Голубые очки

Обычно ночью Юри лежал на кровати и предавался мечтаниям. Воображение рисовало идеально откатанную программу, хор поддерживающей толпы, отдающее Испанией гитарное соло, внезапное падение на простейшем прыжке, нескончаемые осуждающие комментарии пользователей социальных сетей и уход из спорта. Юри проигрывал это в голове каждый день, добавляя новые детали. Вчера он вообразил чрезмерную ненависть всех поклонников фигурного катания к его скромной персоне, а сегодня добавил удрученного Виктора, впавшего в уныние после провала японца. Главная проблема Кацуки - неуверенность в собственных силах, которая давала о себе знать только в то время, когда он оставался один. Днём, казалось, страх затаивался и боялся окружающих людей, из-за чего совершенно не ощущался. Но лишь стоило всем постояльцам заснуть, а Юри дойти до своей кровати, как негативные мысли разом наваливались на жаждущую сна голову. Вот и сейчас Юри не мог уснуть, представляя, как его уносят с разминки, во время которой ему попало лезвием конька Криса. Почему именно Крис и почему именно такой несчастный случай - Кацуки не знал. Просто воображение продолжало подкидывать кадры залитого кровью льда, замедленной реакции врачей и испуганного Виктора... ...который вломился к нему в комнату без предупреждения и своим появлением отвлек от нежеланных мыслей. Юри чуть приподнялся с кровати, чтобы оценить происходящее. Он сощурил глаза, так как очки остались на тумбе, до которой еще нужно было дойти, и пытался понять, что же привело Никифорова в столь поздний час. Силуэт Виктора качнулся и прошагал вперед, с каждым новым неустойчивым шагом запах алкоголя становился сильнее. Юри всегда удивляла его способность влить в себя литры спиртного, но находиться в рабочем состоянии на следующее же утро. Будто и не человек вовсе. - Хотя, в России люди вообще на обычных людей не похожи. Наверное, - отметил про себя Юри и, наконец, смог присмотреться к Виктору: на нём были одни треники. - Ну хоть трусы на нем есть на этот раз, - Юри вспомнил выходку Виктора в Китае, когда Гуанхун и Лео стали свидетелями внезапного стриптиза в ресторане. Парень усмехнулся и сел на край кровати. Юри немного заволновался, не оставил ли он на видном месте хоть какое-либо свидетельство фанатства по Виктору, после чего огляделся по сторонам и убедился, что все плакаты надежно спрятаны под кроватью, а Никифоров не слишком трезв, чтобы обратить внимание на подобные мелочи. Кацуки хотел было встать, как Виктор вплотную подошел к нему. Японец поднял голову и встретился со смешливым взглядом голубых глаз. Юри невесело улыбнулся и в уме оценил, в состоянии ли он унести пьяную тушку Виктора обратно в его комнату. Кацуки попытался встать, но Виктор не позволил это сделать. Никифоров перехватил его руку и качнул головой, намекая, что не нужно лишних действий. Он закусил губу, затем тепло улыбнулся. После чего провел пальцем по груди Юри и слегка надавил на солнечное сплетение, заставляя того лечь обратно. Юри вяло сопротивлялся, не особо вникая в происходящее. Виктор воспользовался замешательством, навалившись на парня. Кацуки лежал, не шевелясь, и пялился в потолок. Он не хотел спугнуть Виктора в столь неоднозначном состоянии. Никифоров же обнял японца, дав понять, что не собирался с него слезать. Юри набрался смелости сказать что-нибудь в знак протеста, но Виктор сильнее прижался к младшему, дабы не свалиться на пол: кровать не была рассчитана на двух человек. Почувствовав, как бешено колотится сердце, Кацуки приказал себе успокоиться. Виктор, как назло, положил голову на его грудь. Юри заерзал, пытаясь отвлечься. Он не хотел знать, слышит ли сейчас его сердцебиение Виктор. И если слышит, неловко ли ему. Или это его радует? - Давай спать вместе, - сонно протянул Виктор. Голос его был немного хриплым, отчего Юри на миг растерялся и отвлекся от достижения нервного спокойствия. Несколько минут Юри не мог заставить себя пошевелиться. Происходящее казалось настолько нереальным, что парень уже успел решить, что это очередной сон. Ему казалось, что греза рассеется, сделай он хоть малейшее движение. Никифоров, похоже, уснул, и Юри не хотел нарушить его чуткий сон. Он потянулся за одеялом, но нечаянно провел своими пальцами по спине Виктора. Юри замер и затаил дыхание, прислушиваясь к тишине. Никифоров никак не отреагировал, на что японец облегченно вздохнул. Юри предпринял еще одну попытку достать одеяло, и на этот раз ему удалось. Он накрыл им Виктора, после чего тот что-то пробормотал. Кацуки снова замер, стараясь не шевелиться. Виктор же ровно дышал. Казалось, сон его крепкий, и ничто не могло его разбудить. Юри задумался о том, что же за человек Виктор. Все его знали как живую легенду фигурного катания, но ведал ли кто-нибудь, какой он на самом деле? Знал ли, что скрывается за радушным поведением, направленным на широкую общественность? Юри помотал головой. Он запутался в собственных мыслях и ощущениях. Виктор казался ему идеальным до того, как появился на пороге гостиницы и заявил, что станет его тренером. Сейчас же, пробыв с ним определенное время, Никифоров, конечно, стал не менее идеальным, но более приземленным. Теперь Юри начал задумываться не о том, какие рекорды Виктор в состоянии поставить, а о вещах, которые заставляют его радоваться. О том, есть ли люди, которые когда-либо делали ему больно, или есть ли люди, которые имеют право о нем заботиться. - Не игнорируй меня больше, - внезапно проронил Виктор и обнял Юри сильнее. Кацуки недоуменно посмотрел в сторону Никифорова, но тот не двигался. То ли имитировал сон, то ли действительно спал. Юри не смог удержать улыбку от такого детского полусонного поведения. Легенде фигурного катания не понравилось, что какой-то не шибко известный фигурист из Японии его проигнорировал. Абсурд. Да и вообще, вся эта ситуация была абсурдной. Скажи кто-нибудь фанатам или СМИ, что великий Виктор Никифоров проведет эту ночь в объятьях малоизвестного японского фигуриста, те бы покрутили пальцем у виска, любезно попросили бы охрану вывести этого человека куда подальше и просто пропустили бы такую сенсацию мимо ушей. Юри поймал себя на мысли, что ему нравится такой расклад. Пока Виктор рядом с ним, он сможет изучить его лучше любого другого человека в этом мире. Да и Никифоров не такой сильный человек, каким он так стремится казаться. Кацуки решил оставить всё на самотек до самого утра. Он легонько провёл пальцами по светлым волосам, перебрал несколько прядей, после чего неуверенно коснулся спины и, наконец, обнял Виктора. Юри уткнулся в светлую макушку и предпочел оставить все тяжелые, неуместные и смущающие мысли на следующий день. А сейчас можно просто насладиться теплом. И заснуть.