Я помню Тьму

      Поселившиеся в Зеленолесье галадрим предпочитали старое название — Лихолесье. После Лотлориэна это место казалось им диким краем, где царстовало донельзя обнаглевшее зверье и мошкара. Хуже них были только растения: дороги, тропы, зарубки — зеленые кущи проглатывали все за считанные дни. Лес казался единым живым существом, которому не нравилось присутствие чужаков.       Теперь ясно, почему беоринги так вцепились в южную часть леса. Владыка Келеборн тоже хотел заполучить ее, но не смог, и пришлось довольствоваться центральным участком. Хвала Эру, что Владыка Трандуил забрал самую непролазную и мрачную дыру — север.       «Там и сейчас-то жутко. Как он жил там, когда на лес пала Тьма?» — подумал галадрим и поежился.       Граница владений Келеборна была уже рядом, но идущий впереди страж никак не останавливался. Лунный свет едва пробивался сквозь густые кроны, и он походил на безликую тень, гулявшую среди черных деревьев. Руки, которыми он отодвигал ветки, сливались с ними, превращаясь в костлявые отростки.       — Далеко еще? — спросил галадрим.       Изо рта вылетело облако пара: Балрог, почему так холодно? Ведь сейчас разгар лета.       — Почти пришли, — отозвался страж.       Его перебило хлопанье множества крыльев: стая то ли птиц, то ли летучих мышей пронеслась над головой, будто кого-то испугавшись. Не успело все стихнуть, как подул ветер, и лес зашелестел. Стебли травы и кусты задвигались, напоминая лапы гигантских пауков. Они цеплялись за одежду, а под ногами без конца что-то хрустело.       «Кости», — мелькнуло в голове. Галадрим передернул плечами и укутался в плащ. Но ткань была ледяной, и стало еще холоднее. Казалось, что сама ночь окутала его, постепенно сдавливая, мешая дышать.       Послышался треск, и взгляд метнулся в сторону, выискивая источник шума. Но лес застыл, не желая раскрывать тайну. Галадрим напряженно вглядывался в корявые стволы, пока не заметил пару глаз. Пару круглых желтых глаз, которые таращились на него. Судя по их размеру, зверь был небольшим, но… Балрог, он так злобно пялился, словно проклинал!       — Вот, — послышался уже знакомый голос.       От неожиданности галадрим вздрогнул и повернулся к стражу. Тот замер неподалеку и указывал пальцем на землю, по которой стелился туман. Странно, откуда он взялся, да еще так стремительно? Полупрозрачные клубы светились, когда на них попадал лунный свет, и медленно текли куда-то, словно шлейф призрачного одеяния.       Живя здесь, пришлось привыкнуть к странностям, поэтому галадрим быстро забыл обо всем и приблизился к стражу. Рядом с ним, прикрытый зловещей дымкой, лежал эльф. Глаза его поблескивали, а вместо рта виднелась только черная щель: оказалось, что губы просто были приоткрыты. Из уголка рта к подбородку стекала кровавая пена, а руки крепко держались за распахнутый воротник.       — Я шел сменить его... и нашел, — сказал страж.       Стараясь не думать о стороннем, галадрим присел рядом с мертвым эльфом и коснулся его лица. Кожа была холодной и твердой, как воск. Зрачки прятались под веками; взгляд выглядел жутким. Почему-то казалось, что если хорошенько присмотреться, то в этих белых глубинах можно увидеть образ зла и кошмара, погубившие эльфа.       Что же с ним случилось? Галадрим внимательно осмотрел тело, но не нашел на нем ран или следов борьбы. Серый плащ даже для чащи выглядел опрятным, меч лежал в ножнах. На шее не было следов удушения. Тогда почему воротник был распахнут? Складывалось впечатление, что эльфу не хватало воздуха. Дав себе пару мгновений, галадрим запустил обе руки в рот несчастного и разжал его челюсти. В такой темноте даже эльфийскому взгляду потребовалось время, чтобы рассмотреть глубокие укусы на языке — отсюда и кровь на подбородке и зубах.       — Тебя убило что-то изнутри, — шепнул галадрим и аккуратно закрыл рот эльфа, вкладывая в движения почти отцовскую нежность.       Против воли в душу просачивалась тоска. Он плохо знал этого стража и испытывал вину. Такая тихая смерть, никто ничего даже не заметил. На этого беднягу просто случайно наткнулись.       Желая избавиться от грустных мыслей, галадрим наклонился и коснулся носом эльфа. Он глубоко вдохнул и почувствовал омерзительный запах. Сладкий, тухлый, терпкий — столько всего было намешано, что его просто откинуло в сторону. К горлу подступила тошнота, и сдержаться удалось с трудом. Дышать через нос стало невозможно, в нем застряла вонь, и галадрим еще какое-то время приходил в себя.       — Когда его видели живым в последний раз? — с трудом спросил он.       — Вроде бы на закате… да, его сестра искала. Она бы сказала, если бы не нашла или застала мертвым.       — На закате? — повторил галадрим и сплюнул. Он поднялся на ноги и шумно втянул носом свежий воздух. — Слишком рано, и к тому времени жара спала: от тела не должно так пахнуть разложением.       «Если только его не отравили или не убили с помощью колдовства», — закончил он про себя.       — Это все Трандуил! — злобно прошипел страж и с хрустом сжал кулаки.       — Будь добр больше нигде и никогда не повторять такого, ясно? — рявкнул галадрим, и страж снова превратился в дрожащую тень.       Нет, может, это и придется повторить, но приказа от Келеборна пока не поступало. Хотя это никому не мешало, и соседа поносили все, кому не лень. Еще бы: за две недели это был уже пятый страж, загадочным образом погибший на границе с севером. Те, кто знали Трандуила по Войне Кольца, старались отмолчаться, ведь слишком не похоже это на гордого эльфа, который до сих пор считал себя хозяином леса. Да и в чем смысл? Перебить чужаков по одному, пока не закончатся?       — Иди, приведи кого-нибудь, чтобы забрали тело и все здесь осмотрели, — приказал галадрим, — а я сообщу Владыке.