Я всего лишь жертва обстоятельств

      Работа над созданием колец протекала крайне медленно. Майрон всё чаще куда-то пропадал, нередко отсутствуя даже днём, и королю Келебримбору ничего не оставалось, как экспериментировать с золотом самостоятельно. Но дело почти не двигалось с мёртвой точки. Наверное, потому, что и его разум оказался занят чем-то совершенно другим. Оба мастера ожидали одного и того же – приближающегося праздника, Врат Лета.       Тем временем весь Эрегион постепенно украшался разноцветными светильниками. За долгие века порядок празднования ни капли не изменился. Поздно вечером эльфы забирались куда-нибудь повыше и стояли молча до тех пор, пока не взойдёт солнце. А после восхода всю округу оглашали восторженные песни, постепенно переходящие в повсеместное веселье и пиршество.       Келебримбор готовился к празднику целый день. Портные сновали вокруг него, пытаясь подогнать новый камзол, а сам король придумывал свою речь. Конечно, он произносил подобные речи каждый год, но ведь должна же эта речь чем-то отличаться от прошлогодней. Быть может, стоило произнести ту, что он говорил лет тридцать назад?       Майрону было гораздо проще. Всего лишь силой мысли он быстренько облачился в белоснежные одеяния и водрузил на голову лично созданный серебряный венец. Вот собственно и всё. Чего ожидают эльфы от единственного в их государстве айну? Естественно – света и всевозможной благости. Хотя по поводу чего был праздник, он так и не понял.       Конечно, дух гармонии и порядка прекрасно знал, что эльфийские праздники зачастую связаны с временами года и солнечными циклами. Вот только что в этом такого? Ну, лето. Ну, самые длинные дни в году. Но праздновать-то это зачем?!       Келебримбора майа нашёл лишь вечером, когда стемнело. Король Эрегиона вместе со своей свитой поднимался к вершине одного из отрогов Мглистых гор, на склоне которого и располагался его дворец. Эльф ограничился лишь кивком головы и лёгкой улыбкой. Ведь говорить уже было нельзя. Кивнув в ответ, Майрон начал свой подъём по длинной лестнице, вырубленной в скале.       Ночь медленно вступала в свои права, а эльфов на горном склоне становилось всё больше и больше. Среди камней и зарослей падуба, в свете многочисленных, но не ярких, светильников, то и дело мелькали чьи-то тени. И всё это в полной тишине, если не считать непрерывного стрекотания каких-то ночных насекомых.       Почему нужно молчать? Разве это правильно?!       Хотя майа участвовал в подобных праздниках бессчетное количество раз, чувство порядка всё же не преминуло напомнить о своём существовании. Чужие традиции всегда заставляли его тихонько ворчать.       - Все молчат, и ты молчи! – немедленно откликнулось чувство гармонии. – Учись наслаждаться первозданной тишиной!       Ощутив на себе любопытные взгляды, Майрон незаметно отстал от Келебримбора и укрылся под навесом ближайших кустов. Последнее время парочка его основных чувств постоянно норовила поссориться между собой, и это было, мягко выражаясь, странным. С каких пор гармония превратилась в противоположность порядка? Как вообще такое могло произойти? Разум снова и снова твердил, что подобного не должно быть, а на горизонте сознания замаячило страшное слово "искажение". Но какое из чувств его обманывало? В чём он всё-таки был неправ?       От тревожных мыслей майа отвлёк лёгкий шелест ветвей. Обернувшись, он увидел выскользнувшую из-за камней тонкую изящную фигурку. Келебриан!       Дух гармонии и порядка едва не произнёс приветствие, но, догадавшись о его намерениях, девушка быстро прижала палец к губам, призывая и дальше молчать. Подойдя буквально вплотную, она осторожно вытащила из своей мудрёной причёски один белый цветок, а затем начала его привязывать к таким же белоснежным одеждам Майрона. Опасаясь, что это чудесное наваждение каким-то образом пропадёт, кузнец не решался даже пошевелиться. Но, заметив его умоляющий вопросительный взгляд, эльфийка только коварно усмехнулась и тут же скрылась в кустах.       Майа ещё долго не двигался с места. Уж не привиделось ли это ему? И всё же белый цветок явно свидетельствовал в пользу реальности случившегося. Аккуратно коснувшись его пальцами, Майрон даже ощутил лёгкий аромат.       - Дурак ты! - зловредно хохотнуло чувство порядка. – Ой, дурак! Такой же глупый, как и твои веснушки!       Ничего ему не ответив, дух гармонии и порядка выскочил из кустов и стремительно пошагал сам не зная куда.       Тёплая летняя ночь постепенно подходила к концу, давая Майрону робкую надежду на скорое завершение происходящего вокруг бреда. Да-да. Весь ночной праздник казался ему одним непрекращающимся бредом, и даже память айну не могла точно рассказать, где же он бродил все эти часы. Перед глазами всплывала только тьма, камни и колючие листья падуба, о которые он успел изрядно расцарапать руки, защищая подаренный цветок.       При всей любви к проходящему празднику местные эльфы всегда сталкивались с одной маленькой проблемой. Мглистые горы защищали Эрегион с востока, лишая возможности лицезреть восход. И поэтому "восходом" считалось появление солнечного света на их вершинах.       Небо продолжало светлеть, и майа всё же решился вернуться к Келебримбору. Народ наверняка захочет увидеть их вместе, и не нужно никого разочаровывать. Но подходить к другу кузнец не захотел, оставшись чуть поодаль. Уж больно торжественным выглядел сейчас эльфийский король. Свою же торжественность Майрон умудрился полностью растерять где-то в колючих кустах.       Наконец вершины гор окрасились в розовый цвет, и среди эльфов послышалось долгожданное пение. Сначала едва слышимое, оно постепенно подхватывалось всеми присутствующими, становясь более отчётливым и стройным. Чувство гармонии опять попыталось проснуться, но стоило майа в тысячный раз услышать уже приевшиеся гимны, обращённые к Манвэ, Варде и другим валар, как в душе воцарялся полнейший мрак. И ещё какое-то предчувствие полной безнадёги. Ведь сейчас он мог бы жить в Амане, вместе с ними. А что его ожидает здесь?       Рядом снова зашевелились кусты, и вместе с этим вернулся и знакомый цветочный аромат. Майа обернулся в надежде увидеть Келебриан, но возле него неожиданно оказалась её мать.       - Кажется, вы не очень любите петь песни, прославляющие западных владык? - ехидно заметила Галадриэль.       - Айнур не нуждаются в самовозвеличивании, - тут же парировал кузнец.       - Тогда почему им так нравилось, когда мы пели для них в Валиноре?       Услышав столь неожиданную новость, Майрон удивлённо изогнул бровь, и это не осталось незамеченным. Губы эльфийки сложились в тонкую печальную усмешку.       - Сейчас догадаюсь, - женщина внимательно заглянула в его глаза, стараясь уловить хоть краешек чужих мыслей. - Вы очень давно там не были.       Яростные зелёные огоньки полыхнули в глазах кузнеца всего на долю секунды, но Галадриэли было достаточно и этого. Чувствуя собственную правоту, эльфийка продолжила свои измышления:       - Вы действительно находились в лагере войск Амана. Но почему Эонвэ пощадил вас? Должно быть, вы слишком мелкая птица. Какой-нибудь жалкий оборотень на побегушках у Моргота, умеющий только подать и принести.       Майрон стиснул зубы, но всё же заставил себя успокоиться. К тому же возражать и возмущаться было неуместно, да и поздно.       - Вы так любите копаться в чужих грехах, - насмешливо произнёс он. – А между тем вам бы задуматься о своих. Ведь вас никто щадить не стал. С такой роднёй и Моргота не надо.       - Пощада не даётся тому, кто о ней не просил! – гордо заявила Галадриэль. – А что до моей родни… Даже не думайте навредить Тьелпе. Ибо тогда вы познаете всю силу и мощь нашего народа на собственной шкуре.       - Так вот почему вы тоже не любите песен, прославляющих западных владык, - догадался майа. – Гордыня – серьёзный грех. И лучше бы вы проявили заботу о собственном муже. Королю Эрегиона она только вредит. Да и негоже замужней женщине подавать влюблённому идиоту несбыточные надежды.       - Оттачивайте ваше злословие на ком-нибудь другом, - фыркнула эльфийка. – А я вас предупредила!       Скользнув презрительным взглядом по белому цветку на груди Майрона, Галадриэль резко повернулась к нему спиной и пошагала прочь. Но кузнец сразу ощутил какое-то странное отчаянное воодушевление. Что там поют эти эльфы? А Элберет Гилтониэль? Отлично! Почему бы им не помочь?       После удачного завершения молчаливой ночи во всём королевстве, как и положено, началось веселье. И главным его центром стал, естественно, дворец Келебримбора. То, чего так долго ожидали оба мастера, было совсем рядом. Ведь и Галадриэль, и её дочь сидели за их столом. Оставалось лишь дотерпеть до начала танцев.       Король Эрегиона уже успел произнести торжественную речь и теперь премиленько болтал со своей родственницей, не отрывая от неё влюблённых глаз. Галадриэль отвечала вежливо, но подчёркнуто отстранённо. Быть может, совет, данный ей Майроном, всё же был услышан? Тем не менее, золотоволосая эльфийка то и дело бросала на последнего самые суровые и решительные взгляды. Вот только кузнец совершенно их не замечал.       А всё потому, что рядом сидела Келебриан. В присутствии старших девушка, как обычно, не поднимала лица, осмелившись взглянуть на сидящего перед ней майа только один раз. И от глубины плескавшегося в её глазах коварства у бедняги побежали по спине самые настоящие мурашки. Пока на их одинаковые цветы никто не обратил внимания, но если он пригласит эльфийку на танец…. Ох и взбесится же её мамаша!       Наплевать на всё! Пусть что хотят, то и думают!       Отпив немного вина, Майрон снова принялся ковыряться в своей тарелке. Съедобная часть праздника плавно приближалась к танцевальной, а значит, ждать оставалось совсем недолго. Келебриан опять подняла лицо и самым выразительным взглядом указала своему партнёру на центр зала. Но Келебримбор его опередил.       - А знаете, госпожа, - обратился король к Галадриэли, - Аннатар утверждает, будто он тоже умеет танцевать. Лично я не поверю, пока не увижу это лично.       - Ничего удивительного, - спокойно ответила эльфийка. – Его владыка, как известно, был большой ценитель пения и танцев. Правда, в основном женских, но кто ж его знает…       - Ауле? – удивился правитель Эрегиона. – Никогда бы такого не подумал.       Губы женщины чуть презрительно изогнулись. Нет, она имела в виду совсем не Ауле, и Майрон сразу это понял. Но сейчас самое главное – не поддаваться на издёвки.       - Я научился танцам за то время, пока жил среди вас, - недрогнувшим голосом пояснил он. – И я с радостью это продемонстрирую.       - Отлично! – Келебримбор вдруг встал из-за стола, а затем громко объявил: - Менестрели, сыграйте что-нибудь весёлое! Многоуважаемый Аннатар покажет нам, как он освоил искусство танца! Осталось лишь найти прекрасную деву, что поможет ему в этом деле!       Вся присутствующая публика тут же оживилась. Ведь раньше "их айну" никогда не танцевал. Поднявшись со своего кресла, Майрон решительно подошёл к Келебриан и протянул ей руку.       - Госпожа, вы позволите?       - Эээ… - только и успела вставить Галадриэль, но её дочь с самой обворожительной улыбкой взялась за протянутую ладонь.       - Конечно, господин Аннатар.       Не обращая больше внимания ни на короля, ни на позеленевшую от ярости мамашу, майа повёл свою партнёршу в центр зала.       На самом деле танец длился всего несколько минут. Но для Майрона каждая доля секунды растягивалась в целую жизнь. Он не замечал ни мелькающих вокруг светлых эльфийских лиц, ни заставленных яствами столов, ни менестрелей с их арфами и лютнями. Сейчас для него существовала только музыка и сверкающие глаза Келебриан. Глаза, в которых коварство сменилось наконец победным восторгом.       В голове кузнеца как будто раздавалось такое знакомое: «шаг, шаг, поворот, шаг, шаг, поворот». А может, это было осанвэ? Майа не успел даже понять. Он только вдруг ощутил, что боится выпускать девушку из рук. Ведь обучение закончено. Кто знает, когда ещё они смогут встретиться и вот так же держаться хотя бы за руки?       Пара продолжала кружиться по залу, и все присутствующие, затаив дыхание, её разглядывали. Айнур обучались быстро, а уж гармонию танца Майрон ощущал как никто другой. Сейчас он держался гораздо увереннее, не боясь ни наступить на ногу, ни уткнуться взглядом в какое-то неположенное место. Кузнец боялся только одного. Что сейчас музыка закончится, и это чудесное мгновение никогда больше не повторится.       Даже король Келебримбор прекратил свою болтовню. Галадриэль же давно её не слушала. Пальцы эльфийки до боли впивались ногтями в собственную кожу. Да, теперь она обратила внимание и на одинаковые белые цветы, что украшали это чудовище и её дочь. А значит, танец не был случайностью. Всё это – заранее спланированное действие, направленное только на одно: ещё больнее ударить по её семье. Но как близко и как незаметно умудрился подкрасться враг! Почему глупышка Келебриан поддалась на его лживые речи?! Ведь её столько раз об этом предупреждали!       И вот музыка затихла. Получив, наконец, желаемое, девушка улыбнулась почти счастливой улыбкой. Отвесив партнёрше положенный поклон, Майрон проводил её до столика и помог сесть. Сейчас он не испытывал никакого торжества, а его лицо выражало лишь глубокую печаль. Но в глазах своей дочери Галадриэль чётко прочла откровенный вызов и ничем не прикрытую гордость. Ту самую гордость, что когда-то поволокла саму эльфийку на другой конец света. И это было больнее всего.       - Ваш танец был просто чудесным! – выразил своё восхищение король Эрегиона. – Прости, Аннатар, за то, что я посмел усомниться в твоих танцевальных способностях.       - Признаюсь, я и сам в них сомневался, - честно заявил майа. – Быть может, когда-нибудь я покажу тебе, как Вайрэ научила меня вышивать крестиком.       Услышав подобное, Келебримбор с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться прямо на глазах своих подданных, но всё же сдержался и снова обратился к Галадриэли.       - Госпожа, надеюсь, вы не откажетесь потанцевать со мной?       Эльфийка с трудом оторвала взгляд от дочери и перевела его на короля. О чём вообще просит этот безумец?! Как можно танцевать, когда рядом сидит самый настоящий демон?!       - Прости, Тьелпе, - тихонько ответила она. – Сегодня я совершенно не в настроении. Тем более что мой супруг находится так далеко. Как я могу танцевать в его отсутствие?       - Но, госпожа… - попытался возразить ошарашенный Келебримбор.       - Надеюсь, ты поймёшь меня, - прервала его Галадриэль. – Поверь, так будет правильно.