознал, что стоит к мальчишке слишком близко, и будь у того нож, ему бы не составило никакого труда воткнуть его в брюхо. И пусть, всем понятно, что за этим последует, а Карл слишком зависим от своих, чтобы так рисковать. Пусть. Мысли не слушались, а ноги сами сделали шаг назад. И теперь ухмылка дается с трудом:       — Хороший мальчик. Быстро усваиваешь, но учти, в следующий раз за твою наглость будет отвечать отец, — мужчина обернулся к своим. — Передайте там, чтоб заканчивали. У нас еще на сегодня дела запланированы.       В этот раз, садясь в машину, Ниган уже не улыбается — он раздражён. Пацан напрягает. Жутко хочется приструнить мелкого засранца, и тут вроде ничего сложного — болевые точки парня как на ладони: Рик и сестра.       Только вот Рик теперь так боится, что до конца дней будет выслуживаться, выполняя любой приказ; а убийство или издевательство над маленькими детьми не комильфо даже по скромным меркам Нигана.       Рука, сжимающая биту, начинает настойчиво зудеть. Прикрывая глаза, он видит свои пальцы сжимающие тонкое горло.