Не дотянуться

      Люди оставляют память. Память, чёрт возьми, никакие не вещи.       Лидия считает себя замкнутой системой, сохраняющей общую массу. И давайте добавим к этому тот факт, что память, по её мнению, стереть нельзя. Её можно задвинуть на такие задворки сознания, что уже не подумаешь, что такое было возможно. Но стереть память нельзя.       Потому что тогда нарушится баланс, ведь не осталось ничего взамен. В таком случае, система даст сбой, но этого не происходит. Хотя… если она ещё раз услышит от Малии или Скотта, что Стайлза не было, что-то плохое точно случится. И ей будет плевать, что они оборотни.       Лидия знает, что тратит время зря. Доказательств меньше, тех, кто верит, ещё меньше. Больше только вопросов.       Так что вечерний визит Скотта – бальзам на душу.       Он стучится и просит разрешения войти. Лидия быстро прячет толстую потрёпанную книжку и пару лисов под подушку – он всё равно слышит шорох.       Скотт, оказавшись в комнате, не тратит времени зря.       – Прости меня, – ему так же неловко, как и ей.       Только она понятия не имеет, за что он извиняется.       – Я знаю, как тебе больно, – приглушённо произносит он, словно это что-то объясняет.       – Скотт, – стонет Лидия, не зная, злиться или уступить.       Давным-давно она обозначила для всей стаи табу – лезть в её душу. Потому что у неё остаётся только наблюдательность, которая частенько проигрывает их чутью.       – За это тоже, видимо, – улыбнувшись одними губами, хмыкает он. – Но я не должен был говорить, что Стайлза не было.       – Почему? – она смотрит на него, бросив все силы, чтобы оставаться спокойной. – Мы ведь не нашли доказательств.       Скотт прищуривается – Лидия думает, что он хочет просмотреть её насквозь. Что ж, актриса из неё выходит неплохая.       – Я не думаю, что это важно. Сегодня, когда мы с Малией сказали, что никакого Стайлза не было, тебе было больно. И вовсе не потому что мы встали на другую сторону. При каждом его упоминании я чувствую эту неподдельную любовь...       Лидия слушает его и молча кивает. Хлопает дрожащими ресницами. Сквозь смесь чувств, которые обозначает Скотт, она различает слова:       – Лидия, ты доказательство того, что Стайлз был.