Веня

«ты голос, я слово ни вскрика, ни зова а только молчание тьма огоньки»

Леша мониторит порой, не часто, какие-то клочки в ленте. Бывают такие дни. Вот они все вместе фоткаются на фоне «дворца культуры», а до этого были: Славик, новый басист, которого поздравляли с почином; и вместе все – в автобусе (Веня – в дальнем углу); в каком-то жутком кафе обед (сосиски, пюре, кофе «три в одном», кислое лицо Вики), сэлфачи со сцены, и ещё – афиши. Города, даты. Выстрелы цифр, вереницы букв. Как след. Дальше у них берут интервью какие-то девчонки-блогерши. Подъезды, лестницы, битые окна. Весь набор. Веня – на фоне кислотной надписи. Не поймешь, что за слова. Красные кирпичи, серый бетон, промозглый свет, гулкий звук. Сам – заебавшийся, но приветливый. И просветленный. – Ваш второй альбом совсем не похож на первый. – Это хорошо. – Почему? Боитесь повтора? – Да не боюсь. Просто, если другой, – хорошо. Пусть так. Дальше врезка, где они меняют микрофон. Веня отстегивает его от воротника футболки, возвращает, цепляет новый. Короткий набор кадров. Девчонки поправляют: платье, юбку, ремешок на ноге. – Здесь много песен о любви. И они как будто тоже какие-то другие. Приоткроете тайну? – А в чем тайна? – Ну, может быть, есть один адресат или несколько? Веня усмехается. Леша уверен, что он уже давно пожалел, что согласился. Он всегда так делает: сначала соглашается, потом получает. – А это важно? – Ладно... Обходит девчонка, что побойчее: – Но мы живём в неспокойное время, повсюду что-то происходит. – И-и? Улыбается Веня, не видя связи, хоть он, конечно, понимает, к чему там клонят. – Не слишком ли это безответвенно писать о любви в такое время? – Безответственно? Веня ржет. Они снова колдуют в монтаже, кадр повторяется несколько раз. Становится бесцветным. И опять всё возвращается. – Может быть, это порядком и безответвенно. Никогда не думал об этом. Так. – Почему? – Царства рушатся, языки мертвеют, даже болезни исчезают. – И появляются. – И появляются. А любовь стоит. Ничего ей не делается. И до сей поры не стихают песни. Так что не знаю даже, что за времена нынче, чтобы писать о другом? У нас половина группы переженились. Один – вот только вчера, пришлось Славика просить поиграть с нами. Пока хлеб-соль-столование. Привет, кстати, новобрачным. Откуда-то раздаются крики и улюлюканье. Потом кадр, где все машут руками. – Может, вы и правы. Наступила эпоха вечных ценностей. И альбом ваш появился как-то очень вовремя. А то всё какое-то... ни о чем. Выдает та, что поскромнее, и улыбается. Веня отвечает взаимностью. Его легче легкого взять на такое вот «слабо». – Ну а вы? Как-то подозрительно примолкает бойкая девчонка. – Что я? – Ваше сердце свободно? – Нет. – И кто же ваша вторая половина? – Как у всех. – Это как? – Человек. Улыбается Веня какой-то странной улыбкой. – Звучит гордо и интригующе. – Да никакой интриги, всё просто. Ну не очень, но не сложнее, чем – вот опять же – у всех. – Нередко мужчины женщину за человека не держат. Со знанием дела заявляет бойкая. – Бывает и такое, но, как по мне, не часто. – А она тоже связана с музыкой? – Нет. – И о чем вы говорите? – О погоде. – В этом – сложности? – Это – не сложности. – А в чем тогда? – В чем? Люди простые, жизнь – сложная. В этом – сложность. – Но ведь, знаете, как говорят: будь проще, и жизнь подтянется. – Вам виднее. – А вы не планируете в ближайшее время пожениться, поддаться, так сказать, мейнстриму? Веня усмехается. – Может, всё? У меня там друзья истомились. Он тянется к микрофону и снимает его. Леша сворачивает браузер, нажимает на «вызов»: – Привет. – Привет. – Как погода? – Посмотрел? – Угу. – Сколько всякой фигни здесь иногда происходит. А как у тебя дела? Где ты пропадал? – Да всё там же. А у тебя? – «Та же фигня, Джульетта». Молчат. Леша улыбается. Веня тоже улыбается. Глупо, как дети. И оба знают, что тот другой – улыбается, как ребенок. И говорить, даже о погоде, вообще нет смысла. – Ты бы пошел за меня? – Куда? В Сибирь? – Типа того. – Пошел бы, Грушин. И кольцо носил бы. И фотку в паспорте с удовольствием поменял, и фамилию. Бы. И был бы я – Леша Грушина. Женщина, которая – тоже Человек. Веня смеется. Он всегда так хорошо смеется. Нет ничего лучше, чем его рассмешить.