Серебряный перезвон

Сена не стремился говорить о себе, Роад особо и не спрашивала. Казалось, путешествие вместе именно то, чего ей в жизни не хватало. Особенно ей нравилось, что мужчина рядом с ней не задает положенных в этом случае вопросов и не ведет себя, как “взрослый”. Ну в самом деле, нормальный человек бы уже давно спросил, где она живет и попытался связаться с родителями. А если он ненормальный, маньяк какой-нибудь, то давно бы уже попытался что-то сделать. Так что интрига, а значит и игра Роад продолжалась. Сена на ее вкус был обычным подростком, пусть не на вид. А подростки лишний раз к незнакомцу за помощью не обратятся, это слишком неловко. По этой же причине Роад не жалели, не пытались помогать маленькой бедной девочке. Решила идти - твои проблемы. Но не сказать, что Сена был совсем холоден. Он с удовольствием готовил на привалах покушать и угощал ее, каждый раз интересуясь вкусом. Кажется, ему действительно было важно нравится ли его стряпня. Да и костер он всегда поддерживал, и одеяло мог поправить, но он явно не был “папочкой”, скорее уж другом. С ним было просто и легко во всем. Молчание не тяготило, уставать тот не уставал… Но если все же что-то говорил, то это никогда не было нравоучением. Может, именно поэтому Роад захотелось поделиться своими мыслями, чтобы наконец эти советы услышать. Потому что самой захотелось… Для нее подобное желание было почти шоком. Как же ей казалось странным это состояние. Она же тоже ребенок только на вид. Разве в ее настоящем возрасте людям еще нужны советы? И все же, Роад хотелось спросить, ей казалось, что ощущения от ответа тоже будет для нее необычны и непривычны, потому что такой перед ней человек. Поэтому впервые в своей новой жизни Роад заговорила о своей семье. Описывая дядю рассказала, как относится к нему, и, тихонько вздохнув, в нескольких словах обрисовала Трисию. Роад любила свою приемную семью, но с приемной матушкой ей было общаться весьма непросто. Перед ней приходилось помнить о роли. Перед ней надо было быть ребенком, ее надо было слушаться. А иногда ее действия невообразимо бесили. При этом Роад все равно ее любила. Но как же порой бывало трудно найти общий язык! Они же примерно одного возраста на самом деле… Но выдать, как думала, Роад не могла. Такое и на исповеди не скажешь, священник подумает, что она умом двинулась. И что подумает сейчас пастор? Что у подростка обычные проблемы в отношении с матерью? Совсем не эти советы она хочет услышать! Поэтому Роад и замирает на полуслове. Сена же слабо улыбнулся. - Она красива и легка, - делает вывод. - Она прелестна и хрупка. - Верно, - прошептала Роад, отрывая взгляд от рук и глядя на Сену. Тот смотрел в даль, будто-то видя что-то сказочное. - Тебя пугает ее слабость, ты боишься, что она исчезнет. Ты не хочешь признаться мне, что она тебя раздражает, потому что на самом деле сильно любишь. Роад слабо улыбнулась. Выносить сор из избы нехорошо в принципе, но не в этом дело, пастор прав. - Ты же не хочешь от меня советов? - Сена отложил в сторону похлебку, глядя на Роад неловко улыбнулся. - Советовать кому-то что-то не должен никто. Потому что никто не в состоянии понять другого человека. Его чаяния, надежды, мысли. Все, что он не сказал, всего его сомнения и желания. Сена тихонько вздохнул. - Человек должен поступать так, как сам решил. Он не должен никого слушать, он должен сам двигаться вперед, сам ошибаться. Сена кивнул сам себе. Поэтому он никогда не был в обиде на Йоичи. Он сделал так, как считал единственно возможным. Использовал последний шанс. Кто вправе его осудить? Уж точно не Сена, который был уверен, что поступил бы так же. Сена снова поднял глаза, глядя на горизонт. Алый закат, намек на пригород. Еще один привал, и они будут в Берлине. - Я могу сказать только одно. Любовь к ней самое главное. Раздражение - пустая потеря времени. Надо наслаждаться каждым моментом, ловить его. Потому что после смерти не останется ничего, кроме тающих воспоминаний и горькой пустоты. Роад тихо вздохнула, сжимая руку на груди. От слов Сены заболело сердце. Он был прав. Жизнь слишком коротка, а люди все равно умудряются цепляться за негатив. И ведь не человек, по сути, она уже давно, а ничего человеческое ей не чуждо. - Давай спать уже, - выдохнула Роад, укладываясь в спальный мешок, все еще думая о словах Сены. Как все просто. Просто любить, не обижаться, не раздражаться. Такие прописные истины, которые так тяжелы в исполнении. Костер разгорается, даря тепло. Роад смотрит на Сену, который еще колдует над ним. - Как ты думаешь, что такое любовь? - резко спросила она. Сена ответил не сразу. - Сила жить вопреки всему? - ответил он, как думал. Ради Йоичи он будет жить. Даже убивать ради этого ему придется. Ради него ему хочется быть собой. Настолько насколько это возможно. Сена глядел в огонь. Быть Кобаякавой Сеной. ** Пригород Берлина сначала показался Сене опустевшим, нежилым. Домишки стояли редкие, брошенные, оттого покосившиеся. Кое-где свет, правда, был, но Сена не решился проситься на ночлег. Во-первых, ему он был не нужен, спутница тоже об этом не просила. Во-вторых, мало ли кто там может быть? Кто в здравом уме останется там, откуда все ушли? Любопытство, впрочем, заставило Сену заглянуть в одно из таких окон. Старый дед сидел в качалке, глядя на свечу. Кобаякава остро почувствовал, что тому осталось совсем мало. Кажется, можно было физически почувствовать запах одиночества и пустых надежд. Жизнь на самом деле уже покинула этот дом. Сена сглотнул и резко отшагнул от окна, не отвечая на вопрос Роад, он его даже толком не расслышал, но потом девушка дернула его за руку. - Так где остановимся? - Чуть подальше, - тихо ответил Сена. Почему ушли отсюда люди? Не окажется ли Берлин таким же пустым? Воображение Сены разыгралось не на шутку, представляя пиршество акума в большом городе. Впрочем, спустя несколько километров пригород стал выглядеть приятнее. Кроме заброшенных домов появились вполне обжитые. - Может, здесь? - предложила Роад. Она выбрала самое старое место. Видно было, что здесь никто не живет уже вечность. Но Сена согласился. Зато точно никто не заявится. Да и ближайшие местные были относительно далеко, с глупыми вопросами или навязчивым гостеприимством никто не явится. Камин был цел, Сена его даже разжег, однако, сам он очень быстро провалился в сон, стоило лишь улечься. Ему снился кошмар. Будто он добрался до того старика, а на самом деле это был Йоичи. Он мерно качался на плетенном стуле, глядя в пустоту. - Ты все-таки пришел? - голос будто бы принадлежал не ему, а смерти. Будто бы той было интересно, когда же очередь Сены. Сена не мог сдвинуться с места, не мог ничего сказать. Ему казалось, что он слышит крики тех, кто в эту секунду умирает. - Неужели умирать это больно? - мелькнула странная для него мысль, но спросить вслух он не смог. - Умирать не больнее, чем жить дальше. Сене стало нечем дышать, будто резко кончился воздух. Сразу вспомнилось, как он впервые пришел себя после падения с обрыва. Как он почувствовал легкие, потому что они забыли, как дышать. Как сквозь тяжелое, прерывистое дыхание, он увидел Хируму, его отчаяние, его слезы. Услышал такую простую просьбу - не оставлять его, и такую невыполнимую. Сену будто подбросило, настолько резко он проснулся. Тяжело дыша, еще не до конца придя в себя, Сене показалось, что он снова услышал душераздирающий крик. Сена быстро сел, пытаясь понять, что происходит. Роад рядом не было, так что Сена подскочил и подошел к дверному проему, незаметно выглядывая. Девушка нашлась тут же. К застывшему ужасу Сены, рядом он увидел несколько трупов местных. На его глазах они рассыпались серой пылью. Кобаякава медленно поднял глаза вверх, зная, что он увидит. Надежда, что все это сон, была призрачной. Акума смотрели на Роад, Роад на них. Сену девушка не видела. Кобаякава сделал шаг назад, во тьму комнаты, все еще прекрасно видя всю картину происходящего. Его рука, сжавшись в кулак, дрожала. Неужели он начал привыкать к чужой смерти? Неужели она стала казаться ему неизбежной? А люди так могут? Например, солдаты? Они привыкают? Или это потому что он акума? Сена криво усмехнулся, а потом вздрогнул. Пара акум развернулась на него, будто увидев. Но главное - Роад! Однако, Сена не успел даже двинуться, девушка насмешливо сказала: - Дзибаку-сиро!*, - буднично приказала она, будто предложила чаю. Сена вздрогнул, чувствуя, как ее слова стальными иглами прошлись по всему телу. Приказ, что сродни приказу Графа. Неизбежный, неотвратимый. В этот момент Кобаякава остро осознал, что вместе с этим приказом душа исчезнет из этого мира. Нет, она не упокоится, она умрет вместе с железом. Это понимание пришло из ниоткуда, но было настолько же непреложным, что и приказ Графа. Тошнота подкатила к горлу, и Сена отвернулся, возвращаясь на негнущихся ногах на свое ложе. Он не хотел видеть это, не хотел чувствовать. Вещи хуже смерти действительно существовали. И у таких как он не было воли ее избежать. Сена улегся, заворачиваясь в походное одеяло. Его трясло. Распрощаться со своей недожизнью вот так? Глаза Роад… Цвет кожи. Мими же говорила, кто это; интуиция же подсказывала… Ной! Она - Ной! За окном били ослепительные вспышки, а потом наступила тишина. Зачем Роад так поступила? Зачем ей смерть акума? Такая смерть? Сену такая смерть определенно не устраивала. - Сена? Ты спишь? Сена уселся, поднимая на Роад глаза. - Кажется, ты совсем не испугался? - подивилась она, глядя в лицо пастора и не понимая чужих эмоций. Он был слишком спокоен, предельно. Напряжен - выдавала рука на одеяле. Но между тем, на ее вопрос только усмехнулся. - Да. И видел хороший сон, - Хирума оценил бы сарказм. - Вот как? - игриво удивилась Роад. - Прости-прости. Разбудила? Сена коротко кивнул. Вот уж точно разбудила. - Ты решил, что хочешь жить дальше. Но забыть, что ты акума, ты не имеешь права, ведь от этого ты им быть не перестанешь. - Какие умные мысли! - Тихо, Тацу, она опасна. - Молчу-молчу. - Спасибо, Роад. Нам как раз пора. ** Роад вздохнула про себя. Она испытывала одновременно удовлетворение от совместной прогулки и нежелание расставаться с Cеной. Эмоции же пастора для Роад были, как всегда, не до конца понятны. Легкий флер загадочности сохранился до самого конца, что не могло ее не радовать и не желать новой встречи. Именно на этой ноте и стоило распрощаться, чтобы потом еще какое-то время смаковать сладкое послевкусие от этой встречи. Роад было что спросить, было, как проверить, но знать доподлинно она не желала. За таким стопроцентным знанием, как правило, крылось разочарование. Или вернее скука. А Роад ее терпеть не могла. Странно, но хотела считать Сену другом. А для Камелот в этом вопросе чужого согласия было не нужно. Что бы там пастор на самом деле ни думал, она будет считать именно так. - Саёнара, - склонился в вежливом поклоне пастор, а распрямляясь поднял на нее глаза. - Это было поучительно. - Что именно? - поинтересовалась Роад, наблюдая чуть лукавую улыбку - пастор собирался уйти от ответа. Роад мысленно кивнула. Она, на самом деле, знала. - Еще увидимся, - сказала она в привычной приказной манере. Сена глянул на нее в ответ, и Роад оценила тяжелый взгляд. - Несомненно, - коротко ответили ей. - Роад-сан. Вежливо и отстраненно, без какого-либо страха, хотя он наверняка был в нем. Роад весело усмехнулась. Кажется, скучать действительно не придется. - Саёнара, - попрощалась и Роад. Камелот, глядя вслед быстро удаляющемуся пастору, прошептала: - До новой встречи, любопытный акума-кун. В конце концов, совершенно необычно, чтобы она не сразу поняла, кто перед ней. ** Сена был невообразимо счастлив, что успешно распрощался с опасной попутчицей. Пришлось заставить себя идти медленней, вести себя, как человек… Но Сена не был уверен, что у него получилось. Не был уверен, что Роад не поняла, кто он такой. Тем не менее, она не стала ему ничего приказывать. Сена невольно почувствовал подобие благодарности. Вообще Сена находил свое поведение странным. Несмотря на то, что Роад сделала с чужими душами, Сена так и не посчитал ее своим врагом. Пусть она Ной, пусть она наверняка сродни Графу… Кто знает, может, она на тот момент, в такой своеобразной манере, думая, что он человек, защищала его?.. Сене она показалась вполне человечной, если судить по остальным действиям и словам. Не девочкой, а скорее женщиной со своими проблемами, со своими причинами так поступать… Сена тяжело вздохнул. Неужели он и Графа способен понять и простить? Сена еще раз вздохнул, рассуждая о собственной мягкотелости. Впрочем, прощать что-то в отношении себя ему было не впервой. Хирума не раз упрекал его в излишней доброте, ненужном милосердии. Но вот простить чужую боль… Сена не был уверен, что сможет. Как бы ни было тяжело, он никогда не жалел себя, зато, будто в противовес, у него с избытком хватало этого чувства для других. Пожалеть, поддержать, помочь… Думать о Роад, как о друге странно и глупо. Стоило отставить эти неуместные мысли. Для акума - нои всего лишь хозяева, даже скорее их подобие, потому что ни о какой дружбе в этих отношениях речь не шла. Ах да, есть же подходящее слово - оружие! Сена рыкнул. Он не просил его делать акума. Не нужны ему были такие приключения! И виноват в этом Граф. Во всем виноват только он. А его слуги, наверняка, его поддерживают. Они, несомненно, люди, со своими проблемами, если судить по Роад. Но разве они могут предать своего Графа? Сена замер. В ночной тишине незнакомого ему Берлина, Кобаякава поежился от возникшего ощущения. Те глаза, что он уже видел, казалось, снова уставились ему в душу, и в этот раз взгляд был насмешливым. Кого-то явно смешила его наивность! Сену это только распалило. Да! Он не знает и не может знать всего! Всех желаний и страстей! Что этому Графу и его Ноям нужно! И если нужно это все узнать, чтобы спасти Хируму, что ж, он все выяснит! Но только “если”. Знание ради знаний ему никогда не было интересно. Сжав руки в кулаки, по-детски обидевшись на весь мир, Сена рассерженно зашагал к адресу, который дала ему Химуро. И только оказавшись перед пятиэтажным кирпичным зданием, осознал, что офисы ночью не работают. Сена потоптался на месте, потом вздохнул и полез за картой. Стоило найти какую-то ночлежку. Можно, конечно, и под забором переночевать, но не хотелось привлекать ненужное внимание. - О-я… Сена поднял глаза. В дверях стоял парень, замерший с так и незажженной сигаретой и зажигалкой. Вид тот имел довольно интересный, по меркам Сены слишком экстравагантный. Серьги в ушах Кобаякаву не удивили. Но желтый галстук? Зеленая майка? Что за дикий офисный стиль? - Да, бывает, что ко мне приходят поздно. Но не настолько, - парень иронично улыбнулся, зажигая длинную сигарету и затягиваясь. - Неужели настолько срочное дело, пастор? Неужели так миряне достали? За кем хотите последить? - Маруко Рейдзи? - спросил Сена. - Зовите Марко! И между прочим, я лучший частный детектив в городе, - бодро заявил парень. - Кажется, я все понял. Не так уж много пасторов меня ищут. И, раз офис я уже закрыл, пойдемте ко мне домой. Сестра сказала в телеграмме, что вас надо принять по высшему разряду. Этого я обещать не могу, но койко-место найду. Недавно раскладушку купил, специально для… Кажется, парень любил потрепаться просто так. Сена сравнил его голос с шумом горной речки и ему понравилось. Пусть бухтит, разве плохо, когда кто-то настолько доволен жизнью? Квартира Маруко маленькая, уютная, совсем не скажешь, что тут живет холостяк. Наличествовал творческий беспорядок, который, вопреки ожиданиям в хаос не перерастал. - Вот здесь вы будете спать, горячая вода по расписанию утром и вечером, смотрите не проспите. Так, что еще… - Есть разговор, - Сена не мог спать, даже забыл на секунды что обычным людям сон крайне важен. - Так с ходу? Может, выпьем за встречу? - Химуро сказала, что вы знаете про акума. Рейдзи обеспокоенно поджал губу. - Прям так и сказала? Моя глупенькая кузина вечно лезет не в свое дело. - Нет, она не знает, как эти твари называются. Об опасности я ее предупредил, не волнуйся. Актерская игра на пять с плюсом, Сена. И пошто я тебе так не мил? Сена цыкнул про себя. - А ты, значит, знаешь? - прохладно сказал Маруко. Кобаякава кивнул. - Ожидаемо в каком-то смысле. Так что ты хочешь от меня? - Мне нужна информация. - А чем ты за нее заплатишь? - с вертлявой улыбкой спросил Рейдзи. - Расскажу все, что знаю. Маруко замолк, выглядя заинтересованно, а потом так же молча предложил пройти. ** Сена не ожидал очень многого от Маруко. Терпеливый по натуре, Кобаякава был морально готов собирать информацию по крупицам. Однако совсем не ожидал, что Рейдзи предложит подождать с ответным информационным потоком до завтра. Завтра у него намечалась какая-то важная встреча, которая “теперь, благодаря Сене, пройдет успешно". Кобаякава совсем не представлял какое он к этой встрече имеет отношение. Неужели удалось рассказать что-то подходящее? Тем не менее, пока Рейдзи был на встрече, Сена успел отправить телеграмму Руи, тщетно пытаясь избавиться от ощущения, что у него появилось место, которое он хотел считать домом; успел разнести несколько посылок, выпить берлинского кофе и случайно заметить Маруко. Сена не стал окликать его, чувствуя, что ситуация становится опасной и выходит из-под контроля. Кобаякава просто устремился к нему, сильно желая помочь. Противник выглядел опасно. У Сены даже возникли какие-то ассоциации.... почему-то с пирожками. Потом вспомнился Курита, потом Ватикан… но логика терялась. Тем не менее, оказавшись уже совсем недалеко от них, Сена предпочел затаиться, наблюдая. Ему хотелось понять, что происходит, и как поступить с парнем с дредами. На вид дреды были париком, но Сена не брался судить. Мода - это было явно не про него. - Я заставлю тебя забыть, все, что я сказал! Навечно! - Типа, могила - лучшая защита для болтливых языков? - Рейдзи уже привычно Сене бахвалился, но Кобаякава прекрасно чувствовал его страх. Сена невольно облизнулся. Страх вообще был аперитивом к голоду акума. Кобаякава почувствовал, как Тацу навострил уши, ничего, впрочем, не говоря. Кобаякава же был напряжен. Узнать, как можно больше, но обязательно спасти Маруко! Обязательно! - Обязательно занеси тачдаун, чиби, слышишь! Пусть это и тренировочная игра! Не расслабляйся! Но мысли о Хируме невольно сбивали напряжение. - Вот именно! - мужчина с дредами двигался слишком быстро, подавляюще быстро. Будто бы не был человеком. - Акума? Да-ну, бред. - Нет, не акума. Раздавшийся внутри голос Тацу был напряженным. - Не расслабляйся. - А-то я не знаю. Внезапная поддержка со стороны своего второго “я” была странным ощущением. Но Сене оно в целом понравилось. Быть единым в своем мнении, пусть недолго… Это было здорово. Почему так? Потому что дредоголовый угроза? Потому что… Потому что оба сейчас думают о Йоичи и хотят его видеть? Это догадка едва ли не заставила Сену вспыхнуть, но на размышления уже не оставалось времени. Маруко реально собирались убить, это не было фигурой речи, поэтому Сена бросился из своего укрытия вперед. Один из его прыжков пришелся на перила моста, последний вогнал лицо мужчины в настил. Улыбнувшись Маруко, Сена подхватил недоуменного Рейдзи на плечо, как мешок с картошкой, и собирался сбежать. В итоге пришлось уходить от чужого удара. Сена был готов поклясться, что по ощущениям на него напал разъяренный дракон, их взгляды встретились в тот момент, когда Кобаякава ловко уходил от чужой атаки. Развернувшись на пятках, Сена снова взглянул на дредоголового. Маруко на его плече молчал, но с силой сжимал рубашку. - Ты откуда взялся, чертов мусор? - голос был недовольный, скрывающий неприятное для владельца удивление. Но Сена негромко хихикнул. Какая знакомая манера речи! Только ностальгировать времени нет, уж больно резвый парень: с акума на равных держаться, а может и превосходить. Но уступать Сена не собирался. Чужая жизнь стояла на кону. - Не волнуйся, я уже ухожу, - Кобаякава чувствовал, что улыбнулся, но наверняка улыбка была странной, не его, потому что он чувствовал наслаждение, что испытывал Тацу. Сену снова попытались поймать, будто решили сделать сэк*, но Кобаякава привычно ушел в сторону. К привычной технике добавилась безумная скорость. - Мужика оставь, мусор, - дредоголовый с неприязнью глянул на свою руку, будто именно она была виновата в том, что упустила Сену. - Нет, это мое. - Наш мяч? - поинтересовался Тацу с любопытством. Сена мысленно кивнул, отпрыгивая на перила, уходя от очередной атаки, рукой схватив противника за голову и толкнув в другую сторону. Далось не просто, Кобаякава оценил, но все-таки получилось. - Саёнара, - поспешил попрощаться Сена, пытаясь не скалиться. Тацу входил в раж, ему эти прыг-скоки определенно нравились. - Ты чего раздухорился-то? - спросил наконец Сена, прыгая по зданиям к квартире Маруко. - А что? Мне нельзя сделать что-то полезное ради Йоичи? Сена облизнул губы. Вот оно как. Интересно, а акума что, тоже может любить? - Маруко-сан, вы там живы? Подальше! Как можно! Чтобы их не догнали! Но, кажется, со скоростью акумы сравниться мало кто мог. Этот странный тип, очень сильный на вид, не мог. Сена ответа от ноши не дождался, поставил его на ноги уже в квартире, благо окно было безответственно распахнуто. - Спасибо за спасение, конечно, - заявил взмыленный и красный Рейдзи. - А вы, собственно, чьих будете? Сена посмотрел на Маруко, как на забывчивого идиота, но потом невольно перевел взгляд на зеркало у стены. Пастора не было. Был Кобаякава Сена собственной персоной.