Перепутанные роли

      Когда игра становится слишком хорошей, люди перестают различать реальность. Когда что-то идёт не по-плану, людям кажется, что это лишь другой сценарий. У хорошей игры есть две стороны, как и у всего в этом мире…       Последний спектакль уходящего года… Довольно тяжелого года. Когда только и успеваешь, что менять костюмы и стараться правдоподобно вживаться в образы.       Питер, Москва… Разные города, разные спектакли, разные роли, разные режиссёры, но одна большая семья. Все началось когда-то с вампиров, и многим даже страшно подумать, что если бы не они, не было бы всего этого.       И все же сцена может принять только тех, кто живёт театром, тех, кто рождён несколько раз за день менять роли.       До завершения «Джекилла…» остаются какие-то считанные минуты, но именно они всегда даются тяжелее всего. Самые эмоциональные, самые тяжёлые минуты,от которых у зрителей ходят мурашки.       Кто-то пришёл на этот спектакль в двадцатый раз и знает каждое движение актёра наизусть, кто-то впервые узнал от знакомых про этот мюзикл и понятия не имеет как зовут артистов, и почему люди всегда хотят знать заранее афишу.       Театр соединяет абсолютно разных людей, с абсолютно разных городов, и это- его магия.       За кулисами уже нет той суеты, которая бывает в начале и середине спектакля, практически все актёры готовы к финальной сцене, либо к поклонам, остаётся только дождаться своей минуты. Единственный, кому приходится бежать от сцены до гримерной это доктору Генри Джекиллу. Только сейчас это обычный человек, хотя и погруженный в свою роль. За короткое время из Эдварда Хайда нужно превратиться в Генри. И сделать вид, что все наладилось, зная, что вот-вот твоего персонажа убьют в неизвестно какой раз.       Наверное, до сих пор, спустя столько месяцев, найдутся в зале люди, которые будут считать, что свадьба Эммы Кэрью и Генри Джекилла это счастливый конец, даже не догадываясь, что все оборвётся.       Удивительно, как роли могут становиться частью человека. До сих пор никто не вышел из неё, никто не снял маски и никто не показывает свою душу. В соседней гримерке Люси стирает остатки бутафорской крови, кажется даже сама Агата до сих пор не осознала, что уже вне сцены. И хотя она сама осознаёт, что это единственный вариант для её Люси, ей все равно жалко её. Кажется, будто в какой-то момент убивают что-то внутри тебя. Выходя из театра, все это должно пройти…        Но эти роли настолько сильно цепляют что-то в глубине души, что ещё долгое время не отпускает, и каждый раз по-новому, несмотря на то, что уже пошёл третий сезон спектакля.       На сцене меняются декорации. Вот бы можно было точно также в жизни, захотел и какой-нибудь техник сменил твои декорации, но нельзя смешивать свои роли. Себя настоящего с персонажем, который прописан чужим человеком.       Быть может жизнь и есть театр и люди в ней актёры, но в настоящей реальности никто из нас не знаком с режиссёром.       В какой раз Елене приходится надевать свадебное платье, и в независимости от того, кто сегодня в главной роли, каждый раз приходится играть так, чтобы любой зритель в зале поверил.        Она сама не раз говорила в интервью, что хотела бы научиться любить так, как любит ее героиня, но при этом находит в себе силы делать это так, будто сама пережила в жизни подобное.       Девушке настолько удаётся прожить жизнь Эммы Кэрью, что каждый раз до безумия жаль, что наступает такой финал, что история не имеет счастливого конца. Но это лишь вымысел, и нужно суметь оставить все переживания своих героинь в стенах театра и не забывать, что есть настоящая жизнь, есть настоящая Лена.

***

      Лена допевала последние слова своей арии, как быстро пролетают те минуты, за которые нужно успеть сменить костюм и желательно что-то поменять в голове. Ведь уходя со сцены Ростислав был Хайдом, возвращаясь снова стал Генри.       Он тоже не раз задумывался над этим финалом. Могло ли что-то сложиться по-другому? Вряд ли. Жалко ли ему своего персонажа? Точно также как жалко Эмму и Люси. Но без должного драматизма люди бы не прочувствовали всех тех эмоций, которые их захватывают, и даже в самом конце спектакля, когда казалось бы нужно выдыхать, сценарий заставляет всех быть в напряжении.        Идя по дороге на сцену, он как всегда взял с собой пистолет. Забавная профессия, знать наперёд судьбу своего персонажа, но сыграть так, чтобы люди поверили… Так может не каждый.       Иногда становится даже жаль, что в жизни нельзя знать свою судьбу наперёд, но играть так, будто все по-прежнему неизведанно.       Хотя без неизвестности было бы неинтересно знать, что случится завтра? И что в один прекрасный момент «завтра» не случится.       И снова нужно о всём забывать, на сцену выходит только доктор Генри Джекилл. И показывать максимальную радость, зная, что скоро придётся умирать.