***
Прожив в академии почти семь месяцев, она так и не запомнила, где находится лазарет и голубятня. Дело в том, что в лазарете она была только один раз, когда подожгла торшер, и очутилась там в совершенно бессознательном состоянии. А обратно дорогу не запомнила. Рози пыталась вернуться к Стеклянному саду и идти от него, но ещё больше запуталась. Казалось, что она бродит тут уже больше получаса; серебряные и золотые веточки сплелись в ярко-голубые, а интерьер приобрёл более нежный и современный вид. Рози насчитала не меньше десяти ярких, цветочных работ Моне. С пульсирующей болью бродить тут было невесело: приближался комендантский час, солнце клонилось к горизонту, и она очутилась рядом с восточной башней — обителью Неба. От своего крайне затруднительного положения Рози захотелось разреветься. Или присесть и закрыть глаза. Но вместо этого она упрямо шла по коридорам. Как назло, академия будто бы вымерла. И эльфов Рози позвать не могла: попросту не знала, как. Рози устало прикоснулась к лбу. Вдруг откуда-то послышалась красивая, динамичная музыка, словно недалеко репетировал оркестр. Может поэтому Небо вымерло? Они репетируют концерт? Рози пошла на звук и увидела приоткрывшиеся двери из белого дуба с резьбой. Двери были высокими, такими же, как в дуэльном клубе Солнца или в Бальном зале. У каждого факультета были свои секреты, так какие же были у Неба? С любопытством Рози схватилась за ручку и заглянула внутрь. Перед ней предстал огромный, просторный зал с дубовыми половицами, белыми занавесками, огромными зеркалами от пола до потолка и деревянными круглыми палками около них. Белый холодный свет заливал пространство, а холодный ветерок из приоткрытого окна гулял по комнате. Рози поёжилась. Даже в саду было теплее. В дальнем углу стояли музыкальные инструменты, но людей там не было. Скрипки парили в воздухе, дрожал в воздухе смычок, раскачивались духовые флейты, клавиши пианино отыгрывали грустную мелодию. Белые всполохи магии искрились в воздухе. Рози бы поразилась им, если бы рядом не стояла прекрасная девушка в белоснежной пачке и пуантах, и танцевала. Рози плохо её видела: сказывались расстояние и головная боль, но даже отсюда она заметила её белоснежные и гладкие, как жемчуг, волосы, светлую кожу и едва заметное сияние. До этого такое странное сияние Поттер видела только у своего декана. «Это балерина», — поняла Поттер. Она и не знала, что Небо занималось балетом. Танцевала девушка прекрасно, плавно и изящно, словно бы делала это годами, её глаза были блаженно прикрыты, а руки подняты и сцеплены в замок. Рози удивлённо вздохнула, и звук разнесся по залу, как стук барабанов. Девушка приоткрыла глаза и остановилась. Улыбка слетела с её губ, и лицо приобрело чуточку надменное выражение. Она махнула рукой, и музыка прекратилась. Рози в восхищении посмотрела на неё. Это же была беспалочковая магия. Ярко-голубые, как небо, глаза блондинки блестели, а от кожи исходило сияние, делая её ещё более прекрасной. Рози поняла, что это была какая-то нереальная красота, слишком яркая и ослепительная, сразу бросавшаяся в глаза. Девушка взмахнула своими светлыми волосами и шагнула ближе. — Понравилось? — спросила она и голос у неё был мягким и нежным, как шёлк. Но тепла в нём Рози не услышала. — Д-да, — заикнулась Рози, — вы замечательно колдуете. Для беспалочковой нужно много магии. Девушка улыбнулась. — Если усердно трудиться, не так уж много, — она подошла ближе, — ты ведь не с Неба, да? — она кивком головы указала на золотое солнце на руке Поттер. Рози смутилась. А если она сейчас позовёт воспитателей? Всё-таки нельзя заходить на территорию чужого факультета. Рози поняла, что пора бы уже уходить отсюда. — Я Рози Поттер… с Солнца. Блондинка удивлённо приподняла свои брови. — Та самая Поттер? Спасительница Англии? Рози замялась. Этот вопрос её однокурсники перестали задавать только после того, как поняли, что Рози ничего об этом не помнит. Поттер не хотелось объяснять всё это снова. — Наверное, да, — Рози пожала плечами, — но избранным сейчас считают Невилла Лонгботтома, а не меня. На лице балерины не отобразилось ни одной эмоции, как у фарфоровой куклы. Она продолжила рассматривать Рози, словно диковинку, и ей стало неуютно. Она даже сделала пару шагов назад. Балерина этого не заметила. — Тогда приятно познакомиться, Рози Поттер, — она улыбнулась, — Я Флёр Делакур, одна из участниц балетной труппы. Рози сдержано кивнула. Цветок? * Красивое имя. — Ты что-то ищешь? — Эм… да, мне нужно в голубятню, но я заблудилась. Флёр улыбнулась уголками губ. — Голубятня находится рядом с башней Луны, милая, так что ты немного ошиблась. Хочешь, я тебя провожу? Рози смущённо пошаркала ногой — совершенно не по этикету. Разговаривать с такой взрослой девушкой, курс четвёртый наверное, было как-то неловко. Рози чувствовала себя малявкой. — А разве вам не нужно танцевать? Флёр рассыпчато рассмеялась, и Рози могла поклясться, что у неё самый красивый смех, который она когда-либо слышала. — Ах, нет, эта тренировка была необязательной, я просто решила скоротать время. Мои однокурсницы скучны. Подожди меня немного, я тебя провожу, — и не дав Поттер вставить и слова, Флёр удалилась в небольшую комнату, спрятанную между зеркалами. Переодеваться, наверное. Рози удивлённо захлопала глазами ей вслед. Ничего себе балерина. Через десять минут Флёр Делакур привела её в небольшую башню с винтовой лестницей и маленькой площадкой, выложенной коричневым песчаником и десятком насестов с сухой соломой и отшлифованными жердочками. Площадка была заполнена птичьим гулом: белоснежные голуби — основной переносчик корреспонденции в магической Франции — весело чирикали, завидев учениц, редкими пятнами мелькали чёрные, как оникс, вороны и разноцветные совы. Её Гарри — красивый филин с блестящими чёрными перьями, крючковатым носом и умными, сверкающими в свету чёрными глазами. Гарри приветственно ухнул, заметив её, сложенное в квадрат с красной печатью, письмо мелькнуло белизной в его когтях. Рози счастливо улыбнулась и поспешила забрать заветное послание из его лап. Рози редко ходила в голубятню — точнее два раза за всё время обучения, так как писать ей было некому, не Дурслям же, она почти о них забыла, те же Клара и Камилла ходили сюда каждую неделю с огромными письмами. Рози же почти сюда не заходила, поэтому и потерялась, когда с больной головой пыталась её найти. — Сова? — нежно спросила за её спиной Флёр. Рози неожиданно дёрнулась. Она уже и забыла, что балерина здесь. Странно, что она не ушла, когда привела её сюда. Неужели на своём факультете ей настолько скучно? Вроде бы с такой ослепительной внешностью у неё не должно быть проблем с чужим вниманием. — Точней филин. Его зовут Гарри. — Почему же не голубь? — Мне его покупала мадам Бойо, а она сказала, что раз я англичанка, то мне нужна сова. Флёр издала смешок, но Рози не поняла, то ли ей на самом деле весело, то ли она насмехается. С этой взрослой балериной было совсем не так легко, как с её однокурсниками. Флёр была уже взрослой и понять, о чем она думает, было почти невозможно. Ни единой эмоции не отображалось на её прекрасном лице, кроме немного ленивой улыбки. Рози не знала, что и делать. В присутствии Флёр она выглядела, как малявка, маленькая и некрасивая. — Хороший выбор. Филины гораздо умнее голубей. Мой часто путает адресатов. — Печально, — выдохнула Поттер, стараясь сосредоточиться на своём письме. Она разорвала сургуч и развернула аккуратно сложенное письмо, лихорадочно пробежала глазами по чёрным строчкам и слабо задрожала. Это письмо она отправила ещё месяц назад мадам Бойо — единственной ведьме в Англии, которую она знала, с просьбой узнать дату рождения родителей Поттер. В феврале осознание того, что она не знает даже, когда дни рождения у её родителей, настигло её, как цунами. Мало того, что она отказалась их увидеть, так ещё и элементарного не знала. Рози было так стыдно, что она чуть не разревелась в подушку в один из тёмных вечеров, когда подруги уже заснули. Что она за ребёнок, что не знает дней рождения родителей? И вот ей пришёл ответ. Мадам Бойо, слава Элизе, приняла её просьбу и узнала всё, о чём просила её мадемуазель Поттер. И прочитанные строчки сильно ударили по Рози: оказывается, день рождения матери — Лили Поттер, в девичестве Эванс, — она уже пропустила, мама родилась тридцатого января. Конечно же, тётка Петуния не удосужилась сообщить ей эту информацию. Но она ещё успеет отпраздновать день рождения отца — Джеймс Поттер родился двадцать седьмого марта. Через пятнадцать дней. Рози радостно улыбнулась и с облегчением обернулась к Флёр. Та удивлённо приподняла светлые брови, глядя на её одухотворенное лицо. — Хорошие новости? — спросила она с каплей заинтересованности. Рози закивала, махая в воздухе белоснежным письмом. — Да! Я узнала, когда родились родители, и теперь могу навестить их в этот день! — девочка радостно воскликнула, на глазах выступили счастливые слёзы. Флёр как-то странно посмотрела на неё, и грустные морщинки избороздили её лоб. Рози предпочла это не заметить. — Эм… мадемуазель Флёр, вы не могли бы провести меня к кабинету директора! Мне срочно нужно поговорить с мадам Олимпией. — Конечно. Рози ещё раз улыбнулась и поспешила вниз по лестнице. Чем скорее она доберётся до директрисы, тем скорее она может договориться о посещении родителей в Мунго. Боже мой! Рози распирала такая радость и волнение, что она сможет впервые встретить родителей, которые, как её уверяли одиннадцать лет, были мертвы. Рози была на сто процентов уверена, что мадам Максим разрешит ей навестить родителей.***
— Но мадам Максим… — Я не думаю, что это хорошая идея — посещать Англию в данный момент, особенно тебе, Розали. Там сейчас небезопасно, — голос директрисы был слишком суровый и слишком гордый. Рози могла бы понять, что мадам сегодня в дурном настроении, когда заприметила бурно вскипающие волны, поглощающие корабль на картине, закрывающей проход в кабинет, но из-за радости совершенно не подумала об этом. И сейчас Рози Поттер столкнулась с отказом в посещении родителей, о котором она мечтала целый месяц. Девочке казалось, что ей разбивают сердце. — Но ведь в прошлый раз вы сказали, что я могу навестить моих родителей без проблем! — вскричала девочка, и чёткие английские нотки зазвучали в её голосе. — А теперь запрещаете. Это жестоко! — Не повышай голос, Розали, это не этично, — твёрдо припечатала директриса, окидывая её нахмуренным взглядом. Рози разъяренно задохнулась от нехватки воздуха. — Мадам Максим… — Я не думаю, что тебе нужно навещать родителей именно сейчас, Розали. Никто не запрещает тебе встретить их летом. — Но почему? — У тебя скоро итоговые тесты, тебе лучше не пропускать уроки. И как я сказала, в Англии сейчас небезопасно. — Я читала газеты, мадам Максим, мой филин приносит мне их. Я не видела и слова о «тёмных временах» в Англии, — едко ответила Рози. Её глаза опасно сузились, и она почувствовала, как гнев начинает закипать в ней. Ещё секунда, и она спалит что-нибудь, если не будет себя контролировать. — Тем более, мне нужно только в госпиталь Святого Мунго. Я не планирую посещать Букингемский дворец. Директриса медленно отпила из фарфоровой чашки напиток. Она явно не обрадовалась Розиной иронии, но Поттер было всё равно. Ей нужно было посетить родителей. — Я всё ещё сомневаюсь в этой идее, дорогая Розали. Рози раздражённо заскрипела зубами. — Мадам Олимпия, позвольте вмешаться? — вдруг послышался красивый голос у дверей. Рози сразу же поняла, что Флёр осталась в кабинете и никогда не уходила. Её нежная ладонь легла ей на плечо, и Рози стало чуточку легче. Тело наполнила лёгкость и спокойствие. Рози в который раз задалась вопросом, насколько сильна Флёр и кем же она была, имея такую сильную магию? — Говорите, мадемуазель Делакур. — Не хотела бы вмешиваться, — спокойно произнесла Флёр, — но по моему мнению, мадемуазель Розали ничего не угрожает, если она просто навестит своих родителей. Я общалась со своим отцом на каникулах, и он и словом не обмолвился о проблемах в Англии. Насколько я помню, проблемы в Гринготтсе и в диких лесах, но не в городе. И один пропущенный день никак не скажется на успеваемости юной мадемуазель. Насколько я знаю, она хорошо учится. Дафни де Мурье часто об этом сокрушается в стенах нашего факультета. Кабинет заполнила тяжёлая тишина, директриса сосредоточенно сверлила взглядом чашку, раздумывая о своём, Флёр Делакур невозмутимо стояла, слабо улыбаясь, а Рози Поттер потрясённо смотрела на свою спасительницу. Ей хотелось обнять Флёр прямо здесь и запищать от радости. Рози могла взять свои сомнительные подозрения, когда она встретила её в первый раз, обратно. Флёр Делакур была крутой. И помогала ей, хотя и видела первый раз. Теперь-то мадам Максим точно разрешит ей навестить родителей. — Я напишу мадам Бойо — британскому представителю академии — и посоветуюсь с ней насчёт ситуации в стране. Тогда и решим, можно ли вам, Розали, посетить Англию. — Спасибо, мадам! — радостно воскликнула Рози. — Только можно, мы отправимся туда двадцать седьмого марта? Директриса заинтересованно посмотрела на неё, её тёмные брови чуть приподнялись. — И почему же именно в этот день, милая? — У моего отца день рождения в этот день, мадам. Я хотела бы его поздравить… Даже если он меня и не услышит. На лицо мадам Максим набежала секундная печаль, которая тут же сменилась каменной маской. Но Рози заметила, что взгляд её потеплел. Она приподнялась и ласково улыбнулась ученицам. Тёплая ладонь Флёр всё ещё сжимала Розино плечо. — Я сделаю всё, что смогу. Обещаю, Розали. Рози кивнула и смяла в руке письмо. — Спасибо, мадам, — и, сделав реверанс, Рози отошла вместе с Флёр к двери, обернулась и вышла. И глубоко-глубоко вздохнула, наконец-то расслабляясь, она не думала, что будет так тяжело. Ей казалось, что директриса с лёгкостью отпустит её, а не начнёт уговаривать остаться. За время разговора всё её нутро напряглось, как струна, и только за дверью директорского кабинета Рози смогла спокойно вдохнуть и прикрыть глаза. Невыносимая боль медленными волнами снова запульсировала в голове. — Ты молодец, Розали. Я поразилась, как яростно ты защищала свою цель, словно смелая волчица. Настоящее Солнце, — сказала ей рядом стоящая Флёр. Рози приоткрыла глаза и увидела улыбку у неё на лице. — Спасибо, — тихо шепнула она и снова закрыла глаза — они неимоверно слипались, а голова закружилась, как тогда в саду. Она рассеянно прислонилась к стене. — С тобой всё хорошо? Ты побледнела, — с волнением спросила её Флёр, беря за руку. — Я в порядке, просто перенервничала, — Рози попыталась улыбнуться, но вдруг мир перед глазами сжался, затылок отдал резкой болью, и Рози упала на пол. Колени пронзило острой болью и всё вокруг потемнело. Напоследок она успела подумать о том, что все-таки нужно было сходить к лекарю.