Helpless

      Погода за окном такая же отвратительная, как и моё настроение. Кажется, дождь специально зарядил надолго, чтобы я никуда не смогла уйти из этого ставшего душным кафе. Парня с растрёпанными волосами и не по-мужски накрашенными глазами, что сидит напротив меня, грея ладони о чашку чая, зовут Билл. Не знаю почему, но я представилась ему как Николь. Ненавижу это имя. Наверное, я не до конца уверена в том, что могу доверять ему. Это глупо, но это правда. С одной стороны, вся эта история кажется весьма занимательной и правдивой, с другой — весь этот абсурд с часами… Не знаю почему, но Билл располагает к себе. И я никогда в жизни не смогла бы поверить в его слова, если бы не тот сайт. Но все надежды рухнули в одночасье, когда Билл сказал, что не может повлиять на ход времени, если тот не меняет своих значений, а медленно подходит к своему завершению. Все мои родные покинули этот мир, потому что так было суждено. Мне суждено остаться одной и влачить это жалкое существование с бабулькой, которая переживёт ещё и меня, я уверена.              Билл уверенно цитирует Скацела и говорит о событиях, произошедших в начале семидесятых годов прошлого века так, словно побывал там лично. И я верю, что так оно и было.               — Ты ведь видел всё это, не так ли? — подаюсь вперёд, пытаясь угадать его мысли, но карие глаза непроницаемы, и лишь на лице отображается растерянность. Билл не знает, а я знаю. Знаю о его подвигах и проживании в разных уголках планеты, знаю, что многие события произошли очень давно. Я знаю, а он не знает, что я в курсе, и это даёт мне некоторое преимущество. И пока он сидит, обдумывая свой ответ, стараюсь прикинуть, какую пользу можно будет извлечь из приобретённых знаний. — Сколько тебе лет?              Билл устало вздыхает и ставит чашку с чаем на столик. Лишь сейчас замечаю, что лицо его измождено и серо, словно он страдает хроническим недосыпанием. Под глазами, даже сквозь чёрный слой косметического карандаша, угадываются тёмные круги. Лишь теперь до меня доходит, что весь этот маскарад с косметикой является попыткой скрыть свой настоящий внешний вид — измученного и уставшего человека, на долю которого выпала нелёгкая участь. Одновременно с этим закрадывается сомнение: что, если всё это — лишь уловки для наивных девушек, любящих все таинственное и загадочное, а сайт тот — очередная приманка для любителей различных загадок и необъяснимых явлений? Что, если всё это подстроено? Что, если люди, которых он якобы спасает, на самом деле также являются частью этого странного спектакля? Но… Тогда как можно объяснить его исчезновение прямо здесь, на моих глазах, и не менее таинственное появление на этом же месте спустя почти полминуты? Словно кто-то нажал кнопку, и Билл сначала пропал, а затем возник обратно. Он сказал, что спас кого-то на улице. Волосы и куртка были слегка намочены — значит, правда. Пока я нахожусь в смятении противоречивых чувств, Билл вдруг берет инициативу в свои руки.              — Я уже говорил тебе, что не знаю ответов, — проникновенно отвечает он, забирая меня в плен своего голоса, — да, я был там. И не только в Чехии. Я побывал во многих странах, на всех континентах, видел такое, что тебе и не снилось. Я воевал во Вторую Мировую, помогал ликвидировать последствия извержения вулкана и ещё очень многое. Но я не знаю причин, по которым живу столь долго. Должен сказать, что ты первый за долгое время человек, с которым я так много говорю на эту тему. И ещё: не знаю почему, но я реагирую на твоё присутствие. Чувствую, когда ты рядом, понимаешь? — Билл пытливо смотрит на меня, и отчего-то я начинаю испытывать неловкость. — Вот тут, — он гладит указательным пальцем сонную артерию на своей шее, — начинает сильно пульсировать. Это происходило несколько раз до того момента, как мы с тобой впервые встретились. Я тогда не особо обращал внимания, но когда увидел твои часы… — Билл делает паузу, а я ощущаю, как начинаю краснеть. Мне душно и плывёт перед глазами. Кажется, нам с ним нельзя долго находиться рядом друг с другом.       — Послушай, — замолкаю, не узнавая свой внезапно севший голос, — прости, что задерживаю. Ты не сможешь мне помочь, равно как и я не смогу помочь тебе. Наверное, я пойду.               — Подожди, — теперь уже Билл останавливает меня, приподнимаясь с места. Зачем вообще я решила встретиться с ним? Где была моя голова, когда я спешила на кладбище? Чем он может мне помочь?              — Прости, но мне правда пора.              — По такому дождю? — Билл вдруг садится обратно и складывает руки на груди, с победным видом оглядывая меня с головы до ног. Он знает, что прав, знает, что я не уйду никуда, но во мне пробуждается принципиальность. Именно сейчас больше всего хочется сделать по-своему и уйти, как бы абсурдно это ни было.              — Бабушка дома совсем одна. Да и о чём нам с тобой разговаривать? — говорю это специально, чтобы задеть его, но не понимаю, зачем. Просто вдруг захотелось сделать ему больно.       Билл несколько меняется в лице, что не может не радовать. Меня постоянно напрягает то, что он смотрит не на меня, а над моей головой. Это вызывает двойственные чувства, я не знаю, как вести себя. Ужасно хочется узнать, что же конкретно он видит там, но собственная гордость мешает задать интересующий вопрос.       Мелодичный звон бубенчиков на входной двери заведения оповещает о вошедших, и я невольно поворачиваю голову в ту сторону. Нора. Да еще и не одна, а с целой компанией. Интересно, откуда они здесь и где вообще пропадали столько времени, ведь дождь начался уже давно? Вот же чёрт! Совсем нет времени на раздумья, и я быстро усаживаюсь на место прямо рядом с Биллом. Он недоуменно смотрит на меня, однако ничего не спрашивает, за что я очень благодарна. Стараясь не привлекать к себе внимания, боковым зрением слежу за вошедшими, которые, будто бы назло, направляются прямиком в нашу сторону. Злюсь, потому что не хочу, чтобы Нора видела меня с кем-либо, тем более, что внешний вид Билла ей уже знаком. Кажется, сам парень понял, в чём дело. Заинтересованно глядя в моих знакомых, он поочерёдно переводит взгляд с шумной, отряхивающейся от капель компании на меня, явно чего-то ожидая, а я вдруг чувствую на себе знакомый взгляд. Машинально подаюсь вперёд и быстро обнимаю Билла, лихорадочно думая лишь о том, чтобы он поддержал игру. Меня бросает в жар, да так сильно, что краснеют щёки. Билл торопеет, однако несмело кладёт ладони мне на спину и осторожно прижимает к себе. Сердце стучит настолько гулко, что становится страшно, и кажется, будто его стук слышен в каждом уголке этого пропитанного запахом пищи кафе. Я сижу спиной к проходящей мимо кучке, и по-прежнему ощущаю на себе взгляд Норы. Это она, я просто уверена в этом. Наверное, со стороны мы выглядим довольно странно — непонятная парочка, застывшая в одной позе, но почему-то меня волнует лишь то, чтобы Нора отвернулась. Внезапно Билл, чуть отстранившись, обхватывает моё лицо своими мягкими ладонями… и нежно целует прямо в губы.       Кажется, именно в этот момент я понимаю, что означает выражение «время вокруг нас остановилось». Всё вокруг словно замерло в неподвижности — стрелки циферблата на стене, невидимая пыль, витающая в воздухе, приглушённый городской гул и шум дождя за окном, голоса и смех присутствующих, негромкая музыка и даже моё собственное сердце. Это удивительно и странно. Резко отстранившись от Билла, я широко раскрываю глаза и оглядываюсь по сторонам. Увиденное повергает в ещё больший шок, когда передо мной предстаёт будто бы картина из фильма про людей Икс, когда Чарльз Ксавьер собственной персоной явился на работу к Мойре и заставил всех замереть на своих местах одним лишь словом. Вот какой-то парень застыл около стула, видимо, отодвигая его для того, что на него села Нора, взгляд которой по-прежнему направлен на меня. Официант застыл с подносом, и даже над чашками с горячими напитками не поднимается едва заметный белёсый пар. Бармен, протирающий стойку, замер с тряпкой в руке, девушка, пьющая что-то через трубочку, неподвижно склонилась над своим стаканом… Я поворачиваюсь к Биллу, надеясь увидеть то же самое, но на этом мои удивления только начинаются: Билл, равно как и я, растерянно озирается по сторонам, и на его лице читается неприкрытое изумление.              — Какого…              — Николь, — неизвестно почему вдруг низким голосом хрипит парень, потрясённо глядя поверх моей головы, — твои часы… Они не ходят.              В полной растерянности начинаю проводить рукой над своей головой, словно это может что-то изменить, в то время как Билл продолжает зачарованно смотреть в одну точку, словно часы над головой — это гораздо более нечто важное, чем то, что происходит вокруг.              — Что происходит? — внезапно ощущаю, как на смену волнению приходит неописуемый и необъяснимый страх. Страх от неизвестности происходящего.              — То же самое я хотел бы спросить у тебя, — Билл наконец-то начинает смотреть мне в глаза, и отчего-то на душе становится чуточку спокойней. — Это устроила ты, а не я.              И снова страх накатывает с такой ошеломительной силой, что я буквально подскакиваю на месте, хватаю свои вещи и выбегаю на улицу. Я в смятении, мне страшно, не знаю, что же делать, куда бежать, что говорить, как прогнать из мыслей увиденное, и от безысходности, как от холода, меня начинает трясти, да так сильно, что начинается икота. Распахнув стеклянную дверь, выбегаю на улицу, но тут же застываю, видя странную картину: бесчисленное количество больших и маленьких капель дождя будто в невесомости висит в воздухе на разных уровнях, и можно потрогать каждую капельку отдельно. Машин на дороге почти нет, людей не видно совсем. Остановившись в оцепенении, медленно поднимаю руку и провожу ею перед собой. Капельки дождя, словно повинуясь, расступаются по обе стороны от руки. Затаив дыхание, раскрываю ладонь и подношу её к одной из больших капелек, и она послушно оказывается в ней, ложась на кожу маленькой холодной бусинкой. Страх, ещё несколько секунд назад бушевавший внутри меня, сменяется полным умиротворением, и это странно, но не менее прекрасно. Такого резкого перепада настроения не случалось со мной ещё никогда. Я как будто нахожусь в своей тарелке — настолько комфортно себя ощущаю. Поднимаю голову и вижу прямо над собой миллионы мельчайших капель, готовых пролиться дождём в любую секунду, но этого так и не происходит.              Почему?              — Николь! — вдруг раздаётся позади меня негромкий оклик Билла, и я резко поворачиваюсь в его сторону. Это из-за него происходит вся эта чертовщина. Если бы он не появился в моей жизни, всего этого бы не было. Уверена, это он сделал так, чтобы весь мир вокруг нас двоих остановился. — Николь, подожди, — повторяет он, медленно приближаясь, и я делаю неосознанный шаг назад — прямо в лужу, на проезжую часть, где сейчас царит абсолютное спокойствие. Повернув голову вправо, замечаю едва различимый свет фар — сюда направлялась какая-то машина, застывшая сейчас в неподвижности.              — Не подходи! — почти кричу, глядя на то, как Билл, выставив руки вперёд, делает в мою сторону маленькие осторожные шаги. Не хочу, чтобы он приближался. Не хочу видеть его. Это всё из-за него. Ненавижу.              — Николь, послушай, — Билл делает ещё один шаг вперед, вынуждая меня проделать то же самое, только в обратную сторону, и я не замечаю, как оказываюсь почти посередине дороги. Мы с ним одни среди замерших в невесомости капель, среди неподвижного мира, который будто специально остановился ради нас двоих. — Ты только не бойся меня, ладно? Как ты это сделала?              — Сделала что?              Билл неопределённо проводит рукой по воздуху, и капельки от этого движения плавно разлетаются в разные стороны. Мне снова становится страшно.              — Как ты остановила время?