Месть Арахны I

Нико ди Анжело. Я смутно осознавал, что всего лишь сплю, но боль, нарастающая в груди все больше и больше, не давала мне нормально вздохнуть. Проносящие перед глазами образы заставляли переживать эту боль снова и снова. В сердце больно кололо, словно кто-то нарочно тыкал в него иглами. Меня начало затягивать куда-то глубоко вниз и один сон незаметно перетек в другой, мне не знакомый. Я стоял посреди знакомого тронного зала в Царстве мертвых. Аид стоял в его центре и громко орал на Персефону, что не особо меня удивило: препирался мой дражайший папаша с моей мачехой почти каждый день. Удивительно, что при каждой их соре замок не взлетал ко всем чертям. -…Мне плевать, ясно?! – вопил Аид так, что уши закладывало, - Мне до Тартара, где этот мальчишка пропадает! Если провинился – пусть изволит отвечать за свои поступки и слова!.. Конечно, как всегда, речь обо мне. Кажется, я претендую на звание самой любимой темы для скандалов, истерик и, может быть, даже ставок! -Он твой сын, Зевс тебя задери! – замахала на него руками богиня цветов, - Сын, Аид, а не игрушка! Тебе мало того, что он в опасности там, в смертном мире, так ты донимаешь его этими кошмарами каждую ночь! Тебе не кажется, что пора остановиться? Он тебе не мертвый, над которым можно потешаться сколько душе угодно и не бояться, что тот подумает!.. Я испытывал благодарность к моей мачехе: за последние несколько недель она перестала быть недотрогой, как раньше, а разговаривала со мной, тратила на меня свое время… Сейчас мне больше всего хотелось подойти и обнять ее, сказать, что очень ее люблю, но, это был всего лишь сон. -…Повторяю в самый последний раз! – пригрозил бог смерти, сжав руки в кулаки, чтобы не совершить опрометчивых поступков, - Пусть он только попробует сунуть сюда свой нос, я ему утрою такое, что прошлый мой срыв покажется сказкой!.. Я - повелитель смерти, я – бог, а он – никто, просто несносный мальчишка, пытающийся доказать, что уже вырос! Я знаю лучше, как мне воспитывать своего сына и я не нуждаюсь в твоих рекомендациях, понятно?! Персефона просто смотрела на него, пока гневная тирада не оборвалась. Могу поклясться, она задержала взгляд на мне. Она знала, что я здесь. Она меня защищала. Понимая, что холодные течения сна уносят меня обратно в реальность, я успел бросить два очень важных слова благодарности и был уверен, что богиня меня услышит: «Спасибо…мама» Сначала на лице прекрасной богини отразилась смесь удивления и недоверия, но потом на нем появилась добрая и теплая улыбка, так похожая на улыбку Марии ди Анжело. Я неуверенно открыл глаза, ожидая, что кошмары снова начнут проноситься перед глазами, но этого не произошло. Приподнявшись с пола, я посмотрел на настенные часы, показывающие шесть часов утра. Просто не верится, что мне удалось пережить еще одну ночь кошмаров, насылаемых на меня Аидом. Каждый вечер, закрывая глаза, я боялся уже не проснуться. Я сел, обняв себя руками и уткнувшись лицом в колени, пытаясь выровнять дыхание. Сердце билось как сумасшедшее, словно я только что пробежал марафон. Я чувствовал себя страшно уставшим и измотанным, словно те сны, что я видел каждую ночь, вытягивали из меня последние жизненные силы. Все же я был рад оказаться в дали от этого озлобленного бога, которого язык не поворачивался назвать отцом. Посидев так где-то еще пару минут, я поднялся, прошествовал к шкафу, попутно убрался в комнате, насколько это было возможно при больной руке, что вчера вечером я попытался вылечить. Да, самоизлечаться у меня получалось далеко не так блестяще, как хотелось бы (зато, мне удалось срастить почти до конца кости к руке). Натянув старые черные джинсы и темный свитер, я сунул ноги в сапоги и натянул куртку, прошествовал на улицу. . Под ногами приятно захрустел снег, несколько снежинок упало с неба; холодный ветер дул в лицо, приводя в порядок мысли и выветривая последние воспоминания о кошмаре. По дороге я видел несколько знакомых ребят из лагеря, еще встретил парочку сатиров, в окружении кокетниц-дриад. В трапезной было очень тепло, что не могло не радовать: по дороге сюда я весь продрог. Все еще сонный, я принялся за еду, в одиночестве сидя за столом Аида. Трапезная понемногу начала заполняться народом, среди входящих я заметил Перси вместе с Грейс, но поспешил отвести взгляд. Сейчас никого не хотелось видеть. Бедная Персефона, ей приходится выслушивать крики Аида каждый день. Жаль, что она не может так же сбежать от него, как это сделал я. Аид заслужил одиночество и страданий куда больше, чем все души на Полях наказания вместе взятых. Интересно, он ненавидит меня так же сильно, как я его? Нет, я ненавижу его куда сильнее… Круговорот моих мыслей прервал Перси, сев вместе с Грейс напротив меня за стол, я же удивленно поднял на них глаза. -Паршиво выглядишь, - вместо приветствия заметила Грейс, придирчиво рассматривая меня. Посмотрев на нее, я против воли удивился переменам в ее внешности: вместо торчащих во все стороны иссиня черных волос была аккуратная длинная стрижка. -И без тебя знаю, спасибо большое, - проворчал я, уставившись пространство над ее головой, отчаянно придумывая какую-нибудь колкость, - а вот у тебя на голове взрыв на макаронной фабрике. Поделись секретом производства: сколько раз ты потеряла в волосах расческу? -Столько же, сколько тебе надо времени напрячь свои извилины, много времени не потребуется: их-то у тебя всего… -Всем доброе утро, - откашлялся Джексон, вмешавшись в нашу перепалку, - Талия, это и называется у тебя «вежливо поговорить»? Я нахмурился. -Не надо со мной разговаривать, мне и так хреново, - я на мгновение прикрыл глаза, потирая виски. Голова страшно болела… -Но это важно! – заметил Перси, когда я открыл глаза, - У Аннабет возникли кое-какие планы на Рождество, что может тебя не особо порадовать… Талия произнесла,демонстративно закатив глаза: -Короче, наша Мисс импровизация хочет собрат нас всех вчетвером на Рождество. Ты за или против? Я пожал плечами. Какое там Рождество, я даже не уверен, что доживу до завтра, а они уже про то, как праздники на следующей неделе отмечать будут!.. -Я не против, если все будет проходить без меня, - пробормотал я, подавив чудовищный зевок, - а так делайте, что хотите. Талия пнула меня под столом, от чего у меня искры из глаз посыпались. Ну почему она до сих пор носит армейские сапоги?! -Ди Анжело, ты что, не догоняешь? Тебе придется быть с нами. Весь день. Двадцать четыре часа,- Грейс явно надо мной издевалась. -За что же я заслужил такую божью кару? – невинно поинтересовался я, потирая ушибленную ногу о другую, - Откуда только у Аннабет такие блестящие идеи берутся? Кузены пожали плечами, обреченно глядя на меня. Чтоб эту дочь Афины!.. -Ну, знаете ли, - возмутилась наконец Талия, стукнув кулаков по столу, - я лучше добровольно залезу в гроб, забью его изнутри гвоздями и сошлюсь в Сибирь, чем с тобой Рождество проводить буду! – она одарила меня недовольным взглядом, словно это я во всем виноват! -А я скорей Аида «папой» называть начну, чем с тобой рядом находиться буду! – внес встречное условие я, чувствуя себя оскорбленным. Как будто кому-то навязываюсь! -Все, все, успокойтесь оба. Может, Аннабет еще и передумает, но вам надо…подружиться, - он произнес это как «Мне надо поцеловать корову», - хотя бы сегодня попробуйте. -Хорошо, - неожиданно согласилась охотница, - но если моя госпожа узнает, что я время провожу с парнем, то свалю все на тебя, так что даже твоя неуязвимость не спасет! И еще кое-что: если увидишь ди Анжело, привязанного к бревну и плывущего по реке, то это не я. Ничего личного, - невинно заявила она, увидев с каким выражением лица, я на нее смотрю. -Вот и отлично, - быстро согласился Перси, довольно потянувшись и намазав булочку джемом, - ладно, я пошел к Аннабет… постарайтесь оставить лагерь невредимым, когда будете…гм…общаться. Удачи! – бросил сын Посейдона нам на прощание и поспешил смыться. Я демонстративно уставился в пустую тарелку, чувствуя на себе недовольный взгляд Грейс и не зная, что делать с этой безбашенной девчонкой. -Давай у меня в домике отсидимся – предложила Талия, взяв на себя инициативу, - можно будет музыку послушать, а тебе – отоспаться. -Ладно, идем, - пожал я плечами и поднялся вслед за дочерью Зевса. Хоть кто-то понял, что мне не до развлечений. Может быть, хоть сейчас удастся поспать. Сунув руки в карманы, я шел на некотором расстоянии от Талии и старался смотреть только под ноги, так что даже не заметил, как мы уже дошли до домика Зевса. Само по себе построение было красивое: огромный беломраморный мавзолей с большими бронзовыми дверями; двери блестели так, что создавалось ощущение, словно по ним пробегают молнии. Сооружение очень крепкое, высокое и величественное. -Идем, - поторопила меня девушка, придерживая мне дверь, - не топчись на пороге. Я зашел и оказался в просторной комнате, довольно уютно обустроенной. Здесь была одна кровать, стол, стул, шкаф, кресло; вся стенка над кроватью была завешана логотипами панк-группы и плакатами разных рок-звезд; на полках теснились сотни музыкальных дисков и книг с интересными названиями, в них я узнал несколько хорошо мне знакомых. Талия приземлилась на ковер и включила музыку своей любимой группы, потом недовольно посмотрела на меня и махнула рукой – вот, мол, располагайся. Я неуверенно лег в кресло, постаравшись лечь как можно неудобнее, но спать все же захотелось. Талия запустила в меня подушкой и пригрозила, чтобы своим храпом не заглушал ей музыку. Проворчав что-то невнятное в ответ, положил голову на злополучную подушку и закрыл на минутку глаза… Этой «минутки» вполне хватило, чтобы снова погрузиться в очередной кошмар, что набрал былую силу и сковал меня своими ледяными тисками. Легкие словно слиплись, на грудь надавило тяжелым прессом, горло сдавило, в голове началось что-то необъяснимое: сначала опять кошмарные воспоминания проносились перед глазами, потом меня стала поглощать темнота, такая непроглядная что даже мне, сыну Аида, становилось жутко. Внезапно на смену ей пришла краснота, застилающая глаза, все тело онемело, я смутно подозревал, что лежу на полу. Словно через толщу воды я слышал голос Талии, она теребила меня, била по лицу, потом я почувствовал довольно чувствительный удар током, словно по дурости сунул пальцы в розетку. Сердце внезапно заработало, стало биться так сильно, что стало больно дышать. Легкие снова стали заполняться воздухом, в голове все улеглось, краснота исчезла так же быстро, как и появилась. Я неуверенно открыл глаза. Несколько долгих минут в глазах еще двоилось, но потом исчезло и это. Надо мной было лицо перепуганной Грейс, ее волосы приятно щекотала лицо. Увидев, что я дышу и открыл глаза, она смущенно отстранилась, хоть и осталась сидеть рядом. Сделав несколько глубоких вздохов, я сел. Все тело неприятно ныло, но зато я был жив. По виду Талии можно было сказать, что та вот-вот впадет если не в истерику, то точно ударится в панику. -Спасибо, что током треснула, - с хрипцой поблагодарил я, потирая переносицу, - ничего не понимаю… Что произошло?.. -Ты… ты как будто сначала оцепенел, потом грохнулся с кресла и начал задыхаться. У тебя сердце почти минуту не работало, а потом я тебя током несколько раз ударила и ты задышал… Что это вообще было? – со слезами в голосе спросила она, обняв себя за колени, - Теперь твоя очередь объяснять. -Да, - я кивнул, пододвинувшись к ней поближе, - я все тебе объясню. Этот день оказался более трудным, чем я мог ожидать этим утром.