Красавчик и Чудовище

Сняв уличное лоохи, я машинально забросил его на дверцу шкафа и подошел к Мелифаро. Он стоял напротив моего нового приобретения и растерянно смотрел на собственное отражение в старинной резной раме. – Нравится? – я обнял его сзади, заметив, как мои посветлевшие глаза особенно хищно высверкивают в зеркальной тьме. – Ты купил зеркало? – сощурился он. – Мне казалось, такому чудовищу, как ты, закон это запрещает. Зачем пугать эти хрупкие создания своим кошмарным отражением? – Мне, душа моя, закон вообще не писан, – я слегка прикусил зубами его загривок. – Я и есть закон. И порядок заодно. – Не замахивайся на порядок, – слабо хмыкнул Мелифаро, млея под моими поцелуями. – Тебе он не по зубам. – Ну, тогда хорошо, что моим зубам нужно не это, – я снова прикусил нежную кожу, на этот раз чуть сильнее, чтобы услышать наконец томный вздох. Освободив Мела от желто-бирюзового недоразумения, которое он по глупости зовет лоохи, я с наслаждением разглядывал его отражение. Полупрозрачная скаба нисколько не скрывала его явного возбуждения, да и моему ничего не мешало. Я зачем-то вспомнил, какую пытку в свое время устраивали мне по этому поводу джинсы, и невольно скривился. – Макс, – потянулся ко мне Мелифаро, пытаясь развернуться, но я не дал. – Не спеши, малыш, – я прижал его к себе, жадно вглядываясь в зеркало. Я был доволен. Впрочем… Неясное, неоформившееся ощущение где-то на подкорке причиняло слабый дискомфорт. Прочь, негодное! Сэр Макс отдыхает. Я пытался встретиться взглядом с Мелифаро, но он не смотрел на меня. Сжав ладонями его бедра и затаив дыхание, я начал медленно собирать руками ткань, приподнимая подол его скабы. Мелифаро закрыл глаза и откинулся затылком на мое плечо. – Смотри! – приказал мой голос. Сам от себя такого не ожидал, если честно. Мел, вздрогнув, изумленно распахнул глаза. Невыносимо. Невыносимо манящее зрелище. Мое дыхание тяжелело. Но… Чертово ощущение не давало покоя. Что за ерунда? Я постарался сосредоточиться и внезапно понял, что это страх. Но не мой. Мелифаро? Чушь! Не может такого быть, чтобы… Ну не меня же он боится, в самом деле. Что-то здесь не так. Выпустив из рук ткань, я развернул его лицом к себе. – Ты боишься, – я внимательно всмотрелся в него. – С чего бы? – слабо фыркнул он, пряча взгляд. – Все самое кошмарное со мной уже случилось, так что… Ну да, ну да, ври больше. И тут до меня дошло. Мое отражение изменилось в лице и произнесло: – Ты боишься этого зеркала. Почему? Что не так? – Ты так мило обо мне беспокоишься, – попытался отшутиться Мелифаро. – Я могу делать это не мило, если тебе угодно. Мне ведь честно не до шуток. – Оставь как есть, – улыбнулся он. – Мне нравится. – И? – я не собирался закрывать тему. – Да все нормально… – Мел? Он вздохнул: – Да неважно у меня как-то с зеркалами после дома сэра Маклука, – его лицо дрогнуло виноватой улыбкой. А я вдруг вспомнил, что в тот день оно было таким же юным и беспомощным. – В доме сэра Маклука? – мне стало не по себе. – Ты с тех пор их боишься? — Ну, – поморщился он, — не то чтобы боюсь, но мерзких воспоминаний хватает. Особенно в отношении таких вот, старинных. У меня-то дома попроще, ты ж видел. Я вспомнил старое зеркало в чужой спальне, ту прожорливую тварь, растерянного Мелифаро, опутанного серебристой паутиной, и чудовищную опасность, грозившую ему в случае нашей неудачи с зеркальным двойником. Твою же мать! Вот я придурок, совсем забыл о том случае. Я опять взглянул на свою покупку, и меня самого передернуло. Черт, когда же я наконец перестану быть таким невнимательным к жизни близких людей, таким зацикленным на себе любимом, черт! — Мел, я кретин, — я взял его лицо в ладони, прижался ко лбу. — Полный и безоговорочный. Прости. – Тоже мне новость, – театрально вздохнул он. – Я вполне могу это пережить, ты же как-то живешь. – Нет, с этим надо что-то делать, – я задумчиво огляделся. – С тобой, разумеется, не со мной. Я человек конченый, какой с меня спрос? Мел только фыркнул в ответ, а в моей непутевой башке внезапно родилась очередная занятная идея. – Ты чего? – подозрительно нахмурился Мелифаро, глядя на мою расплывшуюся в улыбке рожу. – Никуда не уходи, – подмигнул я ему и метнулся к шкафу, – я сейчас. – Вот незадача. А я только решил было сигануть в окно подальше от твоих гениальных замыслов, – он не сводил с меня глаз. – Что ты опять задумал, Чудовище? – Спокойно, Маша, – я уже спешно рылся в ворохе тряпья и через несколько секунд вернулся с добычей в руках. – Что за Маша? – недоумевал Мелифаро, но я не собирался тратить время на ненужные объяснения, а просто тщательно расправил в ладонях черный шелковый шарф, приложил к его глазам, не удержавшись, легко обвел языком приоткрытые от удивления губы и, шагнув ему за спину, завязал узел. Ммм, прекрасно. Отражение в зеркале было… Охрененным оно было! Я одним движением стянул с себя последнюю одежду, чтобы больше ничего не отвлекало, и снова притянул Мелифаро к себе. — Так лучше? — выдохнул я ему на ухо. — Угу, — удивленно промычал он, а я с наслаждением продолжил прерванное действо. Скаба, комкаясь в наших потных ладонях — не зная, куда девать руки, Мелифаро положил их на мои — медленно поднималась, обнажая колени, бедра, а я неотрывно следил за его реакцией. Грешные Магистры, как он соблазнителен с повязкой на глазах, я и не думал об этом никогда. В паху пульсировал вулкан. – Мел, – я осторожно целовал его плечи, шею, глядя в зеркало. – Это волшебно. Ты себе не представляешь, как это волшебно. А скаба скользила по возбужденному члену Мелифаро. Вот она напоследок прошлась по влажной головке и освободившийся член качнулся, вздрогнув от прилива крови. Мелифаро, оскалившись, втянул воздух сквозь зубы, а я чуть не кончил, глядя на него. Уткнувшись лбом в его спину, судорожно задрал выше измучившие нас обоих тряпки и до боли вжался в обнаженное тело. Мел выгнулся, схватившись руками за края уже не такого страшного для него зеркала, и у меня потемнело в глазах. Кто ж знал, что моя задумка обернется против меня самого — я же еще с Квартала Свиданий только и делаю, что терплю и наслаждаюсь одновременно. — Можно я её порву? — прорычал я, не зная, что еще сделать с его одеждой. — Не вздумай! — встрепенулся Мелифаро и проворно высвободился из легкой ткани. Я был рад, что повязка осталась у него на глазах: с ней он был зависим от меня и моих желаний, во всяком случае, мне нравилось так думать, а это будило азарт. Как же хотелось опустить этого красавца на колени и вжать лицом в пах, но я боялся, что спущу, едва его губы коснутся меня. Прижимая его к себе одной рукой, пальцы другой я чуть потер друг о друга, и они стали влажными и скользкими. Чему только не научишься в Квартале Свиданий – хоть сейчас бы не покраснеть. Я прошелся пару раз по собственному члену и скользнул меж ягодиц Мелифаро. Застонав, он вновь схватился руками за зеркало и подался назад, насаживаясь на мои пальцы. Мне чудилось, что стояк сейчас перейдет прямо в руку, так это возбуждало. Я старался не торопиться, хотя меня уже нещадно трясло. Вынув пальцы, я не отказал себе в удовольствии шлепнуть Мелифаро по заднице. Честное слово, когда-нибудь я выпрошу у Темной стороны возможность оставить на его ягодице отпечаток своей ладони. Надо же хоть раз попросить что-то для себя. А что еще мне придет в голову просить, как не такие вот глупости? Сжав бедра Мелифаро, я медленно толкнулся внутрь. Он замер, напрягшись, но тут же расслабился, позволяя проникнуть глубже. От острого удовольствия у меня подкосились ноги, но я устоял. Я вообще великий колдун, когда надо. Как же внутри было горячо и туго, эту пытку хотелось испытывать бесконечно, и совершенно невозможно было сдерживаться. Я и не стал. Невнятно рыча, я двигался все быстрее, все жестче, а Мелифаро шумно хватал ртом воздух. Его ритмичные вскрики, полосы от ногтей на резной лакированной раме и напоследок густые белые капли, забрызгавшие стекло – мне подумалось, что это самый прекрасный вандализм в мире. А потом я отключился. Ненадолго, всего на пару секунд, даже не упал и не провалился в чужую реальность. Просто на мгновение этот мир пропал во тьме, а потом вновь заиграл яркими красками. Особенно нестерпимо играло лоохи Мелифаро, что неудивительно – это было самое яркое пятно в моей спальне. И на всей улице, наверное. – Животное, – просипел Мел с довольной улыбкой, облизывая пересохшие губы. – Я старался. – Ты снимешь с меня повязку или как? – Или как. Я развернул его к себе и таки заставил встать на колени, но не выдержал и тут же опустился рядом. Сегодня эти губы хотелось целовать: нежно и жадно, невесомо и агрессивно, прикусывая, проникая языком глубже и глубже. Но сил осталось только на фантазии, так что мы просто повалились на постель. Глянув в окно, я с неудовольствием заметил в нем предрассветно-блеклое небо. Это значило, что бедняге Мелифаро до сборов на службу осталась какая-то жалкая пара часов, а, может, и того меньше. Я вздохнул. – Оу, похоже, я испортил твое приобретение, – Мелифаро сонно разглядывал лаковую стружку под своими ногтями. Полоска шарфа сползла с его лица и теперь обвивала шею наподобие ошейника, вновь будоража мое воображение. – Не говори глупости, – лениво отмахнулся я. – Ты еще увидишь, как оно преобразилось. Как оно, кстати? Не тревожит? – Вроде нет, – пожал плечом Мелифаро. – Забавно, а мы ведь с тобой тогда впервые встретились у этого сэра Маклука, помнишь? – Еще бы, – зевнул я. – Ты тогда сообщил, что мы с тобой две задницы одного человека. Такое и захочешь – не забудешь. Мелифаро с тихим смешком уронил руку мне на грудь, и я накрыл ее своей ладонью. Внезапно в комнате раздался недовольный мяв. Мы резко подняли головы. Сон как рукой сняло. На подоконнике сидела Элла и смотрела на нас с легкой укоризной добропорядочной соседки. – Кажется, нас застукали, Ночной Кошмар, – потрясенно произнес Мелифаро, расплываясь в неудержимой улыбке. – Да уж, – отозвался я, борясь, однако, с желанием немедленно прикрыться. – Счастье, что они не умеют разговаривать. – А ты уверен, что не умеют? – Ну, – я все же потянулся за скабой, – раз первые полосы газет пока не пестрят горячими новостями «прямиком из постели сэра Макса», то все в порядке. К тому же зачем так рисковать собственным комфортом? Где их еще будут так баловать, как у меня дома? – Это да, – Мелифаро довольно вытянулся на постели. – Что умеешь, то умеешь. Слушай, Макс, – перевернувшись на живот, он чуть приподнялся на коленях, – а ты нас покормишь? Мур. Я жадно уставился на него. Этот черный ошейник заводил чрезвычайно. – Не искушай меня, котяра, а то ведь и вправду накормлю. А потом еще раз. Заставлю проглотить все до капли, ты меня знаешь, – я состроил зверскую рожу. – Грозный сэр Макс, – фыркнул Мелифаро и снова растянулся на одеяле. – Ну так что, закажешь нам завтрак? – Уже, душа моя, – улыбнулся я. – Да ладно! – восхитился он. – Сам удивляюсь, – я вздохнул и, понимая, что курьер с заказом уже топчется на пороге, с сожалением протянул Мелифаро одежду.