***
Демоны, культисты и предатели из числа астартес, яростно наседали на остатки сопротивления Империума, крушили баррикады стремясь сокрушить ненавистных смертных и досыта упиться их душами и кровью. А за их спиной, в самом центре залитой по щиколотку кровью площади высился алтарь нечестивых богов. Алтарь где Несущий Слово со своей свитой проводил ритуал. Души погибших, стекаясь к нему, вливались в воронку чистого варпа и искажая в муках призрачные лики, исчезали в недрах окровавленной глыбы мрамора. Стоны и крики призраков отдавались эхом, сливаясь с хохотом демонов. — Мерзость! — выплюнул сквозь зубы Кром. Чемпион и главный библиарий Вестников стояли на вершине небольшой полуразрушенной часовни, посвященной Сангвинию, фасадом выходившей на один из углов площади, и наблюдали за бойней происходившей на площади внизу. Будь здесь Аластор — неосознанный выбор Вестников его бы очень повеселил, ведь прямо напротив часовни высились руины величественного храма Императора, из которого обзор площади был намного лучше. Но, повинуясь иррациональному чувству сродства, Вестники предпочли часовню Сангвиния… .— Такова суть Хаоса, — рыкнул чемпион. — Страдания и боль — его пища, а разрушение нашей вселенной — цель! Глупцы те кто стремиться обрести его милость, ведь все что их ожидает в конце — это стать топливом для могущества их обожаемых богов! — Ты прав, брат, — кивнул Кром, и тут же обеспокоенно прищурился, наблюдая как начинает испаряться, поднимаясь алым туманом кровь на площади. — Не знаю что задумал Несущий, но нам надо поспешить. Не стоит ждать окончания ритуала!.. Хохот, несущий в себе отпечаток ледяного безумия, неистовый, захлебывающийся от восторга хохот, звучавший казалось со всех сторон, прервавший битву, заставивший на миг дрогнуть даже демонов, вкупе со вспышкой психической мощи стал началом к атаке. Хмурые небеса озарились зарницами молний, рухнули вниз бесчисленными копьями небесного гнева, заплясали на демонической плоти и искаженном металле разрядами, расцветили мир выжигающими сетчатку ослепительными вспышками. И скользя в этих вспышках, утратившими цвета силуэтами, мелькая меж огибающими крылатые, укутанные в тени массивные фигуры столбами электричества, Вестники атаковали, подстегиваемые извне приказом что звучал в безумном гласе Отца, сокрушая врагов, окутываясь маревом алых капель и отвлекая врагов от главной цели. Выждав момент когда Апостол окажется в одиночестве, искусно оттесненный от союзников танцующими в искрах Ангелами, Азраил распахнул крылья и ринулся вниз, в полете исчезая во вспышке телепортации. Проявившись на площади, — прямо возле намеченной цели, он стремительно атаковал. Рубиновое лезвие, прочертив полосу в выщербленном рокрите, со вспышкой ударило в подставленный крозиус Апостола, замерло на миг в попытке пересилить, одолеть врага, гневно загудело пылая от силы, серебряная пасть на эфесе взревела в ярости и клинок, разбив крозиус на множество частей прочертил темную полосу на кроваво-красном доспехе Апостола. Исчезнув из поля зрения врага, Азраил, незримой, бесплотной тенью возник за его спиной. Раскаленная игла кинжала пронзила доспех Несущего Слово, рассекла шейные позвонки, ожгла нервы и выскользнув из плена плоти и керамлита неуловимой, но смертельно опасной змеей вернулась в ножны. Парализованный, но живой астартес рухнул на землю, в бессильной ярости глядя на окруживших его череполиких Вестников. — На корабль его! — последние слова закованного в терминаторский доспех алокрылого гиганта, вызвали в душе Апостола вспышку ненависти.***
Оставшийся стоять на руинах часовни Кром, дождавшись пока уходившие от гнева Отца астартес, начнут проявляться неподвижными фигурами на окружавших площадь руинах, а Азраил вновь станет рядом, шевельнулся. Искра разума астартес вспыхнула пожаром когда Библиарий пробудил свой дар. Вязь рун на броне тускло засияла помогая концентрировать и направлять дар, а многочисленные талисманы взметнулись в воздух и тихо зазвенели, впитывая в себя излишки вырывающейся из-под контроля силы. Вслушавшись в тихий шепот духов падших, Кром потянулся к ним разумом, зачерпнул через них чистой силы варпа, и улыбнулся ощущая как тянуться к нему разумы братьев, сливаясь воедино в незыблемом состоянии единства, объединяя и отдавая свои силы одному сознанию. Ударил пятою посоха. Гулкий удар расколол мир могильным стоном, волна искажений разошлась сплошным куполом от застывшей фигуры, корежа пространство и время, искривила тени и истаяв, погасла. Взмывший к небу посох ярко вспыхнул, подобно черной дыре поглощая и направляя чудовищную, накопленную несколькими десятками псайкеров мощь в единой форме. Столб смертоноснейшего, чудовищно могущественного Холокоста, взметнулся ввысь обжигающим серебром, качнул взрывной волной фигуры астартес, сожрал воздух, демонов и души, и заревел яростью необузданного пламени испепеляя все и не оставляя ничего. На три удара сердца на площади воздвиглось горнило Ада из варпа, магии и огня. Горнило пожравшее и правых, и виноватых… Отжив свое, пламя исчезло оставляя после себя выжженное пространство и оглушающую, мертвую тишину. Даже небеса до сего мига изливавшие свой гнев на землю затихли, и лишь далеко на горизонте еще вспыхивали алые искры насыщенных варпом молний. Негромкие, мерные хлопки, раскололи повисшую тишину заставив Крома обернуться. — Впечатляюще, брат — негромко произнес Магистр хлопнув в последний раз — это было великолепно! Отец будет гордиться тобой. Библиарий отрицательно качнул головой и потревоженные движением остаточные искры разрядов проскочив по нимбу мелькнули по лезвиям крыльев и стекли на камень, впитываясь в мрамор. — Моей заслуги в том нет, мы все вместе сотворили это чудо… Приступаем ко второй фазе? Азраил посмотрел на пышущее жаром пространство площади, потекшие как огарки свечей здания, обратившийся лавой рокрит и кивнул. — Да. Готовьте плацдарм. Пришло время и остальным вступить в бой! Дабы полностью зачистить улей и подготовить Врата для оставшихся войск, Вестникам понадобилось чуть менее нескольких часов, а затем, когда через Врата прошли ряды Стигматов, Лилий, големов, гончих, Стражей и боевых сервиторов — лишь тогда на поверхность опустошенной войной планеты пришли Скарабеи. Выстроились на позициях, сверились с рисуемой авгурами Предвестника картой и произвели залп. Сотни плазменных сгустков, яркими метеорами прочертили атмосферу планеты, на мгновение озарили замерший на холме, среди обломков трех Рыцарей дредноут и пали ниц, на один краткий миг осветив мир вспышками неистовства, высвобождая заключенную в них энергию разрушений и знаменуя завершение битвы за Профис. Битвы, что принесла победу лишь одной стороне.***
— Каковы потери, полковник? — На удивление маленькие, — человек неспешным шагом шел позади окидывая взглядом суетящихся бойцов. — в общей сложности чуть более сотни людей и две стаи Гончих. Что до потерь среди Астартес, то тут я бессилен. — Отлично. Продолжайте собирать трофеи. Найди Лейдона и скажи ему чтобы всю технику складировал, в третий трюм. И да. Не трогайте Имперцев. Обезоруживайте, но не убивайте. — Что насчет пленных? — В темницы их. Они нам еще пригодятся. Полковник поклонился и быстрым шагом удалился. Проводив взглядом исчезающий в мареве Врат полуразбитый Василиск, я зашагал через разрушенную площадь к высившемуся напротив храму Императора. Остановившись смерил взглядом соседнюю часовню Сангвиния где и стояли мои Вестники во время битвы и начал подъем по оплывшей лестнице. Зайдя во внутрь я медленно прошел по центральному нефу меж длинных рядов скамей и оставляя глубокие царапины на полированном мраморе ступеней взошел на пресвитерий. Остановился, оглядел алтарь и поднял взгляд вверх. Статуя Императора сорока метров росту, мягко светилась золотом для глаз посвященных, а варп вокруг нее был особенно спокоен. Краем сознания улавливая обрывки гимна хоралов я посмотрел на лицо гиганта. От тяжелого грозного взора мне внезапно захотелось вновь стать… незаметным, скрыться от глаз божества, что богом не являясь, внушал себе поклонение на уровне глубочайших инстинктов еще оставшихся в моей истерзанной душе и остатках заключенных в саркофаг геноизменненой плоти. Переборов это чувство я выпрямился, и спросил уставившись прямиком в глаза статуи: — Доволен ли ты тем во что превратился твой Империум? Доволен тем во что превращаются люди? Доволен своей жертвой? Ответа я не получил, да и не надеялся на него. — Ты принес себя в жертву Человечеству, допустив много ошибок, добровольно взошел на Золотой Трон, отдал им самого себя и ради чего? Ради медленной стагнации, ширящегося варварства и вечной войны? Ради загнивающих людей и усиления Хаоса?! К чему это все было? Зачем, ты, зная что будет дальше, допустил такое будущее?!!! В чем был смысл? Зачем ты допустил это?! Ответь!!! — вспыхнувшая разрушительным полем длань выпустила разрушающий заряд, сокрушая остатки стены. Обломки камне звонко забарабанили по броне, а поднявшиеся клубы пыли на несколько минут скрыли статую от меня. Развеявшись, пыль вновь открыла статую Императора вот только на этот раз ее взгляд казался мне… сочуствующим. — Жалеешь, но так и не ответил… Скрип пыли на мраморе был тихим и почти незаметным. Почти… — Выходи! — Приказал я не оборачиваясь. Послышались тихие шаги, и легкий шелест одежд. Отметив что в огоньке души почти нет страха, а есть лишь легкая жалость, любопытство и тревога, чуть повернулся взглянув на идущего ко мне… священника. Маленький, сухой и седой, одетый в серую сутану, он казался серой мышью и единственным ярким пятном в его облике была золотая аквила на груди. — Боги редко отвечают смертным, — мягко ответил он, становясь рядом со мною. — Даже таким необычным как ты. Я фыркнул. — Он не бог. Все это глупые сказки для слишком слабых смертных коим нужен был осязаемый символ! Смертным обязательно нужно во что-то верить! — Пусть так… но ты пришел к нему. И сейчас спрашивал Его. Значит ты тоже веришь. Я лишь гулко хмыкнул разворачиваясь к выходу. Бог-Император, восседающий на Золотом Троне на Терре… можно верить в него можно не верить… но он есть. Пусть не бог, но могущественная сущность. И лишь так я признаю его. Я признаю не бога, но Императора — сильнейшего псайкера Человечества. Остановившись в арке проема взглянул на маленькую застывшую фигурку человека. — Послушай моего совета, священник. Забирай свою паству и уходи с этой планеты. Здесь вас ждет лишь смерть! Инквизиция не пощадит никого на планете пережившей вторжение Хаоса. — Нам некуда уходить, — грустно ответил человек. — Да и не на чем. — Двести тысяч. Столько я могу забрать, людей на корабль… если отважитесь взойти на борт тех кто отринул свет Его и Тьму Хаоса. Решать тебе… человек. — Меня зовут Дарвил… Ты пришел к нему в храм, и в тебе нет ненависти к нему… Мы придем. В конце концов, жизни людей важнее, а Он… Он поймет. — Решай, — ответил я выходя наружу. Остановившись глянул на все еще бушующий в небе фронт и хмыкнул от накатившего веселья. Интересный человек этот Дарвил, очень интересный! Интересно придет ли хоть кто-нибудь? Решаться ли они взойти на борт моего корабля? Я бы не предложил им и того, но было бы просто глупо позволять тем за кого так отчаянно сражались погибнуть зря. К моему удивлению они все-таки пришли. Почти пятьдесят тысяч людей, согласились взойти на борта моих кораблей. Согласились уйти с нами. Я не знаю что пообещал им Дарвил, какие слова говорил и как объяснял эту необходимость, но люди, преимущественно дети и женщины ушли с нами ровно через неделю после окончания битвы. За эту неделю мы забрали все что могло нам пригодиться полностью опустошив мир. Утварь, ресурсы, предметы роскоши, редкие материалы, драгоценности, ценную древесину и камень, инструменты, оружие и технику, трех разбитых Рыцарей и доспехи Астартес. Даже снаряжение защищавших святыни Сестер битвы мы забрали себе. Мы выгребли все. И спустя неделю сплошного мародерства ушли, оставляя за спиной опустошенный, обреченный на смерть мир. Предвестник, пробивая путь эскадре ушел в прыжок и на мостике вновь воцарилась тишина. Люди ушли отдыхать оставив лишь дежурных неудачников и ничто не мешало мне любоваться палитрой бушующего за экранами варпа. За спиной чувствовалось незримое присутствие Немезиды. Сущность была недовольна. Она чувствовала духи Рыцарей на одной из палуб и это приводило ее в ярость. Она оказалась удивительно ревнивым существом… — Успокойся! Теперь они всегда будут с нами! Ответа я не получил, но чужой разум отдалился прочь. Дернув дланью я направился к корме Предвестника. Мой путь пролегал сквозь текущие ртутью коридоры, величественные залы и галереи. Миновав алтарные помещения, заклинательные и медитативные залы и амфитеатр хора я вышел к казармам. Уставшие воины спали, но кое-где слышался шум. Шорохи. Стоны. Вспышки удовольствия и раздражения. Злость и радость. Многие спали, но даже сейчас были те кто мог позволить себе роскошь бодрствования. В частности расположившиеся в неприметном уголке парочка командиров. — Доброй ночи, полковник! — с едва уловимой саркастичной усмешкой в голосе поприветствовал я Кастора. Расположившаяся в пикантной позе парочка испуганно дернулась. — Вижу чета Конорми времени зря не теряет. — Господин! — пока покрасневшая Мильтри спешно укутывалась в шинель полковника, сам Кастор уже успел рухнуть на колено и склониться. — Ничего. — Отмахнулся я шагая дальше. — Продолжайте. Не буду вам мешать. — пройдя еще несколько шагов я остановился и чуть развернувшись добавил: — Кстати. Поздравляю с пополнением в семье. Шок, недоумение и едва уловимая радость от Мильтри восхитительно мешалась с паникой самого полковника. Оставив за спиною восторженные визги и водоворот эмоций я наконец достиг тюремных помещений. Шагнув мимо стоявших на страже рубрикантов прошел сквозь поплывшую стену и вышел в зал. Сам зал был пуст, — не считая двух столбов прямо в центре. И распятой на них цепями, фигуры астартес. — Вижу ты уже освоился со своим положением, — хмыкнул я, рассматривая следы пыток на обнаженном теле. Пленник дернулся, звеня цепями поднял голову и ненавидящим взором уставился на меня. Фанатичные огоньки горели в его глазах, но говорить он уже не пытался. Экзекутор ясно объяснил ему всю ошибочность подобных действий и только мой прямой приказ сохранил язык предателя на месте. Парализующий ошейник на шее лишь давал дополнительную гарантию молчания. Звякнули цепи расслабляясь и отпуская фигуру, рухнувший на палубу пленник медленно поднялся потирая запястья и глядя прямо на меня. Наблюдая за ним я приказал ошейнику раскрыться и швырнул ему под ноги книгу что до этого держал дланью. — Читай! — приказал я надавливая на разум Апостола, заставляя поднять и раскрыть фолиант. — Читай! Взывай к свои богам! Призывай их сюда! Зови! Веди их ко мне! Гортанный голос взывающий к Четверке, умоляющий покарать пошедших против их воли и оказать им кару, усиленный самим Предвестником, достиг своей цели и чудовищная, крылатая синеперая фигура вырвалась из варп-разлома в центр зала. Вырвалась, дабы сразу пасть ниц под тяжестью многочисленных блокирующих варп и колдовство печатей. Но пленник этого не видел. Могучая, непреодолимая сила вырвав у него из рук книгу Лоргара, захватила его, втянула в ртутные стены зала и понесла куда-то вниз. И лишь гулкий глас знаменовал его дальнейшую судьбу. — На арко-флагелляцию его!