***
Чонгук лениво открыл глаза и потянулся в кровати. Вчера он работал до середины ночи, полностью уделяя время проекту, но никак не Тэхёну. Вероятно поэтому старший сильно удивился, не обнаружив своего спутника рядом. Ему стало не по себе, ведь, должно быть, Тэхён обиделся, раз решил спать отдельно. Раньше такого не было. — Малыш? — блондин подал голос и обнаружил всё ещё спящего Тэхёна на диване на гостиной. Он был закутан в тёплый плед — оно и понятно, ведь зима в этом году выдалась суровой. Чонгук вон тоже замёрз. Он аккурат присел на самый край и наблюдал за тем, как медленно подрагивали чужие ресницы и как во сне Ким смешно хмурил лоб и брови. Хотелось тут же зацеловать его. Но по итогу Чонгук осторожно взял Тэхёна вместе с пледом на руки и понёс в сторону спальни. Комната была чуть меньше гостиной, поэтому в ней было заметно теплее, плюс спать всё-таки на кровати удобно. Темноволосый мило облизывал губы, когда начал ворочаться, ведь старший пытался распутать кокон и уложить Тэхёна под одеяло. Это действо позволяло Гуку лишь умиляться, ведь его парень был таким чудесным и одновременно невинным. — Папочка, что ты делаешь? Я вообще на тебя обиделся, — пробормотал он, когда открыл глаза. Его волосы были лишь слегка спутаны, а лицо чуть опухшим, ведь младший был любителем спать на лице. Но Чонгук приблизился к нему и поцеловал в пухлые губки, не смея себе отказывать. — Прости, котёнок, я заработался. Давай согреемся? — он предложил это и открыл одеяло, всё-таки приглашая под него Тэхёна. — Я могу сверху ещё покрывалом накрыть, если хочешь, — дополнил он. — Очень хочу, — Ким улыбнулся и не мог долго злиться на своего папочку, ведь проект серьёзный, и не всегда хватало времени на всё и всех. А то, что Тэхён в гостиной спал, так это так — показуха, не более. Чонгук тут же заключил младшего в свои объятия и хитро захихикал, когда прижимался к нему. Тэхён ощущал холод его тела, хотел уже возникать, что Чон делает только хуже. Но, в конце концов, если Ким горячий, то стоило этим самым жаром поделиться, верно? И, будто читая его мысли, блондин спросил: — Так я могу погреться? Сказать честно, Тэхён думал, что чоново «погреться» как обычно означало «давай займёмся сексом», но в этот раз было что-то совсем иное. Потому что Чонгук, как бы привычно не находясь сейчас совсем голым, и вовсе не походил на человека, жаждущего горячего животного траха либо страстного занятия любовью. Всё, что он сделал, так аккуратно ввёл свой член и…. и всё. Тэхён был уже готовым, потому что одиноко проводил ночь на диване и игрался с собой; для Чона не было проблем оказаться внутри Кима, но сейчас другая проблема нарисовалась в голове темноволосого. — Так ты… эм… папочка? — он не знал, как спросить, ибо слова застревали в его горле, но он подталкивал себя закончить предложение. — Ты не будешь двигаться? — Не-а, малышка, я просто хочу погреть своего младшего, у тебя ведь там всегда жарко, верно? Это так сильно смутило Кима, что он аж лицо ладонями закрыл. Однако Чон сдерживал свои слова — его член не двигался ни на миллиметр, но сам старший выцеловывал кимово плечо, после мягко губами проводя по бархатной коже. Нежностью сквозило каждое движение Чонгука, и от этого было так спокойно. Впервые они были вместе, обнимались, целовались, но не сворачивали в пошлость и похабщину. Они согревали друг друга не только теплом собственных тел — сердцами. Ведь, когда любишь, никакой плед не поможет, только чувства способны дать то, чего так сильно жаждет тело.***