***
Кэтти сидела за столом в подавленном состоянии, выслушав кучу комплиментов и окидывая нетерпеливым, ждущим взглядом преподавательские столы. Северуса не было. Жгучее разочарование разлилось по ее душе. Зачем было так выряжаться, чтобы так его и не встретить? — Мисс Уайт, вы сегодня просто божественны. — раздался над ухом медовый голосок. Окинув ее оценивающим взглядом, Сириус Блэк уселся рядышком, придвигая стул поближе. — Спасибо, — сдержанно поблагодарила его девушка. Возникло желание застегнуть пуговички на шее до конца. А Сириуса несло в его развязных мечтах. «О, как она сегодня нарядилась. Конечно, для меня. Я появился только вчера, вот она и решила теперь произвести на меня впечатление. До этого же соблазнять было некого. Но какая же эта мисс Уайт … просто сама невинность. Нужно действовать: долгие ухаживания приведут к тому, что в нашу первую ночь я кончу быстрее неопытного подростка». Сириус даже и не задумывался о том, что кто-то может и не захотеть лечь к нему в постель. С его богатством, внешностью и восстановившимся влиянием, мужчина обрел ту уверенность, которую растерял за время Азкабана. — Мисс Уайт, — положив руку на спинку ее стула, тихо произнес мужчина, — как насчет сегодняшней прогулки? — Прошу прощения, но сегодня я рассчитывала провести день в библиотеке, — девушка попыталась придумать самую правдивую отговорку. Кэтти напрягало его излишнее внимание к ее персоне. «Как объяснить человеку, что я не нуждаюсь в его компании?». Она еще раз обвела взглядом столы, но тот, чьего общения ей хотелось, так и не появился. Вздохнув, девушка перевел свое внимание на не умолкающего собеседника, попытавшись вникнуть в его монолог, выдаваемый за диалог. А Блэк как раз замолчал и выжидающе смотрел на нее. Видно, что-то спросил… — Прошу прощения? — переспросила девушка. — Я спросил, любите ли вы прогулки на метлах? Кэтти опешила. Вот что ответить, а? Что в Висконсине не летают на метлах? Бред, как она уже поняла из учебников, это единственное средство передвижения в магическом мире. Если не считать каминную сеть, порт-ключи и трансгрессию. Кэтти сглотнула и произнесла: — Не люблю. И вообще я очень боюсь высоты, — соврала девушка. Но это показалось Кэтти самым приемлемым оправданием ее неумения летать. А Сириус все равно воспринял все на свой лад. «Ха, девочка, знаю я эти отговорки. Не умею, боюсь, а сама великолепно летает! Уверен, таким образом она намекает на свидание! Понял, детка, я все понял. Подыграю, крошка». — Если хотите, могу заняться вашими навыками. Поверьте, пару раз с опытным учителем, и вам все понравится. И захочется еще. От его пошлых и совершенно не завуалированных намеков Кэтти захотелось стошнить прямо сейчас. Довольный своей игрой и остроумием, Блэк с хищной улыбочкой смотрел на бледнеющую девушку. — Благодарю, но мой случай неизлечим, — сказала Кэтти, поднявшись из-за стола, — приятного аппетита, мистер Блэк, - девушка начала пробираться к выходу. Ей было гадко и тошно. «Неужели мне никто не поможет? Это отвращение к мужчинам. Как его побороть?» Подсознание выдало образ черноволосого мужчины с крючковатым носом и бездонными теплыми глазами. На губах у него играла нежная улыбка. «Есть тот, кому это по силам, — честно призналась она себе. - Главное, дай ему шанс. Ты же этого хочешь» «Хочу, но мне страшно». Девушка дошла до библиотеки: раз соврала про нее, значит, нужно поработать. Перед обедом она зашла к Макгонагалл и попросила о сопровождении в магловский мир: ей нужно было в спортивный магазин. Вчерашние слова о неподобающем внешнем виде крайне задели, и Кэтти твердо решила купить себе мешковатый спортивный костюм, дабы не совращать подрастающее поколение в виде учеников: бросать вечерние прогулки даже после вчерашнего опыта девушка не собиралась.***
Прошло несколько дней, вот-вот должен был начаться учебный год; буквально неделька осталась. Замок был приведен в идеальное состояние: все комнаты готовы, территория убрана до блеска. Кэтти охватило легкое волнение и страх пред неизведанным. Вот оно: скоро будет ее первый урок. Легкая тоска не покидала сердце: хоть девушка и запретила себе думать о родителях и сокурсниках, но все равно вспоминала, что где-то там, в солнечной Испании, родители даже и знать не знают о ее существовании, а сокурсники во всю готовятся к новому учебному году. И еще одна причина грусти и волнения была у Кэтти: за эти дни она ни разу не видела Снейпа. Ее трепетавшее сердечко сжималось каждый раз, когда она слышала шаги за спиной или видела вдалеке темную фигуру, ожидая его появления. Но каждый раз это был кто угодно, но только не этот мужчина. Чаще всего ее везде поджидал Блэк. Он был просто одержим и приставал со всевозможными предложениями проведения досуга. Кэтти это беспокоило, но мужчина пока не делал никаких активных поступков: пару раз приобнял за талию или за плечи, но каждый раз она освобождалась от его рук, а Сириус не делал попытки возобновить контакт, по крайней мере сразу. Хоть их занятия со Снейпом магией и были приостановлены, для своего спокойствия девушка решила все-таки попросить у него несколько уроков по оборонительным заклинаниям. Вечерние пробежки проходили в обычном режиме и без потрясений: один раз наткнулась на Хагрида, который в темноте искал своего очередного сбежавшего зверька. Он долго доставал расспросами о пользе спорта в целом и бега в частности, а потом пригласил на чай с пирожными. Ну как можно было отказать этому добродушному полувеликану? Как-то Кэтти аппарировала к Августе. Та была безумно рада ее видеть. За чаепитием Кэтти рассказала, что будет преподавателем Магловедения. Старушка удовлетворенно кивнула, сказав, что безумно гордится. Ведь Кэтти не струсила и выбрала, может, и не сильно престижную среди чистокровных волшебников профессию, но зато, как показывает практика последних месяцев, весьма опасную. За разговорами Кэтти так расслабилась, что даже на некоторое время забыла свои тревоги о Северусе. Но вернувшись в замок, тоска о нем опять накрыла ее. Где он? С кем? Его нежные поцелуи по–прежнему обжигали щеки, его запах витал возле нее. Как-то за завтраком Кэтти услышала, как профессор Дамблдор на удивленное замечание Минервы по поводу долгого отсутствия профессора Снейпа, рассказал той, что Северус отправился в отпуск в свой город отдохнуть перед учебным годом. С одной стороны Кэтти стало легче: значит, он в безопасности; а с другой — если зельевар уехал отдыхать куда-то, значит… Не сильно ему хотелось задерживаться в школе. Разбитая надежда придавила девушку как чугунная плита. Она не знала, что Северус по заданию Темного Лорда был отправлен на очередную вербовку новых слуг среди нечисти. А потом, отдыхая и приводя себя в порядок в своем домике в Тупике Прядильщиков, с тоской думал только о ней. Он ощущал все ее попытки пользоваться магией. И каждый этот контакт был для Северуса сродни их встречам. В тот вечер, когда Северус собирался возвращаться в Хогвартс, к нему пришли две женщины. Магия вершилась в его небольшом домике. Теперь Снейп был связан нерушимым обетом с матерью своего крестника. А это сулило ему много неприятностей. Несмотря на навалившуюся усталость, Северус привел себя в порядок и трансгрессировал в Хогвартс. Было около девяти вечера, поэтому он решил навестить Кэтти. Пролетая по коридорам своей фирменной походкой, он резко завернул за угол и остановился как вкопанный. То, что он увидел, повергло мужчину в шок, а его только-только начинающее жить и чувствовать сердце разлетелось на мелкие осколки.***
Кэтти задержалась в библиотеке до вечера: на часах было около девяти, когда она прошла через массивные двери и направилась в свою комнату: пробежку никто не отменял. Она брела, переваривая новую информацию: для своего развития только что сама прочитала несколько боевых заклятий; руки чесались их проверить, сможет ли она сама их освоить. Это была вынужденная мера, потому что приставания Сириуса перестали ей казаться такими уж безобидными. На любые попытки ему объяснить, что она не воспринимает его как ухажера, тот только хихикал и подмигивал, делая пошлые намеки, и с еще большим энтузиазмом продолжал за ней ухлестывать. Девушка шла в направлении своей комнаты, когда поняла, что впереди небольшой, едва освещенный коридорчик. Кэтти нерешительно остановилась, но потом, непокорно тряхнув головой, обругала себя трусишкой: «Твое место точно было бы в Пуффендуе». Девушка шагнула в полумрак, а через несколько шагов кто-то неожиданно припечатал ее к стене. Окатив запахом алкоголя, перед Кэтти стоял и улыбался никто иной, как Сириус Блэк. — Котенок, я тебя заждался. Ошеломленная Кэтти не сразу сообразила, что вообще происходит: стояла с пустой головой и не понимала, что делать. А Блэк тем временем, не встретив никакого сопротивления, еще крепче вжал девушку в твердый камень, сминая ртом ее губы. Кэтти окатило волной отвращения: упершись мужчине кулачками в грудь, она попыталась отвернуться от этого слюнявого, пропитанного запахом алкоголя и табака поцелуя, вырваться из власти цепких лап, которые уже переместились ей на ягодицы. Но Сириус был сильнее. Он крепко обнимал Кэтти, а своим затуманенным от алкоголя разумом не понимал, что девушка сопротивляется. Мужчина был в полной боевой готовности, несмотря на пагубное количество огневиски в крови, и желал взять эту святую невинность прямо в этом темном коридоре, по которому все равно никто не пройдет сейчас. Мужчина не видел, что слезы начинают катиться из глаз этой женщины, не понимал, что руки на плечах отпихивают его, а отворачивающееся лицо — это не приглашение к более решительным действиям. Продолжая вжиматься в девичий рот, он забросил ее ножку себе на бедро и начал задирать юбку. Девушка пыталась кричать, но рот был по –прежнему вовлечен в этот противный, тошнотворный поцелуй. И никто не увидел шокированного мужчину, который стоял мрачнее тучи и наблюдал за этой сценой. К сожалению, со стороны это было похоже на встречу любовников, которые не дотерпели до кровати и решили совокупиться, где придется. Северус чувствовал, как боль сменяется отвращением. Как шок переходит в удушающую злобу. «Сука. Такая, как и все.» Он видел, как Блэк сжал через ткань ее грудь, как гладил ладонью ее обнаженное бедро: юбка была уже прилично задрана. Дальше мужчина решил не смотреть. Уязвленная гордость заставила его отвернуться от этой пикантной картины и уйти, почти убежать, из коридора. Спрятаться в своих подземельях, уползти в свою нору. Надраться до беспамятства и не думать о ней, о том, что они там делали и делают. «Шлюха». Северус не мог понять, не мог простить этого. Ведь с ним она вела себя как напуганная, невинная овечка. Такая загадочная скромница и тихоня. А тут… трахается с Блэком прямо посреди коридора, никого не стесняясь. «Ненасытная шлюха», — добавил он к предыдущему ругательству эпитет. «Ненавижу. Каким бы я выглядел идиотом, если бы пришел к ней. Да они бы с этим уродом подняли бы меня на смех». Мужчина ворвался в свои покои, достал из буфета бутылку огневиски, налил целый бокал и залпом выпил. Было горько, гадко и больно. Очень больно. Пустота, отчаяние царили в его душе. «Ты и есть идиот, Северус. Как можно было такую пустышку принять за глубокую личность? Как можно было надеяться, что эта кукла может чувствовать? Как ты сам смог в нее влюбиться?» — НЕТ! — вслух закричал он. Это был крик, вырвавшийся из самой груди. — Нет. Я не люблю ее! Нет… Я избавлюсь от этого чувства… Обещаю. И мужчина вступил в камин. Быстрее, нужно забыться. Он отправился в самый лучший бордель магического Лондона: самые красивые, молоденькие, жаркие девушки. Выбрав себе одну черноволосую красотку, он взял ее неистово, но слушая фальшивые стоны под собой, понимал, что не чувствует удовлетворения. Девушка напоминала Кэтти, и ему хотелось, чтобы она, а не эта безликая проститутка, извивалась под ним, стонала и просила еще. Уходя, так и не получил желаемого результата, он вернулся в Хогвартс. Опять в свое логово. «Что они делают?» Как не гнал свои мысли, они все равно текли и обвивались вокруг чертовой маглы. Мужчина, не в силах больше выносить душевную муку, подпитываемую богатым воображением, взял с полки два флакона: снотворное и зелье сна без сновидений.***
В то время как Северус все неправильно понял и с затуманенным от ревности мозгом сбежал, Кэтти по-прежнему пыталась оттолкнуть от себя напирающего Блэка: она чувствовала холод по ногам, потому что юбка уже была задрана до середины бедра. Руки мужчины по-хозяйски гладили ее ноги, впиваясь пальцами в ягодицы. Она почти теряла сознание от отвращения и ужаса, от которых сотрясалось ее маленькое стройное тельце. Девушка пыталась царапаться, но Сириус только стонал ей в рот от всех попыток сделать ему побольнее: он воспринимал все, как своеобразную игру. Мужчина на самом деле был уверен, что девушка таким образом оказывает ему предварительные ласки. И тут в ее затуманенном мозгу промелькнули фразы: «В нашем мире без палочки под подушкой даже спать не ложатся» «Палочка! Заклятия! Нужно их испробовать! Но нужно… нужно разорвать этот поцелуй». Она резко дернула головой, и губы мужчины скользнули ей на шею. С двойным восторгом Блэк начал посасывать и прихватывать нежную кожу. Кэтти не кричала, потому что знала по собственному опыту: кричать не имеет смысла. Насильники не прекращают своих действий от женских криков, их это еще больше распаляет и заставляет причинять новые порции боли и унижения. Тем более она не переживет, если об этом позоре станет кому-то известно. Она не сможет смотреть в глаза коллегам. «Я должна сама справиться. Должна. Я уже не так беззащитная, как была еще три месяца назад». Девушка опустила одну руку и нащупала кончик палочки, торчащий из кармана юбки, вытащив ее, она припомнила заклятие. «Парализую этого пьяного идиота и выскажу ему все! Хотя он все равно на утро ничего не вспомнит. Но я это сделаю». — Петрификус Тоталус! — не сильно надеясь на успех (а вдруг ударение не там или произношение не правильно), произнесла Кэтти. Но, нет. Зеленая вспышка — и мужчина отлетел в сторону. Обездвиженный, он повалился на землю и смотрел на нее затуманенным от страсти взором. Постепенно эта дымка сменилась удивлением и непониманием. Кэтти поправила одежду и подошла к мужчине. — Сириус Блэк, ты отвратительная, грязная свинья. Ты всех женщин принуждаешь к близости? Неужели тебе самому приятно получать женщину против ее воли? Как ты мог решить, что можешь пользоваться мной! Я не хотела быть грубой и не сказала тебе ни разу ничего обидного. Но неужели все мои отказы не навели тебя на мысль, что ты мне неприятен? Я не лягу с тобой в постель, даже будь ты последним на земле мужчиной. Ты мне отвратителен! Последние слова Кэтти произнесла на грани истерики. Она всегда была нежной девочкой, никого не обижала, а тут из ее уст лился поток грязи на обездвиженного мужчину. Она замолчала и посмотрела ему в глаза: волны ужаса от пережитого в прошлом, от осознания того, что с ней происходило сейчас прошлись по ее телу. В его взоре ей показались удивление и… стыд. «Не может быть, откуда у такого морального урода такие чувства». Отвернувшись от него и едва сдерживая слезы, девушка побежала в свою комнату. Когда за ней портрет стал на место, девушка позволила соленой влаге покатиться по щекам. «Как я устала плакать. Я больше не буду плакать», — утирая слезы и шмыгая носом, уверяла себя девушка. Прогулка была отменена. А Кэтти, обессиленная, вымотавшаяся, упала на кровать и заснула тревожным сном. В голове мелькнула мысль: «Надеюсь, с Блэком все нормально». Даже, несмотря на пережитый ужас, она была способна сопереживать. На грани сна еще одна мысль проскользнула в ее, пытавшийся отдохнуть, мозг: «Надеюсь, Северус никогда не узнает об этом инциденте».