Я всего лишь жертва обстоятельств

      Странная помесь счастья и печали, охватившая Майрона сразу после окончания праздника, продержалась недолго и улетучилась уже на следующий день, когда кузнец заявился на своё рабочее место. Именно там он и наткнулся на разъярённого короля Эрегиона, который только и искал, на кого бы эту самую ярость вылить.       - Уверен, это всё из-за тебя! – раздражённо заявил Келебримбор, едва завидев вошедшего друга. – Ты что, не мог станцевать с кем-нибудь другим?!       - О чём ты? – непонимающе уточнил майа, подойдя к своему столу, где лежали всевозможные формы для отливки колец.       - Я о том, что ты очень сильно разозлил Галадриэль! Ты же знал, что она тебя, мягко выражаясь, не жалует! Зачем ты полез танцевать с её дочерью?!       - Да пойми, я не мог пригласить никого другого, - принялся объяснять Майрон. – Ведь это именно Келебриан обучала меня танцам. Мы заранее договорились, что на ближайшем же празднике обязательно вместе станцуем. Она даже подарила мне свой цветок! Разве мог я после этого ей отказать?       - Келебриан обучала тебя танцам? – удивился король. – Так вот где ты пропадал все эти дни!       - И что с того? Как-то раз эта девушка спросила, почему я ни с кем не танцую, и я честно сознался, что не умею. Вот она и предложила меня обучить.       - Ты должен был отказаться, – строго заявил эльф. – Разве ты не знаешь этих девчонок? Да их хлебом не корми, дай с кем-нибудь попеть и потанцевать! Небось хотела похвастаться перед подругами! А ты о Галадриэли подумал?!! Уверен, она запрёт свою дочь в доме, а затем отправит её в Линдон! И поделом!       - А с чего это я должен думать о Галадриэли? – Майрон начинал ощущать всё большее раздражение. – Мы не делали ничего дурного! Подруги Келебриан могут это подтвердить.       - А с того! Прежде чем что-то делать, всегда думай о последствиях! Мать этой девушки очень влиятельна и уважаема. И ты не должен понапрасну её злить!       - Но она злит меня постоянно! – напомнил майа. – Получается, что и уважать мне её незачем!       - В таком случае, ты – самый настоящий идиот! – резко ответил Келебримбор.       - Я - идиот?! – в глазах Майрона вспыхнули злобные зелёные огоньки. – А ты у нас кто?! Истинный идиотизм – это лезть к замужней женщине, которая любит тебя не больше, чем заботливая тётушка дорогого племянника! О, я понимаю, почему ты так разозлился! Потому что она не захотела с тобой танцевать? Так знай, мой друг, что я искренне этому рад!       - Что?! Да как ты смеешь?! – может Келебримбор этого и не хотел, но его рука самопроизвольно легла на рукоять меча. – Или ты забыл, что перед тобой король?!       - А мне плевать! – кузнеца откровенно понесло. – Я был в этом мире задолго до тебя и всех остальных королей, вместе взятых! Вы мне – не указ! Я пришёл сюда по просьбе посланных тобою кузнецов и всегда могу уйти! А если ты решил, что имеешь право меня оскорблять, то могу дать тебе такой же совет – задумайся сначала о последствиях! День, когда я разозлюсь по-настоящему, вполне может стать последним в твоей жизни!       Произнеся столь грозную речь, Майрон повернулся к изумлённому эльфу спиной и быстро вышел из кузницы, громко хлопнув дверью. Работать совершенно расхотелось.       Впрочем, чем себя занять дух гармонии и порядка придумал быстро. Превратившись, как обычно, в птичку, он полетел к дому Галадриэли, дабы проверить, как дела у её дочери. Вдруг бедняжку действительно заперли? Чувство порядка требовало немедленного вмешательства!       В саду эльфийки ничего не изменилось. Всё такое же абсолютно неправильное обилие цветов. Вот только птицы сегодня не пели. Мать и дочь обнаружились на открытой веранде, и между ними также протекал ожесточённый спор.       - Неужели ты не видишь, чего добивается этот монстр?! – чуть не плача вопрошала Галадриэль. – Я требовала оставить мою семью в покое, и вот его ответ! Что он тебе наговорил? Чего наобещал?       - Он? - Келебриан устало поморщилась. – Перестань сочинять эти глупости, мать. Наш танец был моей идеей целиком и полностью!       - Аннатар внушил тебе подобные мысли! Во время нашего последнего разговора этот айну даже не пытался скрыть, кто он есть!       - Этот айну до знакомства со мной не умел танцевать вообще! Мы с подругами обучали его не один месяц! И, повторяю, всю идею с танцами придумала именно я!       Жёсткость слов дочери повергала золотоволосую эльфийку в настоящее отчаяние, но смысл их доходил до неё с трудом. Майрон уселся на крышу веранды и внимательно слушал всё сказанное, сильно жалея о том, что не может спуститься вниз и поддержать несчастную девушку. Оставалось лишь надеяться, что она справится сама.       - Как ты могла предложить ему подобное?! Я никогда в это не поверю! – с горечью воскликнула Галадриэль. – После всего того, что я тебе о нём рассказывала…       - Ты рассказывала мне исключительно свои собственные выдумки! – гневно напомнила Келебриан.       - Это вовсе не выдумки!       - Выдумки! Даже великие орлы относились к Аннатару по-дружески! Если бы он был врагом, разве они подпустили бы его к своим гнёздам?       - Откуда ты можешь знать, как к нему относятся орлы? – настороженно переспросила Галадриэль.       - Так ведь мы с ним летали на их скалы, - насмешливо пояснила её дочь. - Помнишь, я пришла домой вся в перьях? Ты ещё решила, будто я заснула в курятнике.       - Летали?       - Да, летали. Знаешь, какие у него красивые крылья? Я сказала Аннатару, что хочу побывать на вершинах Мглистых гор, и он перенёс меня прямо к орлам. Эти птицы позволяли ему играть со своими птенцами!       Обе женщины ненадолго умолкли. Майрон даже пожалел, что сидел на крыше и не видел, что происходит внизу. Но после небольшой паузы вновь раздался голос Галадриэли. Голос сломленной и уставшей женщины.       - Почему? Просто скажи мне, дочь, почему ты ведёшь себя подобным образом? Зачем ты пытаешься причинить мне боль?       - А ты не догадываешься? – в словах Келебриан опять послышалась насмешка. – Ты так настойчиво пытаешься выдать меня замуж за эльфа, которого я не люблю! И ты оставила отца в одиночестве! Ты не думала, что тоже причиняешь нам боль?       Судя по очередной заминке, Галадриэль вновь призадумалась.       - Так вот оно что… - теперь в её словах ощущался холод. – Ты мстишь мне, дитя? Мстишь своей матери за желание сделать тебя счастливой?       - Счастливой? – Келебриан покачала головой. – Но я совсем не чувствую себя счастливой.       - Ты просто ещё не знаешь, что такое счастье. Собирай свои вещи, дочь. Ты немедленно отправишься в Линдон!       Судя по звукам, женщина встала и ушла в дом. А вслед за ней ушла и Келебриан. Немного посидев на крыше и переварив всё услышанное, Майрон перелетел с веранды к окну, за которым скрывались покои девушки. Эльфийка появилась в своей комнате не сразу. И первым делом она рухнула на кровать, уткнувшись лицом в подушку.       Маленькая рыжая птичка недоумённо моргнула зелёными глазками. Келебриан решила поспать? Или она плачет? Интуиция подсказывала, что именно второе.       Но майа вовсе не хотел, чтобы она плакала. Не придумав ничего лучшего, он, как обычно, начал громко петь. Красивые, грустные и печальные трели сменяли друг друга в течение получаса, а девушка всё лежала на кровати и никак на них не реагировала. Не хочет говорить? Но почему? Быть может, стоило улететь?       Нет! Майрон понимал, что должен поговорить с ней прямо сейчас. Ведь потом Келебриан отправят в этот распроклятый Линдон! И лишь Эру да Намо знают, удастся ли им ещё когда-нибудь встретиться!       Перелетев прямо на каменный подоконник, птичка требовательно постучала клювиком в тонкое стекло. Стук пришлось повторить ещё раз пять, прежде чем эльфийка всё же пошевелилась. Поднявшись с кровати, она подошла к окну и отворила стеклянные створки. Майрон приветливо чирикнул, но девушка вдруг схватила его обеими руками и затащила в комнату. Присев в стоящее у окна кресло, она поднесла птичку к лицу и заговорила горьким, но в тоже время странно насмешливым голосом:       - А вы упрямы, Аннатар. Не понимаете, когда вас не хотят видеть?       Птичка ещё раз виновато пискнула, но Келебриан продолжила свой тяжёлый монолог. Глаза её были немного опухшими, однако даже сейчас она казалась майа неизмеримо прекрасной.       - Наверное, я должна перед вами извиниться. Я втянула вас в эту дурацкую историю с танцами. Отныне моя матушка будет ненавидеть вас ещё больше чем прежде.       Майрон помотал головой, явно не соглашаясь. Или не понимая, за что перед ним извиняются. Но эльфийке было всё равно.       - Да, я виновата перед вами. Я – просто глупая девчонка, решившая досадить собственной матери. Простите, что использовала для этого вас. Мне казалось, что наш танец станет весьма подходящей шуткой. Но чего я добилась? Я виновата и перед вами, и перед ней. Теперь я уеду в Линдон и стану женой какого-нибудь шибко знатного дурачка, согласного терпеть все мои выходки.       Птичка снова помотала головой. Что за безумные слова говорит эта девушка? Что все их отношения были простой шуткой?       - А вы, должно быть, думали о чём-то большем? – судя по всему, Келебриан умудрилась прочитать его последнюю мысль. – Не отрицайте. Я прекрасно знаю, как вы на меня смотрели. И это тоже моя вина. Но вы – айну. Ваша участь – летать по небу, да изредка снисходить до простых детей Эру. Летайте там и дальше. Небо гораздо чище и светлее этой грешной земли.       Все слова, которые Майрон собирался произнести, застряли у него в горле. А эльфийка встала и опять подошла к окну. Высунув птичку на улицу, девушка печально улыбнулась, несмотря на слёзы, что вновь покатились по её щекам.       - Прощайте, - добавила она. – И больше не прилетайте.       Руки Келебриан вдруг разжались, и майа едва не рухнул на землю, но, сделав кувырок в воздухе, всё же раскрыл крылья и стремительно умчался прочь. Он нёсся, цепляясь за ветки и листья, летел, не замечая вокруг ничего, и так до тех пор, пока не врезался в какое-то дерево и не упал в мягкую зелёную траву. В голове оставалась лишь пустота. Наверное, это и есть та самая Пустота, в которую отправили Моргота. Только чувство порядка продолжало тихонько посмеиваться, притаившись где-то на самом краю утомлённого сознания.       - И ведь сколько раз тебе говорили, что ты – идиот?!       Майрон вернулся во дворец только на следующий день. Вернулся с единственной целью – забрать свой любимый меч, оставленный в собственных покоях. Что ещё он забыл в этой стране? Здешние эльфы прекрасно ладят с гномами и людьми, но едва ли поладят с орками. Наверное, ему лучше вернуться в Мордор и опять взяться за людей. Вот если бы эльфы увидели, что люди и орки живут в мире, быть может, тогда кто-то из них и задумался. А кузнечное мастерство тут развито и так. Зачем им какой-то айну? Тем более, если этот айну – идиот.       Зайдя в покои, майа быстро нашёл лежащий под кроватью меч, но потом застыл в нерешительности. Стоило ли взять что-нибудь ещё? Быть может, какие-то книги, или пару эрегионских подушек в свою коллекцию. Но кузнец быстро отмёл все эти глупые мысли. Ничего ему тут не нужно. А харадские подушки ничем не хуже.       Придя к такому выводу, Майрон направился к двери и неожиданно наткнулся там на Келебримбора. Эльфийский король стоял в дверном проёме и явно не желал его никуда выпускать.       - Аннатар, нам нужно серьёзно поговорить, - немного дрогнувшим голосом начал он.       - А ты в прошлый раз ещё не всё сказал? – безразлично поинтересовался майа.       - Не всё, - Келебримбор подозвал его к стоящему у стены дивану. – Просто выслушай, а потом делай, что хочешь.       Тяжело вздохнув, дух гармонии и порядка действительно опустился на указанное место, и король Эрегиона присел рядом. Было заметно, что говорить ему так же трудно, как Майрону слушать.       - Ты, должно быть, знаешь, Аннатар, что эльфы влюбляются всего однажды, - виновато произнёс эльф. – И разлюбить мы уже не можем. Таков установленный в этом мире порядок. Я не знаю, винить ли мне за это тебя, или самого Эру…       - Я всегда выражал лишь его волю, - не преминул вставить Майрон.       - Хорошо, пусть будет так. И я осознаю, что ты был прав, когда сказал, что мои чувства к… к ней… совершенно глупы и недопустимы. Я действительно идиот. Но я ничего не могу с этим поделать. Ты способен помочь мне, Аннатар? Можешь избавить меня от этого чувства?       - Нет.       - Нет, - словно эхо, повторил Келебримбор. – Но если ты не можешь мне помочь, если мои чувства полностью соответствуют установленному вами порядку, то постарайся хотя бы меня понять. Ты плохо отозвался о Галадриэли. Я просто не мог спокойно это слушать! Да, я назвал тебя идиотом, но это всё оттого, что я… я люблю её. Пожалуйста, пойми…       На лице майа вдруг появилась какая-то странная, немного ненормальная, улыбка.       - Ты был прав, король. Я действительно идиот. Такой же, как и ты. За свои слова можешь не извиняться. И я признаю, что не должен был плохо отзываться о госпоже Галадриэли.       Эльф непонимающе уставился на своего друга, и тот всё же решил объясниться.       - Келебриан использовала танец со мной, дабы отомстить своей матери за желание выдать её замуж. Она сама сказала мне это не далее как вчера. Насколько я знаю, она сообщила об этом и матери. Теперь её уж точно отправят в Линдон.       Из уст короля послышался немного нервный смешок.       - Девчонка всё же тебя провела? А ведь не верил. Я всегда говорил, что в Линдоне ей будет самое место. Но ты хотя бы в неё не влюбился?       Майрон на мгновение задумался, после чего отрицательно покачал головой.       - Нет.       - А чего так? Кажется, ты утверждал, что она красивая. Даже мне подсунуть хотел.       - Я уже объяснял, что не могу влюбиться в эльфийку, - бесцветным голосом напомнил кузнец. - Ведь это не соответствует порядку.       - Что ж, значит, тебе повезло больше, - Келебримбор снова заулыбался, но потом его лицо вдруг приобрело самый серьёзный вид. – Послушай, Аннатар. Раз уж мы оба идиоты, и мы оба это признали, то зачем тебе уходить? Забудем про всю эту дурацкую любовь, про всех этих женщин. Ведь мы так хорошо и дружно работали, пока они не встали между нами.       - Но ты же сам сказал, что никогда не сможешь разлюбить.       - Не смогу, - подтвердил Келебримбор. – Но клянусь тебе, что в пределах нашей кузницы я не упомяну имени Галадриэли ни единого раза.       - Совсем-совсем никогда? – с притворной строгостью уточнил майа.       - Совсем-совсем! – заверил его эльф. - Только ты тоже её не упоминай, ладно?       Майрон снова впал в задумчивость, после чего неожиданно расхохотался. И опять каким-то совершенно ненормальным, пугающе горьким смехом.       - По рукам!       Дух гармонии и порядка протянул королю руку, и Келебримбор крепко её сжал.