***
— А я тебе говорю красные! — возмущался Утопленник, держа в руках красные бумажные «капельки». — Это стрёмно, Бен! Надо синие! — возмущался Светлый, держа в руках такие же капельки, но уже синего цвета. — Р-р-р, — прорычал Кузя, сидя между двумя эльфами. — Хм… думаю, ты прав, братец. Раз мы не можем определиться, то лучше их вообще не вешать, — согласно кивнул Утопленник. — Ну уж нет! Давай лучше оба цвета повесим! — прошипел Линк. Бен едва хотел продолжить спор, но его отвлёк звук открывающей двери. Быстро спрятав бумажные изделия в коробку под диван, эльфы выключили свет, и комната тут же погрузилась в темноту. — О Дьявол. Я, блядь, бесстрашный убийца, а должен устраивать пати какой-то левой девке, — недовольно пробурчал Бен, и в квартиру ввалились два тела, громко смеясь. — А ты видела его лицо?! А-ха-ха! Как будто призрака увидел! — хохотал Тёмный, держась руками за живот. — Ха-ха! Да, а ты слышал, что он сделал? Ха-ха-ха! Я не могу, ой, мамочки!— смеялась Алиса, так же держась за живот, закинув голову назад. — Я не забуду. Там та-ак воняло! — Ой… Ха… Стоп. А чего это в квартире так темно? — Ты только что заметила? — Да. Пару минут стояла тишина, а после квартиру снова охватил бешеный смех. Еле как успокоившись, ребята прошли в зал и включили свет. — Сюрприз! — вскрикнул Светлый, и тут же послышался хлопок, а на девушку посыпались конфетти. Она от неожиданности вскрикнула, а после упала на пол. — Малая, ты чё? — не понял Тёмный, но всё же помог подруге подняться. Она помотала головой и крепко обняла Линков. — Спасибо, — прошептала девушка и стиснула их покрепче. Тёмный как-то нервно посмеялся и так же нервно похлопал её по спине. Светлый же через пару минут отпихнул его, а сам крепко обнял подругу. — А теперь жрать, — радостно вскрикнул Утопленник и, упав на стул, стал понемногу накидывать себе в тарелку все блюда. Лиса на это лишь покачала головой и села между ним и Светлым. Тёмный тут же достал бокалы и вино и стал разливать, но она закрыла свой бокал рукой и покачала головой. — Я не пью, — объяснила, на что ребята кивнули, а Бен как-то странно ухмыльнулся. Девушка стала искать взглядом что-либо безалкогольное, но так и не нашла. Зато Утопленник протянул ей заветную пачку вишнёвого сока. Поблагодарив его, налила себе в бокал алую жидкость и залпом выпила. Горло тут же обожгло, но она не придала этому особого внимания…***
Спустя четыре часа Бен, довольно улыбаясь, наблюдал за ребятами, развалившись в кресле. Оба Линка, уже полностью пьяные, танцевали лезгинку. Обнажённые… Алиса, не трезвая, но и не полностью пьяная, сидела на диване и с улыбкой пила сок. А сок ли это? Кузя с Люцом сидели под столом и уплетали ореховый торт. Когда Линки закончили танец и упали на пол, что-то бормоча, девушка поставила бокал на стол и ушла в ванную, сославшись на то, что пошла умыться. Утопленник сразу же встал и с полупустым бокалом вина пошёл за ней. Зайдя в ванную, он тут же запер дверь на щеколду и повернулся к жертве. Она тем временем скинула с себя последнюю вещь и залезла в душевую кабинку, но, заметив чужой взгляд, вскрикнула и замерла. Разум отказывался работать, а мозг на данный момент хотел одного — его… На лице вируса появился оскал, и он стал маленькими шажками приближаться к ней, попутно допивая алкоголь и другой рукой скидывая с себя вещи. Дойдя до ничего не понимающей девушки, эльф чуть толкнул её назад, а сам залез внутрь, захлопнув дверцу. — Что… — ей не дали договорить, заткнув рот поцелуем. Одна рука Утопленника сжала запястья Самойловой над её же головой. Небольшая боль разошлась по маленькому и хрупкому запястью. Место, которое было сдавленно, немного порозовело от небольшого прилива крови. Настолько слабы её руки, что даже из столь знакомой хватки невозможно выбраться. Протяжно замычав, стараясь разорвать поцелуй, от которого вскружило голову, Алиса лишь заставила Бена усилить и без того сильную и болезненную хватку. Вновь протяжное мычание, от которого он изрядно усмехается, наслаждаясь попытками своей пленницы. Открыв немного тяжёлые глаза, она начала в панике быстро бегать по его лицу своим затуманенным взглядом, встречаясь с глазами цвета красного турмалина*. Такие же спокойные, будто насмехающиеся. И вновь Самойловой кажется, что Утопленник смотрит свысока, при этом находясь с ней на одном уровне. Какую же власть он имеет над ней? Секунда расслабления, которая стоила Алисе целого глубокого поцелуя и последнего выбитого воздуха. Языки сплетались, танцуя что-то непонятное, быстрое… Страстное. Вновь открыто замычав, она ощутила заметное раздражение в красных глазах парня. Замотав головой, девушка всё же смогла разорвать поцелуй. Сердце билось в бешеном ритме, выдавая напряжение. Тяжёлое дыхание слышно на всю тихую ванную комнату. И лишь для него эти вздохи были высшей точкой наслаждения, в то время как другой уже давно спросил бы, почему дыхание настолько тяжёлое? Бледная, почти прозрачная рука вируса потянулась к крану, что находился чуть выше головы девушки. В зелёных глазах читалась злость вперемешку со страхом, который одолевал её, но разум с телом спорит вечно. Неужели он, Бен, которого она ненавидела всем своим «Я», накалил её тело до предела? Заставил задыхаться от одного лишь поцелуя… Миг, и ледяная вода окутала хрупкое нагое тело. Петерсон лишь немного усмехнулся, видя, как сильно зажмурились глаза Алисы и она сильно выгнулась в спине к нему навстречу. Одна рука легла ей на подбородок и немного приподняла, заставляя шестнадцатилетнюю открыть глаза: — Бен… — еле слышно прохрипела уже немного отрезвевшая Ала. Ухмыльнувшись, парень с силой вжал свою жертву в холодную плитку. Рука легла на её спину, проводя лишь кончиками пальцев по выступающим позвонкам. Он знал, что Алиса уже возбудилась, знал, что её тело хочет этого, но медлил, дожидаясь, пока разум полностью помутнеет. Девушка всхлипнула, посмотрев своими затуманенными от удовольствия глазами в глаза парня. Секунда, и губы вновь слились в поцелуе. Он с жадностью и напористою силою сминал их, кусал и требовал большего. Рука, что держала запястья, усилила хватку, вновь почувствовав сопротивление. Отрезвела, наконец. Замотав головой, Алиса рассеяно крикнула: — Нет! — снова замотала головой, но, почувствовав коленку Бена возле промежности, застыла, смотря куда-то в сторону на залитое водой стекло. Вновь ухмылка. Он придвинул девушку к себе, дабы та почувствовала всю суть ситуации. Широко распахнутые глаза выдавали её сильный испуг, смешанный с сильно скрытым желанием. Наклонившись головой к уху бедной, опаляя его горячим дыханием, он тихо и страстно прошептал, вызывая ещё больше желания со стороны Самойловой: — Я тебя не спрашиваю, милая… Для неё эти слова — последнее, чего она хотела. Под воздействием «сока» её воспалённый мозг принимал всё слишком безрассудно, не обдумывая хотел заполучить Бена, сейчас. Злой взгляд быстро скользнул по довольному лицу Утопленника и остановился на его губах. Они искусаны, а где-то виднелись капельки крови. Он вновь оскалился и провёл рукой, что покоилась на спине девушки, вниз, доставая до оголённой задницы Алисы. Наконец немного привстал с её ног, чтобы сесть поудобнее, но ей и этого хватило, чтобы начать брыкаться, словно рыба на суше. По горячему телу стекали капельки ледяной воды. Явно заболеет. Парень яростно сузил глаза и, придавив всем своим весом тело девушки, зло произнёс: — Достала… — схватив одной рукой полотенце, что всегда висело на ручке стеклянной двери, он насмерть привязал запястья к небольшому поручню, на котором покоились шампунь и гель для душа. Вновь испуганный взгляд встретился с его, смотрящим свысока. Бен накрыл её губы в третьем по счёту поцелуе, ловя тяжёлые мычания и вздохи. Ноги пытались оттолкнуть его от себя, но всё тщетно. Если бы только они спасли её, она бы разорвала чёртов договор, чёртов спор… Его рука вновь легла на выгнувшуюся спину Алы, поглаживая её, оставляя белые, почти бесцветные полосы от ногтей. Больно зашипев, она ощутила привкус металла во рту. Сильно замотав головой, издала еле слышный стон, когда почувствовала, как рука парня болезненно сжала грудь. На глаза выступили солёные слезы, а в душе стало предательски одиноко. Оторвавшись, наконец, от её губ, он с интересом начал целовать шею, иногда больно прокусывая кожу до крови. Незаметные, еле слышные стоны слетали с уст Самойловой, показывая её удовольствие. Где-то внизу живота всё связало тугим узлом, требуя скорейшей разрядки. А парень всё медлил, выжидал, когда Алиса попросит, но даже при таком раскладе событий ничего просить она не намерена. Вновь поцелуй где-то под ухом, и из девушки послышался сильный стон, а сама она прогнулась Бену навстречу. Он дьявольски улыбнулся и лизнул уже мочку уха, вновь услышав такой же громкий стон. Парень прекрасно знал, где у девушек эрогенные зоны, но не ожидал столь сильной реакции от Алисы. А слёзы уже густой рекой лились из глаз, которые сильно зажмурены. Сил нет, но разум ясно кричал что-то невнятное о сопротивлении. Вновь один удар ногой, но он тут же перехвачен рукой Утопленника, что больно сжал лодыжку. — Стой, хватит, Бен! — молила Лиса, чувствуя, как его поцелуи плавно перешли к груди, сомкнувшись на соске, вызывая очередной стон. — Хватит! Нет! Эти мольбы лишь сильнее заводили Утопленника, словно показывая красную ткань быку. — Знаешь, как долго я ждал? — этот голос словно пробудил зажмурившуюся. — Я видел, как ты ходила передо мной, виляя бёдрами, — вновь поцелуй. — Ты не давала мне просто коснуться себя — меня это бесит. Прикусил сосок, что был уже твёрдым, вызывая лишь следующую ухмылку и жалкую мольбу Алисы. Правая рука спустилась на живот, поглаживая его, стремясь попасть ещё ниже. Сразу поняв это, она сомкнула ноги, но тут же пожалела об этом, неприятно всхлипнув от укуса где-то в районе ключицы. Коленки ослабели, и Бен воспользовался этим: с силой раздвинул их и услышал жалкий визг девушки: — Бен! Отпусти меня, прошу! Отпусти… — она срывала голос, захлёбываясь собственными слезами. — Мы всё забудем… Ты выиграешь спор, отпусти меня...— затуманенный взгляд устремился в явно размышляющего Утопленника. Немного наклонившись к ней, он расставил руки по обе стороны от её головы и медленно прошептал, словно боясь, что сорвётся: — Не могу отпустить… Слишком поздно, чтобы отпускать… — сказал и тяжело вздохнул, плотно прижавшись тазом к промежности девушки, заставляя ту в ужасе задышать быстрее. Она чувствовала степень его возбуждения. Он тёрся об неё, словно разжигая огонь. Рука скользнула с живота на промежность, но застыла, словно выжидая реакции Алисы: — Бен! — это всё, что она успела выкрикнуть, прежде чем два пальца погрузились в лоно, растягивая его, принося боль и ничего другого. Утопленник усмехнулся и медленно вывел их, дрожа от предвкушения и ненасытного доминирования над ней. Стоны вырывались из плотно сжатого рта, спина сильно прогнулась, заставляя соски вируса и девушки соприкоснуться, а ноги било крупной дрожью. Руки онемели, а запястья стёрты от жёсткого полотенца. — Я… Не на... Ах! — она не успела договорить, как почувствовала третий палец у себя внутри. Всё внутри пыталось вытолкнуть инородное тело, отдавая лишь сильную боль внизу живота. Послышалось еле слышное хихиканье, которое вмиг стёрлось за шумом льющейся воды… Самойлова шумно дышала, показывая всю степень своего страха. Глаза сильно зажмурены, а грудная клетка постоянно дёргалась то вправо, то влево, словно маня Утопленника вновь повторить действия с её грудью. Он высунул пальцы из промежности девушки, засматриваясь на медленно стекающий сок. Соблазнительно облизнувшись, поднял подбородок именинницы, заставив её распахнуть зелёные глаза, что уже больше не светились яркостью свежей травы и не блестели, словно изумруд. Маняще приблизив пальцы к своему рту, парень слизал вязкую субстанцию и увидел лишь ярко-красные щёки и жалобно отведённый в сторону взгляд. Не медля ни секунды, вновь поцеловал Самойлову, сразу же углубив поцелуй, сплетая их языки, передавая сок законному обладателю. Она мгновенно поморщилась от горьковатого привкуса. Петерсон ухватил двумя руками ноги Лисы и закинул их себе на плечи, мгновенно сливаясь в страстном поцелуе, ловя дикий крик боли. Он вошёл в неё грубо, быстро, с жадностью забирая невинность, которую та хранила для своего единственного целых шестнадцать лет, и вот ей подарок на день рождения. В момент остановившись, парень почувствовал, как она сильно сжала его и мгновенно создал для себя опору, дабы не упасть лицом на ей грудь. — Я тебя ненавижу! Урод! Козёл! — кричала она, практически разрывая полотенце. Он вновь слился с ней в поцелуе, заглушая крик, который эхом отдавался по всей комнате. Мгновение, пока Петерсон не двигался, продлилось недолго. Спустя одно резкое движение он почувствовал, как стенки влагалища сильнее сжали его, обхватив, принося море эйфории и кайфа. Девушка больно вскрикивала ему в губы, иногда даже прокусывая и без того искусанные губы. С каждой секундой движения становились всё быстрее и ритмичнее, принося ещё больше боли. Бен усмехался, смеялся с её красного от слёз лица, но в то же время чрезвычайно хотел утешить, сказать, что боль пройдёт. Но боль не проходила… Лишь усиливалась с каждым новым рывком. Вода, что пробивалась сквозь мелкие щели между телами, мгновенно окрасилась в красный цвет, отдавая пигментом бурого оттенка. Стоны больше походили на выкрики, словно молили о помощи. Пик приближался незаметно, будто хотел нагрянуть, словно дождь в летнюю погоду, когда у тебя неводостойкий макияж. Сквозь плач и звуки льющейся воды слышны тихие рыки Утопленника и едва различимые стоны Алисы. Пара резких толчков и он торопливо выходит, кончая на живот. Она без усилий обмякла, словно разлилась на полу, и вследствие переутомления закрыла глаза, проваливаясь в сон Морфея, напоследок слыша лишь учащённое дыхание…