Байки Никифоровны

Начало очередного рабочего дня у нас в офисе ознаменовалось бурной истерикой Ниночки из отдела продаж. Она начала рыдать, как только переступила порог кабинета. «Продажники» кинулись её успокаивать, но чем больше создавалось вокруг неё суеты, тем громче она рыдала. Да делала это так громко, что на её вой из соседних кабинетов народ стал сходиться. Всех приходивших интересовал один вопрос: – Что случилось? Или другой вариант: – Кто довел Ниночку до такого? «Продажники» в ответ пожимали плечами, ибо и сами ничего не знали. Ситуацию спас сисадмин Юра, плеснувший из стакана воды прямо Ниночке в лицо. Никто из дам на такой шаг не решался, ведь макияж, как-никак, а мужику по барабану. Главное – истерику прекратить. И это, к облегчению всех собравшихся, помогло. – Ниночка, что случилось? – все замерли в ожидании. – Я… ик… иду, а он… ик… там… ик… стоит… ик… глазища вылупил… ик… язык вывалил… ик… и так смотрит… ик… на меня дышит… ик… и с места не сходит… а-а-а!!! Ниночка опять попыталась завыть, но Юра предупредительно продемонстрировал еще один стакан с водой. Мы же терялись в догадках. Кто мог так напугать бедную девушку? – Нин, где стоит? – За ка-афе-ешкой… За кафешкой начиналась территория соседней организации, огороженная высоким забором, да еще и колючей проволокой сверху, но между этим забором и зданием кафе как раз получался зазор. И зазор приличный. Там запросто мог поместиться человек. – У нас что, маньяк-эксгибиционист завелся? – насмешливо поинтересовался Юра. – Не-е-ет, – протянула растерянно Ниночка, но явно от такого вопроса пришла в себя окончательно. – Не было там никакого маньяка. – А кто был? – продолжал допытываться сисадмин. – Собака, – и, видя выражения наших перекосившихся рож, добавила: – Но такая страшная. Она же без ошейника была, значит уличная. А такие на людей нападают и насмерть их загрызают. Я по телевизору видела. Эх, неисповедимы пути человеческой глупости! Рабочий день оказался сорван на полчаса из-за того, что взрослая женщина испугалась уличной шавки. Да ещё такую показательную истерику устроила! Ей бы в театре играть. Всем сразу захотелось много чего высказать Ниночке, но Никифоровна опередила нас. – А у меня тоже похожий случай был, в Коми. Наш поселок построили при зоне, для обслуживающего персонала. И таких поселков там много было. Сообщение между ними велось через одноколейку. Паровоз утром шел в одну сторону, а вечером возвращался назад. По железной дороге и люди ездили, и продукты с вещами в поселки привозили. А потом какое-то высокое начальство решило, что без дороги жить нельзя. Выгнали зеков, они просеки от поселка к поселку прорубили. Но попользовались этими дорогами до первых осенних дождей, да и забросили. Через пару лет просеки заросли шикарным малинником, и все поселковые ходили туда собирать сладкую, вкуснейшую малинку. Вот и мы с подружкой решили сходить. Девки мы были молодые, скорые, потому и взяли по две корзины, каждая литров на двенадцать, не меньше. К обеду с легкостью их набрали и потащились в поселок. Идем, языками чешем, что, мол, сейчас придем, эту малину сахаром засыпем, чтоб на варенье, а потом опять пойдем. По корзине дотемна точно наберем и её на компот пустим. Так мы и дошли до взгорка, за которым наш поселок. Практически рукой уже подать, как тут на тропу перед нами выходит медведь. – Как медведь? – удивились мы. – А вот так. Самый обычный бурый медведь, вышел нам наперерез, сел на тропу и на нас смотрит. Мы на него вылупились, он на нас. Не рычит, не кидается, а сидит и молчит. Струхнули мы знатно. Что делать? Подружка шепчет: «Давай тикать будем». А от медведя разве убежишь? К тому же, у нас корзины. Мы эти корзины на землю перед собой поставили и задом, задом потихонечку в кусты. А он, проклятый, сидит и не шелохнется. Мы через кусты, через поросль молодняка ломанулись в поселок напрямик. Прибежали, мужиков подняли, те за ружья и на взгорок. А там уже никого нет, только наши корзины разодранные валяются и ни одной малинки нет. В общем, мы оказались не первые и не последние. Этот мишка на взгорке на осину залезет и следит. Как только увидит, что из просеки идут с корзинами, так он им наперерез. Чего по малиннику таскаться и по ягодке собирать, раз можно целые корзины сразу получать? А если без тары идут, то сидит и не высовывается. Вот такой сообразительный медведь. – И что, он вот так у всего поселка малину и отбирал? – Нет, конечно. Раз восемь или десять напал, а потом мужики его все равно выследили и пристрелили. Вот такая со мной история произошла. Встретить медведя на тропе за километр до поселка – вот это страшно. А увидеть в городе посреди дня собаку – пшик, не более. После этого Ниночке стало не столько страшно и обидно, как стыдно. Больше истерик она не устраивала никогда. *** Однажды во время «перекусить» возник у нас разговор о розыгрышах удачных, не очень и откровенно злых. И тогда Никифоровна рассказала очередную историю. – Жили у нас в поселке две подружки-пенсионерки, Ивановна и Николаевна. Обеим было под шестьдесят, но бабы они не очень-то и выработанные. Ивановна была секретарем в местном сельсовете, а Николаевна библиотекарем. Так что как только начинался сезон грибов и ягод, они были впереди всего поселка. При этом не переставали причитать о том, как у них ноги болят, как по горам и лесам им тяжело ходить, ну и всё в том же духе. Так вот, отправились они как-то в просеку по малину. Ивановна с одной стороны малинника пошла, Николаевна с другой. Это чтобы друг перед дружкой кусты получше не перехватывать. Собирают они, собирают, как Ивановна слышит в своем малиновом кусте шорох напротив. Вот она и решила разыграть подругу – раздвинуть кусты и зарычать, будто бы медведь. О том, что у той и инфаркт может случиться, она и не подумала. Раздвигает, значит, она лозу, набирает в легкие воздуха побольше, да так тем воздухом и подавилась. Аккурат напротив неё в том же малиновом кусту медвежья харя. Мишка вылупился на неё, но продолжает чавкать гроздь с ягодами и никак не поймет, что тут за чудо такое нарисовалось. А Ивановна на месте, извините, не к столу будет сказано, от страха описалась, собранную малину бросила и в поселок помчалась. Расстояние почти в два километра минут за пятнадцать пробежала. Но пока мужики с ружьями до малинника добрались, то мишки и след простыл. Николаевна же малину как собирала, так ничего и не заметила и очень удивилась рассказу Ивановны. Вот так вышла боком злая попытка пошутить. Не зря говорят, не рой другому яму…