Ssinssrigg

      Все было кончено. Потоки крови на полу были вытерты; Майя унесла пищащего и шевелящегося ребенка; две служанки, покинув пост у дверей, набросили на тело Риззена покрывало. Бриза покрепче завернула его в ткань, с необычайной бережностью подняла мертвого на руки и вышла из тех же дверей, что и младшая сестра. А Закнафейн все стоял на пороге, невидяще глядя на смятую постель. Мать Мэлис убрала кинжал в потайные ножны и, сделав знак служанкам, пошла прочь. И остановилась рядом с оружейником, ядовито улыбаясь - тому даже не нужно было смотреть на нее, чтобы знать это. - Какая жалость, Зак, - с фальшивым сочувствием заговорила она. - Чего бы ты ни добивался, твой план провалился. Советую тебе более не идти мне наперекор, или поплатишься. Один уже мертв, - многозначительно добавила женщина, подняв глаза к потолку. - Ты убила его, - глухо ответил Зак, и лицо матроны на миг исказилось яростью. - Нет, Зак. Это ты его убил, - усмехнулась она. - Не я вонзил нож ему в грудь, - безжизненно отозвался он, прекрасно зная, что его равнодушный тон выведет ее из себя. - Ты сделал хуже! Испоганил его и опорочил себя недопустимой связью, да еще и наплодил свое отродье! Мерзость, - злобно зашипела Мэлис. - Ты грешен не менее его. Вы оба виновны в глазах моих, в глазах самой Паучьей Королевы! Попытались обойти ее заветы?! Ха! Никому не дано совершить подобную противную вещь, глупец! А ты на пару с этим ничтожеством!.. - она сплюнула под ноги. - Я могла бы казнить и тебя, несомненного виновника, но, волей Ллос, я этого не сделаю. Перед лицом семьи я предупреждаю: еще одна твоя выходка, любая, и если только мне покажется, что ты бунтуешь в душе своей, и я отдам тебя богине! Закнафейн медленно обвел взглядом присутствующих. Майя и Бриза вернулись и сейчас стояли рядом с Нальфейном; молодой маг без трепета смотрел на Зака. Во взгляде Вирны читалось отвращение, смешанное с осуждением; в глазах Майи было то же осуждение и жалость. Дайнин вообще избегал встречаться взглядом с оружейником. - Сделаешь это - и у Дома не останется козырей, - даже сейчас Зак знал, чем зацепить Мать, и рискнул напомнить, насколько он ценен для семьи. В ее глазах вновь полыхнуло бешенство, но она сдержалась. - Уж таких, как ты, конечно, нет, - пробурчал Дайнин, и Закнафейн медленно воззрился на него. Младший сын тотчас опустил голову и бросил взгляд на Мэлис, ища поддержки. - Дайнин прав, - матрона, очевидно, оценила всю двусмысленность фразы, и заговорила, обращаясь к младшим дочерям. - Передайте солдатам - о том, что произошло в часовне, не должен узнать никто в городе. Если я услышу что - то подобное, смерть станет для проболтавшихся избавлением от участи, которую подарю я. А на этом все. Расходитесь, - вновь метнув тяжелый взгляд на Зака, она пошла вперед. - А как быть с... - не решаясь назвать имя, Вирна подняла палец к потолку. - Ах, да, - картинно спохватилась Мэлис. - Риззен До'Урден умер, будучи членом благородного семейства, и его следует похоронить так, как хоронят знать. Но своим поступком он недостоин покоиться рядом с верными слугами Ллос на дне Донигартена либо на кострище аристократов Дома. Посему в миг Черной Смерти Нарбондели его сбросят в Клорифту, где ему самое место, - она не мигая смотрела на оружейника. - А его выродок последует за ним, и если он будет жив к тому моменту - тем лучше. - Ты не посмеешь, Мэлис, - Зак качнул головой. - Посмею! - зарычав, женщина схватила его за горло. Служанки рядом с ней обнажили клинки и приставили их к груди и шее Закнафейна. - Я Мать Мэлис До'Урден, глава этого Дома, Зак, я вправе наказывать тех, кто пошел против воли богини, и я посмею! А если попытаешься помешать... - она крепче стиснула пальцы. Зак, не отводя глаз, медленно поднял руку и сдавил ее запястье. Так же неторопливо и очевидно легко оттянул от себя руку женщины и не удержался - отбросил ее так, что Мэлис вынуждена была отступить на шаг, чтобы сохранить равновесие. А оружейник отвел приставленное к горлу острие и вышел из комнаты, спеша на нижний уровень, к своим покоям. И, добравшись, внимательно огляделся, убеждаясь в отсутствии стражи. Он даже не прошел к себе. Все, на что его хватило - прислониться к стене лбом, грудью и коленями, дабы не упасть. Стиснув зубы, Закнафейн До'Урден прижимался лицом к прохладному камню...       - И зачем ты меня сюда притащил? - поинтересовался Зак, прислоняясь спиной к стене дуэльного зала. Риззен, сидевший на скамье неподалеку, недовольно взглянул на него. - Как жаль, что у меня нет выбора, - вздохнул он, знаком прося оружейника подойти ближе. Дождавшись, пока тот остановится в паре шагов, мужчина поднялся. - Был бы на примете кто - то другой, не такой упертый, как ты, Закнафейн, и мне было бы гораздо легче. Но я никогда не отыщу того, кто согласился бы на то, что я предложу. А ты согласишься. - На Первый Дом не пойду, это самоубийство. И книги твои читать не буду, маг из меня никакой, - пытаясь угадать, что предложит отец Дома, фыркнул Зак. - Ни то и ни другое. Я прошу твоей помощи. - А что тебе нужно? - Я хочу ребенка, - Риззен сказал это так просто, что Зак поначалу не понял. - У нас есть дети. А вообще, женщина, которой это напрямую касается, сейчас в тронном зале. Иди, поговори с ней. Она будет рада попытке произвести на свет еще одну жрицу Дома. - Вернее, у Матери Мэлис есть дети от нас. Это ее, исключительно ее дети. Она их госпожа, она сделает с ними что захочет, потому что она - мать. И не говори, что судьба твоей дочери, выбранная Матерью, тебя устраивает. - Ну, положим, ты прав. Но я все же не понимаю. - Разве это так сложно? - мужчина вдруг мягко улыбнулся. - Я хочу собственного ребенка, и ты мне в этом поможешь. - Как это? - заинтригованный, Зак приподнял брови. - А ты не знаешь, о великий воин? - Риззен отразил его гримаску. И Зак, нахмурившись, отвел глаза, размышляя. А поняв, вытаращил глаза. - А ничего, что ты, мягко говоря, не женщина? - он оглядывал фигуру дроу напротив, изо всех сил пытаясь представить, как это осуществимо, и тут же отгонял крамольные мысли. - Тем не менее, способ есть, - отозвался явно рассмешенный поведением оружейника патрон. - И весьма подробно описанный. - У тебя все еще есть доступ в архив Академии? - наугад предположил Зак, и Риззен неуловимо улыбнулся: - Многие даже не представляют, сколько всего можно вычитать в древних фолиантах, связанных с историей основания нашего города, особенно если летописцы ссылаются на вполне конкретные гримуары, хранящиеся там же, как реликвии древних времен. Я прочитал все, что нашел об этом ритуале. Это долго, сложно, и малейшая оплошность грозит провалом, но если все сделать правильно... - Зачем мне помогать тебе? - Зак скрестил руки на груди. - Потому что ты сам только что сказал, что недоволен судьбой дочери, которой распорядилась Мать Мэлис. Но Вирна - ее дитя, и с этим ничего не сделать. А это будет наш ребенок - твой и мой. Ты вырастишь его таким, каким захочешь. - А Мать Мэлис? Ей явно не понравится затея. - Она ни о чем не узнает, если ей не рассказать. Пока мы не проведем ритуал, достаточно молчать, а позже мы сможем скрыть ребенка на время, и появление среди юных дроу Дома еще одного никого не удивит. - Как мы это сделаем? - медленно вопросил Зак, всерьез задумавшись над словами Риззена, изрядно его смутившими. - Ритуал довольно непростой, и вмиг всего не сделать. Но совершенно ясно, что нам придется лечь вместе, чтобы зачать. - И вызвать гнев Паучьей Королевы? - Зак невольно усмехнулся. - А тебе не хочется попрать ее заповеди? - взвился Риззен. - Ты, вечный бунтовщик, почти богохульник, с твоими - то убеждениями, вспоминаешь о богине?! Брось, Зак! Я достаточно знаю тебя, чтобы представить, как тебе будет радостно плюнуть в лицо Ллос Великой! Этот ритуал осквернит устои нашего Дома, устои города, он направлен в обход величия женщин, ибо дарит нам, мужчинам, возможность иметь детей, он дает пощечину всем верующим Мензоберранзана - и ты откажешься от этого?! Полно! Отец Дома скрестил руки на груди, вперив гневный взгляд в Зака. И тот шевельнул плечом: - Когда мы должны это сделать? - Как только я заучу последовательность этапов заклинания, мы начнем. Он сам согласился на это. Он сам виноват. От воспоминаний было не скрыться за маской безразличия, и оттого становилось лишь тяжелее. Понимая, что опоры недостаточно, оружейник коснулся стены руками, и ладони тотчас бессильно заскользили по стене, не помогая удержаться...       С того дня Риззен никому из членов семьи не попадался на глаза праздно шатающимся. Зак даже подумал, что столь упорное сидение патрона над позаимствованными бесценными фолиантами не останется незамеченным, но ни домочадцы, ни сама Мать не обратили на это должного внимания. Он вызвал Зака спустя двадцать циклов Нарбондели, и войдя в неприметную комнату, выбранную магом, оружейник встревожился от обилия книг и ингредиентов заклинаний. Риззен, стоявший на коленях над валившим лиловатым паром котелком, махнул рукой, подзывая ближе. - Это завершающий этап подготовки. Через три цикла я призову тебя для самого ритуала. - Ты вообще уверен в том, что задуманное сработает? - недоверчивый к колдовству Зак переводил взгляд с котелка на осыпающуюся древнюю книгу, лежащую рядом с отцом Дома и раскрытую на последних страницах. - Этот ритуал восходит к годам скитания дроу по Подземью, - не отвлекаясь от колдовства, Риззен заговорил, стараясь выдержать ровный наставнический тон, но уязвленная усмешка показывала, как ранило его неверие союзника. - Теряя в битвах множество жизней, повелительницы задумались, как сохранить наш народ. Женщины не могли зачать по их велению, ибо, согласно заветам богини, женщины не могут быть подвергнуты магическим опытам, к тому же, их оставалось все меньше. И вот тогда несколько самых отчаявшихся жриц, заручившись поддержкой магов, взялись испытать все их силы на мужчинах, которыми пожертвовать было не жаль. После долгих и кропотливых подборов заклинаний было найдено одно действенное, и избранные мужчины смогли понести от сильнейших воинов, восстанавливая ряды редеющей армии. Женщины позволяли это, пока считали, что выживание народа превалирует и что мужчинам вновь указано их место - место расходного материала, обязанных и приниженных существ. Когда надобность в подобном отпала, способ запретили и забыли, но не уничтожили ни листа записей, что вели о нем летописцы. Последующие поколения попросту задвинули эти записи в дальний угол, сочтя частью легенд об истории народа. Лишь немногие знают об их существовании. - И он вправду так действенен? - Если о нем предпочли забыть - да, - Риззен покосился в книгу и продолжил добавлять ингредиенты в зелье. - И что будет с тем, к кому его применят? - То же, что и с женщиной, за исключением путей зачатия и рождения. Второй будет довольно кровавым, а про первый, думаю, ты и сам догадаешься, поэтому о нем не расскажу. А в период между ними произойдут те же изменения, что с Матерью Мэлис во время ее беременностей. И отныне ты точно знаешь, на что я тебя толкаю. Ты точно готов? - он скептически взглянул на оружейника поверх котла, и тот бесстрашно усмехнулся: - Отступать я не намерен, не после твоей пламенной речи в дуэльном зале. - Тогда ожидай.       Зак действительно не желал отступать. И, стоило истечь поставленному магом сроку, он явился в то же помещение. Риззен, завернувшись в мантию, сидел на невесть откуда принесенной походной постели и перекатывал на ладони фиал; котелок весело булькал в изножье. - Это для тебя, - он протянул фиал оружейнику, выдерживая его испытующий взор. - Пей, мне нет причин травить тебя. Зак, сдерживая трепет, залпом выпил содержимое, а Риззен, поднявшись, сбросил с себя мантию, как оказалось, единственное, что прикрывало его наготу. Он помог Заку раздеться и притянул на постель. - Стой, - оружейник вдруг схватил его за руку. - А кто из нас... Кто будет носить ребенка? - Я, конечно, - невозмутимо заявил патрон, на что Зак даже обиделся. - Почему сразу ты? - Потому, - парировал Риззен. - Твой пост в Доме предполагает физические нагрузки, с которыми и так не каждый справится, плюс контактные бои. Какая кольчуга скроет тебя настолько, чтобы твое положение осталось незамеченным? К тому же, удары, что ты можешь получить, также скажутся на ребенке... - Я уже слишком давно не получаю ударов в бою, - попытался ввернуть Закнафейна. - ...А мои будни отличаются сравнительным покоем и неподвижностью, поэтому я лучше подхожу на эту роль, - Риззен и не заметил возражений будущего любовника. - Ну и я морально готов ко всяким прелестям вроде тошноты, значит, буду доставлять меньше проблем, - и, видя, что Закнафейн пытается еще что - то возразить, зажал ему рот ладонью. Зак отбросил его руку и, сдаваясь, медленно потянулся к его лицу. Риззен обхватил его за плечи, откидываясь на постели. - Как мне?.. - выдохнул Зак, приподнимаясь на руках, и мужчина протянул ему склянку с маслом. Зак понимающе кивнул. Он старался не причинить партнеру лишней боли, но Риззен тем не менее крепко вцеплялся ногтями в ответ на каждое движение Зака внутри - и все же не позволял последнему сбить ритм. - Скорее, Зак, - шептал он, извиваясь под ним и кусая губы. А когда его выгнуло над постелью, начал заклинание. И, уловив, как вздрагивает оружейник, толчком в плечо заставил его выскользнуть и парой движений ладонью по его плоти довел любовника до финала. Едва вывернувшись, маг торопливо провел пальцами по своему животу, собирая капли своего семени, смешивающиеся с семенем Зака на его ладони. Поднялся и метнулся к котелку. Зак даже не стал вставать, чтобы видеть, что там творит Риззен, но его просьбу дать руку он выполнил сразу. - Пару капель, - словно извиняясь, сказал дроу, разрезая его ладонь серебряным ножом и подставляя чистый флакон под сбегающую струйку крови. И Зак, крепко сжимая в кулаке выданную магом чистую тряпицу, чтобы унять кровотечение, невольно наблюдал, как Риззен возится над котлом, приговаривая на чуждо звучащих языках, как надрезает свою ладонь, держа ее над кипящим зельем, позволяя крови пролиться в варево. А потом принял из его рук очередной флакон, от которого валил тонкий серебристый пар. - Пей, - скомандовал Риззен, поднося к губам такой же сосуд. И, едва зелье было принято, вновь толкнул Зака на кровать. - А теперь еще раз, и теперь уж не торопись, - почти весело пояснил он. - Согласно моим книгам, после этого совокупления все и должно случиться. - Как тебя вообще подпустили к таким книгам? - усмехнулся Зак, вновь потянувшись за маслом. Риззен хихикнул: - А вот это уже секрет общества магов - мужчин Мензоберранзана. Подожди, я по - другому встану... Он опустился на постель, опираясь на колени и локти, и Закнафейн, также найдя точку опоры, чтобы не наваливаться, двигался на редкость размеренно; Риззен мягко подавал бедрами и порой тихо несдержанно стонал. А подходя к финалу, завел одну руку за спину, обхватывая бедра Зака и крепче вжимая его в себя. И когда любовник рухнул рядом, остался стоять на коленях, удерживая его семя в себе. - Я даже не знаю, чего боюсь больше - того, что получится или неудачи, - вдруг шепнул он, и Зак нахмурился. - Если не выйдет, ты готов повторить? - Риззен повернул к нему голову, и словно издалека услышал его голос: - Готов. Он зарычал, наконец найдя в себе силы сжать ладонь в кулак. И даже не ощутил боли, когда рука, еще отзывающаяся памятью свежего ожога, врезалась в стену, затем еще и еще. Зак наказывал себя, давая выход сковавшему его отчаянию - последствию глупого, опрометчивого поступка. Не согласись он...       Когда Риззен ворвался в тренировочный зал и со смесью страха и изумления в глаза потянул оружейника прочь, ухватив за руку, Зак решил было, что Дом атакуют. Но маг тянул его на верхние жилые уровни, в свою комнату. И, заперев за ним дверь, привалился к стене. - Что? - наконец буркнул Зак. Невообразимо глупо со стороны патрона было так врываться в зал, где могли бы быть посторонние и столь нагло уводить его оттуда. Риззен, не отвечая, крепче сжал его руку и, хватая воздух ртом, прижал ладонь Зака к своему животу. - Получилось, - он вздохнул так тихо, что Закнафейн догадался лишь по движению губ. "Получилось? - переспросил он жестами. - Ты уверен?" - пока оружейник говорил, пальцы другой его руки легонько ощупывали Риззена. "Я знаю, что со мной, - жесты дроу стали отрывистее. - Определенные признаки, о которых говорилось в гримуарах, налицо." "И сколько... в смысле, как долго..." "С нашей ночи минуло ровно тридцать циклов Нарбондели", - рука Риззена накрыла ладонь Зака. - У нас получилось, Зак... - И что теперь? - поинтересовался Зак, наконец отняв руку. Риззен оправил на себе одежду. - Пока ничего. На столь маленьком сроке никто ничего не увидит. - А те признаки, о которых ты говорил? - Никто ничего не заметит, - с нажимом повторил маг. - Я справляюсь с головокружением и усталостью, а если начнет мутить, ответ один - отравился чем - то на Манифолке. - То есть, ты все продумал? - На этот период - да. А потом нам придется выкручиваться. В общем -то, это все, что я хотел тебе сообщить, и ты можешь идти, - Риззен кивнул в сторону двери. - А ты его чувствуешь? - вдруг спросил Зак, впиваясь глазами в отца Дома на уровне пряжки его ремня. - Еще нет. Но уже знаю о нем, - и тот осторожно опустил руку на свой живот. - Главное, чтобы другие не узнали, - вздохнул Зак.       ...Обнаженный по пояс, Риззен стоял перед узким ростовым зеркалом, внимательно вглядываясь в свое отражение. - Если знать, к чему приглядываться, то положение мое становится очевидным, - пояснил он мающемуся у двери Заку. - Иди сюда и сам убедись. Тот, встав за его спиной, всмотрелся в зеркало. - Только если ты поворачиваешься боком, - произнес он наконец. - И то незаметно. А вот то, что ты похудел, в глаза бросается больше. Ты ешь вообще? - оружейник с подозрением покосился на мага. Тот досадливо отмахнулся: - Нет, морю себя голодом! Не задавай глупых вопросов. Да и не в этом дело. - А в чем? В твоих головокружениях? Когда вчера ты вскочил, приветствуя Мать Мэлис, и зашатался... - Она решила, что я споткнулся! - Да, а чтобы убедить ее в этом, ты грохнулся на колени! Кто - то мне говорил, что падений и ударов нужно избегать, - язвительно протянул Зак. - Зато никто ничего не заподозрил. А с ребенком все в порядке. Я сам так испугался, когда пришлось падать... - Риззен со вздохом надел рубашку. - Скоро мне придется одеваться иначе.       Зак думал, что их тайна принесет проблемы. Он был уверен, что кто - то из женщин заметит те мелкие изменения, происходящие с отцом Дома, но день сменялся днем, а грозы все не было. Риззен на удивление легко привыкал к своему состоянию, а вот Зака порой пугало очередное недомогание, навалившееся на любовника. - У меня руки немеют, - сообщил Риззен и едва не покатился со смеху, глядя на молча вытаращившего глаза оружейника. - Не бойся, я сверяюсь с текстом из гримуаров, это нормально. - А я что могу сделать? - Налить мне воды и помочь с разминкой рук. Мать Мэлис требует помощи от магов Дома. Зак молча подал ему стакан и забрал его ладони в свои. - У тебя ледяная кожа, - фыркнул он. - В инфразрении ты как совсем без рук, - и, крепче сжав их, приложил холодные пальцы Риззена к своим щекам. И таких эпизодов было не один и не два. И только Зак привык к этому...       - Держи голову ниже! - шипел он, ведя Риззена, согнувшегося и прижавшего ладони к лицу, перед собой. Пинком распахнул дверь в умывальную, подтолкнул мага к тазу и взял кувшин. Плеснул ему воды, и Риззен быстро смыл с лица кровь, хлынувшую носом пару минут назад. - Это тоже бывает, - глухо проговорил он, смачивая чистое полотенце и прижимая его к лицу. - Вымой руки, ты весь в крови. Зак склонился над тазом и только сейчас заметил в зеркале постороннего. И неторопливо развернулся. Нальфейн стоял в дверях, и, склонив голову, в точности как Мать Мэлис, переводил взгляд с Закнафейна, у которого по рукам стекала окрашенная алым вода, на своего отца. - Продолжайте, я тут просто так стою, - усмехнулся молодой маг, но не ушел. Зак медленно повернулся к Риззену. - Он на нас смотрит, - не разжимая губ, сообщил он. - Спокойнее. Мой руки, - таким же образом ответил Риззен, с такой знакомой всем домашним нерешительностью обходя Зака, чтобы взять свежее полотенце. Нальфейн наконец удалился, и Зак ударил кулаком по стене: - Он что - то заподозрил, да? Ты видел, как он смотрел на нас?! - Нужно знать, что именно подозревать, - отозвался Риззен из - под компресса. - Нальфейн умен, но не всеведущ. Решил, небось, что ты меня ударил, - и он рассмеялся, на что Зак беспомощно вздохнул. Он не был удивлен, когда ему передали приказ матроны явиться в тронный зал. - Зак, - начала Мэлис, стоило Закнафейну предстать перед ней. - Я всегда настаивала, чтобы мужская половина дома сама блюла свою иерархию, но была уверена, что любые поединки будут проходить как минимум в благородном духе дуэлей, а не позорного махания кулаками. И, говоря конкретно о тебе, если ты попортишь красоту моего супруга, тебе не поздоровится. - О чем мы говорим, Мать Мэлис? - Зак поздно заметил, как Риззен предупреждающе встряхивает головой. - Как? Хочешь сказать, не ты разбил ему сегодня нос? - Мэлис поочередно взглянула на оружейника, патрона и, наконец, Нальфейна. Тот приподнял брови. - Так ты не бил отца, мастер Закнафейн? Зак, выгадывая время, медленно повернул голову в строну молодого мага, замечая краем глаза, как Риззен, сжавшись, вновь встряхивает головой. И так же неторопливо подошел к патрону, пристально и прямо глядя на него. - Еще раз появишься в оружейной, и я отрежу тебе нос вместе с головой. Такого, как ты, нельзя подпускать к реликвиям семьи. Я прошу прощения, Мать Мэлис, - он с улыбкой превосходства поклонился матроне и, получив отмашку от нее, вылетел из зала. Риззен дождался его в своей комнате, сидя на краю кровати. - Ты вовремя выкрутился, Зак, - он улыбнулся. - Я уж думал... - Да, Мать Мэлис может заставить понервничать... - ...Думал, Нальфейн что - то заподозрит. - Так тебя это беспокоит? - удивленно сощурился Зак. - Верховную Мать не удивишь нашими разборками. Но Нальфейн - другое дело. - Слушай, а у твоего сына есть доступ к тем же книгам, ну, ты понимаешь? - Он не отыщет их, даже если получит доступ, - покачал головой дроу. - Они сокрыты среди сотен и сотен фолиантов городского архива, и их не так просто найти, если не знаешь, где, а главное, что ты ищешь. Я... Короткий стук в дверь прервал Риззена; Закнафейн тут же нырнул под письменный стол. Вошедшая служанка приветствовала отца Дома коротким кивком. - Мать Мэлис требует тебя к себе. - Зачем? - даже из своего убежища Зак видел, как вздрогнул мужчина. - Тебе объяснить? - грубовато ответила женщина и удалилась. - Ллос, защити меня... - выдохнул Риззен, обрушиваясь на кровать и прижимая ладони к щекам. - Зак, она призывает меня на ложе! Мне нельзя туда! - Почему? Это может быть опасно? - Зак встревоженно смотрел на мага. - Да! - надрывно отозвался тот. - Она увидит... - Она не поймет, что с тобой, - попытался было успокоить его оружейник. - Она - и не поймет?! - Риззен истерически хихикнул. - Это Мать Мэлис, Мать нашего Дома, Зак, женщина, родившая пятерых! Она увидит, она поймет, что это. Она меня убьет, и тебя вслед за мной! - Не вопи, сейчас что - нибудь придумаем, - Зак сел рядом и потрепал его по плечу. - Думай, Зак, пожалуйста, а то у меня голова от страха не работает... Мать Мэлис удивленно приподняла брови, когда Зак проскользнул в ее спальню. - Я звала не тебя. - Знаю. Я встретил твоего супружника и отправил его обратно. Он получил достаточно твоего внимания и сочувствия этим вечером, Мать Мэлис, - оружейник встал в паре шагов от ложа и медленно положил руки на бедра. Мэлис весело улыбнулась. - У тебя хватило наглости отменить мой приказ? - вопросила она, скользя взглядом по фигуре мужчины. - Так мне уйти? - спокойно поинтересовался Зак. Вместо ответа матрона поднялась с ложа, приближаясь к Заку и укладывая свои ладони рядом с его. - Оставайся, раз пришел, - мурлыкнула она, притягивая мужчину ближе. Он вырвался от нее далеко за полночь, но отправился не к себе, а в комнату патрона. Тот не спал, лежа поверх покрывала, и лишь подвинулся, давая Заку сесть рядом. - Спасибо, - неслышно вздохнул он, беря ладонь оружейника в свои. - Она точно не призовет тебя? - Исключено, - усмехнулся Риззен. - Это тебя она может призвать после того, как уйду я, не наоборот. - Как твои руки? - помолчав, поинтересовался Зак, просто чтобы перевести разговор. - Сейчас все хорошо, - Риззен откликнулся не сразу. - Может, посидишь здесь минутку? - Боишься, что Мать Мэлис ворвется сюда? - Нет, хочу помочь, - и маг осторожно скользнул ладонью под рубашку Зака, касаясь разодранных ногтями Верховной Матери лопаток. Боль, поднятая его прикосновением, постепенно стихла. - Ты пользуешься магией? Это безопасно? - Заклинание - то пустяковое, - Риззен потянулся всем телом. - Ну, иди к себе. Он повторил это еще раз, прежде чем Зак ушел в свои покои.       ...Дни проходили. Положение отца Дома становилось очевиднее и тем лучше маскировалось. Из - за изменений фигуры он более не мог носить пояс; меч он заменил на кинжалы в ножнах на бедре и локте, а волшебную палочку держал в рукавах или внутренних карманах мантий, как учили в Магике. Рубашки и верхние одеяния Риззена становились все свободнее, а матрона ничего не замечала. Зато Зак нервничал больше любовника. И, отвлекая внимание семьи от него, вел себя еще независимее и смелее, чем обычно. Бриза охрипла, криком призывая его к порядку, Вирна устала делать отцу замечания, сама Мать Мэлис пару раз теряла терпение и поднимала плеть на непокорного оружейника, а тому все было нипочем. После очередного наказания он надел рубашку и бегом поднялся к отцу Дома. - Ты доведешь Верховную Мать, и одной плетью дело не обойдется, - качал головой Риззен, обрабатывая его повреждения. Зак упрямо фыркал. - Зато она забывает о тебе и не задает вопросов. Я потерплю.       Но было одно, в чем Зак не мог помочь. ...Он притащил Риззена, едва переставлявшего ноги, в его комнату, и маг тут же свернулся клубком на кровати. - Я не могу находиться в храме... Больше не могу, - тихо застонал он, дрожа всем телом. - Это наказание... Богиня знает обо всем, смеется... Проверяет, сколько я выдержу, а я... Я там даже вдохнуть не могу, Зак... - Может, это из - за срока? - оружейник, подвинув руки Риззена, коснулся заметно округлившегося живота. - Нет, иначе так случалось бы везде. А благовония... У меня от одного запаха голова кружится и все внутри сжимается... - Дитя в порядке? - тут же свел брови Зак. - Ты бы лучше спросил, в порядке ли я! - с нотой раздражения откликнулся отец Дома. - Он пока еще во мне, и это существенно! - Чего - нибудь хочешь? Воды, еды, блевануть? - предупредительно усмехнулся дроу. Риззен сердито взглянул на него. - Полежать хочу, пока комната не перестанет плыть перед глазами, - и он отвернулся к стене, не спихнув, впрочем, руку Зака, как, бывало, делал, если оружейник очень уж обижал его. Тот осторожно вытянулся рядом с ним, забираясь ладонью под одежду мага. - Не ходи больше на службу, - шепнул он в затылок Риззена. - И Мать Мэлис непременно спросит, где же я пропадаю, - тот качнул головой. - Тебе многое дозволено, Зак, я же - другой разговор. Мне не так просто отвертеться от церемоний. - Тогда я пойду с тобой. ...Верный своему слову, Зак находился в часовне Дома, в рядах домочадцев, ловя на себе изумленные взоры дочерей и довольный взгляд матроны. Когда жрицы песнопением возвестили о начале службы, он порадовался тому, что все женщины стоят как можно ближе к алтарю, повернувшись спиной к мужчинам, находившимся в стороне. Сделал осторожный шаг назад, упираясь пятками в носки сапог Риззена. Тот, скрытый пивафви Зака и собственной мантией, обеими руками оперся на поясницу оружейника и долго вздохнул в общем воззвании к богине. - Спасибо... - едва ощутил Закнафейн на своей шее. И, рискуя, завел руку за спину, на миг сжимая пальцы Риззена.       ...Когда маг явился к нему посреди ночи, Зак вскочил было, но Риззен тотчас уложил его обратно и скользнул в постель, всем телом прижимаясь к оружейнику. - Ты что? - тот воззрился на него одним проснувшимся глазом. А Риззен постанывая, прижал его ладони к своей шее: - Зак, я с ума сойду, если не попрошу тебя... Возьми... - Ты уже сошел, похоже, - лихорадочность, с которой отец Дома сдвигал ладони Зака по своему телу, давали достаточно объяснений тому, с чем любовник пожаловал в неурочный час. - Тебе нельзя! - Можно! Это с Матерью Мэлис нельзя, а с тобой - можно! - упрямо фыркнул Риззен, распахивая сорочку оружейника на груди и припадая губами к коже. Тот, ахнув, вцепился в его плечи. - Я не буду... Не хочу, - с не меньшим упрямством выговорил он. - Сейчас захочешь. - пообещал маг, фиксируя его руки и ныряя под одеяло. И Зак, едва ощутив его губы на своей плоти, успел закусить угол подушки, чтобы не застонать в голос. - Тебе... будет... больно... - он выдыхал с каждым скольжением рта мага, и тот, медленно выпустив его плоть и подняв голову, откинул одеяло к изножью постели. - Я принес масло, - он обыденно пожал плечами и вновь коснулся его, на этот раз самым кончиком языка. И Закнафейн сдался. Он долго растягивал Риззена, целовал его плечи и шею, а тот, беззвучно стоная, цеплялся за партнера словно утопающий. И, едва почувствовав прикосновение плоти оружейника, опустился сам. Уперся ладонями в грудь любовника и начал двигаться, поддерживаемый его руками. Заку даже не нужно было отвечать - желания Риззена хватало на обоих. И когда маг вздрогнул всем телом, оружейник крепче сжал руки, удерживая его и словно пытаясь удержаться сам... Закнафейна не тревожило, что его рука раз за разом врезается в камень; боль, отозвавшаяся с первыми ударами, вновь ушла, и это было много тяжелее. Лучше бы боль, лучше бы... что угодно кроме этого невыносимо жуткого чувства...       ...По лицу мага, сидевшего напротив, было ясно, что разговор будет серьезным. - Зак, - он заговорил ровно, из чего Закнафейн понял, что речь была им отрепетирована заранее. - Прошло достаточно времени, мы многое прошли вместе, и я думаю, пора тебе узнать самое важное из того, что касается моего положения. Ты ведь в курсе, мм, процесса рождения ребенка, не так ли? - Зак кивнул. - Хорошо, значит, ты понимаешь, не можешь не понимать, что наш случай уникален и, как я и говорил, все пройдет совсем не так, как должно проходить у женщин. - А я при чем? - При том. Мне будет нужна твоя помощь, когда придет срок родов. - И как я смогу помочь? - Закнафейна раздирали смех и смущение. Риззен терпеливо вздохнул. - Ты должен будешь достать его, - вновь этот загадочно - беззаботный тон, что так смущал оружейника. - А без меня никак? - он вытаращил глаза. - А как ты мне прикажешь рожать?! - Риззен издевательски улыбнулся, показушно разводя колени. - Это физически невозможно, согласно моему полу! - Зачать мы зачали, - упирался Зак. - Но это не значит, что рождение дастся так же просто. Именно за этим я тебе и объясняю. Ты должен будешь помочь мне разрешиться. Но сначала ты должен потренироваться. - Зачем? - Чтобы суметь разрезать меня и достать ребенка так, чтобы все остались живы. Зак медленно соскользнул на пол. - Смеешься? - вопросил он, глядя снизу вверх. - А что, похоже? - Риззен хмыкнул. - Поверь, другого способа нет. А один я не смогу. Не поднимаясь, Зак скрестил руки на груди. Риззен, обхватив обеими руками живот, смотрел на него. - Как я это сделаю? - наконец выговорил оружейник.       ...Он спустился в нижние, подвальные помещения Дома вслед за указывающим дорогу Риззеном. Тот привел его в один из заброшенных за ненадобностью карцеров, где обнаружился накрепко скованный кобольд. - Для начала потренируешься на этом, - маг извлек необычайно тонкий и короткий нож и передал Заку, затем своим кинжалом распорол лохмотья, в которые был одет пленник. - Он не будет визжать? - Зак любопытства ради коснулся лезвия, проверяя режущий край, и пальцы мгновенно окрасились кровью. - Я использовал парализующий яд, чтобы облегчить тебе задачу. Дальше будет сложнее. Теперь смотри, - палец дроу прочертил линию на животе кобольда. - Делаешь горизонтальный надрез как можно ближе к этой кости так, чтобы захватить только кожу и мышцы. Пробуй. Закнафейн легко взмахнул ножом, примеряясь, и метко протянул рану по брюху твари. - Я сказал: только кожу и мышцы, - покачал головой Риззен, предусмотрительно отошедший в строну. Зак, отряхивающий сапоги от крови и внутренностей кобольда, сердито фыркнул. - Как хорошо, что этих тварей предостаточно в городе, иначе рабы нашего Дома закончились бы раньше, чем ты научился оставлять их в живых. Ничего, попробуем еще раз. Со вторым подопытным вышло то же самое, и с третьим, и с четвертым. Лишь пятый кобольд не распрощался со своими кишками в тот же миг. - Завтра я приведу тебе дергающегося раба. Тебе нужно научиться действовать, даже если подопытный будет выкручиваться. - Сколько я буду учиться? - пряча нож, поинтересовался Зак. - Столько, сколько понадобится, чтобы ты меня не убил, - пожал плечами Риззен. - И постарайся суметь сделать подобное до того момента, когда мне придет срок. Перспектива дотянуть с обучением до последнего тревожила, и Зак с воодушевлением приступил к тренировкам. Первый кобольд, обездвиженный лишь веревками, неудачно дернулся, и нож рассек его почти пополам; второго постигла та же участь. Третий, несмотря на трепыхание, был разрезан аккуратнейшим образом и продемонстрирован Риззену. Тот заставил Зака повторить успех, и лишь на четвертой твари остановил его. - Теперь аккуратно запусти туда руку. - Куда?! - В надрез. Разведи рассеченные мышцы и лезь дальше. Следи за тварью, не допусти, чтобы она издохла. Третий по счету кобольд выдержал манипуляции Зака, и тот, по уши в крови, оглянулся на Риззена. Отец Дома приблизился, протягивая ему тонкую иглу с вдетой нитью. - Сдвинь разведенные ранее мышцы и зашивай разрез. - Зачем? - Затем! Ты же не думаешь оставить меня со вспоротым животом? Пока Зак орудовал скользящей в пальцах иглой, маг стоял, глядя поверх его плеча. - Затяни потуже. Втыкай, не бойся, тебе же надо зашить рану. Вот так, хорошо, - он одобрительно кивал. И, поливая руки Зака из ведра водой, оглянулся на едва шевелящуюся тварь. - Оставим его здесь до завтра. Если умрет - начнем сначала. Кобольд должен остаться в живых, а рана - начать затягиваться. - А если затянется? Что потом? - Попробуем на дроу, - быстро сказал Риззен и почти выбежал из карцера. - Не выжил... - вздохнул Зак, глядя на повисшего на цепях раба. Риззен, стоявший рядом, пошевелил плечом. - Я сделаю еще раз, - оружейник стиснул зубы. - Я понял, как нужно, и... Риззен не слушал - это было видно по лицу. Глаза его были распахнуты, губы дрожали, а ладони накрепко прижались к животу. - Началось? - Закнафейн почувствовал, как на миг слабеют ноги. Но патрон схватил его руку и опустил на свой бок. - Что ты... Зак замолчал, его брови медленно поползли вверх. - Ты тоже чувствуешь? - шепот Риззена коснулся его щеки; Зак зашел ему за спину и опустил обе ладони на живот, пытаясь вновь уловить мимолетное соприкосновение с пошевелившимся ребенком. Левую руку подтолкнуло, и Риззен ойкнул, а сам Зак едва понял, что улыбается все шире с каждым мгновением. - Скольких мне надо правильно разрезать, чтобы не навредить ему и тебе? - негромко вопросил он, заставив себя убрать руки от мага. - Веди сюда всех.       ...Закнафейн, присев на корточки, рассматривал заживающий надрез на брюхе очередного раба. Риззен, держа руки на животе, стоял поодаль. - Заживление в процессе. И нет, это не воспаление раны, иначе его температура в инфракрасном спектре была бы выше, - поднявшись, Зак без колебаний перерезал кобольду глотку. - Теперь дело за малым, - вздохнул задумчиво Риззен. - Да, нужно всего лишь найти дроу, - не менее задумчиво поддержал его оружейник. - И мне кажется, у меня есть идея...       - Женщина? - Риззен побледнел, увидев привязанную к кольцу в стене темную эльфийку. Та была скована от кончиков пальцев до шеи, ноги ее были связаны, а через пересекающий ремень рот сочилась кровь. - Пришлось вырвать язык, - сообщил Зак, разрезая на ней окровавленную сорочку. Надрез был сделан мастерски; руки Зака скользнули в полость тела женщины и, сместив мышцы, тут же свели их заново. Замелькала игла. - Пять дней, и проверим, как я справился с ней, - проговорил он, отмывая руки, и, закончив, погладил Риззена по плечам. - Эту не хватятся, она из простолюдинов. - Гнев богини... - тот невесело хихикнул. - Мы и так страшные грешники в ее глазах. Одной ошибкой больше, одной меньше, какая разница? Он продолжает двигаться? - руки оружейника сами собой соскользнули на живот мага. - Приходи ко мне сегодня ночью, узнаешь, - Риззен лукаво улыбнулся. Зак явился, как они условились, и улегся рядом с мужчиной. - Он начинает шевелиться, когда я ложусь. Только что был толчок в правый бок и я почти уверен, что это была нога, - Риззен приложил руку Зака к животу и ойкнул; Зак прерывисто вздохнул, уловив толчок. - Да, это точно нога. Ай! - постанывания мага перемежались смехом. - Он сильный, - с удовольствием отметил Закнафейн. - Устаешь этому радоваться, если каждый вечер тебя лупят по печени, - вздохнул патрон, поглаживая запястье Зака. Затем его пальцы медленно скользнули выше. - Риззен, - Зак поймал его руку. - Ты опять? - Я хочу близости с тобой, - тон его был совершенно серьезен. - Ему мы не повредим. Пожалуйста, Зак. Тот, не желая так просто сдаваться, обвел взглядом комнату. - Никто не услышит, никто не придет, масло есть, - отозвался Риззен. - Подготовился? - Зак со вздохом погладил его по голове. - Ну, иди сюда, герой - родитель. - Еще не родитель, - весело сообщил дроу, переворачиваясь на живот и притягивая к себе подушку. Зак был осторожен, как никогда, и терпеливый обычно Риззен то и дело просяще оглядывался на него, все интенсивнее двигая бедрами навстречу рукам любовника. Двигаясь в партнере, Зак не ускорялся, утоляя несдержанность Риззена лишь поцелуями, дотягиваясь куда только возможно. Когда его губы коснулись поясницы отца Дома, тот изумленно вздохнул. - Ты пополам складываешься, Зак? - Ага. Не дергайся, - оружейник мягко толкнулся бедрами. Маг взвыл: - Закнафейн, не мучай меня. Или двигайся как надо, или позволь мне самому, - он обхватил ягодицы Зака, не давая отстраниться. И тот, еще раз поцеловав его меж лопаток, вошел в любовника полностью, вырывая стон, и повторил движение еще и еще, пока Риззен не запрокинул голову. - Я хочу с тобой, Зак, - прошептал он, подавая поясницей. И выгнулся, вцепляясь в простыни и отрывисто дыша, когда руки Закнафейна почти до боли сдавили его бедра. - Как ты? - выдохнул он, укладываясь рядом. - Лучше спроси, как он, - отец Дома устроился головой на локте партнера и поднес его руку к своему животу. - Он успокаивается, подумать только...       ...Они оба смотрели на пленницу. Та следила за ними помутневшим взором, а ее обнаженную кожу пересекал идеально зашитый разрез. - Ни воспаления, ни кровотечений, - констатировал Зак, закончив осмотр. И рубанул клинком по горлу женщины. - Ты готов, - Риззен подошел сзади, прижимаясь животом к спине Зака и, развернув его к себе, погладил по лицу. Зак прикрыл глаза и подался вперед, находя губами его губы. Ладонь наконец безвольно повисла, и сил поменять руку, чтобы продолжить экзекуцию, оружейник не нашел. Мельком взглянул на пострадавшую ладонь - одни ссадины и ничего опаснее их, словно достаточно боли было причинено, чтобы мучить себя еще и новыми повреждениями - и вновь навалился на каменную поверхность.       - ...Все случится примерно через двадцать циклов Нарбондели, - вещал Риззен идущему рядом Заку, пока они спускались на подвальные этажи. - Сразу отдаю тебе вот это, - он вынул из кармана мантии шнурок с простым кольцом. - У меня такой же амулет. С их помощью мы будем держать связь. Он зачарован на меня, и если он нагреется.. - Значит, началось, - Зак поспешил надеть шнурок на шею. - И как только это случится, ты отведешь меня сюда. Не к себе, не ко мне, а сюда, Зак, - Риззен провел его в соседнее с карцером помещение. Здесь разместились многочисленные склянки и сосуды, несколько ведер, два стула со стопками чистых простыней и уже знакомая походная постель. - Я постараюсь находиться у себя, когда будет подходить срок, чтобы ты сразу меня нашел. И давай пробежимся по всем принадлежностям, я должен быть уверен, что ты помнишь все мои объяснения. Зачем нам ведра? - Вскипятить воду. Огонь разведешь либо ты, с помощью магии, либо я, вручную, если тебе будет уже не до того. - Зачем вода? - Мыть руки. - Хорошо. С чем самый здоровый сосуд? - С мылом. - А фляга чуть поменьше? - С очищающим эликсиром. Им обрабатываю все: нитки, иглу, нож, тебя, себя, - Зак невольно усмехнулся. - Переходим к зельям. Для чего вот это? - Риззен указал на лиловый флакон. - Дать тебе, как только придем сюда. Он предотвратит потерю крови. - Для чего соседствующий с ним сосуд? - Глиняный сосуд - с исцеляющим зельем. Его дать после того, как все закончится. - А этот? - маг ткнул пальцем во флакон светло - зеленого стекла. - Дать тебе, прежде чем начать любые манипуляции с ножом. Таких у нас три; второй будет у меня на поясе, чтобы дать тебе, как только пойдем сюда, третий - у тебя, чтобы принять сразу, как все начнется. Притупит боль, и ты сможешь сосредоточиться на происходящем. - Хорошо. Как ты начнешь эти манипуляции? - Прогрею нож на огне и окуну в эликсир, им же протру твою кожу. Сделаю горизонтальный разрез над костью, рассекая мышцы, разведу их, чтобы добраться до ребенка. Если по пути попадется еще что - то, что нужно рассечь, сделаю надрез в четыре - пять дюймов и все равно доберусь до ребенка. Проверю, не обвилось ли что вокруг шеи. Если нет - мы объединенными усилиями его достаем. - Что ты должен проверить? - Что он дышит. - Как? - Ну... Он заплачет? - А почему так неуверенно? Верно, он должен будет плакать. Продолжай. - Потом я заворачиваю его и передаю тебе. Если он прикреплен к тебе, извлекаю все остальное. Сдвигаю все, что рассек ранее, и зашиваю рану обработанной шелковой нитью, - руки Зака замысловато двигались, поясняя то, что он говорил. - Что мы говорили про перевязки? - Да, точно! Нужно сделать две - одну в трех - четырех дюймах от его тела, вторую - на таком же расстоянии от первой. Перерезать между ними. Это я делаю после того, как закончу тебя зашивать. - Что тебе нужно делать, если моя рана кровоточит, несмотря на зелье? - Пережимать сосуды. - Или прижигать, если дело будет совсем плохо, Зак. Огонь нам нужен еще и за этим, но если это понадобится, не увлекайся, хоть я и не уверен, что до этого дойдет. Хорошо, допустим, ты зашил рану, перевязал и перерезал все, что нужно. Дальше? - Эмм... убираю испачканные простыни, укрываю тебя чистыми, вытираю пол, мою руки... кладу на тебя холодное полотенце? - И даешь исцеляющее зелье. Что же, все правильно, Зак, ты все запомнил. - А что потом? - Потом - это когда придется покинуть подземелья? Есть у меня одна идея, где первое время можно спрятать нашего сына... - Сына? - Заку показалось, что он ослышался. - Как будто бы да, - Риззен задумчиво погладил живот. - Книги говорили о рождении новых воинов, и я надеюсь, что это сын. А ты? - Да, наверное, - и оружейник опустился на колени, обхватывая любовника за талию и прижимаясь щекой к его животу. - Я должен спросить еще одну вещь, - голос мага дрогнул. - Если что - то пойдет не так... - Не пойдет. - Дай договорить. Если что - то пойдет не так - скажем, не удастся остановить кровотечение -, ты должен постараться спасти его. Помнишь об этом? - Мне не нужно об этом помнить, - Зак говорил тихо, но твердо. - Ничего не случится ни с одним из вас, только не рядом со мной. Я сумею помочь, Риззен. Зак лишь крепче вжимался лицом в каменную стену, словно пытаясь пройти сквозь нее; это было бы не столь больно... ...Он со спокойной душой взялся за смертельный танец, дожидаясь, пока в часовне Дома закончится служба, и, двигаясь по залу с двумя клинками наперевес, даже улыбался. До срока, поставленного магом, оставалось тринадцать циклов. Зак, выполняя привычные комбинации, на миг пожалел, что находится здесь в то время, когда мог бы оставаться с отцом Дома, но взял себя в руки. Он успеет побыть с ним до того, как Мать Мэлис вернется со своей благочестивой церемонии... Непонятный шум, донесшийся откуда - то извне, заставил сбросить скорость и прислушаться. Далекие крики, настолько громкие, что звучали сквозь толщу каменных стен, были так чужды вечному молчанию Подземья, что Зак рискнул проверить. Убрав мечи, он поспешил к балкону, выходящему во двор Дома - в том, что шумели на внутренней территории, он не сомневался. Он перебрал в голове тысячу мыслей, предположений о том, что могло случиться, но, выглянув из дома, не увидел ничего, кроме столпившихся у храма дроу, воинов и слуг, в сторону которых солдаты рангом выше подняли хлысты и заряженные арбалеты, словно пытаясь загнать всех обратно в часовню. Оружейник непонимающе покосился на виднеющуюся Нарбондель, проверяя, закончилась ли служба и убеждаясь в обратном. Что - то прервало церемонию. Но что? Странный шум повторился - теперь он звучал в стенах Дома и уж точно не простолюдины производили его -, и Зак прислушался было - и схватился рукой за шею, вдруг ощутив резкую боль. Боль от магического кольца, нагревшегося настолько, что жар его обжег кожу. - Нет, - прошептал он, качая головой. - Нет... Обжигая пальцы, он сорвал с шеи амулет, не чувствуя, как боль пронзает ладонь; даже держа доказательство происходящего в руках, он не мог поверить. В голове смешивались две мысли: "У нас же оставалось тринадцать циклов" и "Он ведь должен был оставаться у себя"... Зак не понял, в какой миг бросился прочь, лишь по мелькающим мимо поворотам осознал, что бежит, ориентируясь на шум, в котором он различал сердитые вопли Бризы, изумленные возгласы Майи и самое худшее - непрекращающийся стон, полный боли - стон Риззена. В коридоре толпились несколько слуг, не смевших подойти к распахнутой двери в спальню кого - то из них, но внимающих тому, что там творилось. Кто - то взглянул на Зака и мгновенно все подслушивающие исчезли. Лишь две женщины - воина остались у дверей, и обе положили ладони на пояс, ближе к клинкам, что Зак едва заметил. Он встал в шаге от порога.       Они заняли кровать, наскоро выдвинутую к центру спальни. Бриза, сердито вопя, разворачивала и рвала чистую простыню, короткими окриками гоняя по помещению Вирну; Майя протиснулась из задней двери в комнату вместе с Дайнином, отдуваясь под тяжестью принесенных ведер. Риззен свернулся в клубок на кровати. Нальфейн держал его за плечи, опустившись на колени за изголовьем. Мать Мэлис стояла в шаге от ложа спиной к ним, спокойно скрестив руки на груди с видом непричастности и незаинтересованности. - Шевелитесь! - рявкала Бриза на сестер, короткими заклинаниями согревающих воду. Выхватив у Дайнина кинжал и оттеснив воина к стене - тот покорно отошел, видимо, не желая участвовать в происходящем -, она подступила к Риззену. Тот в ужасе вздрогнул отчетливее прежнего. - Да замри ты! - зарычала женщина, удерживая мощной ладонью его колено. Кинжал в ее руках разрезал одеяния отца Дома, чудом не задев его самого. И тут - то Бриза уронила клинок. - Ллос Всемогущая... - прохрипела она, оглядывая недвусмысленно изменившуюся обнаженную фигуру мужчины. - Это еще что? Дайнин рядом в изумлении пискнул, Вирна чуть не упала вместе с несомым к старшей сестре тазом, а Мать Мэлис закрыла глаза. Лишь Нальфейн крепче обнял отца, почти прижавшись щекой к его щеке. - Так, - Бриза быстро взяла себя в руки. Она оглянулась на замешкавшуюся Вирну. - Пошевеливайся, сестра! Что бы там ни было, мы это вытащим! - Нет, нет, нет! - Риззен вновь рванулся; впрочем, его усилия оказались напрасными. - НЕТ! - Замолчи уже! - попыталась унять его Бриза. - ЗАК! - от нового вопля вздрогнули все. Дайнин у стены осел на пол. Мать Мэлис метнула взгляд к дверям, встречаясь глазами с оружейником. "Я знаю, что с ним, - показала она жестами, ставя руку так, чтобы никто из домочадцев не видел разговора. - Поняла, как только мне пришлось тащить его из собора. А теперь знаю, кто еще причастен." "Дай мне подойти к нему, - руки Зака вздрагивали. - Они не знают, как... Они убьют его!" "Ты останешься там, где стоишь, - спокойно двигались ладони Мэлис. - А иначе, - она показала ножны кинжала в складках церемониального платья. - Он умрет раньше, чем его вина откроется остальным." Риззен продолжал кричать и биться, и Зак рванулся вперед, останавливаясь на самом пороге. Отец Дома поднял помутневший от боли взгляд на любовника и мучительно прищурился. - Зак, - он вытянул к нему руку, но тут же уронил ее, видимо, поняв, почему тот остановился в дверях. - Мэлис... Прошу тебя... - взор его обратился к матроне, стоявшей с прежней невозмутимостью, и вновь вернулся к Закнафейну. "Смотри на меня", - жестами показал оружейник. Майя, переместившись ближе к Нальфейну, незаметным движением подтянула повыше одну из подушек, пододвигая ее под голову Риззена. Вирна окунула руки в воду и быстро вытерла их поданным младшей сестрой полотенцем. Бриза передала ей кинжал и сделала знак Нальфейну, который с силой прижал отца к постели. Лезвие в руке Вирны прошлось по животу Риззена сверху вниз, разрезая кожу; маг закричал, выгибаясь, и Бриза удержала его, помогая брату. Майя, метнувшись от изголовья, быстро отерла хлынувшую потоком кровь, надавила на край раны, чуть разводя ее и давая сестре место для повторного удара. Вирна, скалясь, сдула лезущие в глаза пряди и, поставив кинжал к началу пореза, надавила сильнее. Кровь, льющаяся по телу мужчины, застучала, капая, по полу. - Останови кровотечение! - выдохнула вторая дочь, обращаясь к младшей сестре. Та, на миг оторвав руки от живота отца, беспомощно покачала головой. - Как?! - она переводила взгляд с бьющей кровью глубокой раны на собственные ладони - и, крепче свернув в руках тканевый жгут, навалилась на рану, давя ее. Риззен, сорвавший голос очередным воплем, хрипел, закатывая глаза, пока дочери Дома орудовали над ним. Вирна нанесла очередной удар; лезвие скользнуло глубже в тело. - Он истекает кровью! - закричала она, обращаясь к матери. И тут же та, развернувшись, с размаха всадила кинжал между ребер Риззена почти одновременно с разошедшейся под пальцами Майи раной. Риззен медленно перевел взгляд на рукоятку кинжала, а затем из последних сил поднял взор на застывшее маской глухого отчаяния лицо Закнафейна над плечами служанок. И смотрел на него, пока искры тепла покидали его глаза. Вирна запустила руки в разрезанную утробу, чуть шевельнула ими, словно что - то ловя. Ее глаза и губы удивленно распахнулись, и она со всей осторожностью извлекла слабо шевелящегося ребенка. Бриза метнула на нее предупреждающий взгляд, но дочь Дома До'Урден знала, что делать. Под ее руками ребенок вдохнул раз, другой и заплакал; женщина оглянулась на Мать Мэлис, словно спрашивая, что теперь, но ответа не получила. Орудуя одной рукой, Вирна с помощью Майи перерезала связывающий новорожденного с Риззеном жгут, и младшая тут же ревниво отобрала у нее младенца, заворачивая его в чистую простыню и прикрывая углом своей накидки. Нальфейн, еще стоя на коленях, коснулся лица мертвого патрона, закрывая ему глаза, невесомым движением пригладил его волосы и поднялся, отходя и занимая место у стены с тем, чтобы видеть всех присутствующих, включая оружейника. Вирна, отмывая покрытые подсыхающей кровью руки в серебряном тазу, хмурилась и бросала опасливые взгляды на матрону. Та, по - прежнему держа пальцы на рукоятке кинжала в груди отца Дома, смотрела в его застывшее лицо, затем коротко неметко плюнула и вырвала из тела клинок, небрежно вытерев его об угол простыни. - Он мертв, - объявила Верховная Мать. - Все кончено. Приберитесь здесь, - это было сказано в том числе и служанкам у дверей. Тихие шаги раздались совсем рядом, едва дав Закнафейну время на то, чтобы покрепче стиснуть зубы перед тем, как бросить взгляд на решившего приблизиться. Он обернулся и замер, вздрогнув, на миг. Изящные черты лица, тонкие губы, хранящие усмешку в уголках, внимательный взгляд из - под прямых ресниц - Закнафейну показалось вдруг, что все случившееся было его кошмаром, и это его любовник стоит перед ним. Но иллюзия длилась мгновение. Нальфейн, сын покойного Отца Дома, стоял перед оружейником, по привычке склоняя голову набок. Это, да еще зеленые глаза - глаза Матери Мэлис - разрушало глупые грезы Закнафейна, напоминая - не Риззен, Риззен мертв. Мертв, поэтому молодой маг сейчас здесь. Хочет отомстить? За что? За смерть патрона, за гнев и досаду уязвленной Матери? Зак непонимающе поднял брови. Нальфейн опустил глаза и изящно развернувшись, двинулся прочь, нарочито проделав все так медленно, что его рука, выскользнувшая из складок мантии, успела знаком подать команду счета и дать цифру - десять. Маг вышагивал по коридору, давая понять Заку, что именно он должен отсчитать, и оружейник, подождав, пока старший сын отойдет ровно на десять шагов, двинулся следом. Нальфейн вел его на верхние уровни, к помещениям, когда - то служащим спальнями родовитым родственникам семейства, и остановился в пустом коридоре, прислонившись к стене. - Да, вы двое превзошли сами себя, - начал он, когда Зак поравнялся с ним. - Кто мог ожидать, что Закнафейн и, тем более, Риззен решатся на подобное богохульство? - Уж явно не твоя мать, - дерзко ответил Зак, чьей грубости Нальфейн не уделил внимания. - Этот ритуал не проводили с момента основания города. Я удивлен, что отец взялся за него столь смело. - Он был магом, как и ты. - Наличие магических сил само по себе ничего не гарантирует, - пожал плечами молодой дроу. - Могло случиться все, что угодно. - И ведь случилось, - вмешалась невесть откуда подошедшая Бриза, вставая рядом с братом. - Его скрутило во время службы, а не пойди он на нее - и Мать Мэлис ничего бы не заметила, да попробуй отвертись при ней от церемонии. - И все же им удавалось это скрывать довольно долго. И мы бы ничего не узнали, если бы не воля богини, - обратился Нальфейн к сестре. Зак переводил взгляд на каждого из старших детей поочередно, удивленный их неожиданным сближением, но слишком опустошенный, чтобы выяснять что - либо насчет этого. - Ты так пытался прорваться к нему, - Нальфейн вновь заговорил с ним. - Подобное поведение неестественно, но может быть объяснено сильной привязанностью. Неужели ритуал так связал вас? Или, может, наличествующий отныне общий отпрыск? - Не твое дело, мальчик, - Зак стиснул зубы: он никому не позволит влезть в его душу. - Он был моим отцом, - необычайно жестко ответил Нальфейн, глядя ему в глаза. - Когда я родился, Мать Мэлис только пришла к власти и все силы бросала на ее сохранение, а сестра была в Арах - Тинилите. Мой отец растил меня, пока я не стал студентом, Закнафейн, я помню свое детство, скрашенное его присутствием. А теперь он мертв, мертв оттого, что случайность выдала его и его сообщника. Он умер, зная, что совершил грех, которому не будет прощения в глазах Ллос, и, даже умирая, желал находиться с тобой. Так что это мое дело, как и сам факт свершившегося великого колдовства. Мать не сможет задушить людскую молву, как бы ни старалась, и дроу нашего Дома станут говорить о том, чему были свидетелями. И имя моего отца станут повторять, рассказывая о выполненном им заклинании, вещая о его силе и мастерстве. А я, его сын, знаю отныне, каким могучим он оказался, и насколько сильнее могу стать я сам. - Хочешь повторить ритуал? - Зак рассмеялся; он был уверен, что маг Дома шутит. - Теперь - то Мать Мэлис будет проверять и слуг - мужчин, и тебя с Дайнином, - усмехнулась Бриза, обращаясь к брату. - Зато ее бдительность в отношении дочерей ослабнет, сестра моя. У нас еще есть шанс, - и Нальфейн улыбнулся ей. Зак лишь головой покачал, глядя на старших детей. - Все случившееся причинило тебе боль, - Нальфейн снова обернулся к оружейнику. - Пусть жест моей доброй воли смягчит твою потерю, - и он указал на дверь, возле которой стоял. - Я отсчитаю восемь - ног - десять*, - и маг, сделав знак сестре, отступил, вставая на страже в коридоре. - Иди, быстро, - прошипела Бриза, приоткрыв для него дверь и занимая место рядом. Дверь закрылась, едва Зак прошел в комнату, заброшенную, пустующую и холодную. Единственным маяком было плохо различимое тепловое пятно на постели - остывающее тело под слоем ткани. Зак приблизился и медленно опустил ладони на грудь и лоб Риззена, краем сознания отмечая, что кровь, подсыхающая на покрывающих мертвого простынях, окрасила пальцы. Он не решился приподнять простыню, чтобы увидеть его. Лишь опустил голову, пока пальцы невольно сжались в кулаки, захватив ткань; перед внутренним взором его еще стояло живое лицо патрона, его в изумлении распахнутые губы, лихорадочный блеск его глаз и шепот: "У нас получилось, Зак..." Ярко вспыхнувшее тепловое пятно сбоку от него заставило Зака вздрогнуть. Тихая возня чего - то живого рядом, а затем такое же негромкое сопение не оставили сомнений. Мальчик, крепко завернутый в накидку Майи, лежал в изголовье, чуть заслоненный ворохом подушек; движение Зака, с которым он сжал простыню, заставило конструкцию покоситься ровно настолько, чтобы обнаружить ребенка. Оружейник замер, но младенец, видимо, спавший, засопел еще ровнее, нимало не побеспокоенный. Зак сделал шаг, вставая ближе, и невольно потянулся к нему. И тут же, опомнившись, отступил и бросился прочь. Он прислонился к двери спиной со стороны коридора, ловя на себе насмешливый взгляд Бризы и ровную улыбку Нальфейна. - Мать Мэлис убьет и его, - суровый тон мага Дома шел вразрез с его улыбкой. - Через несколько часов он падет в Клорифту следом за отцом, и ритуал, за который умер Риззен, пропадет даром. Его ребенок умрет, как того желает Мать. Твой ребенок умрет, Закнафейн, и ты ничего не сможешь поделать с этим. Зак слушал его краем уха. Если маг пытался словами ранить его, напомнив об участи, уготованной младенцу, то Зак не забывал о том, что ждет его - их обоих, его и его сына: смерть для одного и существование с грузом вины за эту смерть для другого. Шаги отошедшей куда - то Бризы и возня рядом с ним вернули оружейника к действительности. Женщина крепко держала за шиворот кобольда, обездвиженного заклинанием, и непонятно чему ухмылялась. Взгляд Нальфейна горел торжеством. - Когда мы не способны изменить наши жизни, остается лишь одно - гневаться. Так не держи злость в себе, Закнафейн! Вымести ее на этом рабе, который выдержит все, что уготовано, и которого никто не хватится! Зак взглянул на кобольда и державшую его жрицу, затем на молодого мага и улыбнулся, сперва нерешительно, затем все смелее; улыбка Нальфейна - улыбка Риззена - сияла на лице сына До'Урден, а улыбка самого оружейника с каждым мигом становилась все шире, веселее - и безумнее. ...Благородное семейство покинуло Дом незадолго до угасания Нарбондели. Вирна и Дайнин шли позади, на их руках покоилось тело бывшего Отца Дома. Нальфейн двигался чуть поодаль вместе со старшей дочерью, Майя с ребенком на руках шла за ним. Мать Мэлис возглавляла процессию; шестеро женщин - воинов охраняли ее. Подведя домашних к краю расщелины, матрона подняла руку, и Вирна и Дайнин, несшие крепко завернутое в покрывало тело, остановились у обрыва, подняли мертвого за плечи и ноги и, раскачав, бросили в бездну. Матрона наблюдала, как оно стремительно исчезает. По ее знаку женщины подступили к Майе, из рук которой младенца еле вырвали; Вирна тут же схватила глупую младшую сестру за плечи, чтобы она не попыталась предпринять попытку защитить колдовское отродье от гнева Верховной Матери. Служанка передала ребенка Мэлис. Та с минуту злобно наблюдала за шевелящейся на ее руках фигуркой, а затем швырнула его следом за своим супругом, вновь не отказав себе в удовольствии видеть, как отчетливая тепловая точка канет во тьму. И рассмеялась, жестом приказывая семейству возвращаться домой. ...Закнафейн стоял на естественном скальном выступе, откуда неплохо обозревался разлом Клорифты, наблюдая за погребальной церемонией. В миг, когда тело патрона полетело в пропасть, он невольно сжал зубы, но глаз не отвел, тем более что матрона сразу приступила ко второй части похорон. Зак порадовался тому, что Мэлис не захотела взглянуть на то, во имя чего умер ее фаворит; впрочем, Нальфейн или Бриза предупредили бы это, да и Зак сомневался, что наложенные ими обоими чары были столь слабы, чтобы Верховная Мать разглядела под созданными чертами уродливую морду кобольда. Он перевел взгляд на собственную левую руку, на сгибе которой, укутанный краем плаща, спал его сын. Затем быстро взглянул в направлении Нарбондели и заторопился - назначивший ему встречу дроу вряд ли захочет долго ждать. ***       Сидя в залитом светом личном кабинете хозяина дома, Зак не поднимал взгляд на могущественного дроу, лишь крепко прижимал к себе ребенка. Громф Бэнр, расположившийся напротив Закнафейна, спокойно смотрел на него. - Я повторю тебе то, что сказал ему. Оттого, что случайность изменила планы, поменяется лишь немногое. Если ранее мы говорили о возвращении результата его экспериментов ему и тебе, его партнеру, когда мальчик станет старше и вы смогли бы растить его, то теперь, после его смерти, будет иначе. Я, как и прежде, гарантирую твоему сыну жизнь, с той лишь разницей, что он никогда не вернется в Дом До'Урден, а значит - до того момента, когда он станет студентом Академии, и далее он будет сам ответственен за свою судьбу. Отныне же он находится на моем попечении. Его спрячут, дадут новое имя и будут растить в неведении относительно его прошлого и тайны его рождения. - О большем я не смею просить, - молвил Зак, и Бэнр снисходительно хмыкнул: - Думаю, лишним будет пояснить, что ты больше никогда не увидишь его, не будешь разыскивать его, да и не сможешь этого сделать, а также не будешь знать о нем ничего впредь, кроме того, он жив и будет жив до момента поступления в Магику. - В Магику? - Магика находится в моем ведении, - архимаг скривил губы в усмешке. - Новый студент, принятый с подачи кого - то из Мастеров, никого не удивит, - он махнул рукой, и в кабинет проскользнули две женщины - прислужницы. - Будь добр, передай им мальчика. Зак медлил; архимаг постукивал кончиками ногтей по поверхности стола. В последний раз прижав к себе ребенка, Закнафейн отдал его ближайшей из служанок, и они обе удалились. - Твои слуги не выдадут его? - вопрос сорвался с губ оружейника сам собой. Бэнр поморщился. - Я уже сказал - никто ничего не узнает ни о мальчике, ни о его связи с тобой, - щелчком пальцев он заставил один из магических шаров на его столе вспыхнуть и принялся вглядываться в матовую поверхность. - Знаешь, он был моим учеником, - Громф бросил на Зака быстрый взгляд. - Риззен, - пояснил он, непривычно ровно улыбаясь. - Если бы Мать Мэлис позволила ему остаться в Магике и быть преподавателем, каким магом он мог бы стать, - улыбка его исчезла; архимаг строго поглядел на мужчину. - Я делаю это ради результата его колдовства и от имени магов города, которым надоело быть рабами женщин. - Я понимаю, - рискнул ответить Закнафейн. Архимаг усмехнулся более присталой ему высокомерной усмешкой. - Ты можешь идти. Скоро мне разжигать Нарбондель. Выходя из дома архимага, Зак нарочито обошел фигуру кивнувшего ему дроу в широкополой шляпе, не желая ни задерживаться, ни заговаривать с ним, и направился к своему Дому. Подходя к ограде, он обернулся на разгорающийся огонь великой колонны, отметивший наступление нового дня, и провел рукой по лицу, стирая слезы. - Ты проиграла, Мэлис, - прошептал он, обращаясь к бойницам жилого здания. - Чего бы ты ни добивалась, наш план состоялся.