Мгновения Токио. Героин

"Интересно, смогу ли я вынести боль, что глубоко в моей груди? Deadman – Additional Cause for sorrow"

– Как он громко орёт, – Тсузуку морщится, – Даже в этой комнате слышно. Что, Камиджо ему рот заткнуть не может? – Успокойся, Тсу, – Мия поглаживает по голове сидящего в его ногах Мето, – У мальчика первый раз, наверное, это жутко больно, вот он и кричит. – Невыносимо, – брюнет тянется к бутылке вина, плеснув себе ещё и выпивая бокал. – Может, Камиджо это заводит, – Юи занимается тем, что плетет на волосах Джуна тонкие косички, – У всех свои пристрастия. – А какие пристрастия у тебя, Юи-сан? – Тсузуку разглядывает это занятие с легким отвращением. – Я люблю взаимность, – каштанововолосый хмыкнул, не отрываясь от своего занятия. – И как со взаимностью? – Тсу не преминул подколоть второго лидера, – "Оба" дают? Он переводит взгляд на листающего журнал Джуна, затем на сидящего у стола Тою, что глушил вино, наливая себе полный бокал. – А это не должно волновать твою больную голову, – отрезает Юи, – Лучше думай о том, как нам безопасно отправить домой корейцев, чтобы Кё не прирезал их. – Отлично, устроим перестрелку с бандой Рыжего Волка, – Тсузуку присвистнул, – Мы с парнями готовы повеселиться. На лице брюнета расцветает довольная улыбка. – Где Коичи? – перебивает его Юи, вечно снующего с компанией немного истеричного парня нигде не было. – У Коичи пмс, – Тсузуку морщится, показывая расцарапанное ногтями запястье, – Мы повздорили, и он сказал, что хочет побыть один. – И что вы на этот раз не поделили? – Юи кривится. Эта парочка казалось ему больными на всю голову, да что там парочка, вся компания была странной. – Как обычно… Место в постели, – Тсузуку подставляет бокал Тое, когда тот наливает себе, и брюнет молча наполняет его. Из комнаты, что была дальше по коридору, снова слышится истерический крик боли захлебывающегося слезами парня. Затем всё как-то стихает. – Наконец-то тишина, – Тсузуку откидывается в кресле, – Надеюсь, игрушка там быстро не сломается. – Насчёт корейцев, – подает голос Мия, отвлекаясь от Мето, – Мы могли бы их перехватить на Сибуе, возьмём с собой Махиро и его "карателей". Думаю если они нас прикроют, мы быстро отвезём их в аэропорт, и посадим на частный самолёт, а в Корее их уже встретят свои. Главное предупредить. – А ведь Мия прав, – взоры всех, находящихся в комнате, обращаются на стоящего в дверях Камиджо. Мужчина был в брюках и расстёгнутой рубашке; он прислонился к дверному косяку, изящно оперевшись на него и потирая подбородок. – Я уже звонил Джи, он своих парней держит наготове, из той квартиры они не выйдут, пока мы их не встретим. Самолёт утром. Так что к пяти утра будьте по адресу. Ничто не должно нам помешать. – Как мальчик? – Тсузуку отбирает у Мето конфету, теперь дразня мальчишку, подкидывая карамель в воздух и ловя в кулак. – Отправил его мыться, – Камиджо наблюдает за их игрой и улыбается, – Думаю, будет интересно за ним понаблюдать. Кстати, что он так долго... Мужчина подходит к столу, открывая ноутбук на нём и включая камеру слежения. Они были натыканы по всему зданию особняка, включая его спальню и ванную. Сейчас все были включены. Он включает камеру в ванной и созерцает сидящего в воде Шина. Мальчик просто сидел в воде и смотрел на свои руки. Вокруг него вода была розоватой. – Что-то он какой-то напряжённый, нет? – за спиной Камиджо возникают Тсузуку и Мето, которые тоже уставились на экран. – Наверное, не может принять тот факт, что у него был первый секс с мужчиной, – Камиджо наблюдает за Шином. – Мы слышали, как он кричал, что не гей, – Тсузуку смеётся. Его смех резко обрывается, когда они видят в руках Шина ножницы, те, которыми Камиджо разрезал его одежду. Парень смотрит на ножницы и снова на руку. – Чёрт! – Камиджо подскакивает, направляясь в спальню. – А это интересно, – Тсузуку садится в кресло наблюдая, – Он же выглядит таким слабаком. Но Шин, глубоко вздохнув, принимается резать вены на руке, протыкая кожу острыми, ножницами пытаясь разрезать вены. – Действительно, – Мия уже стоит за спиной, пару секунд наблюдая за этим и устремляясь в сторону спальни Камиджо, – Пойду помогу, я всё-таки бывший врач. * * * Шин проснулся глубокой ночью. К удивлению, Камиджо в спальне не было, вокруг было так темно, что лишь благодаря отблескам фонарей за окном он мог осознать, что по-прежнему находится в комнате блондина. Его снова пристегнули к кровати обеими руками, но в этот раз руки были зафиксированы удобно по бокам от его тела какими-то резинками и прижаты прямо к постели столь плотно, что парень с трудом ими шевелил. Одна рука была замотана бинтами, они ужасно давили, да и без того запястье болезненно ныло. Боятся, что он снова сможет... Когда Камиджо отправил его мыться, Шин стащил с тумбочки ножницы. В ванной он набрал воду, и залез в неё. Сидеть было крайне неудобно, внутри всё болело. Кровь на ногах он не заметил и долго не мог понять, почему вода в ванной розового оттенка. Он чувствовал себя разбитым, изнасилованным и очень одиноким. Тогда-то он и пришёл к выводу, что нужно просто умереть, ведь тогда Камиджо не станет трогать его больше. Он выудил ножницы, что бросил на дно ванны, когда в неё залезал, и вытянул руку, делая глубокий вдох. – Больно будет недолго, – шёпотом уговаривал он сам себя. Холодное острие ножниц коснулось его кожи на запястье. Шин надавил сильнее, тут же шипя от боли – хотелось остановится, но мысли о том, как совсем недавно его столь унизительно поимел мужчина, придавали сил. Он погружал острие всё глубже в руку, разрезая ножницами вены, по руке в воду струилась кровь. Кто-то стал настойчиво стучать в дверь. – Шин, открой дверь! – раздался властный голос Камиджо, – Немедленно открой эту чёртову дверь! Правильно, что он закрылся. Так он сможет довести начатое до конца... Запястье уже сплошь в крови; он никогда не думал, что от разрезанных вен столько крови. Слышится звук выстрела и дверь едва ли не сносят с петель ударом ноги. Кто-то выбивает ножницы из его рук, а его самого за шкирку вытаскивают из ванной. – Держи его руку, – командует вошедший следом светловолосый худой парень с какими-то неестественными чертами лица, – Нужно пережать чем-то. Его руку туго перевязывают. – Вызови своего врача, Камиджо, – блондин уже подхватывает закатывающего глаза Шина за талию, наспех закутывая в одно из многочисленных полотенец, – Мы вовремя успели, жить будет. Шин погружался в темноту. Больше он ничего не помнил, слишком много стресса за один день. В темноте его внимание привлёк шорох. В комнате он явно был не один. Шорох повторился, и кто-то сел на постель рядом с ним. Сакай сощурился, стараясь в полумраке рассмотреть сидящего. – Ты кто? – хрипло спросил он, – Тебя оставили меня сторожить? У постели сидел парень с ярко-голубыми волосами. В губе и на всём лице блестели какие-то железки. Шин присмотрелся – кажется, это были пирсинги. Глаза у парня были странными, какими-то неправильными, но в темноте он не мог чётко разглядеть, что именно было не так. На парнишке была белая майка и шорты. – Уходи, – Шин чуть дёрнул руками, отворачиваясь, – Я никуда не денусь, меня крепко привязали. Можешь не волноваться. Юноша не ответил, более того, он откинул одеяло и лёг рядом, прижимаясь горячим телом к Шину. – Что тебе надо? – он повысил голос, дёрнувшись от незнакомца. – Тсс, – голубоволосый парень прижал палец к его губам, давая понять, чтобы он молчал. Шин замер, следя за его действиями. Парнишка продолжал прижиматься, аккуратно положив голову на плечо Шина, и глубоко вздохнул. Сакай по-прежнему не понимал, чего от него ждал этот странный паренёк. Он опустил руку на его грудь, начиная медленно поглаживать её. – Не трогай, – снова громко говорит Шин, на что получает юноша вновь приложил палец к губам и произнёс тихое “Тсс”. И опять незнакомец продолжил неспешные поглаживания. Шин так и лежал, замерев, и чувствовал, как поглаживания смещаются на его живот и ниже, рука парнишки опустилась на обнажённые ноги. Пальцы скользнули к члену, поглаживая его, обхватывая ладонью вялый орган и начиная медленно, но уверенно водить по нему. Шин снова дёрнулся. Неужели теперь его будут трахать все, кому не лень? Но мальчишка просто лежал и гладил его, будто и не собираясь больше ничего делать. Тонкие пальцы скользили по органу к мошонке, чуть сжимая её и массируя, снова поднимаясь по стволу к головке, слегка надавливая на неё. Шин с ужасом понимал, что эти действия не кажутся ему неприятными, и вот уже член призывно приподнимается и твердеет в чужой руке, а от низа живота распространяется приятная волна тепла, отчего он, отвернувшись, тихо стонет, закусив зубами уголок подушки. Голубоволосый приподнял голову с его плеча, смотря на Шина. И снова в странных глазах парня не было никаких эмоций. – Что ты делаешь? – тихо спросил Шин, наблюдая, как паренёк скрывается с головой под одеялом. В этот же момент тёплые губы обхватывают затвердевший член, и юноша берёт чужой напряжённый орган в рот. Мягко, неспешно, всё глубже и глубже, лаская языком головку и посасывая член парня, как леденец. Это было чертовски приятно. Шин выгнулся, застонав; бёдра инстинктивно двинулись навстречу тёплому рту, медленно набирая темп. Кажется, голубоволосый только этого и ждал, ибо тёплый рот скользил по стволу всё быстрее, то задерживаясь на головке, то погружая орган так глубоко, что, казалось, Шин мог чувствовать стенки горла. Шин стонал от удовольствия, отдаваясь этому странному ритму, поддаваясь этому безумному удовольствию, уверенно приближаясь к завершению. Член во рту парнишки пульсировал, Шин пытался вывернуться, но голубоволосый не отпускал его, теперь придерживая за бёдра. И тогда Сакай вскрикнул, кончая, выстреливая тугой струёй спермы в рот незнакомца. На удивление тот всё проглотил и даже напоследок облизал его член. Он приподнялся, снова ложась рядом и утыкаясь губами куда-то в шею Шина. Глубоко вздохнув, он замер в такой позе. Дыхание голубоволосого было тихим и еле уловимым. Кажется, мальчик на его плече просто уснул. Шин ещё лежал в темноте, смотря в потолок. Он не знал, кто этот парень и что он тут делал, но новые эмоции и чувства не давали покоя. Тело всё ещё предательски подрагивало от перенесенного столь мощного оргазма. Это не то чувство, когда ты дрочишь в туалете на порно-журнал, это было нечто иное, зачаровывающее и захватывающее в ночной тишине. Он не заметил, как в своих раздумьях снова погрузился в сон. Утром рядом никого не оказалось. Он по-прежнему был привязан к постели и обездвижен. Хлопок двери заставил его приподнять голову. В спальню вошёл Камиджо, уже одетый в белоснежную рубашку и брюки. – Доброе утро, мой мышонок, – он улыбался, опускаясь на постель и рассматривая Шина, – Как тебе спалось? Я всё-таки ради безопасности обездвижил тебя, чтобы ты не испортил своё прекрасное тело. – Кто был тут ночью? – подал голос Шин, внимательно смотря на Камиджо. – Что? – блондин казался удивленным, – Тут не было никого, я тоже покинул тебя, ибо нужно было кое к чему подготовится. Ты что-то слышал? – Нет… Ничего.... – Шин прикрывает глаза, – Это был сон. – Сейчас я тебя отвяжу и мы пойдём завтракать, – Камиджо откидывает одеяло, скользя пальцами по обнаженному телу на постели, – Такая красота и всё моё… Я просто счастливчик. – Прекрати, – Шин поморщился. Камиджо, как и обещал, отстегнул его. Пока Шин поднимался, потирая затёкшее тело, на кровать рядом кинули нижнее бельё, серые джинсы и футболку. – Оденься, мышонок, я подожду, – Камиджо сел в кресло, – Ты больше не будешь пытаться причинить себе вред? – Я всё равно умру, я не дам тебе больше коснуться меня, – прошипел Шин, но всё-таки взял одежду и натянул её на себя, стараясь делать это быстрее, ибо горящий желанием взгляд Камиджо его пугал. – Ты прямо раззадориваешь моё желание взять тебя снова, – шептал мужчина, касаясь ладонью своей груди, – Но, так и быть, за тобой будут смотреть, а в моё отсутствие пристёгивать, до тех пор, пока ты не станешь слушаться меня. Стоило Шину одеться, как Камиджо уже потянул его в просторную столовую, где усадил рядом с собой, велев есть. Шин отказался, отодвинув всевозможные яства, хоть желудок отчаянно урчал. – Мышонок, если ты не будешь есть, у тебя пропадут силы, – Камиджо перегнулся через стол, касаясь щеки парня, – И тогда я прикажу кормить тебя через трубку насильно. Вставим тебе в твой прелестный ротик воронку и через неё будем направлять пищу. Шин нервно дёрнулся, но всё-таки вилку взял и принялся есть. – Умный мальчик, быстро понимаешь, что от тебя хотят, – Камиджо тоже наконец сосредоточился на еде. Стоило им закончить с завтраком, как мужчина велел ему идти с ним в кабинет. Шин не понимал, зачем Камиджо его везде таскает, что прямо и спросил у блондина. – Ты будешь ходить за мной для услады моих глаз, мышонок, – Камиджо приобнял парня, – так что будь умницей и радуй меня своим видом. В кабинете их уже ждали четверо. Одного, высокого блондина со странным лицом, Шин помнил, этот парень перевязывал ему запястье. Второй был брюнетом, что сейчас шипел и матерился, когда к его руке второй парень, розововолосый, прикладывал ватку с чем-то, видимо, обрабатывая длинный порез, тянущийся от запястья до локтя. – Что случилось? – Камиджо подошёл к брюнету, осматривая рану, – Коичи, вам нужно завязывать со своими играми… Когда-нибудь вы убьёте друг друга. – Это не я, – розововолосый Коичи поморщился, тут же ударив брюнета по ноге, – Его зацепило ножом. Ты дал нам «карателей», они сцепились с бандой Йошиатсу, вот и результат. Тсу тоже захотел поучаствовать в резне. Да тише ты, не ной! Последнее было адресовано скулящему от боли Тсу. – Больно, мать её, ты нежнее не можешь? – Тсузуку раздраженно дёрнулся. – Сейчас сам будешь за собой ухаживать, – Коичи, обработав рану, ловко перебинтовал её. Из-за спины блондина появился четвёртый участник банды. – Ты! – воскликнул Шин, во все глаза смотря на голобоволосого парня. Теперь он понял, почему глаза парнишки в темноте показались ему странными – это всё разноцветные линзы. Сейчас один глаз был ярко-синим, а второй полностью чёрным. Парнишке на вид было около семнадцати, но внешность вполне могла быть обманчивой. На нём была не по размеру широкая толстовка с Микки Маусом и чёрные джинсы в обтяжку. – Ты знаешь Мето? – Камиджо и в целом вся толпа с удивлением воззрилась на Сакая. – Мето? – блондин перевёл взгляд на голубоволосого мальчишку. Выражение лица Мето не поменялось. Он подхошёл к Шину и стал рассматривать его. Поднёс палец к губам парня и дважды моргнул. – Нет, я его не знаю, – Шин шарахнулся от Мето за спину Камиджо, – Просто он меня… Напугал. – Мето-кун часто кого-нибудь пугает, – захохотал Тсу и тут же охнул, растянувшись на диване, – ты ещё к нему привыкнешь. Не волнуйся, он не говорит. – Не говорит? – Шин разглядывает парня, не понимая столь странный жест. Сомнений не было, ночью с ним был Мето, но почему никто не знал об этом? Неужели мальчишку не оставляли его охранять? Мето, тем временем, потеряв интерес, уселся на диван рядом с Тсузуку, забравшись туда него с ногами, и теперь играл верёвочками от капюшона толстовки, завязывая на них узелки. – Как корейцы? Отправили их на родину? – Камиджо сел за стол у окна. Шин не знал, что ему делать, и опустился на стул в углу, там и замерев. – Конечно, Босс, – Тсузуку закинул ногу на ногу и откинул голову, смотря в потолок, – Йошиатсу и его толпа увязались за нами почти до Нариты, мы думали у аэропорта им в голову ничего не придёт, но ошиблись. Йошиатсу, видимо, дал указание сбросить нас с дороги, но мы поступили мудрее. Мы остановились и распалили их на драку. Я и Мето остались с карателями отвлекать Йошиатсу, ну а Коичи и Мия благополучно скрылись с корейцами в аэропорту. Наш милый Мето-кун вскрыл Томо, как консервную банку, вспоров ему бок. Это остановило его маленького друга, тому стало не до нас, так мы и спугнули их. Шин уставился на играющего завязками Мето, не веря своим ушам. Этот мальчик явно был нездоров и нуждался в лечении психиатра, а никак не в нападениях и перестрелках. Уже позже, когда компания ушла, и они остались в кабинете одни, он всё-таки спросил у Камиджо об этом мальчике. – Мето особенный мальчик, – блондин наблюдал за Шином, – он нездоров, впрочем, ты, наверное, это уже заметил. Нет, физически он очень гибкий, здоровый и сильный, но вот душевно… Мужчина постучал по собственному виску и отрицательно покачал головой. – Ему нужен психиатр, это низко использовать его в своих целях, – Шин нахмурился. – У него есть психиатр, – Камиджо улыбается, – Отчего, думаешь, Мия так ловко перевязал тебе раны вчера? Он врач. Психиатр по образованию. Мето его любимый пациент, так же как Коичи и Тсузуку. Думаешь, они вместе потому, что я им так велел? Нет. Они пришли ко мне вчетвером. Мужчина отводит взгляд от Шина, рассматривая раскинувшийся за окном город. – Как ты, наверное, успел заметить, Коичи и Тсузуку часто ругаются, – губ Аристократа касается снисходительная улыбка, – но они вместе уже давно. А Мето никуда не уйдёт без Мии. Шин снова вспомнил странный ночной визит и нахмурился. Он решил не говорить об этом Камиджо, может быть, именно Мето поможет ему выбраться из под власти Аристократа. Главное знать, как это использовать.