Black

POV Юджин       Слушая свою любимую песню, что играла в наушниках, я вышла из такси, которое только что остановилось возле большого дома и, мило попрощавшись с водителем, поспешила к нему ближе. — Ах, всё так же. Ничего не изменилось, — облегченно вздохнула я, оглядывая дом, стараясь не упускать ничего из виду. Я была рада, что отец не переехал. Этот дом несет в себе столько воспоминаний. Было бы просто ужасно, если бы он больше не принадлежал нам.       Я быстрее направляюсь к забору, еле как таща свой нелегкий багаж в виде чемодана на колесиках. Затем нажимаю на кнопку домофона, но никто мне не отвечает. Мертвая тишина… — Всё ясно. Никого нет… — тут же догадываюсь я, а после еле как перекидываю тяжеленный чемодан во двор и начинаю названивать отцу на мобильный, но тот, конечно же, не отвечает и мне приходится набирать номер Чонгука. Но есть у нашей «компашки» золотое правило: если занят один, значит, обязательно будет занят и другой. — Ох, ну куда же вы подевались… Ну ладно, ладно. Придется мне самой к вам ехать!       Уже через полчаса я была на месте. Огромное многоэтажное здание предстало передо мной во всей красе. Такой себе мини-небоскреб. Это и была компания моего отца, которой он руководил уже о-очень долгое время и до сих пор не потерял своей должности директора. Работа у него идет как никогда прекрасно, а подчиненные в нем души не чают. Впрочем, я не сомневалась в этом, единственное, в чем я сейчас сомневаюсь, так это в его реакции на мой приезд, ведь папочка понятия не имеет, что я сейчас в Корее. Вот так сюрприз я ему устрою… — Здравствуйте, мне бы к директору, — обращаюсь я к молоденькой девушке у столика при входе, мельком оглядывая холл и жуя жвачку. Девушка внимательно смотрит на меня, а после выдает: — Вы по записи?       Я перевожу на неё непонятливый взгляд. — Прости? По какой записи, ты чего? Я же Юджин, дочь его, не узнала? — как вполне само собой разумеющееся выдаю я, но женщина только недоверчиво косится на меня, окидывая взглядом одежду. Да, я вовсе не похожа на дочь крупного предпринимателя. Кроп-топ, поверх которого накинута порванная джинсовая куртка и такие же порванные узкие джинсы с конверсами. На лице у меня довольно броский макияж, во рту жвачка, которой я так люблю громко причмокивать, в ушах несколько проколов, а волосы распущенны и неаккуратно уложены (так нужно). — Эм, прошу прощения, но к господину только по записям, — вежливо повторяет женщина, слегка улыбнувшись, и вновь утыкается в экран компьютера. Я возмущенно приподнимаю бровь и лопаю резинку. От этого резкого звука дамочка даже вздрагивает, что меня забавит. — Йа, ну ты чего? Пропустить не можешь? Мне тебе паспорт показать, чтобы убедилась, что фамилии у нас одинаковые? Или может быть мне ему позвонить, чтобы он тут навел со своим персоналом порядок? — я вытащила телефон, вертя им в руках и показывая, что я не шутки тут шучу. Но на девушку это никак не подействовало. Она продолжала меня игнорировать, и тогда я огляделась, будто почувствовав присутствие папы. И вот он! Как раз идет по коридору мимо, уткнувшись в кучу бумаг в руках. — Папа! — кричу я, не стесняясь на весь холл, и кидаюсь к нему. Шокированный отец явно не ожидал такого, после того как я накинулась на него с объятиями, даже руки вверх поднял. — Эй, ну ты чего? Тоже не узнал меня? — я поднимаю голову и, расплывшись в улыбке, смотрю на него. Выражение лица отца медленно, но верно меняется. — Неужели я так изменилась? Похорошела, небось? — Ю… Юджин?! — чуть ли не охает он, хватая меня за плечи и слегка отодвигая от себя, чтобы внимательнее осмотреть. — Ты тут что делаешь?! — Приехала к тебе, папочка! — не перестаю улыбаться я, пытаясь показать, какая я позитивная и милая, чтобы предотвратить возможную его не совсем приятную реакцию. — Приехала? Из Бруклина?! — до сих пор не может отойти от шока. — Точнее прилетела, папуль. Даже сувенирчик тебе купила, — вытаскиваю из кармана брелок в виде заячьей лапки и кручу им у его лица. Отец некоторое время пытается прийти в себя, затем берет за руку, оглядывается и, кинув что-то своим подчиненным, что до этого плелись за ним, уводит меня куда-то. — Так, идем-ка.       Мы быстро оказываемся в каком-то кабинете, видимо его. Папа усаживает меня на кресло у рабочего стола, а сам садится за своё, складывает руки в кольцо перед собой, как он это всегда любит делать, и выжидающе смотрит на меня. Этот взгляд заставляет меня заговорить первой: — Ну не смотри так, папунь, — виновато тяну я, теребя в руке тот самый брелок, — я же так соскучилась. Столько не виделась с тобой, с Чоном. Я так домой хотела, — я делаю щенячьи глазки и гляжу на отца, но тот не поддается. — А как же учеба? Ты с ума сошла? Мы же уже говорили. За пропуски тебя могут исключить! — строгим голоском говорит он. — Разве что если у тебя сейчас нет каникул.       Я молчу, опуская голову, и папе это кажется подозрительным. Он просто насквозь меня видит. — Не исключат, пап, — совсем тихо говорю я, вжимая голову в плечи и постепенно опускаясь на стуле всё ниже и ниже под напором папиного взгляда. — Так, — начинает он, — что ты от меня скрываешь? Опять что-то натворила? — Меня исключили, папунь, — виновато улыбнувшись, говорю я, а отец замирает, после чего его глаза округляются и он поднимается со стула на ноги, не сводя с меня взгляда. — Как исключили?! Тебя снова исключили из общаги?! — скорее не со злостью, а с великим шоком говорит он. — Нет, папочка, — снова тихо тяну я, виновато бегая глазками туда-сюда, — не из общаги. Из школы, пап. — Что-о?!       Последующие полчаса я выслушала все возмущения и нотации папы о том, какой же я проблематичный подросток и как же ему тяжело со мной. Я же просто слушала, периодически зевая, откинувшись на супер-удобном кресле, пока отец бродил по кабинету, не переставая ворчать. — Юджин! Даже если тебя исключили, ты могла позвонить мне и сообщить, а не сразу прилетать в Корею. Я бы подобрал тебе новую, хорошую школу. — Но, папа! Я не хочу. Мне уже надоело сидеть в этой Америке! Два года, между прочим, прошло! Ты приставил ко мне нянек, а сам занимался работой в Корее. Как думаешь, я скучала по тебе? Я хотела вернуться? Да, хотела! И я вернулась, потому что уже взрослая и самостоятельная! — Тебе только семнадцать! — Мне уже семнадцать, пап! — Не паясничай! — прикрикнул он ещё громче, я громко фыркнула и плюхнулась обратно в кресло, скрестив руки на груди и уставившись крайне недовольным взглядом в пустоту. И на этом наш спор закончился. Ну… Как закончился… — Ты вернулась как раз в самое неподходящее время, — устало продолжил отец, потирая переносицу. — У меня на работе полный завал, и… — Видишь? Снова ты о своей любимой работе… — обидчиво прошептала я себе под нос, но отец всё равно услышал. — Юджин, пойми, тебе опасно сейчас находиться в Корее и рядом со мной именно из-за моей работы. Я не могу сказать всего, но ты и правда не будешь здесь в безопасности, — пытается он что-то мне доказать. — Ничего страшного. Меня Чонгук защитит, — тут же нашла что ответить я, и отец ненадолго замолкает, после снова вздыхает. — Чонгук теперь занят совершенно другими делами. — Дай угадаю, он тебе помогает, верно? Стал твоей правой рукой? — интересуюсь я, хотя уже знаю ответ. — Сколько ему уже? Девятнадцать? Двадцать? Он уже взрослый для таких дел, да? — Не поясничай, — снова строго обращается ко мне он, и я отворачиваюсь, поджимая губы. Так и знала, что скандала сегодня не избежать.       Он избавился от меня два года назад, отправив в четырнадцать лет в Америку на учебу. Я жила без него всё это время, лишь изредка он меня навещал, чтобы я не забыла лица собственного отца. Кем мне приходился Чонгук? До отъезда в Америку он жил с нами и работал на отца. Ему тогда было всего восемнадцать, но в этом юном возрасте он уже занимал в нашем доме немаловажную должность. Был мне что-то типа охраны. Почему так? Это всё из-за работы моего отца. У него всегда было немало конкурентов и врагов, хоть отбавляй. Отец конечно же не рассказывал всех деталей, но можно было лишь догадываться, что там у него за дела и почему это всё так опасно, раз он так защищает меня, что даже личного охранника в виде молодого паренька приставил. К счастью, навыки Чона так и не пригодились, зато за это время мы с ним очень подружились и стали почти что братом и сестрой, до того момента, пока отец не решил отправить меня в штаты. До сих пор помню тот день расставания с Гуком. Слёзы четырнадцатилетней мелкой Юджин, что плачется на руках у Гука, а тот пытается её успокоить, заверяя, что совсем скоро они встретятся снова. Но прошло два года, два долгих года, проведенных в чужой стране, совершенно одинокая Юджин уже и забыла, как выглядит этот засранец. Иногда мы созванивались по телефону, но это происходило крайне редко из-за того, что Чон стал для отца верным помощником по работе и его график стал более загруженным. Я не винила его в этом, так как хорошо помнила их отношения с отцом. Они были очень близки. Не как рабочий и босс, а как отец и сын. Я даже иногда ревновала папу к нему, когда наблюдала со стороны и замечала, насколько они близки друг с другом. Конечно, папе как мужчине проще было найти общий язык с «сыном», нежели со своей родной дочерью, но, несмотря на всё это, я всё равно оставалась для него любимой и единственной малышкой, а он для меня самым лучшим папой. — И вообще, что это за внешний вид?! Ты в какую секту вступила? — неожиданно продолжил отец свою пламенную речь, а я, услышав такие слова, уставилась на него, как баран на новые ворота. — Ты о чем вообще? Какая секта, папунь? — начинаю смеяться я. — Так, я сейчас… — не успевает он договорить, как вдруг в кабинет стучатся, и после его громкого «войдите» двери открываются и на пороге появляется фигура высокого симпатичного парня в очках. — Господин Чхве, вам звонят из Jell Community, — у парня низкий голос и выглядит он очень солидно, но даже в этой ситуации, передав трубку папе, кидает на меня короткий, но не очень заинтересованный взгляд. Я молча отворачиваюсь к нему спиной, а чуть позже отец вместе с ним покидает кабинет. — Интересно, это был его личный секретарь? — шепчу себе под нос, размышляя. — А где же тогда Чонгук? Какую он занимает должность? — я поднимаюсь на ноги и заинтересовано оглядываюсь. Заметив на большой вбитой в стену полке множество предметов, включая несколько фотографий в рамках, я направляюсь к ним и принимаюсь разглядывать. Вот отец один. Вот он с коллегами по работе. А вот он с… Это… — Чонгук?! — от легкого шока я прикрываю рот ладонью, не переставая смотреть на фотографию уже взрослого парня, в котором я узнала друга. Он был… совсем другим. Та-ак повзрослел. Стал мужественнее и… красивее.       Засмотревшись на фотографию, я поняла, что мне уже не терпится поскорее увидеть Чона. Я пошарила в кармане висящего на стуле пиджака отца, где и нашла ключ от дома (чутье меня не подводит), покинула кабинет, хоть папа и просил меня подождать его. У него все эти переговоры будут проходить ещё долго, а я устала с дороги и хочу отдохнуть у себя в комнате. — Боже, моя комната-а! — визжу я, как только вхожу в свои покои. Всё такое родное. Каждая вещь напоминает о моем счастливом (насколько это было возможно) детстве. Не выдержав, я словно ребенок плюхаюсь на мягкую кроватку и прикрываю глаза. — Ох, как же хорошо…       Даже подняться сил нет, а нужно ещё принять душ. Но я, переборов внутреннюю лень, всё же кое-как поднимаюсь и бегу в ванную, мечтая встать под теплый душ и обернуться в свой мягенький халатик.       Уже выйдя из душа вытираю мокрые волосы полотенцем и возвращаюсь в комнату. На дворе уже поздно, а на телефоне обнаруживаю одиннадцать пропущенных от папы. Так как болтать лень, а тем более выслушивать очередные нотации из-за того, что я стырила ключи и без предупреждения ушла домой, мне уж точно не хотелось. Я просто отправляю смс, что у меня всё пучком и продолжаю вытирать волосы, пока не слышу какой-то шум внизу. Я не спеша шагаю по лестнице, но завидев знакомую макушку, вышедшую из прихожей, моё сердце трепещет, а всё внутри ликует от радости. Наконец-то! — Чонгук-а! — снова визжу я и кидаюсь на шею к слегка офигевшему парню. Уф, а он стал выше. И крепче в теле. Вот же, точняк в качалку ходит. — Юджин?! — он почти так же выбирается из объятий, как и отец, и удивленно смотрит на меня. — Сюрприз! — подпрыгиваю я на месте, будто я подарочек и только что «явилась» ему. — Ты как… — хмурится он, почесывая затылок и оглядывая меня, не в силах понять, что я делаю дома. — Я вернулась! Ох, знал бы ты, какая скукотень в этой Америке. Уф, и врагу не пожелаешь! А теперь я тут, с вами! Будем тусить, да?! — продолжаю прыгать я и радоваться. Чон наконец приходит в себя, мило улыбается и притягивает к себе, нежно обнимая и поглаживая по голове. — Я соскучился, малыш, — слишком нежно говорит он. Да так, что у меня и сердечко невольно ёкает. Я лишь сглатываю накопившуюся от волнения слюну во рту и медленно отстраняюсь, глядя в темные глаза брюнета, по которым я так сильно успела соскучиться. — Я тоже.       Через час мы уже веселились на кухне. Ну, как веселились… Чонгук набил стол вкусняшками, а я рассказывала абсолютно всё, что происходило со мной за границей, при этом Чон меня внимательно слушал, не отвлекаясь от еды и постоянно кивая. — Значит, тебя выгнали из-за драки? — даже не удивившись, переспрашивает он. Такие новости уже были в порядке вещей. — Ну, не совсем. Просто те курицы… — я сжала в кулак батончик с шоколадом, как только вспомнила некоторых высокомерных стерв из старой школы. — Но сейчас уже всё неважно! Я спокойненько закончу последний класс старшей школы в Корее и найду себе хороший универ здесь же, верно? — я заулыбалась, очаровательно уставившись своими глазками на Гука, а тот лишь молча продолжал есть. — Я уже говорил не сбегать от меня! Почему такая непослушная? — в комнату неожиданно вошел папа. — Омо, папа? Ты уже вернулся? Ой, что это у тебя? — я заметила, как на щеке у отца блестела капля крови, сочившаяся из совсем свежей ранки. Откуда она у него могла появиться? — О, дай гляну, — когда я уже собралась встать и подойти к папе, чтобы рассмотреть рану поближе, Чонгук опередил меня и закрыл собой взор на него, начиная осматривать. — Хм, ничего нет, — ответил он, отходя от папы. Теперь ранки и правда не было, но секунду назад я отчетливо видела её. — Странно… — меня не покидало какое-то странное чувство, но я его тут же отбросила. — Ладно, раз уж ты здесь, будем говорить о твоём будущем, — объявил папа, проходя внутрь комнаты. Чонгук вздохнул и уселся обратно, собираясь продолжать кушать и слушать нашу беседу, которая скорее всего снова закончится ссорой.       И правда. Так и было. Целый час я пыталась переубедить отца и долбила ему, что не хочу возвращаться в Америку, а он пытался доказать мне, что там для меня лучшее место. И так бесконечно… Честно, я даже уже сочувствую Чонгуку. Ему приходится слушать это всё уже не в первый раз, но вмешивался он в наши споры крайне редко. Лишь когда ситуация выходила из-под контроля. Например, когда я уже начинала чуть ли не плакать или отец был в ярости. Тогда-то он и спасал нас от всемирного скандала. — Лучшее место для меня это здесь! Рядом с тобой и Гуком! — нахмурилась я словно ребенок, которого обижают. — Разве так сложно понять?! — Мы понимаем тебя, малышка, но и ты пойми, — решил вмешаться Гук. — Пока у нас проблемы на работе, ты можешь быть в опасности. — Они у вас всегда были! Вечно какие-то проблемы, из-за которых у тебя, папа, прекращается общение с собственной дочерью, между прочим! Может ты не заметил, но мы не виделись несколько лет! Я скучала по вам, — уже тише произношу я, и моё лицо искажается в гримасе печали. — Не правда. Я прилетал на прошлые каникулы, — тихо ответил папа, неловко отводя взгляд. — Неужели? И что? Пробыл всего пять дней, три из которых тебя попросту не было рядом. Это ты по работе прилетал, а не из-за меня. На меня тебе всегда было плевать… — Юджин, успокойся, — попросил Чонгук, уже предчувствуя мои слезы, и я под влиянием его мягкого и спокойного голоса стала успокаиваться и просто молча уселась обратно на стул. — Вы что… Связались с какими-то бандитами, или что? Я же знаю, вы скрываете от меня что-то. Скажите.       Папа и Чон как-то странно переглянулись, но я знала, что никто не собирается мне ничего рассказывать. — Ничего мы не скрываем. Ладно уже, иди спать. Тебе завтра вставать рано, документы в новую школу подавать, — кивнул наверх папа, и я поняла, что он всё-таки согласился. — Ура! Папочка, ты не представляешь, как я рада! Ух, дай я тебя поцелую! — я подлетела к отцу и чмокнула его в обе щеки, сильно потискав. — И тебя тоже! — не подумав, также подбегаю и к Чонгуку и крепко его обнимаю, напоследок тоже чмокнув в щеку, и после того как осознаю всё, дергаюсь и неловко улыбнувшись убегаю прочь, успев крикнуть напоследок громкое «Спокойной ночи!». От лица автора       Парень приоткрывает двери в комнату и, стараясь не создавать лишнего шума, проходит внутрь и присаживается на край кровати возле спящей девушки. Он наблюдает за ней, не в силах оторваться. — Ты и правда изменилась, — шепчет он, улыбнувшись. — Я скучал…       Легким движением руки он смахивает непослушную прядь волос с лица девушки, а после целует в лоб и выходит из комнаты, спускаясь вниз. Он проходит в гостиную, где сидит начальник. — Это снова они, да? — спрашивает Чон, поспешно садясь рядом с мужчиной. — Что будем делать? — господин устало потирает глаза и, вздыхая, откидывается на спинку дивана. — Юджин уснула? — для начала спрашивает он. — Да, уже давно. Устала с дороги. — Хорошо, — слабо кивнул он. — Чонгук, я больше не могу держать её в другом городе против воли. Но и здесь для неё опасно. И я хочу попросить тебя снова… — Знаю, — тут же перебивает его парень, кивает и слабо улыбается, — даже без вашего приказа я буду защищать её. Не сомневайтесь. — Хорошо, я уверен в тебе, — мужчина облегченно кивает. — И ещё… Пока ты будешь занят, нужно, чтобы в школе тоже были свои люди. — Без проблем. Я знаю одного школьника из совета. На него можно положиться, — уверенно говорит Гук. — Отлично, позаботься об этом, — после минутной паузы господин делает глоток виски из стакана на столике и переводит внимательный взгляд на парня. — Чонгук, как ты думаешь… Совершаю ли я сейчас ошибку, разрешив ей остаться в городе? — Чонгук задумывается над словами мужчины. — Я не могу давать вам советы. Я всего лишь ваш подчиненный… И её друг, — пожимает он плечами, а господин тепло улыбается. — Ты не только мой подчиненный, Чонгук. Ты мой верный соратник уже долгое время. Тебе я могу довериться, как никому другому, и я всегда прислушивался к твоим советам. Скажи. — В таком случае... — парень снова делает паузу. — Думаю, что общение с ней тоже немаловажно для вас. Вы семья. Она нуждается сейчас в вас.       Мужчина молча смотрит на парня, а после начинает кивать. — Так и есть… Так и есть… — задумчиво повторяет он, глубоко вздохнув и вновь сделав глоток алкоголя. — Ладно, Гук, иди к себе, отдыхай. Завтра разберемся со всеми остальными делами.       Чонгук видит, в каком сейчас состоянии мужчина, поэтому решает больше ничего не спрашивать у него и, поклонившись, молча уходит к себе.

***

— Чонгук-и, ну ты же пойдешь, да? Пойдешь? — всё надоедала я своими вопросами Гуку, которого пыталась упросить пойти со мной по магазинам. — Да, да, пойду, только прекрати дергать меня, — улыбнулся он, вытаскивая свой локоть из моей руки и оглядывая улицу. — Ура! Окей, надеюсь, сегодня я смогу подружиться там с моими новыми одноклассниками… — Ты ведь ещё не забыла правила хорошего поведения в Корее? — Конечно, нет. Нужно кланяться. И… Ах, да, всё время благодарить учителей и быть с ними вежливой, чтобы заработать хорошую оценку. — Хах, не вежливостью ведь оценки зарабатываются, а умом. — Ой, будто ты не подлизывался никогда, — цокнула я, поправив рюкзак на плечах. — И вообще, эта форма не совсем удобная. Пиджак жмет, — поежилась я. — Может, в зоне груди мала? Нужно было брать размер побольше, — стал размышлять Гук, внимательно оглядывая мой пиджак. Я от таких слов покрылась легким румянцем, ведь парень сам того не поняв только что сознался, что заметил, как увеличилась моя грудь с последней нашей встречи. — Ладно, напомнишь мне потом заказать на размер больше, ладно? — сказал он перед тем, как мы двинулись по пешеходному переходу, как только загорелся зеленый свет. — А знаешь, ты очень сильно изменился, — начала я, задорно улыбнувшись брюнету. Тот внимательно посмотрел на меня и тоже не сдержал улыбки. — И что именно? — Да всё, практически. Волосы, лицо, тело… Голос и тот даже другим стал. — В тебе тоже многое изменилось. — Что? Ты тоже перечисли! — Подстригла волосы. Много проколов в ушах. Крашеные пряди, всё время жуешь клубничную жвачку, слишком сильно накрашена, а ещё ты вмещаешь в себе целый вагон дерзости и бунтарства. — Ну, спасибо… — притихла я к концу его речи, состроив обидчивую гримасу, а Чон лишь рассмеялся и, приобняв меня за плечи, ускорил шаг. — Если будешь такой и в школе, тебя исключат в первый же день. — Айщ, да знаю я. Поэтому и сделала все так, как ты просил. Смыла краску и косметику, сняла украшения и перестала жевать жвачку. — Ох, на какие только жертвы не пойдешь, чтобы учиться в корейской школе, да? — хитро ухмыльнулся Гук. — Уф, и не говори… — скривилась я и остановилась, оглядывая здание перед собой. — Вот мы и пришли, — Чонгук помог мне надеть рюкзак, который всё это время нес на плече. — Если будешь послушной и у тебя получится не вылететь в первый же день, я буду о-очень рад, — с издёвкой протянул Гук, погладив меня по волосам. — Йа! Это уже чересчур! Я ведь не такая плохая! — Файтин! — Йа! Купишь мне сегодня мороженое, понял?! — недовольно кричала я вслед уходившему Чонгуку, а после того, как он скрылся за поворотом, не сдержала улыбки. — Та-акс, что там у нас по расписанию, — я раскрыла бумажку и стала внимательно читать, не спеша идя по коридору, пока не услышала громкие крики: — Чон Хосок! Я собираюсь убить тебя! — кричала незнакомая девушка, которая пробежала мимо, гонясь за каким-то парнем. Я лишь успела оглянуться на них, после хмыкнула и продолжила идти дальше. — Кого-то ищешь? — меня окликнул какой-то паренек, что стоял у окна в компании ещё нескольких парней. Все как-то странно на меня смотрели. — Сама найду, — ответила я, снова опуская взгляд на листок. — Я же помочь предлагаю, а не переспать. Чего так шарахаешься? — неожиданно дерзко ответил он и ухмыльнулся. Мне уже захотелось заехать по его мерзкой смазливой мордашке своим кулаком, но я пообещала самой себе, что буду сдерживаться в этой школе. Поэтому в ту же минуту я натянуто улыбнулась. — Я же сказала, нет. Отцепись, пожалуйста. — Ого, мне ещё ни разу не говорили слов «отцепись» и «пожалуйста» в одном предложении, — заявил тот и заржал со своими дружками. — Интересный экземпляр, — добавил он, имея ввиду меня. — А меня ещё ни разу не называли экземпляром. Ты считаешь это смешным? Убожество… — скривилась я и на этом решила закончить этот не имеющий смысла диалог, продолжая идти дальше, но тот урод снова остановил меня, подойдя ближе. — Ты кто ещё такая?       Я развернулась и гордо подняла голову. — Чхве Юджин. А ты кто? — дружки позади молча переглянулись, заулыбавшись друг другу. — Я? Понятно, ты новенькая. Наверное не знаешь, кто в этой школе кем является. Так вот… — О, блин, вот только не говори, что ты один из, якобы, каких-то там недокоролей. Господи Иисусе, я сейчас лопну от передоза пафоса в этом помещении, так что гудбай, мне некогда тут болтать с тобой, — быстро затараторила я и, махнув на прощание рукой, обошла этого паренька, намереваясь идти себе дальше. Но тут он видимо решил не давать мне повода закончить диалог на невыгодной для него ноте и подставил мне, черт его возьми, подножку. Это глупо, конечно же. Он повел себя, как глупый первоклассник, но, как бы то ни было, я уже летела лицом вниз, если бы меня не успели подхватить в этот момент непонятно кто. Поднимаю голову и вижу перед собой, точнее над собой, симпатичного паренька с милой мордашкой. — Хосок, твою ж… — слышу, как злобно запыхтел тот хулиган, недовольный тем, что его планы провалились, а паренек, всё ещё не отпуская моей талии, поднимает голову и лучисто улыбается ему. — Очередная жертва, да, Тэён? Извини, кажется, твоим планам не суждено было сбыться. Эх, что за жизнь… — покачал он головой, а после снова перевел на меня взгляд и ойкнул. — Упс, кажется, передержал. Пардон, — он осторожно приподнимает меня и убирает руки. — Позвольте представиться, меня зовут… — Тебя зовут покойник, — его тут же перебивает тот самый школьный хулиган. Хосок лишь косится на него, но ничего не говорит. — Меня зовут Ч… — ЧОН ХОСОК! — кричит кто-то вновь, и этот самый паренек срывается на бег. — Я же из-под земли тебя достану!       Девушка пробегает, точнее, пролетает мимо меня, а я в очередной раз вздыхаю, уже примерно понимая, что меня ждет в этой школе. — Спокойной жизни не жди, — злобно ухмыляется Тэён, намекая на последствия нашей недавней потасовки. — А я и не жду, — пожимаю я плечами, тоже ухмыльнувшись и наблюдая его реакцию на это. — Уже предчувствую веселье.       Да, всё только начинается. Верно?