cut out all the ropes (let me fall)

Тэхен просыпается у себя дома, но на этот раз с ним Намджун, который выглядит слишком обеспокоенным, чем когда-либо видел Тэхен, и Чимин, свернувшийся клубочком в кресле рядом с его кроватью. — Хей, хен, — слабым голосом приветствует Джуна Тэхен. В горле ужасно сухо, а губы потрескались. Тэхен оглядывает комнату, ищет стакан с водой, но не находит его. — Тэхен, — начинает Намджун, и Тэ чувствует усталость в его голосе. — Тэхен, о чем, черт возьми, ты думал? Тэхен дважды моргает, не совсем уверенный в том, что конкретно интересует Намджуна. Джун вздыхает, отводя взгляд в сторону, задерживаясь на Чимине, который по-прежнему находился в кресле. Пак тоже выглядел уставшим, и Тэхен ненавидел это. Ненавидел, что он — причина, по которой Намджун и Чимин выглядят такими измотанными. — Думал когда? — Не включай дурака, Тэхен, пожалуйста, — вздыхает Намджун. — Ты снова падаешь в обмороки, да? — Я думал, что со мной все в порядке, — отвечает Тэхен, Намджун выглядит безразличным. Хуже всего то, что он даже не сердится на него, он просто тотально разочарован в нем. — Достаточно, мы поедем в больницу и сдадим анализы, — говорит Джун, и Тэ хмурится. — Мы не можем поехать сейчас в больницу, — спешно вставляет Тэхен. Он прекрасно понимает, что кокаин, который он принял вчера, совершенно точно обнаружат в крови. — Пожалуйста, хен, мы поедем в больницу, обязательно, только через несколько дней. Не сегодня. Намджун вопросительно вскидывает брови, но Тэхен знает, что убедить его будет непросто, если он не приведет существенные доказательства. — Хен, — глубоко вздыхая, решается Тэ. — Если я сейчас сдам анализы, ты не захочешь, чтобы кто-то их увидел. Чимин, который до этого молчал, говорит: — Что произошло? — Только не говори моему отцу, — предупреждает Тэхен, Чимин закатывает глаза, а брови Намджуна чуть вздрагивают. — Я…я, возможно, вчера вечером нюхал кокаин. Чимин приподнимает брови, цокнув языком. На самом деле, он не удивлен, в конце концов, как и Тэхен, он часто сталкивался с этим, работая в индустрии моды и все такое. С другой стороны, Намджун скрещивает руки на груди и хмурится, глядя на Тэ. — И почему ты решил закинуться кокаином, Тэхен? Потому что у тебя все в порядке? — Ты не понимаешь, Намджун, я… — Ты прав, я не понимаю, как ты мог перестать принимать лекарства, которые тебе прописал врач, без его разрешения и посчитал это классной идеей, — говорит Намджун. — Теперь еще и кокаин. Тэхен, мы ведь оба знаем, что ты лучше этого. Это все из-за Чонгука? — Это не так, — Тэхен пытается объяснить, задыхаясь от этих слов, когда они срываются с его губ. — По крайней мере, не совсем. — Клянусь Богом, Тэхен… — Полегче с ним, Намджун, — перебивает его голос Чимина. — Иди, скажи Миндже, что все в порядке. А то он, наверное, переволновался, хорошо? Мне нужно поговорить с Тэ. — Отлично, — говорит Джун, поднимаясь и направляясь к двери. Тэхен понимает, что Намджун просто волнуется о нем. Что, на самом деле, он не хочет обидеть его, используя как упрек не тот факт, что он перестал принимать лекарства, а то, что он попал в ситуацию, в которой не должен находиться. Тэхен действительно перестал контролировать, что с ним происходит с тех пор, как они с Чонгуком расстались. Тэ знает, что Намджун не хочет, на самом деле, причинить ему боль, но это так. Это происходит потому, что Тэхен знает — виноват во всем он один. — Я не собираюсь отчитывать или ругать тебя, Тэхен, — говорит Чимин, пересаживаясь с кресла на краешек кровати Тэхена. — Я понимаю, и я знаю, что тебе тяжело сейчас, но пожалуйста, — говорит он, и его голос срывается перед тем, как он продолжает. — Больше никогда не делай так, Тэхен. — Я действительно не хотел, чтобы так вышло, Чимин, я, правда, думал, что мне больше не нужны таблетки. — Просто… я не знаю, почему ты пропускаешь прием лекарств и создаешь себе лишние проблемы? Теперь еще и кокаин, я не… я больше не знаю, что и думать, Тэхен. Ты же видел, что происходит с людьми, которые подсаживаются на наркотики. Что, если ты умрешь после очередной дорожки? Я просто…я просто не хочу потерять тебя. Ты знаешь, что сейчас играешь с огнем, а люди, играющие с огнем, очень часто сгорают. — Я понимаю, что не должен был делать этого, Чимин, но это было только две дорожки, не больше, — отвечает Тэ, и Чимин вздыхает. — Тебе не стоит так сильно из-за этого волноваться. — Обещаешь? — спрашивает Чимин, и Тэхен кивает в знак согласия. — Обещаю. Чимин делает глубокий вдох, разглядывая свои руки, пока пальцы играли с одним из колец. — Ты же понимаешь, что узнав о подобном, мы не можем просто закрыть глаза и не волноваться о тебе, Тэ, — голос Чимина все еще звучит обеспокоенно, хоть и мягко. — Намджун был здесь с тех пор, как Миндже позвонил ему, я только что приехал. Сокджин уже едет. Тебе, наверное, стоит позвонить родителям, мы с ними говорили некоторое время назад… — Я же сказал не звонить моим родителям, если не нахожусь при смерти, — протестует Тэхен. Он очень любит свою семью, ему нравится видеться с ними, но он чувствует себя виноватым в том, что заставляет их садиться в машину и проделывать такой путь из Тэгу каждый раз, когда теряет сознание. — Мы никому не звонили, — вздыхает Чимин. — Ты упал в обморок посреди улицы, и уже есть первые фотографии. Но с другой стороны, мой каминг аут до сих пор является самой обсуждаемой темой, так что смирись, — Чимин улыбается ярко, глядя на Тэ, и тот зеркалит его улыбку. — Не смей отнимать мою славу. — Ты сделал это? — спрашивает он, и Чимин ритмично кивает, глядя на Тэхена. — Я так тобой горжусь, Чимин-а, иди сюда, мой мальчик, я тебя обниму, — Тэхен вытягивает руки вперед, и Чимин, хихикая, падает в его объятия, укладываясь головой Киму на грудь. Чимин обнимает так же, как делал это девять месяцев или четыре года назад. Он не относится к нему как к больному и немощному, не заставляет чувствовать себя хрупким, только от того, что Тэ грохнулся в обморок, и Тэхен это ценит. Объятия Чимина крепкие и сильные, но от этого только спокойнее. — Я сделал это вчера и всю ночь ждал твоих поздравлений, но ты, наверное, был занят? — говорит Чимин, и его голос срывается в вопросительную интонацию под конец. — Я был дома, — признается Тэ. — Позвонил под кайфом Чонгуку, а потом пошел к Миндже. Чимин, я творил лютую херню, — говорит Тэхен, закрывая лицо ладонями. Чимин тихонько посмеивается все еще лежа на груди друга. — Кстати, насчет Чонгука, — начинает Чимин, но Тэхен перебивает его прежде, чем Пак сможет продолжить. — Пожалуйста, скажи, что его здесь нет, — стонет обреченно Тэхен. — Его здесь нет, — говорит Чимин, и Тэ вздыхает с облегчением, когда Чимин добавляет. — Пока еще нет. Это не значит, что Тэхен не хочет его видеть. Нет, он очень хочет увидеть Чонгука, но он не знает, как тот отреагирует. Он отлично помнит их прошлый ночной разговор, поэтому Тэхен думает, что Чонгук по-прежнему не хочет его видеть. Но, опять же, если он приедет, значит, это потому, что он все еще волнуется, пусть и самую малую, крошечную часть. Но на этот раз ему действительно не стоило бы приезжать. Он не обязан. — Это ты рассказал ему? — Нет, — отрицательно мотнув головой, говорит Чимин, садясь на кровати. — Думаю, он увидел новости в Интернете, потому что он спрашивал меня о тебе, — Тэхен вздыхает, не зная, что и думать, когда Чимин продолжает. — Он все еще волнуется за тебя, Тэхен. Сильнее, чем ты можешь себе представить. — Поговорим об этом в другой раз, а? — умоляет Тэхен, откидываясь на подушку. — Конечно, когда ты будешь готов, — соглашается Чимин. — Если честно, я думал, ты поговоришь со мной сразу после того, как вы расстались. Ты не должен держать все в себе, Тэхен-и. — Ты должен с кем-то встречаться, чтобы расстаться, — замечает Тэ. — Иди на хрен, Тэхен, мы оба знаем, что вы с ним встречались, даже если ты так боишься произнести это вслух. Хватит это отрицать уже. Тэхен вздыхает, закрывает глаза, когда вжимается в подушку, мечтая в ней утонуть. Он предпочел бы избегать разговоров о Чонгуке, пока не встретится с ним лично. Разговоры о нем заставляют Тэхена быть эмоциональным, а он не хочет быть подавленным к тому моменту, когда Чонгук придет. — Как думаешь, Доктор Секси сможет скрыть результаты моих анализов, если я сдам их сегодня? — спрашивает Тэхен, на что Чимин неопределенно мычит. — Не уверен, но я могу спросить. Если и нет, то тебе просто надо снова начать принимать лекарства и подождать пару дней, пока кокс не выйдет из организма. Просто для того, чтобы никто не додумался продать твой анализ. — Разве распространять информацию, тем более продавать, о больном это не против их врачебной этики? — спрашивает Тэ, и уголки его губ растягиваются в легкой ухмылке. — Разумеется, да, но любой профессионал может быть куплен несколькими сотнями тысяч вон, — резонно замечает Чимин. — Кроме Доктора Секси, — говорит Тэхен. — Да, кроме Доктора Секси, — соглашается Чимин, и они оба смеются. Как странно, думает Тэхен, даже несмотря на то, что они давно не виделись с Чимином, он совершенно не чувствует этого упущенного времени между ними. Тэхен прятался в самодельный панцирь, потому что не хотел, чтобы Чимин видел его таким разбитым и страдающим, но все возымело противоположный эффект. Эффект Чимина, думает Тэ. Пак может заставить чувствовать вас лучше в любой ситуации, просто нужно позволить ему приблизиться, впустить в свой мир. Сердце Тэхена совершает кульбит, когда он слышит звук открывающейся двери, поворачивает голову и встречается с Чонгуком, остановившимся в дверном проеме. Чонгук стоит с явным выражением нерешительности и неуместности своего присутствия, словно он тут нежеланный гость. Тэхен хочет сказать, что он может войти, что он рад его видеть, но не может заставить себя и слова произнести, просто смотрит на Гука, который в ответ разглядывает его. Ситуация нелепая и неловкая, поэтому Чимин прочищает горло и говорит «Мне надо позвонить Юнги» и выскальзывает из комнаты, заставив Чонгука сделать шаг вперед, чтобы Чимин мог выйти. — Ты не должен был доводить себя до этого, — замечает Чонгук, глядя на Тэхена с другого конца кровати. Его голос звучит горько, и он словно злится на Тэхена. — Ты должен был принимать свои лекарства, чтобы этого больше не повторилось. — Кто сказал, что я этого не делал? — спрашивает Тэ. Он не хочет с ним ругаться, но то, как Чонгук сейчас с ним разговаривает, напоминает ему о том времени, когда они только встретились. Внезапно, кажется, что они будто начинают все заново, пытаясь вцепиться друг другу в горло и побольнее задеть. Тэхену это не нравится. Он не знает, что по поводу этого думает Гук. — Как ты сюда попал? Я не слышал звонка в дверь. — У меня еще есть запасной ключ, — поясняет Чонгук, и губы Тэхена складываются в маленькую «о». У него ведь тоже есть ключ от квартиры Чонгука. Они обменялись ими в те месяцы, когда проводили больше времени вместе, чем по отдельности. — Разве она должна быть такой полной? — добавляет Чонгук, доставая из кармана пальто баночку с таблетками, которые должен был принимать Тэ. — Нет, не должна, Чонгук, — отвечает честно Тэхен, отрывая взгляд от своих рук и смотря на Чонгука, встречая его холодный взгляд. Тэхен думает, как же это грустно, что те глаза, которыми Чонгук до этого столько всего ему говорил, смотрят на него сейчас только с болью и разочарованием. — Как давно? — С октября, — отвечает Тэ. — Ты столько раз лгал мне после этого, — говорит Чонгук с явной обидой в голосе, что заставляет Тэхена чувствовать себя виноватым. — Каждый раз, когда я спрашивал тебя, принимаешь ли ты лекарства, ты всегда говорил «да». — Да, думаю, так и было, — признается Тэхен, вздыхая вслед за Гуком. И, если честно, Тэ хочет, чтобы Чонгук кричал и злился на него, чтобы сказал ему, какой он идиот, и что, черт возьми, он делает, но только бы не вел себя как какой-то незнакомец. Тэхен не сможет с этим справиться. — Наверное, мне стоит уйти, — говорит Чонгук, но на самом деле он не выглядит как тот, кто действительно хочет уйти. Тэхен так устал от этого. Устал не понимать, что он значит для Чонгука, что Чонгук значит для него. Если они расстались, то почему ему кажется, словно между ними еще не все кончено? — Чонгук, подожди, я… — начинает Тэ, садясь на кровати. Глаза Гука скользят по постели, пока не достигают плеч Тэхена, и он прерывает его. — Кто это сделал? — спрашивает Чонгук, кивая на плечи Тэхена. Тэхен сначала растерян и не понимает, о чем Чонгук, но потом он вспоминает, что толстовка, в которой он был висит на спинке кровати, а значит он светит своими ключицами, которые вдоль и поперек в засосах, что ему наоставлял Миндже прошлой ночью. Как же это смешно, горько усмехаясь, думает Тэхен. Забавно, как он уже однажды пережил подобную ситуацию. Только тогда Чонгук был тем, кто оставил следы на Тэхене, и Миндже был не рад их видеть. Забавно, что тогда Тэхен злился на реакцию Миндже, а сейчас он чувствует, что должен все объяснить Чонгуку. Забавно, что, хотя тогда он и знал, что разбивает Миндже сердце, чувствовать, как то же самое происходит с Чонгуком, теперь заставляет его сходить с ума. Хоть это и смешно, это еще и невероятно грустно. Потому что Тэхен безумно сильно любит Чонгука, и он чувствует, как его собственное сердце разрывается от этой тупой боли из-за младшего. — Чонгук, пожалуйста… — Тэхен пытается объяснить, потому что Чонгуку больно, и ему тоже. Тэхен не знает, как Гук все это переживает, но он надеется, что Чонгук нашел лучший способ справиться с этим, чем это получилось у Тэхена. — Это Миндже, я прав? — спрашивает Чонгук, и Тэ кивает, опуская голову и смотря на свои руки, потому что ему становится невероятно стыдно, как будто он сделал что-то ужасное. — Вчера. Когда ты позвонил, и я сказал тебе пойти к нему, если тебе нужен был секс, да? Тэхен снова кивает и слышит, как короткий сорванный вздох покидает грудь Чонгука. — Я звонил тебе не потому, что мне нужен был секс, если ты это имел в виду, — говорит Тэ, но его голос больше похож на оправдание напополам с мольбой услышать его. — Но ты все равно пошел к нему. Это… это не любовь, Тэхен. Ты либо остаешься со мной, либо отпускаешь, но ты не можешь просто позвонить мне однажды, сказать, что скучаешь по мне, а потом пойти трахаться с Миндже. Это не смешно. Я не твой маленький эксперимент, Тэхен. — Так вот как ты думаешь? Что мне просто интересно посмотреть на твою реакцию? — Ну, это то, что ты, черт возьми, заставляешь меня чувствовать. — Тогда, думаю, ты действительно не знаешь меня, — говорит Тэхен, вновь смотря на младшего. Он пристально смотрит на Гука и видит, как тот сглатывает, прежде чем ответить. Его челюсть плотно сжата, а глаза выглядят стеклянными, словно он сдерживает слезы. — Иногда ты заставляешь меня думать, что я и правда не знаю тебя, да, — говорит Чонгук и опускает взгляд на свои дрожащие руки. — Уходи, Чонгук. Не думаю, что тебе стоит быть здесь. Чон моргает, Тэхену кажется, будто он видит слезы в его глазах, и это заставляет его отвернуться. Он слышит, как дверь закрывается за ним, а затем снова остается один в комнате. Он смотрит на свои руки и не совсем понимает, что только что произошло. Реально это или все-таки нет. Однако, единственное, в чем он точно уверен, — он потерял Чонгука. Слова младшего эхом звучат в его голове: это не любовь, это не любовь. Тэхен думает, что это его самое большое сожаление в его отношениях с Чонгуком — пожалуй, единственное — кажется, Чонгук так и не понял, как много он значил для Тэхена.

***

Тэхен снова начинает принимать лекарства, которое ему прописывали раньше. Но в этот раз он пьет таблетки исправно, чтобы никто его не отругал. Чимин следит за ним, постоянно напоминает об этом, и Тэхен отчитывается ему о каждом приеме. Тэхен чувствует себя глупо, отправляя Чимину видео, где он пьет таблетку, а затем обедает. Дело в том, что, даже несмотря на то, что Тэхен любит Чимина больше себя самого, он все еще скучает по возможности просто быть дома, где мог скулить по разбитому сердцу и тонуть в своем одиночестве и жалости к самому себе. — Я все еще не понимаю, почему ты перестал принимать лекарства — комментирует однажды Чимин, когда они валяются на диване Тэ, вытянувшись в полный рост. Тэхен всеми силами старается утопиться в подушке. — Они на вкус как задница, — Тэхен стонет, закрывая лицо подушкой. — Если бы они были на вкус как задница, ты бы наоборот принимал их, — говорит Чимин, и хоть Тэхен не может видеть его, он знает, что Пак поигрывает бровями. — О, ну давай же, Тэхен-и, я так соскучился по твоему смеху, — ноет Чимин, вздыхает и отбрасывает подушку в сторону. — Прости, — пожимает плечами Тэ. — Не извиняйся, — говорит Чимин, оставляя свой мобильник на кофейном столике, и снова падает рядом на диван, укладывая голову Тэ себе на грудь. — Я понимаю, что твое сердце разбито. — Неужели разбитое сердце ощущается вот так? Надеюсь, я никого не заставлял так себя чувствовать, — вздыхает Тэхен, и грудь Чимина дрожит от легкого смеха. — Вообще-то, Миндже, — замечает Чимин, на что Тэ фыркает в знак признательности. Они уже тысячу раз это проходили. — И Чонгука. В такие дни Чимин рассказывает ему о Чонгуке, и Тэхен догадывается, что, вероятно, Пак делает то же самое, когда он с Чоном. Тэхен рад узнать о Чонгуке хоть что-нибудь, он еще не готов полностью отпустить его, но то, что он слышит, кажется не очень хорошим. Тэхен уверен, что Чимин пытается обоим внушить мысль, что им необходимо снова сойтись, потому что они оба скучают и разрушают себя. Но Тэхен не готов еще раз встретиться с Чонгуком. Он не думает, что этот день вообще когда-либо настанет, потому что они обязательно начнут ругаться, а он совсем этого не хочет. — Чонгук не в счет, — говорит Тэ, но больше, чтобы убедить себя, чем Чимина. — Он тоже разбил мне сердце. — Возможно, поэтому, он так важен для тебя, — замечает Чимин. — Потому что он единственный, кого ты подпустил так близко и кому позволил разбить твое сердце. Тэхен закрывает глаза, вздыхает глубоко и сильнее жмется к Чимину. Он ненавидит, когда тот прав, а последнее время это происходит все чаще. Похоже, последнее время Чимин становится все большим философом, изрекая глубокомысленные фразы, которые раньше Тэ мог ожидать от Намджуна, но никак не от лучшего друга. Тэхен ненавидит, что Чимин может озвучить то, с чем Тэ усердно пытается смириться, словно читает его мысли. — Я безумно скучаю по нему, — тихонько бормочет Тэ. Он не уверен, что Чимин услышал его, потому что голос звучал совсем низко, но Тэхен чувствует, как Пак сильнее обнимает его за плечи. — Слушай, Тэхен, не уверен, что должен говорить это, потому что Чонгук просил меня этого не делать, — начинает Чимин, и Тэхен чувствует, как от волнения желудок стягивает в узел. Чимин звучит серьезно, и Тэ уже успел придумать самое страшное развитие событий. — Но Чонгук получил предложение о работе в Штатах, и он всерьез подумывает, чтобы уехать. — Что? — переспрашивает неверяще Тэхен, садится на диване и смотрит на Чимина широко раскрытыми глазами. — Он уезжает в Америку? — Он все еще думает над этим. Если честно, мне кажется, что он может уехать, да. Но я думаю, что он останется, если ты попросишь его. — Я не могу этого сделать, — качает головой Тэхен, опуская взгляд на свои руки. Они трясутся, и Тэ не понимает почему. Так или иначе, Чонгука у него больше нет. И все, что может изменить его отъезд, так это то, что между ними будет океан, и те слова, которые они сказали друг другу. Но сама мысль о том, что Гук может уехать, кажется Тэхену невыносимой. В этом случае реальность их разрыва, если они будут вдали друг от друга, будет ощущаться как эмоционально, так и физически. — Это его работа, как могу быть таким эгоистом? — спрашивает он и слышит, как собственный голос дрожит. — Если он согласится на это, то превратится из самого успешного фотографа Кореи в обычного невзрачного фотографа какого-то задрипанного журнала, Тэхен. Он делает это не ради себя, он просто… он бежит от тебя. Он бежит от того, что чувствует к тебе, — объясняет Чимин. — Я знаю, что ты не веришь мне, но он в отчаянии, Тэхен. И, если он уедет, он потеряет не только тебя, он потеряет все, над чем так долго и упорно работал, чтобы добиться того, что у него есть. Я пытался отговорить его, но он не хочет даже слушать меня, так же как и ты. Вы же, черт возьми, буквально созданы друг для друга, упертые кретины… — Чимин, — прерывает его пламенную речь Тэхен, когда Чимина несет. — Прости, — извиняется Пак. — Просто, если ты не хочешь делать этого потому, что считаешь себя эгоистом, то сделай это ради него. Сейчас он не думает здраво, Тэ. — Я… мне надо поговорить с ним, да? — У него есть несколько недель, чтобы решить, Тэ. Поэтому, если ты действительно хочешь попробовать еще раз, то тебе надо поторопиться. — Я поговорю с ним, Чимин. Я сделаю это. Чимин кивает, и они не возвращаются к этому до самого вечера. Только, когда он уходит после ужина, и уже перед тем, как лечь спать, Тэхен снова начинает думать об этом. Независимо от того, что говорил Чимин, он все равно чувствует себя эгоистом. Потому что, даже несмотря на то, что он не хочет, чтобы Чонгук бросал свою карьеру (хотя он знает, что его сердце окончательно разобьется, если Чонгук примет предложение), он все равно не хочет, чтобы Гук уезжал. Он даже не может объяснить, почему все так. Они ведь даже никто друг другу теперь, и не будет большой разницы, где будет находиться Чонгук: в Сеуле, Пусане, Лос-Анджелесе или даже Париже. Но Тэхен чувствует, что как только Чонгук покинет Южную Корею, Тэ потеряет его навсегда, и он совсем не хочет сдаваться вот так. Тэхен засыпает, стараясь не думать, как симпатичные мальчики садятся в самолеты, убегая от своих чувств, потому что их любовники слишком напуганы, чтобы заставить их остаться. Тэхен проводит некоторое время за изучением историй любви, когда возвращается домой. Он смотрит кучу фильмов: от «Ромео и Джульетты» до «Горбатой Горы», включая «Титаник» и даже «Виноваты звезды». Он пересматривает «Цветочки после ягодок» и многие другие дорамы, потому что, по мнению Тэхена, истории любви корейских дорам — самые лучшие истории. Он даже пересматривает множество Диснеевских мультиков, больше обращая внимание на сюжет, чем на заводные песни. Тэхен обзванивает родителей, дедушку с бабушкой, выпытывая у них, как они познакомились и начали встречаться, и когда все, что они ему отвечают это смутная информация по типу — в школе или на рынке — он ругается и просит всю историю целиком со всеми подробностями. Количество времени, которое Тэхен тратит на просмотр, чтение или прослушивание сказок о любви, как вымышленных, так и реальных, кажется ему ненормальным. Он начинает думать, что он одержим этой идеей настолько, что готов переключиться на фанфики, когда, наконец, приходит к выводу. Самый трагичный вид любовной истории, на самом деле, не тот, где погибает один или оба любовника, или не тот, где все заканчивается тем, что они расстаются и ненавидят друг друга. Даже не тот, где их чувствам мешают жизненные обстоятельства. Нет, худшая история любви, и Тэхен, вероятно, основывается на собственном опыте, это та, где обе стороны по-прежнему любят друг друга, но слишком горды, чтобы быть вместе. Тэхен искренне надеется, что у них с Чонгуком все еще есть шанс выйти из этой группы.

***

Тэхену удается убедить Намджуна в том, что ему нужен перерыв, по крайней мере, не больше недели. Хотя, на самом деле, он продолжает делать то, что и всегда — фотографироваться, посещать различные мероприятия, но всегда в сопровождении «няньки» либо в качестве Чимина, либо Хосока, либо даже Миндже. И ему удается избегать встреч с Чонгуком. До определенной роковой ночи, когда они с Хосоком посещают еще одну вечеринку, посвященную открытию очередного магазина. Тэхен знал, что этот день однажды настанет. Тем более, в последнее время Чонгук с особым усердием ударился в работу, сделал довольно много успешных фотосессий. Это не то, что Тэхен целенаправленно хотел узнать, но Чимин рассказывал, а Тэ просто не останавливал его. Но, даже несмотря на то, что Тэхен знал о том, что они могут встретиться, он все равно был не готов к этому. В тот момент, когда они встречаются взглядами, Тэхена словно бьет молнией. Его буквально захлестывает тем потоком чувств, которые он изо всех сил старался игнорировать в последние несколько недель, и это похоже на толчок в спину. Всего лишь миг, прежде чем они снова отводят взгляды, слишком взволнованные тем, что их поймали с поличным, пристально смотрящих друг на друга. Тэхен все еще чувствует тяжесть взгляда Чонгука. Он периодически бросает в его сторону взгляд, видит его напряженные плечи и сжатую челюсть. Тэхен чувствует, как в свою очередь Чонгук так же время от времени смотрит на него, когда думает, что Тэхен этого не видит. — Это глупо, — через некоторое время, уловив их гляделки, говорит Хосок, и Тэхен хмурится. — Чонгук и ты. Что за игру вы затеяли? — Это не игра, — Тэхен оборачивается как раз вовремя — Чонгук смотрит в другую сторону. — Я… впервые вижу его, с тех пор, как…ну, ты знаешь, — невнятно объясняет Ким. — Почему бы тебе просто не подойти и не поздороваться? — наивно спрашивает Хосок. — Все очень сложно, хен, — бормочет Тэ, разглядывая носы своих туфель. — Это не похоже на тебя, Тэхен, — Хосок вздыхает и ободряюще сжимает плечо младшего. — Я знаю тебя достаточно давно, ты всегда был прямолинеен, так что же изменилось? Почему ты просто не можешь сказать Чонгуку то, что хочешь? Тэхен хочет повторить, что это сложно. Что он не может просто так подойти к Чонгуку и высказать ему все то, что он держал в себе в течение нескольких месяцев. Не может просто признаться, что Чонгук занял особое место в его сердце, что Тэхен скучает по нему. Не может просто признаться, что он любит его. Тэхен так и не подходит к фотографу за всю вечеринку, но когда он едет домой, то слова Хосока не выходят у него из головы. Что, если бы он просто сделал это? Что, если он просто придет и расскажет ему обо всем? По крайней мере, так он будет знать, что хотя бы попытался сделать хоть что-то, а не просто отказался от Чонгука. Поэтому, когда он доезжает до своего дома, то не паркуется, как обычно, а проезжает мимо, добираясь до квартиры Чонгука. Он не думает ни о чем, кроме того, что ему необходимо заставить младшего остаться, что он не может позволить Чонгуку уехать. Поэтому только тогда, когда он стоит перед дверью и звонит в нее, то понимает, что он понятия не имеет, что конкретно он должен ему сказать. И когда дверь открывается, Тэхен сталкивается с Чонгуком, словно спустя несколько лет. Лицом к лицу, не шугаясь и не поглядывая из другого конца переполненного зала, боясь быть замеченным. На самом-то деле, они не виделись всего пару недель. Чонгук такой же, каким Тэхен видел его сотни раз прежде: взъерошенные волосы, шорты и свободная футболка, и на мгновение Тэхен вспоминает о том коротком промежутке времени, когда он приезжал к нему, чтобы просто увидеться. Единственное отличие было в том, что Чонгук выглядел счастливым. — Тэхен? — спрашивает Чонгук, как будто не верит, что Тэхен и правда стоит перед ним. И Тэхен внезапно понимает, что даже, если бы он заготовил шикарную и сложную речь, то не смог бы ее произнести. Кажется, словно просто все слова застряли где-то в горле, и, хотя Тэхен так много хочет сказать ему, он не может ничего выдавить из себя. — Останься, — все, что получается ему произнести, пока он впивается взглядом в Чонгука. Выражение лица фотографа смягчается, морщинка меж бровей разглаживается. Он наклоняет голову вбок, внимательно наблюдая за Тэхеном, тщательно рассматривая его, и Тэ чувствует себя уязвимым сильнее, чем когда-либо. — Тебе Чимин сказал? — спрашивает он, и голос Гука такой же мягкий и сладкий, как помнит Тэхен. Он словно наконец-то освободился от холода и всего яда их последних встреч. Может быть, Чонгук так же устал, как и Тэхен. Устал бороться с самим собой, устал от одиночества. — Да, — кивает Тэхен. — Но, пожалуйста, не уезжай. Если ты… черт, Чонгук, если ты уедешь, я клянусь, что обыщу каждый уголок в Штатах, если это потребуется, чтобы вернуть тебя. Они просто смотрят друг на друга, и на короткий миг Тэхен боится, что он слишком много просит от Чонгука. Бесконечные сценарии развития дальнейших событий мелькают у него сейчас в голове. Потому что, а что если Чонгук не чувствует то же самое? Что, если он уже принял предложение о работе, что если он двигается дальше? Или, возможно, самое худшее: что, если ему так больно, что он хочет ранить Тэхена еще сильнее и действительно больше не хочет иметь с ним ничего общего? Но затем Чонгук выдыхает с облегчением и говорит: — Я никуда не поеду, Тэхен. Тэхен не совсем уверен, кто подается вперед первым, но уже в следующую секунду он прижимается к Чонгуку, обнимая того за широкие плечи, а Гук обнимает его за пояс, прижимая к себе и утыкаясь носом в шею. Чонгук дрожит. Чувствовать, как младший рассыпается в его руках — самое душераздирающее, что когда-либо Тэхен чувствовал. — Хей, Гук, пожалуйста, — зовет Тэхен, отстраняясь и заглядывая в глаза Чонгуку. Он не плачет, не в том смысле, что по щекам текут слезы в три ручья, нет. Но Тэхен видит в его глазах то, что он уже не раз видел несколько недель назад: тоска и боль из-за разбитого сердца. Тэхен касается его щеки пальцами, оглаживает нежно гладкую кожу скул с остатками косметики. Ее почти не осталось, но Тэхен горд тем, что знает, какой Чонгук без всей этой краски. Глаза Гука блестят, он смотрит, широко распахнув их, выжидающе, а Тэхен наполовину уверен, что Чонгук отстранится, когда Тэ наклоняется вперед. Их носы сталкиваются так неловко, словно они собираются впервые поцеловаться. Но вместо этого дыхание Чонгука сбивается, оседая теплым воздухом на губах Тэхена, и нет ничего более невыносимого, чем расстояние, разделяющее их. — Все в порядке? — спрашивает Тэ, его голос срывается, когда он говорит. Чонгук горячо кивает, его язык пробегается по губам, увлажняя их, и Тэхен больше не может терпеть — тут же прижимается к губам Чонгука своими. Чонгук шумно выдыхает через нос, его руки спускаются на бедра Тэхена, подтягивая того ближе к себе. Они целуются медленно и трепетно, а потом Тэхен проводит языком по нижней губе Чонгука, прося больше доступа, и тот с радостью его дает, углубляя поцелуй. Руки старшего беспорядочно путаются в его волосах, сжимая и оттягивая у корней, губы лихорадочно двигаются друг напротив друга. Чонгук слабо стонет, когда Тэхен покусывает их. Это похоже на возвращение домой после долгого отсутствия, думает Тэхен. Руки Чонгука позволяют чувствовать себя в безопасности, и он не понимает, как он мог так долго быть без Чонгука, после того, как однажды почувствовал его вкус. Тэхен чувствует, будто вот-вот что-то лопнет внутри него. Сейчас, когда он наконец-то понимает свои чувства, нет ни единого сомнения — он безумно сильно любит Чонгука. В каком-то смысле, каждый день, проведенный без него, был похож на новую рану, но теперь, в руках Гука, Тэхен чувствует, как все проходит, как раны затягиваются, и этого достаточно. Но затем Чонгук упирается руками в его грудь, отстраняя. Тэхен растерянно смотрит на него, хмурится, а Гук кусает щеку изнутри. — В чем дело? — спрашивает Тэхен, надеясь, что голос не выдаст его волнения, которое он сейчас испытывает. — Тэ, я… — Чонгук делает глубокий вдох и отходит назад. Тэхен удивленно смотрит на него, а Чонгук, нервничая, облизывает губы, не зная как сказать и подобрать нужные слова. — Мы не в порядке, Тэхен. Тэхен моргает раз, затем еще раз, прежде чем, наконец, приходит в себя. Он чувствует, как паника охватывает его, сжимая грудь от страха. Конечно, этого не достаточно. Просто приехать и попросить Чонгука остаться, как ни в чем не бывало. Этого далеко не достаточно, и это, вероятно, один из самых эгоистичных поступков, которые совершал Тэхен. Это действительно ничего не исправит. Тем более, скорее всего, Чонгук просто думает, что Тэхен хочет с ним поиграть, что он просто снова поведет себя как последний мудак. Тэхен думает, что это самый сложный этап в их отношениях, которые они когда-либо переживали. С тех пор, как они встретились, они просто шли бок о бок, плавно переходя от ненависти к безразличию, затем к привязанности и, наконец, к любви, ну, и ко всему прочему, периодически спали друг с другом. Не так должны развиваться нормальные отношения, догадывается Тэхен, и, судя по всему, Чонгук думает так же. Правда сейчас, Тэхен не знает, что на самом деле Чонгук к нему чувствует. Может, он все еще любит его, может, он уже не так для него важен, может быть, он даже ненавидит его. Но единственное, в чем Тэ уверен, — Чонгук все еще беспокоится о нем. Поэтому Тэхен делает единственное, что приходит ему в голову, когда он понимает, что вот-вот может просто уйти и оставить все как есть, оставив между ними лишь обещание Чонгука остаться в Сеуле и один украденный поцелуй. На самом деле, Тэхен особо не продумывает дальнейшие действия, потому что, если бы продумал, то вряд ли бы воплотил их в жизнь. — Нет, подожди, Чонгук, пожалуйста, — начинает торопливо Тэхен, прежде чем продолжить. — Я люблю тебя. У нас все будет в порядке, Гук-а. Чонгук на мгновение смотрит на него, меж бровей залегает маленькая морщинка, когда он с явным недоумением всматривается в старшего. — Тэхен… — начинает Чонгук, но его голос звучит неуверенным. Тэхен замечает, как взгляд Чонгука перемещается на стену за ним, как он нервно заламывает пальцы, пытаясь подобрать какие-то еще слова. И тогда Тэхен чувствует, словно его ударили ножом в живот. Разумеется, Чонгук имеет право сомневаться в его чувствах или вообще не отвечать им, но внезапно Тэхену кажется, что он тонет. Здесь, прямо перед Чонгуком он задыхается, и ему необходимо выбраться отсюда как можно скорее. Наверное, это глупо и по-детски, и Чонгук все еще хочет что-то сказать, возможно, хорошее, а, может, и нет, но Тэхен не может заставить себя остаться еще хоть на минуту и услышать это. Он делает шаг назад, затем два, три, пока полностью не выйдет из квартиры Чонгука, а младший смотрит на него так же растерянно, как и Тэхен на него. — Тэхен, подожди, — пытается остановить его Гук, но Тэхен отрицательно качает головой. — Я не могу, — его голос немного срывается, и выражение лица Чонгука смягчается. — Мне нужно идти, я просто… я больше не могу находиться здесь, — бормочет он. Чонгук слабо кивает, закусывая нижнюю губу. — Но я говорил правду. Тэхен не ждет реакции Чонгука, быстро разворачивается и идет к лифту. Но он слышит, как младший говорит ему вслед: — Нам надо будет поговорить позже, Тэ, — слышит Тэхен, и это сокращение заставляет его на минутку подумать, что может быть не все еще потеряно. Но, несмотря на это, когда он возвращается домой, он чувствует, будто его сердце вырвали из груди.

***

Тэхен смотрит, как Чимин сидит рядом, ерзая на своем стуле, нервно кусая губы. Они занимаются этим уже достаточно долго, и Тэхен был уверен, что Чимин уже давно не нервничает перед выходом на подиум, даже если он открывает сегодняшнее шоу. Поэтому Ким задается вопросом, что в этот раз не так. — Ты даже не ходил покурить, — замечает он, и Чимин склоняет голову и смотрит на друга, прищурившись. — Я пытаюсь бросить, — вздыхает тихонько Чимин, потирая пальцами лоб. — Но пока у меня это хреново получается. Я просто постоянно чувствую раздражение. — Зачем ты пытаешься бросить? И не говори мне, что это плохо для здоровья, потому что тебе на это плевать, — говорит Тэхен, заставляя Чимина рассмеяться. — Мой парень — врач, — пожимает плечами Чимин, и Тэхен тянет такое многозначительно «аа-а». — И я вообще-то забочусь о своем здоровье, засранец. Мне просто нужен маленький толчок. — Юнги — твой маленький толчок? — Тэхен звучит насмешливо, двусмысленно поигрывая бровями. — Да. И я надеюсь, ты не имеешь в виду, что у моего парня маленький член, — говорит Чимин. — Он такой большой, что тебе остается только мечтать о таком же. Тэхен хочет рассмеяться и подразнить Чимина еще — игриво, разумеется — но в этот момент звонит его телефон, спрятанный в недрах сумки. Тэхен получает несколько недовольных взглядов других моделей, которые пытаются отдохнуть перед началом показа, поэтому он подхватывает сумку и выходит в коридор, чтобы порыться в ней и найти мобильник. У Тэхена сжимается от волнения сердце, когда он видит, что звонит Чонгук, до сих пор названный ♡♡♡Гукки♡♡♡. У Тэхена просто не хватило смелости переименовать его. Ким отвечает на звонок так быстро, словно от этого зависит его жизнь. — Чонгук? — поднимая трубку, спрашивает Тэ, словно не верит, что Чонгук правда может позвонить ему. Даже несмотря на то, что он пообещал, что позже им надо поговорить, когда неделю назад Тэхен приходил к нему, он все равно не был уверен, что Чонгук свяжется с ним. Чимин смотрит на Тэхена из комнаты ожидания, приподнимая бровь, и злорадно улыбается. Скорее всего, он знал, что Чонгук собирается позвонить, но ничего не сказал об этом Тэхену, потому что тот еще козел. Тэхен обязательно расскажет Чимину все, что он о нем думает, когда поговорит с Гуком. — Да, — говорит Чон. Его голос звучит низко и мягко, он замолкает, делает глубокий вдох и только затем продолжает. — Мне нужно тебе кое-что отдать. Я хотел спросить, могу ли я заехать сегодня вечером? Или в любой день, когда ты будешь дома. Я знаю, что сегодня ты занят. Тэхен несколько раз моргает, прежде чем ответить. — Я буду дома вечером. Просто… — Тэхен перебивает сам себя, и Чонгук терпеливо ждет, что он хочет сказать, прежде чем продолжить. — Что ты хочешь мне отдать? Я думал, ты отдал Чимину все мои вещи, которые оставались у тебя. Тэхен не хочет звучать грустно, но он хорошо помнит, как чувствовал себя, когда на пороге его квартиры появился Чимин с коробкой в руках, в которой были сложены все его вещи и одежда, которые он перевез к Чонгуку, пока был у него. Это было больно. Но хуже было то, что Чонгук попросил Чимина забрать его вещи из квартиры Тэхена и в той же коробке привезти ему обратно. Тэхен хотел плакать, но не от грусти, а от злости. Чонгук настолько не хотел его видеть, что даже не соизволил приехать за вещами сам. Тэхен не знает, сердился ли он на себя за то, что потерял все, что у них было, на Чонгука и его потрясающие идеи, или даже на Чимина, который на поводу этих идей шел. Тэхен просто собрал все что нашел, запихнул в коробку и выставил Чимина за дверь вместе с ней. Так что, да, он пытается звучать не таким подавленным, но получается не очень хорошо. — Ничего особенного, — говорит Чонгук, и его расплывчатый ответ вызывает в Тэхене любопытство. — Тогда сегодня вечером? — Да, да, сегодня, хорошо, — отвечает Тэхен, ожидая, что Чонгук просто попрощается и положит трубку. Но младший просто молчит, и Тэхен слышит, как он тихонько дышит в трубку. — Ты занят сейчас? — спрашивает Гук, и его голос звучит неуверенно. Он, кажется, смущается, и это заставляет Тэ слабо улыбнуться. — В смысле, можешь разговаривать? — Я не занят, — не переставая улыбаться, говорит Тэхен. — Я за кулисами, жду, когда начнется шоу, но у меня еще около получаса. — Мы можем немного поговорить? Тэхен знает, что никто не обращает на него внимания. Все заняты своими делами, кроме Чимина. Тот смотрит, улыбается и выглядит довольным, как черт, пока Тэхен болтает с Чонгуком. Они разговаривают о всякой ерунде, просто обмениваясь фрагментами своих жизней, которые пропустили, пока были порознь. Тэхену так хорошо, пока он просто слушает голос Чонгука. Он скучал по его акценту и легкому диалекту. Тэхен скучал по Чонгуку. Полчаса сокращается до двадцати пяти минут, когда всех моделей созывают, и шоу начинается. Тэхен ловит на себе возмущенные взгляды, мол, как он смеет болтать по телефону, когда вот-вот начнется показ. Тэхен прощается с Гуком и пытается убедить себя, что тот не звучал разочарованно, когда они оба вешают трубку. После шоу, когда они возвращают всю дизайнерскую одежду, Чимин уже вовсю допрашивает об их разговоре. Услышав все, что хотел, лучший друг вздыхает и крепко обнимает Тэхена. Он, наверное, целился на плечи, но Чимин маленький. Они подходят к машине, когда Чимин говорит:  — Все будет хорошо, Тэ, — он сжимает его плечо в ободряющем жесте. — Независимо от того, как все сложится: будете ли вы вместе или нет, все будет нормально. Ты же понимаешь, что не быть с Чон Чонгуком — это не конец света. — Знаю, Чимин, просто… я знаю, что даже если мы не будем вместе, со временем я смирюсь, и все будет нормально. Но я просто не хочу быть без него, понимаешь? — вздыхает Тэхен, прислоняясь спиной к дверце автомобиля. Чимин сочувственно улыбается ему. — Вы оба это поймете, вот увидишь, — уверенно говорит Чимин. — Вы же по уши влюблены друг в друга. — Но иногда этого не достаточно, Чимин-а, — замечает Тэхен. Он хочет, чтобы у него была хоть половина той уверенности, которой обладает Пак. — Иногда независимо от того, как сильно вы любите друг друга, между вами все равно может что-то встать. Может быть, у нас так и не получится быть с Чонгуком вместе. — Тэхен, нет такой вещи как судьба, — говорит Чимин, положив руку другу на бедро. — Нет ничего невозможного, если ты стараешься. Ты хочешь с ним что-то решить? Отлично, тогда вы просто говорите обо всем и исправляете то, что натворили, если реально хотите этого. Не надо обвинять карму в вашей собственной трусости, — философски замечает Пак, и Тэхен грызет изнутри щеку. — А теперь садись в машину, отвезу тебя домой.

***

Конечно, Тэхен не ждет, когда Чонгук придет. Он не сидит на диване, ожидая звонка в дверь. Конечно, он не сидит и не смотрит в стену, отсчитывая минуты. Он определенно не нервничает. По крайней мере, именно это себе говорит Тэ, пока время все идет и идет, а он пытается не чувствовать себя таким чертовски убогим. Он ни за что никому не признается (читайте: Чимину), что он подскакивает на месте, когда слышит звонок в дверь. Что, пока он идет открывать дверь, трет влажные ладони о грубый джинс, убеждая себя в том, что у него нет причин нервничать. Ради всего святого, это же всего лишь Чонгук. Тэхен видит на пороге Чонгука, который смотрит на экран своего телефона, зажатого в руке, когда старший открывает дверь. Он слабо вздрагивает от неожиданности, переводя взгляд на Тэхена. Чонгук выглядит неплохо, хотя это его обычное состояние. Его волосы не растрепаны, а немного вьются, и Тэхен думает, что младший недавно, наверное, вышел из душа. На нем огромная черная толстовка с капюшоном и спортивные штаны. Тэхен на мгновение думает, что смотрит на Чонгука-студента, нежели на Чонгука-знаменитого фотографа. По крайней мере, Тэхену кажется, что в студенческие годы Чонгук выглядел именно так. — Привет, — робко здоровается Гук, неловко махнув рукой с телефоном в знак приветствия. — Привет, — приветствует Тэхен в ответ, пытаясь улыбнуться, но получается коряво. — Проходи, — говорит он, отступая в сторону, чтобы Чонгук мог пройти. Уголки губ Чонгука растянуты в неловкой улыбке, и Тэ ловит себя на мысли, что младший тоже нервничает. — Я хотел отдать тебе это, — начинает Гук, его рука ныряет в карман толстовки, пока Тэхен закрывает дверь. Чонгук отдает флэшку Тэхену, который внимательно смотрит на нее. — Это твои фотографии, которые я сделал в Бразилии, — поясняет он, Тэхен понимающе кивает. — Я просто… ух ты, я уже и забыл про них, — признается Тэ, и Чонгук слабо усмехается, пожав плечами. — Думаю, это лучшие фотографии, которые я когда-либо делал, — признается Чонгук, и его слова заставляют сердце Тэхена быстрее забиться. — Подумал, ты захочешь, чтобы они были у тебя. Если нет, можешь просто удалить. Но я горжусь ими. Тэхен смотрит на младшего, его губы приоткрываются, словно он хочет что-то сказать. Все-таки есть что-то такое, чтобы быть в фаворитах среди фотографий Чонгука. Тэхен уверен, что Гук сделал множество снимков за свою жизнь, и то, что он считает его, Тэхена, фотографии лучшими, вызывает тепло, растекающееся в животе. Это что-то очень похожее на лесть, а еще нежность и, может быть, благодарность. — Уверен, они замечательные, Гук, — искренне говорит Тэхен, улыбаясь и забирая флэшку, все еще теплую от его рук. — Спасибо. — Нет проблем, — кивает Чон, потирая затылок. — Мы можем поговорить? Тэхен кивает, что-то невнятно бормоча. Чонгук глубоко вздыхает, похрустывая суставами, заставляя Тэхена вздрогнуть от звука. — Я так много хочу сказать, но даже не знаю, с чего начать, — говорит Чонгук, заставляя Тэхена тихо усмехнуться. Хотя это больше похоже на хриплый выдох, чем смех. Чонгук внимательно смотрит на Тэ. — Прости меня, Тэхен. За то, что вел себя как последний козел, когда ты говорил с Миндже, и за все то, что сказал после этого. Внутри Тэхена происходит что-то странное, когда Чонгук начинает извиняться. Он всегда был твердым сторонником, что слова пусты, если они не подкреплены действиями, но он так же знает, что Чонгук слишком гордый. Он чувствует, как в голове поднимается шторм из всех мыслей, хороших и плохих, которые копились в нем, и прежде, чем он сможет себя остановить, он говорит: — Ты даже не представляешь, насколько это больно, — начинает Тэхен, смотря на паркет под ногами. — Я так люблю тебя, до сих пор, и то, что ты не доверяешь мне только потому, что я разговаривал с другом… — Тэхен прерывается, потому что чувствует подступающие к горлу слезы, сглатывая и пытаясь их прогнать. — А потом ты кричал на меня, что между нами все так же, как и с Миндже, но ведь это все не правда. Чонгук, ты даже не можешь себе представить, как это больно, когда ты сомневаешься во мне и моих чувствах, — выдыхает Тэ, поднимая взгляд, чтобы посмотреть на Чона. Так хорошо, что он наконец-то смог высказать все, что копилось внутри. Тэхен очень надеется, что Чонгук поймет его, потому что Ким и сам натворил делов и наговорил кучу ужасных вещей. — Прости меня, — повторяет Чонгук, и его нижняя губа слабо дрожит. — Я не сомневался в тебе, Тэхен, просто… Чимин предупреждал меня, чтобы я не влюблялся в тебя, потому что мы не встречались. Но мы ведь были вместе так долго, и я думал, что у меня есть шанс, понимаешь? Я думал, что мы можем стать чем-то большим, — Чонгук на мгновение опускает взгляд на свои руки, а после снова смотрит Тэхену в глаза. — Но потом я увидел, как ты разговариваешь с Миндже. Я знаю, что повел себя как мудак, но я так испугался, Тэхен. Я так боялся и не хотел тебя потерять, но в итоге именно это и случилось. — Хей, Гук, — Тэхен тянется к нему, стирая большим пальцем одинокую слезу с его щеки. — Ты не потерял меня, слышишь? Я здесь, и я люблю тебя, только, пожалуйста, не плачь, — умоляет он, и его голос срывается. — Я не знаю, Тэхен, потому что ты вдруг говоришь, что нас нет, и что между нами никогда ничего не было. Это просто сломало меня, — продолжает Чонгук, и тихий всхлип срывается с его губ. — Я скучал по тебе каждый гребаный день, Тэхен. Боже, я так сильно люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, детка, — Тэхен сжимает его лицо в своих ладонях, а Чонгук, шмыгнув носом, начинает слабо улыбаться. — Мне так жаль, боже. Прости меня, я не должен был этого говорить. — Господи, мы такие идиоты, — говорит Чонгук, его глаза превращаются в полумесяцы, когда Тэхен слабо бьет его. «Мы», соглашается Тэхен, хихикая, когда пальцы Чонгука оборачиваются вокруг его запястья, и большой палец поглаживает выступающую косточку. — Я собираюсь поцеловать тебя, — заявляет Чонгук, его глаза блестят. — Постой, — тормозит его Тэхен, и Гук хмурится. — Теперь мы в порядке? Я не хочу, чтобы все опять повторилось как в прошлый раз. — У нас все в порядке, — заверяет его Чонгук, улыбаясь. — Даже лучше, чем в порядке. У нас все замечательно. — Тогда хорошо, — смеется Тэхен. Одна его рука сползает на талию Чонгука, а вторую он перемещает с щеки на шею, чуть склоняя голову. — Целуй меня. Дрожащее дыхание срывается с губ Тэхена, когда Чонгук накрывает их своими. Его пальцы зарываются в мягкие волосы старшего, сжимая. Он удовлетворенно мычит в его губы, ласково оглаживая языком нижнюю губу, и Тэхен тут же пускает его внутрь. Тэхен задыхается, когда их языки касаются друг друга, дрожь пробегает по спине, когда Чонгук прижимает его еще ближе к себе, прижимая грудью друг к другу. — Подожди, — просит Тэхен, отстраняясь, и Чонгук недовольно хнычет от того, что пришлось прервать поцелуй. Он снова целует его, и Тэхен почти моментально теряется в его губах, но все равно находит в себе силы отстраниться. — Гук, пожалуйста, детка. — Ладно, — нехотя соглашается фотограф, упираясь лбом о Тэхена, укладывая руки на его плечи. — Что? — Я хочу быть твоим парнем, — говорит Тэхен, и влажные блестящие губы Чонгука складываются в улыбку. — Не хочу, чтобы все было как раньше. Не хочу говорить, что мы просто вместе, когда кто-то спрашивает о нас. Я хочу называть тебя своим парнем, держать тебя за руку, когда мы куда-то выходим, — мягко говорит Тэ. — Боже мой, какой глупышка, — восклицает Чонгук, обнимая Тэхена рукой за шею крепче и притягивая к себе, когда старший обиженно дуется, хмурится и собирается отстраниться. — Кто ты и что сделал с моим Тэхени? — Твоим Тэхени? — переспрашивает Тэхен, когда Чонгук согласно мычит, коротко целуя его в губы. — Извините, молодой человек, но я не ваш. — Но ты мой парень, — мягко отвечает Чонгук. — Это значит «да»? — спрашивает Тэхен, наклоняя голову, чтобы посмотреть на Чонгука. Чонгук смотрит на него с такой нежностью и любовью в глазах, что пару месяцев назад это бы напугало Тэхена до усрачки, но не теперь. Потому что теперь он знает, что любовь не так уж и сложна, если ты сам не усложняешь ее. Потому что как бы сильно он ни страдал и не был разбит, каждый момент боли ничто по сравнению с тем чувством, когда Чонгук снова обнимает его, по сравнению с тем, что он любит его. Тэхен устал убегать, устал скрываться, и если бы он мог, он бы прямо сейчас вышел бы на улицу и кричал во все горло, как сильно он любит Чон Чонгука. И как бы он не отрицал это раньше, принять этот факт оказалось самым простым в его жизни. — Да, — кивает, соглашаясь Чонгук, его губы изгибаются в смущенной улыбке. — Ты действительно что-то с чем-то, Ким Тэхен. В последнее время Тэхен пересмотрел и перечитал кучу историй о любви. Он видел истории с грустным и счастливым концом, видел трагедии, видел истории с горько-сладким концом, которые оставляли своеобразное послевкусие. Он пересмотрел и перечитал самые знаменитые фильмы и книги, но, глядя в глаза Чонгуку и погружаясь в глубину его зрачков, он приходит к выводу, что ни одна история не может конкурировать с их историей. Потому что то, что чувствует Тэхен своим сердцем, вряд ли можно выразить словами в сценарии или простой книге. Тэхен думает, что это именно та самая любовь, которая случается единственный раз в жизни.