Шесть лет спустя

Оксана стояла в непосредственной близости к проносящимся машинам и задавалась вопросом, как её коллега сумела выманить из дома в воскресный вечер одним лишь аргументом: "Твой сын всё равно на соревнованиях, пошли!" Оглушающий звук машин, входящих в очередной поворот на трассе за городом, запах жжёной резины и улюлюканье болельщиков производили неоднозначный эффект на женщину, плотнее закутавшуюся в своё пальто. Показательное шоу уже близилось к завершению, когда на старт встали две машины: белая "тойота" с помятым задним крылом и кроваво-красный "лансер". Именно эти две машины заставляли больше всего кричать от восторга зрителей, которые вновь взорвались, приветствуя любимцев. Оксана тоже вскрикнула и захлопала. Машины погазовали на месте, отдавая дань собравшимся. Из водительского окна "мицубиси" выглянул мужчина, подмигивая. Женская часть почти запищала от восторга. Низкий звук, похожий на звук приближающегося поезда, и взмах флага дали старт машинам. Двигатели заревели с пущей силой и, извлекая из-под себя остатки шин от предыдущих машин, вошли в первый поворот. Красный "лансер" был впереди. Оксана, не знавшая правил, расстроилась, что вторая машина уже не станет победителем в этом заезде. Из ниоткуда возле неё возникла коллега с мужчиной, в руках которого было два пластиковых стаканчика с глинтвейном, продававшимся на входе. — Мы подумали, что ты замёрзла, — улыбнулась Наталья, протягивая один из стаканов. — Спасибо, — кивнула Оксана, делая глоток горячего напитка. В нос ударила смесь запахов из корицы и гвоздики. — Тебе нравится? — спросил мужчина. Оксана поморщилась от подобной фамильярности, но пара списала это на, возможно, попавшийся кусочек цедры. — В целом, да. Мы не были представлены друг другу, — заметила Оксана, смотря на коллегу. Та в ответ стушевалась. — Николай. — Оксана, — кивнула Котляревская, игнорируя протянутую руку. Они постояли некоторое время, наблюдая за прохождением двух машин. Когда "тойота" финишировала во второй раз, Оксана вновь осталась одна. В третий раз флаг разрезал воздух, и машины умчались входить в повороты. Из белой машины со стороны пассажирского сиденья вылезла фигура в переливающемся от света фар шлеме, усаживаясь на открытое окно и снимая прохождение трассы. — Вы в первый раз здесь? — неожиданно прозвучавший низкий мужской голос заставил вздрогнуть наблюдавшую Оксану. Она развернулась, ожидая увидеть двухметрового мужчину, напоминавшего шкафа, но говорившим оказался мужчина невысокого роста, узкий в плечах, в шапке, сидевшей на макушке. Весь внешний вид мужчины так и кричал, что деревню из него не вытащить ни за что. На секунду женщине показалось, что она в своём родном городке. Передёрнув плечами, прогоняя виденье, Оксана кивнула и допила глинтвейн. — Здесь не очень хорошая точка для просмотра шоу, — заметил он, встав сбоку от отвернувшейся женщины. — Знаете лучше? — не отвлекаясь от просмотра, спросила она. — Конечно, — он схватил её за локоть и повёл в сторону, где стояли машины готовые к заезду или только что приехавшие. — Отпустите руку! — единственное, что смогла прошипеть Оксана, но её голос просто растворился в гуле двигателей. — Вот, — мужчина отпустил женщину. Пытаясь увеличить расстояние между ними, она сделала пару шагов назад и упёрлась спиной в гараж. Мозг начал паниковать, видя сокращающего расстояние мужчину. — Вы не знакомы с понятием личного пространства? — подняла брови Оксана, предатель голос дрогнул в конце предложения. — Знаком, — лицо мужчины искривилось в мерзкой улыбке. — Я знаю каждого здесь, особенно женщин. Догадываешься почему? — он сделал последний шаг и упрёл руки по обе стороны от женщины, блокируя её движения. — Потому что каждая отшила? — вежливо улыбнулась Оксана, прокручивая в голове, куда лучше всего ударить. — Нет, потому что…. — Хей, бастард, — оборвали его на полуслове, мужчина дёрнулся, убирая руки и разворачиваясь к говорившему. — Неужели ты забыл, чем закончился твой последний подкат, пикапер недоделанный? Мужчина заслонил обзор Оксане, но этот голос был ей знаком. Татьяна. Главный инженер, с которым она работает уже неделю над проектом. Женщина поравнялась с ними. Чёрная шапка закрывала её огненно рыжие волосы и вообще забавно смотрелась на ней, а взгляд готов был прожечь дырку в мужчине. — Я предупреждаю в последний раз, повторится подобное, и ты забудешь дорогу к этому месту раз и навсегда. Мне глубоко плевать, что твой брат организатор. Ты меня понял? — голос был опасно низким и не выражал ничего, кроме презрения. — Белка, — окликнули её, когда Таня ждала ответа от мужчины. — Всё нормально, — крикнула она через плечо. — Я не слышу ответа, — приблизилась она. — Да, — тихо сказал мужчина. — Извинения? — сложила руки на груди, выжидая. — Извини, — ещё тише сказал он. — Не мне, придурок, — Оксана ничего не видела, поскольку мужчина всё ещё заслонял собой весь обзор, но могла поклясться, что та закатила глаза. — Простите, — он развернулся к Котляревской лицом. В этот момент фары осветили его. Ему от силы было двадцать пять лет. — Принято, — кивнула Оксана. Неудавшийся альфа-самец скрылся с поле зрения женщин, и Оксана, наконец, смогла увидеть свою спасительницу. Она стояла в той же позе. Тёмно-коричневая кожаная куртка была расстегнута, из-под неё выглядывал тёмный свитер грубой вязки с высоким горлом, чёрные скинни обтягивали стройные ноги. Оксана опустила глаза вниз и мысленно отругала стоявшую перед ней женщину за легкомысленный выбор обуви — кеды. Зимой! В Сибири! — О, — выдохнула Таня, наконец, посмотрев на женщину. — Я не думала, что Барнаул настолько мал, — улыбнулась она. — Вы в порядке, Оксана Александровна? — Да, — кивнула та, поднимая взгляд на уровень лица, замечая настороженный взгляд. — Всё в порядке. — Простите за это ходячее недоразумение. Вообразил себе, что может погреться в лучах славы брата, — женщина сделала шаг и осмотрела Оксану, ища хоть что-нибудь, за что можно было догнать этого придурка и проучить снова, но кроме шокированного взгляда она ничего не заметила. — Вы здесь с кем-то? — Да, с коллегой, — кивнула Оксана, пряча руки в карманы пальто. Даже кожаные перчатки не могли спасти её замерзшие руки. — Что-то я не вижу его, — заметила Таня. — Почему он оставил Вас одну? — Потому что она занята общением со своим знакомым. — А, — Таня закусила губу. Она злилась, на людей, которые оставили эту женщину. Злилась на ситуацию. Подобное случалось редко, но никто из пилотов не хотел, чтобы их хобби имело криминальный налёт. — Простите. — Всё в порядке, — кивнула Котляревская. Они постояли некоторое время друг напротив друга. Обе искали ответ на один вопрос: "Почему она не уходит?" — Вы ещё долго здесь будете? — Таня запихнула руки в карманы джинсов. Оксане это движение напомнило собственного сына, когда он был смущен или растерян. — Нет. Не хочу примагнитить ещё кого-нибудь. Уже примагнитили. — Вы не замёрзните? — не дожидаясь, спросила брюнетка. — Адреналин будет греть меня ещё сорок минут, — уголки губ у женщины напротив приподнялись. — Я могу Вас подвезти, если хотите, — предложила Таня. — Буду благодарна, — Оксана согласилась на эту любезность. — Замечательно. Я буду спать спокойно теперь, — Высоцкая прошла мимо женщины. — Моя машина там, — вернулась к стоявшей Оксане она. В ответ Котляревская кивнула и пошла следом за женщиной. Они подошли к ряду машин, среди которых были фавориты публики. Таня остановилась возле белой "тойоты" с побитым задним крылом. — Это были Вы? — не удержавшись, спросила Оксана, когда инженер открыла дверь возле водителя и наполовину залезла внутрь. Котляревская невольно задержала взгляд на выступающей пятой точке женщины и тут же отвела глаза в сторону группы людей неподалёку. Среди них была Наташа, Николай. Он беседовал с незнакомым для Оксаны мужчиной. — В каком смысле? — Таня разогнулась, держа в руках штатив с камерой и переливающийся кислотный шлем. — Вы — водитель этой машины? — конкретизировала свой вопрос Оксана, замечая, как от группы отделился один мужчина и направился к ним. — А. Да. А что? — У Вас, на мой взгляд, было самое зрелищное прохождение. — Я знаю, — улыбнулась женщина. — Вы скромная, — заметила Оксана, ухмыляясь и изгибая бровь. — Не более чем нужно, — Таня скопировала выражение лица своей собеседницы. — Ты уезжаешь? — к ним подошёл мужчина. — Да, — кивнула Таня, отдавая камеру со штативом ему. — Садитесь, — кивнула она Оксане, держа дверь свободной рукой. Во второй руке всё ещё находился кислотный шлем. Высоцкая закрыла дверь за женщиной и обошла машину. За ней проследовал мужчина. Водительская дверь открылась. Таня поставила одну ногу в машину, отвечая на вопрос, который не услышала Оксана: — Не твоё дело. Ты взрослый мальчик, сможешь добраться сам, — кинув в него шлемом, женщина села за руль. — Не холодно? — спросила она, заводя машину. — Нет, — Оксана начинала чувствовать кончики пальцев. Они выехали на трассу в сторону города. Высоцкая вела плавно. Они проезжали мимо яхт-клуба, закрытого на зиму. — Я могла сама с ним разобраться, — нарушила тишину Оксана. Таня отвлеклась от дороги, посмотрев на женщину, которая рассматривала ночной город. — Знаю, — кивнула она. — Но в тот момент я не знала, кого прижимают к гаражу. Поэтому не смогла пройти мимо. Какой адрес? — Попова, 91, — не отрываясь от окна, ответила Оксана. — Хотели проявить благородство? — через минуту после поворота на Павловский тракт спросила Котляревская. — Я его уже проявила, — усмехнулась в ответ женщина, чувствуя на себе взгляд пассажирки. Она на секунду повернула голову и встретилась с тёмными глазами, в которых начало подниматься раздражение. Неверно поняв, что причиной является её ответ, Таня посерьезнела и сказала: — Ладно. Если бы я знала, что там стоите Вы, я бы всё равно подошла. Вы не особо похожи на женщину, которая может дать физический отпор. Словами, — повела плечами она, — вероятно. — Пропуская возмущённое фырканье Оксаны, она продолжила. — Силой, извините, нет. Я лишь приблизила финал. Некоторое время они ехали в сопровождении тихой работы двигателя. — Спасибо. — Обращайтесь, — кивнула в ответ Таня, сворачивая с Павловского тракта на Попова. Оксана в этот момент разбиралась в причинах своего раздражения. Она так отреагировала потому, что её защитила женщина или потому что её защитила именно Татьяна? И зачем она рассматривала ягодицы наклонившейся Высоцкой? Она никогда раньше не замечала себя в рассматривании женщин. Более того, она не всегда и мужчин замечала. Что это, чёрт возьми, было? — Если Вы хотели покататься по ночному городу, могли об этом сказать, — голос Татьяны влез в панику Котляровской. — Простите? — отвлеклась от мыслей она. — Мы уже пять минут стоим возле дома, и все эти пять минут Вы что-то высматриваете в темноте. — Простите, — смутилась женщина. Она сегодня слишком много извиняется и грубит, пытаясь скрыть смущение. Пока она пыталась сообразить, что сказать женщине, та вышла из машины и открыла дверь возле Оксаны. На неё удивлённо уставились почти чёрные глаза. — Я провожу Вас до подъезда, если Вы не против, — ответила на немой вопрос она. — И тогда будете спать спокойно? — вспомнила фразу Оксана. — Именно, — улыбнулась ей Таня. — И тогда я буду спать спокойно. Женщины дошли до подъезда. — Что ж. Надеюсь, Вам понравилось сегодняшнее шоу, исключая его конец, — Таня снова запихнула руки в карманы джинсов. — В следующую пятницу всё без изменений? — Да, — кивнула Оксана, нащупывая ключи в кармане. Ситуация напомнила её первое свидание, когда она, по совету подруги, такой же четырнадцатилетней девчонки, теребила ключи, давая понять мальчику, что пришло время поцелуя. Татьяна же не будет её целовать? — Спасибо, — снова поблагодарила Татьяну она. В ответ та кивнула, разворачиваясь на пятках и отходя от подъезда, подумав, что своим поведением может смутить женщину. Она дождалась, когда Оксана зайдёт, уверенная, что ничего плохого с женщиной уже не случится. — И Вы сможете спать спокойно, — спародировала её Таня, открывая дверь, и засмеялась. — Вы даже не представляете, Оксана Александровна, насколько спокойно, — она завела машину. В пустой квартире её ждала собранная сумка. Завтра в обед она вылетала в Калининград с пересадкой в Москве.