Судьба выбрала вас

      — Ты хоть понимаешь, о чем просишь, Альбус? — черноволосый разъяренный мужчина бегал по кабинету директора из угла в угол. Он был в ярости.       — Я не понимаю, к чему такие сложности? Мало того, что ты тащишь в наш мир, в нашу школу, человека, который вообще ничего не смыслит в магии, так еще предлагаешь мне быть его нянькой?       — Ее, — улыбнулся старик.- Я не предлагаю, а прошу. Северус, ты обещал во всем подчиняться и помогать мне по мере твоих сил и возможностей. Это не такое уж и тяжелое занятие. Следить за Реддлом в сотню раз сложнее.       Северуса как водой окатило. Он устало уселся в кресло напротив и уже спокойнее посмотрел на Альбуса       — Объясни, мудрейший, к чему такие сложности? Зачем брать в учителя постороннего человека? Разве среди магов закончились специалисты по магловедению?       — Во-первых, мальчик мой, ты же сам знаешь, что рассказать о том, с чем сталкиваешься в течении всей жизни, легче, по сравнению с тем, что ты узнаешь из книг и практики. Во-вторых, хм… после того что случилось с Чарити Бербидж, ни один здравомыслящий волшебник не рискнет занять ее место. А еще одного работника Министерства я здесь не потерплю. Мне и Амбридж хватило в прошлом году с ее мерзким бантом и дюжиной тарелок с котиками.       Северус вздохнул. Он прекрасно понимал, что старик прав. Черт возьми, прав! Чарити… как больно это вспоминать. Как гадко. Как эта добрая женщина, избитой, со связанными лодыжками, болталась в комнате полной Пожирателей и стонала от боли, страха и унижения. Как она подняла на него свои заплаканные, испуганные глаза и прошептала дрожащим голосом: «Северус, не нужно, Северус, мы же друзья…». Ее последние слова перед яркой зеленой вспышкой. Северус ненавидел себя за беспомощность.       В его воображении появилась какая-то женщина. Зрелого возраста, ужасно гадкая и чем-то напоминающая Амбридж, с волшебной палочкой в неуклюжих руках. Сейчас придет какое-то убожество, не знающее ничего о магии, а ему придется мало того, что учить пользоваться самыми простыми заклятиями, так еще делиться своей магической силой! Как ему все это надоело!       «Почему я всегда оказываюсь в ловушке у этого старца?»       Он представил, как эта магла будет ходить по коридорам Хогвартса, смотреть на все своим, до тошноты, восторженным взглядом…       Мягкое покашливание вырвало его из раздумий.       — Так что ты скажешь? — голубые глаза внимательно смотрели на него.       — Видимо, мне придется согласиться. Но если эта магла будет меня без конца дергать, клянусь, я ее прокляну!       — Не думаю, что мисс Уайт будет такой надоедливой. Она очень вежливая.       — Посмотрим! Поттеру ты тоже всегда хвалебные песни пел. А теперь я бы хотел подробнее разобраться в нашем с ней взаимодействии на уровне палочек.       — Это такое старинное соединение двух палочек и, соответственно, двух людей. Чаще всего им пользовались чистокровные семьи. Когда у них рождался сквиб, проводился небольшой ритуал, и ребенок мог колдовать довольно приличные заклятия, но при этом он подпитывался силой другого волшебника.       — Как паразит, — выплюнул Северус.       — Не перебивай. Я неправильно выразился: колдует волшебник, а сквиб или, в нашем случае, магл просто произносит заклинание и применяет его в нужной ситуации.       — То есть, когда эта мисс Уайт будет произносить слова и взмахивать волшебной палочкой, в это время моя палочка будет колдовать?       — Да.       — А что я буду чувствовать? Упадок сил, или это будет незаметно?       — Не знаю. Но в фолианте писалось про легкий дискомфорт во время колдовства.       — Если она берет мою силу, то я могу взять ее. Так?       — У маглы нечего забирать, — покривил душой старик.       На самом деле, если Кэтти пожелает, то она сможет через палочку передать жизненную энергию к связанному волшебнику. Но только со своего позволения и желания. Но об этом Северусу знать не нужно, как и мисс Уайт. Никто не знает, что будет дальше. А этот факт пусть так и останется небольшим секретом.       Северус задумался: в принципе, ничего страшного он в этом обряде не находил. Взаимодействие на уровне палочек не обязывало его быть ее нянькой.       Раздался тихий стук в дверь.       — Это, должно быть, мисс Уайт, — сказал Альбус.       «Догадался», — подумал Северус, удобнее устраиваясь в кресле.       Как он понял из разговора, мисс Уайт еще не знает, как именно она будет выдавать себя за волшебницу.       «Не повезло ей с магической подпиткой. Я ей устрою сладкую жизнь в мире волшебства, — мелькнула злорадная мысль в его голове. Своим сарказмом он даст фору всем вместе взятым в этом замке. — Посмотрим, мисс Уайт, чтобы вы не убежали из Хогвартса до конца лета. Захотелось вам в волшебном мире пожить».       Северус сидел спиной к двери, но услышал, как она открылась, и по затылку прошелся легкий поток воздуха.       — Профессор Дамблдор, можно войти? Профессор Макгонагалл сказала, что Вы меня ждете.       Снейп почувствовал, как странная дрожь прошла по его позвоночнику. Голос был таким тихим, мягким, приятным. Произношение слов, интонация… все было безупречно. Но мужчина не позволил себе повернуть голову. Его роль — изображать недовольство, которое, как раз, зашкаливало.       — Да, мисс Уайт, проходите, присаживайтесь. Нам всем нужно поговорить, — старик указал на соседнее кресло.       Девушка заметила, что в кресле сидит черноволосый мужчина, который даже ухом не повел, когда она зашла. Кэтти немного нерешительной, но легкой походкой подошла к мужчинам и села в кресло. Она не знала, как себя вести с этим человеком. Решив, что нужно быть вежливой, она повернула голову к молчаливому мужчине и… чуть не задохнулась. Это был тот самый загадочный человек, которого она видела в Мунго. Вот только сейчас он сидел с каменным лицом. Выражение было презрительным и отчужденным. Только огромное усилие воли помогло Кэтти не измениться в лице и вполне приветливо, вежливо произнести, глядя в сторону молодого мужчины:       — Добрый вечер, сэр! — и с чувством выполненного долга перевести свой взгляд на Альбуса.       Хотя нет, боковым зрением она следила за молчаливым человеком. На ее приветствие тот сдержанно склонил голову в незначительном кивке. Хотя Северус и сидел чернее тучи и холоднее любой глыбы льда, внутри у него все клокотало от непонятных и неизведанных эмоций. Мужчине казалось, что его поразил гром, или на него вылили целое ведро холодной воды. Когда он увидел совсем юную девушку, он чуть не выдал себя. Он представлял себе почтенную женщину с богатым жизненным опытом, а перед ним сидит совсем юная и зеленая девчонка. Что она вообще тут делает? Еще раз окинув ее боковым зрением, а оно у двойного шпиона было развито великолепно, он не мог не залюбоваться красотой девушки. Не то, чтобы она была неописуемой красавицей, но у нее были очень нежные черты. Милое личико, совсем без косметики, темные волосы, собранные в высокую прическу, пара прядок выбились и падали мягкими волнами на виски и щеки. Но больше всего его поразили глаза, хоть она в открытую на него посмотрела только во время приветствия, он не мог не обратить на них внимание: яркие, глубокие, в них притаилась печаль и боль, а еще в них был ум и искорки внутренней борьбы. Создавалось впечатление, что у их обладательницы огромный жизненный опыт.       «Хотя откуда ему взяться у такой смазливой девчонки? У нее еще молоко на губах не обсохло», — Северус пытался придираться ко всему.       При этом его мысли потекли дальше, а взгляд скользнул по тонкой фигурке: она такая нежная и хрупкая, почти бесплотная, воздушная. Девушка была одета в длинное платье до пят, темно-синего, очень глубокого оттенка, руки были полностью открыты, но вот воротник застегнут на все пуговички, и шейка была скрыта. Верх платья обтягивал аппетитную грудь, которая заметно часто для нормального дыхания вздымалась под его взглядом.       «Да эту маглу можно будет с легкостью спутать с семикурсницей! И о чем думал Альбус, когда решил, что именно она будет профессором Магловедения».       Кэтти чувствовала себя неуютно. В комнате пока что царили тишина и нарастающее напряжение. Ей было неловко: если к Дамблдору она уже привыкла, то вот появление рядом мужчины, при этом такого молодого, заставило ее сердечко колотиться в груди, как птичку в клетке. Страх опять затронул ее душу, но она пообещала, что сдержится, поэтому перестала смотреть на черноволосого мужчину, но ее частое дыхание выдавало волнение. Для себя она определила, что это довольно симпатичный мужчина. Вот только такое выражение лица делает его черты более грубыми, нос еще более крючковатым, а морщинки заметнее. Вот если бы он улыбнулся, то и лицо заметно смягчилось бы. И он был бы намного приятнее. Одет мужчина был строго, как и в прошлый раз. На черном сюртуке были застегнуты абсолютно все пуговички, а белые манжеты, выступающие из-под рукавов доходили прямо до середины кисти. Человек держал руки на коленях, а пальцы были переплетены между собой.       Дамблдор наконец-то заговорил. Вначале поинтересовался, как Кэтти с Минервой провели время, все ли купили, как ей Хогвартс. Девушка на вопросы отвечала вежливо и спокойно, не мог не отметить Северус. Но когда Кэтти заговорила про Хогвартс, зельевар в открытую посмотрел на ее личико: она прямо засветилась от восторга. Как ребенок. Да она и есть ребенок.       «Сколько ей лет? 20? 25? Эта молодежь иногда так выглядит, что и не поймешь…»       Затем, Дамблдор представил Кэтти Снейпу, а того, в свою очередь, девушке. И ввел Кэтти в курс дела по поводу его предложения с волшебными палочками. Она не перебивала, внимательно выслушала до конца. Северус ждал ее реакции. Что это будет: опять дикий восторг, который, кстати, не вызвал у него раздражения или отвращения, или удивление? Или она будет требовать другое связующее звено, потому что Северус прекрасно понимал, что не тянет на роль доброго и сказочного героя.       Он ждал.       Дамблдор уже закончил свое объяснение и смотрел на девушку: ждал, когда она переварит информацию и задаст интересующие вопросы.       Кэтти подняла свои удивительные глаза на директора, перевела взгляд на зельевара. Тот смотрел на нее непроницаемым взглядом, хотя сердце мужчины сжималось от ожидания его решения.       Вопрос удивил Снейпа, потому что он был таким же как и у него самого:       — Если я забираю у профессора Снейпа его магию во время колдовства, то может ли и он подпитываться моими силами? Я понимаю, что я обычная, но у меня есть энергия, здоровье, может что-то из этого ему понадобится однажды.       Снейп удивленно поднял бровь. Ему это даже и в голову не пришло. Но старец отрицательно покачал головой:       — Нет, это невозможно. Обряд распространяется только на магию. Дитя, вы согласны на эту меру?       — Если профессор Снейп согласен.       Она выжидающе и вопросительно подняла взгляд на хмурого мужчину. Тот опалил ее своими холодными черными глазами. Другому бы они показались безучастными, но Кэтти заметила в них огонек интереса и… волнения, что ли.       «Не может быть», — отмахнулась она.       — Я согласен, — наконец-то произнес мужчина.       Кэтти впервые услышала его голос. Такой бархатный и идущий как будто из самых недр груди.       — Тогда начнем, — улыбнулся Альбус. — Мисс Уайт и профессор Снейп, встаньте друг на против друга.        Они тут же поднялись. Девушка была низенькой, она едва доходила Северусу до плеча.       — Возьмите палочку в правую руку, мисс Уйат, — и Дамблдор протянул Кэтти небольшую, тонкую палочку из светлого дерева.       Кэтти сжала теплое дерево и с интересом рассмотрела ее поближе.       — Теперь, Северус, дай мне свою палочку, а правой рукой обхвати руку мисс Уайт.        Северус секунду помедлил, а потом сделал то, что от него требовалось. Он почувствовал под пальцами мягкий бархат ее юной кожи. Ему почудилось, или девушка вздрогнула? На секунду ему показалось, что в ее глазах промелькнул дикий ужас, который тотчас был подавлен.        А Кэтти пыталась остановить подступающую панику. Прикосновения мужчины вызвали в ней запрятанные страхи. Она говорила себе, что этот человек желает ей добра, согласился помочь, но она ничего не могла поделать с собой. Волны ужаса все равно пробегали по позвоночнику, заставляя застыть каменным изваянием.       А Дамблдор подошел к ним и вложил палочку Северуса между ладонью мужчины и тыльной стороной кисти девушки. И начал произносить нараспев какие-то непонятные слова. Даже Северус, несмотря на отличную осведомленность в черной магии, не мог понять большинство слов. Их кисти оплетались разноцветными змейками искр света, а по рукам то проходило тепло, то разливался холод. Магия работала. Их палочки объединялись. Последний взмах палочки — и обряд закончился. Кэтти уж очень быстро отдернула свою руку и тут же покраснела.       «Я ей неприятен», — с непонятной тоской подумал Снейп.       «А что ты хотел, престарелый урод?» — пробился его внутренний голос к мозгу.       Но мужчина только крепче сжал зубы и с еще большим презрением посмотрел на девушку, которая с любопытством смотрела то на руку, в которой по-прежнему была сжата палочка, то на Дамблдора, устало потиравшего лоб. Видно, много сил ушло на проведение обряда.       — За два месяца вас нужно будет обучить основным бытовым заклятиям и парочке заклинаний для уроков. Всегда можно сослаться, что вы, как магловед, предпочитаете все делать вручную. Северус, проведи мисс Уайт до ее покоев и покажи все.       «Я что, домовик?» — недовольно подумал Северус.       — Пожалуйста, — добавил профессор.       Снейп кивнул, резко развернулся на пятках и направился к выходу, даже не посмотрев на девушку.       — Спасибо, директор, — пролепетала она и тихо вышла следом.       — Спокойной ночи, Кэтти — сказал Дамблдор и улыбнулся девушке.       А та кивнула ему в ответ. Правда, улыбка так и не появилась на ее губах.