Девочка, которая молчит.

      Понедельник — это самый мерзкий день недели. Я сейчас бы всё отдала, чтобы полежать еще пол часа в теплой постели.       Меня разбудил монотонный звук будильника, что усилил мою головную боль. Я непроизвольно села на край кровати и прижала ладонь ко лбу. Чувствую, как боль вызывает любой раздражитель, будь то солнечный свет, просачивающийся сквозь шторы или тихий, но внезапный шорох. Я медленно поднялась и направилась на кухню за таблеткой анальгина. На кухонном столе лежала оставленная кем-то записка, на которой была указана завтрашняя дата и время на 18:00. Я прищурила глаза и оглядела лист с другой стороны, к удивлению на котором больше ничего не было написано.       Да начала занятий оставалось пол часа. Я была почти готова отправиться в колледж, не смотря на мои безуспешные попытки замазать тональным кремом синяки под глазами от отсутствия сна за эту ночь. В моей голове были резкие провалы в памяти по поводу вчерашнего вечера. Например то, сколько мартини я выпила в том баре или кто довел меня до дома. Я помню только то, как пришла домой под утро и поймала на себе совершенно не доброжелательный взгляд мамы. Я не стала даже оправдываться, когда она начала задавать наводящие вопросы, а просто отмахнулась от нее рукой и промямлила, что гуляла с друзьями.        Несмотря на мою беспрестанную боль в голове, я все-таки дошла до колледжа. К моему удивлению в раздевалке стояло всего несколько человек, будто бы остальные просто забили на учебу. Хотя, по понедельникам это не редкость, когда учащиеся считают этот день, как отдых после буйного воскресения. Я быстро переодеваюсь и оглядываю холл. Замечаю, как у автомата с горячими напитками считает мелочь Паша. Я подпрыгиваю с лавки и подбегаю к нему. — Не хватает на кофе? — язвительно произношу я. — И тебе доброе утро, бунтарка, — он одаряет меня улыбкой и сует копейки в автомат. — Почему бунтарка? — Ну, а кто по-твоему вчера устроил бунт? — он оглядывает меня с полной серьезностью. — Я ничего не устраивала, — утверждаю я, пытаясь вспомнить хоть один момент из вчерашнего вечера. — Так ты не помнишь, — Паша берет в руку стаканчик с горячим кофе и начинает смеяться. — А кто вчера угрожал бармену, что если он не нальет тебе еще один бокал мартини, ты будешь жаловаться администрации? — Я такое говорила? — я открываю рот от услышанного. — Не только такое, — продолжает он. — Ты еще танцевала на барной стойке. Я не верю своим ушам. Неужели алкоголь действительно такое делает с людьми? Я отстраняюсь от Паши в смущенном виде и присаживаюсь на скамейку. — Шучу, — со смехом произносит он. — Ты действительно ничего не помнишь? — Нет, — отвечаю я, прикладывая руку ко лбу. — Вечер был отличным. Мы с тобой танцевали. Аня выступала на сцене с игрой на гитаре, после чего ей все стоя аплодировали. Мы снова закали напитки и отмечали ее успех. А после я вызвал нам такси и мы уехали домой в четвертой часу утра. — Значит ничего противозаконного? — улыбнулась я, положив голову ему на плечо. — Абсолютно, — уверил он и погладил меня по голове.       Я находилась на паре инфекции, когда мне пришло сообщение от Ани: "Спасибо за прекрасный вечер! У меня до сих пор мурашки от вчерашних аплодисментов!" Я непроизвольно улыбнулась и толкнула Пашу в бок. — Читай, — пролепетала я, передавая телефон ему в руки. — Это здорово, что у нее появилась своя публика. — Точно, — подметила я. — Может это и есть начало к ее мечте. — Возможно, — произнес Паша и перевел взгляд на лектора. — Сильно получила от мамы? — Не помню, — ответила я, оглядывая свои ладони. — Сегодня я ее еще не видела.       На большой перемене Паша и Аня уединились в кафетерии напротив колледжа. У меня абсолютно отсутствовал аппетит и я бродила по первому этажу, оглядывая каждого сидящего на лавке студента. Голова еще больше раскалывалась от непрерывающегося гула подростков. Я присела на скамью и закрыла глаза ладонями. Мне хотелось уйти подальше от всей этой болтовни или просто исчезнуть. Внезапно я почувствовала, как рядом со мной присели трое девушек и начали громко что-то обсуждать. Типичные проблемы их возраста: учеба, родители, парни… — Леша, — это имя резко вонзилось в мою голову, как пуля. Я недовольно фыркнула и продолжала неподвижно сидеть. — Представляете? — продолжалось недалеко от меня чьим-то знакомым голосом. — Он поцеловал меня в субботу! — Как здорово! — промямлили остальные куклы. — Я сама не ожидала, что все так быстро пойдет! — восторженно проносилось сбоку. — Я утерла Лере нос! Я резко открыла глаза и взглянула на разукрашенное лицо Марины. Она ехидно пронзила меня взглядом и ухмыльнулась. — Что смотришь? Завидно? — произнесла она на что ее свита мгновенно рассмеялась. У меня не было сил на продолжение конфликта, поэтому я озарила ее недовольным взглядом и направилась в аудиторию. Девушки быстро приподнялись со скамейки и направились за мной. — Куда пошла? Я не договорила! — послышалось за спиной, на что я не отреагировала и продолжила путь. — Слышишь, мразь? Быстро подошла! Я почувствовала, как сердце бешено застучало. Я яростно сжала кулак и прикусила губу, убеждая себя, что это не стоит моей агрессии. — Он любит меня, тебе понятно? А ты, чтобы суваться к нему не смела! Я понимала, что за моей спиной полно студентов из разных групп и что они слышат и видят, как меня поливают грязью. Я снова прокручиваю момент субботнего вечера в голове и понимаю, что сейчас не выдержу. Мне было уже плевать на их отношения. Я просто хотела забыть этот момент. А она его воскресила… Я резко разворачиваюсь к ней лицом и сжимаю руку в кулак на столько сильно, что слышу хруст. Внутри кипит адреналин. Лицо краснеет от резкого подъема давления. В момент я оказываюсь уже возле нее и ее свиты и резким размахом руки бью ее по лицу. Сидящие испуганно смотрят на происходящее. Некоторые находят смелость быстро встать и начать разнимать меня с Мариной, чему я абсолютно не поддаюсь и по-новой накидываюсь на нее с кулаками. За спиной спутано слышу голоса учителей, что пытаются нас усмирить. Вокруг нашла огромная куча студентов на которых мне сейчас плевать. Меня резко хватают два парня за руки и отводят в сторону. Я пытаюсь отдышатся и смотрю в упор на соперницу, губа которой опухла и кровит. — Лера! — слышится внезапный крик сзади. Я оборачиваюсь и вижу напуганную Аню. — Что произошло? — Нам тоже хотелось бы узнать, — подхватывают оглядывающие меня учителя. Я игнорирую все вопросы и вырываюсь из рук амбалов. Мне нужно уйти от сюда, срочно.        Я выхожу из колледжа и громко хлопаю большой, железной дверью. Опускаюсь на корточки и прижимаюсь к стене, доставая из кармана куртки пачку сигарет. Замечаю, что зажигалка пропала и недовольно фыркаю. — Подставляй, — перед собой я вижу черные, кожаные ботинки. Поднимаю взгляд и удивляюсь появлению Паши, в руках которого черная зажигалка. Он опускается на корточки рядом со мной и зажигает мою сигарету, после чего достает из кармана пачку Kent и закуривает вместе со мной. — Давно ты начала курить? — он выпускает дым и переводит на меня взгляд. — Это второй раз, — утверждаю я. — Я всегда считала, что у тебя нет вредных привычек. — Я хорошо умею их скрывать, — он улыбается и делает очередную затяжку. — Когда ты начал? — В пятнадцать лет. Сразу после смерти отца, — он опускает взгляд вниз и прикасается ладонью ко лбу. — Надо было чем-то отвлекаться. — Понимаю тебя, — я опускаю голову ему на плечо и выпускаю дым. — Уверенна, он был хорошим человеком. Он улыбается и встает, подавая мне руку. — Идем, — произносит он, помогая мне подняться. — Куда? — Прогуляемся, — я кидаю окурок на землю и следую за ним.