По ту сторону мира

Палочка Невилла мелко подрагивала в его руке, когда он пытался навести её на бывшего узника, но пальцы онемевали и их сводило судорогой, и нацелить её никак не удавалось. Невилл прикусил от усердия губу и внутренне съёжился, его сердце билось так громко, что казалось, каждый мог учуять и услышать его страх, наполнивший гнилое пространство Визжащей хижины. Гермиона стояла позади него и напряженно наблюдала за происходящим. Крыса Короста жалко попискивала в руке Уизли. Хищный взгляд Сириуса Блэка мог прожечь дыру в этом противном создании, и Невилл попытался прошептать нужное заклинание, но огонёк на конце палочки вспыхнул и с мелким шипением потух. Невилл должен был что-то сделать, чтобы Блэка снова посадили в Азкабан: таким, как он, опасным преступникам, не место на свободе. Он предал Поттер и служил Тёмному Лорду, человеку, который убил его родителей. Самой храброй частью своей души Невилл знал, что он должен отомстить Блэку за смерть родителей. Вот только Невилл совсем не смелый. А его палочка его совсем не слушает. Секунды тянулись медленно, Невилла нервно потряхивало. Он стоял с нацеленной палочкой, Блэк всё смотрел на него немигающим, чуть насмешливым взглядом, Живоглот прижимался к груди беглого узника. На кровати гневно сопел Рон, Гермиона затаила дыхание. Вдруг внизу послышались шаги, старые дощатые ступени скрипели и протяжно выли. — Мы здесь! — неожиданно крикнула Гермиона. — Здесь, наверху! С нами Сириус Блэк! Скорее! Невилл судорожно вздохнул и облегчённо опустил палочку, надеясь, что к ним пришла подмога и сейчас беглого преступника заколдуют и вернут обратно в Азкабан, и больше не будет нервного напряжения и липкого страха, который пожирал Невилла с начала учебного года. Дверь с грохотом распахнулась, волшебники стремительно обернулись. В потоке красных искр в комнату ворвался профессор Люпин — в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул от Рона, лежавшего на кровати, к Гермионе, прижавшейся к стене, от неё — к бледному, как свежевыпавший снег, Невиллу, который замер с опущенной палочкой над Блэком, и остановился на самом Блэке, поверженном заклинанием Гермионы и окровавленном у ног Мальчика-который-выжил. — Экспеллиармус! — приказал Люпин. Волшебная палочка Невилла стремительно вылетела из его рук; та же участь постигла и две другие, что держала Гермиона. Люпин проворно схватил их и прошел внутрь комнаты, не спуская глаз с Блэка. У того на груди по-прежнему сидел Живоглот. Невилл удивлённо уставился на преподавателя, который относился к нему, как к родному сыну, и всегда угощал шоколадом, и не мог понять, что же именно мистер Люпин собирается сделать. Зачем он забрал их палочки? Профессор даже не взглянул на Невилла, а вместо этого заговорил необычным взволнованным голосом: — Где он, Сириус? Невилл поднял глаза на Люпина: что тот говорит? О ком? Мальчик снова посмотрел на Блэка. И почему Люпин разговаривает с ним так… неформально? Лицо узника решительно ничего не выражало, минуту он лежал не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на Рона. Невилл озадаченно оглядел пространство справа и слева от приятеля, который был тоже явно сбит с толку. — Но тогда… — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что… — глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он… Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать. Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул. — Профессор Люпин, — не вытерпел Невилл, непонятная ситуация выводила его из себя, — что здесь… Закончить вопрос ему не удалось, он увидел такое, от чего слова застряли у него в горле. Опустив волшебную палочку, Люпин подошел к Блэку взял за руку и помог встать — Живоглот при этом слетел на пол, — после чего по-братски обнял Блэка. У Невилла возникло ощущение, что его желудок куда-то провалился. Картинка, так медленно выстраивающаяся весь этот год, наконец то собралась. Люпин — предатель! Именно он провёл Блэка в Хогвартс, когда он пытался его убить в гостиной, и именно он помогал ему здесь скрываться! Невилл нервно сглотнул и отступил. Если они оба предатели… значит они легко могут убить их так же легко, как расправились с Поттерами… — Не может быть! — ахнула Гермиона. Люпин отпустил Блэка и повернулся к ней. Гермиона вскочила, устремив на Люпина дикий взгляд. — Вы… вы… — Гермиона… — Вы с ним… — Гермиона, успокойся… — Я никому ничего не говорила! — взорвалась Гермиона. — Я скрывала правду ради вас! Вы — оборотень! Невилл не знал, что и думать. Опустошение и мрачное удивление от ситуации пропитало каждую клеточку его тела: с одной стороны Гермиона, которая догадалась о волчьем происхождении профессора (а у Невилла волосы дыбом встали, когда он осознал, что оборотень учил его всё это время) и решила не рассказывать об этом друзьям, а с другой сам мистер Люпин, который добродушно помогал Невиллу и пособничал опасному преступнику. Честно, Невилл за два года постоянной опасности привык к неожиданностям, но это уже слишком. — Мы верили вам… — срывающимся голосом произнёс Лонгботтом, — а вы оказались оборотнем и помогали ему… Сириус Блэк бросил на него какой-то странный, слишком сочувствующий взгляд. — Это он помог Блэку пробраться в Хогвартс и именно он помогал ему убить тебя! — истошно надрывалась Гермиона. Невилл мысленно скорчился: это и он уже понял. — Не всё меряется обычной меркой, Гермиона. Ты угадала из трёх раз всего один. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю Невиллу смерти… — Непривычная судорога пробежала по лицу Ремуса. — Но не буду спорить — я действительно оборотень. Рон предпринял еще одну героическую попытку подняться, но, застонав, тут же повалился обратно. Люпин с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул: «Отойди от меня, оборотень!» Невилл не смел осуждать его сейчас эту реакцию. С ранних лет им, чистокровным, всегда говорили, что оборотни — это грязные и безнравственные чудовища. Лицо Люпина окаменело. С видимым усилием он повернулся к Гермионе и спросил: — Для своих лет ты исключительно умная колдунья. Как ловко ты догадалась обо мне. Наверняка, Снейп подсобил своим рефератом. Надеялся, что кто-нибудь догадается. — Вовсе я не умная, — гневно отозвалась та. — Была бы поумнее, я бы давно всем рассказала, кто вы такой! — Да все и так знают. По крайней мере, преподаватели. — Дамблдор пригласил вас преподавать, зная, что вы оборотень? — Рон задохнулся от изумления. — Он что, с ума сошел? — Многие именно так и думают, — кивнул Люпин. — Как только он ни убеждал преподавателей, что я не опасен! — На этот раз он ошибся! — воскликнула Гермиона. — Вы всё время помогали ему! — она указала на Блэка. Тот подошел к кровати и сел, закрыв лицо трясущимися руками. Живоглот вспрыгнул на постель рядом и, мурлыча, уселся беглецу на колени. Рон, придерживая ногу, отодвинулся. — Я не помогал Сириусу, — повторил Люпин. — И если вы дадите наконец мне возможность, я вам всё объясню. — Если вы не помогаете ему, как вы узнали, что он здесь? — спросил вдруг Невилл, с страхом и ненавистью глядя на Блэка. — Помогла Карта, — ответил Люпин. — Карта Мародёров. Я проследил по ней у себя в кабинете… Вы ничего не знаете о ней, в далёком прошлом, когда я и Сириус учились на пятом курсе, мы Мародёры — Джеймс Поттер, Питер Петтигрю, Сириус и я — создали волшебную карту, которая отображает все ходы и коридоры Хогвартса, а также каждого человека на территории. На седьмом курсе она была утеряна, а недавно я забрал её у Фреда и Джорджа Уизли… Невилл удивлённо приподнял русые брови. О такой карте он на самом деле слышал впервые, да и верил-то собственно с трудом в такую сильную магию, которая могла отобразить местоположение каждого студента в Хогвартсе. Хотя это объясняло, почему братья Рона могли появляться в самых неожиданных местах и гулять после отбоя. Невилл глянул на Рона, и понял, что тот тоже впервые слышал о Карте Мародёров. А потом он вспомнил о создателях Карты и с удивлением понял, что Люпин и Блэк учились вместе с Джеймсом Поттером (а он видел его кубок по квиддичу в зале наград) — отцом Розали Поттер. Интересно, как бы она отреагировала на всё это, узнав, кто её крестный? — Я весь вечер не отрывал от неё глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? Невилл и его друзья на самом деле решили поддержать Хагрида, а по возможности, спасти Клювокрыла, но им, к сожалению, это не удалось. Сам Лонгботтом, как и Гермиона, казни не видели, потому что отвернулись, но Рон успел описать им всё, перед тем, как его психопатная крыса взбесилась и убежала к Гремучей Иве, где после и поймал их Сириус Блэк в обличии Грима. — Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был ещё кое-кто. — Никого больше не было! — напряженно возразил Невилл. — Я не поверил своим глазам, — по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Невилла, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошел какой-то сбой. Как он мог оказаться с вами? — Да не было с нами никого! — И тут я заметил еще одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка… Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву… — Одного из нас! — мрачно поправил его Рон. — Нет, Рон. Двоих. Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона. — Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом. — Что? — на секунду Рон даже забыл о больной ноге. — При чем тут Короста? — Очень даже при чем, — уверил его Люпин. — Пожалуйста, дай мне её. Поколебавшись, Рон сунул руку под мантию, и на свет показалась Короста — она дико металась, и мальчику пришлось крепко ухватить её за длинный лысый хвост. Живоглот на коленях у Блэка вскочил и протяжно мяукнул. Люпин подошел к Рону. Казалось, он даже задержал дыхание — так внимательно рассматривал крысу. — Ну что? — еще раз спросил Рон. Он с трудом удерживал её, и ему было явно не по себе. — Причём здесь моя крыса? — Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк. Невилл заметил, как полыхнули синей, адской ненавистью его глаза. Невилл видел такую же ненависть у бабушки, когда она говорила о Беллатрикс Лестрейндж. — Что вы такое говорите? Конечно, крыса. — Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника. — По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг. В эту самую минуту, как на глазах у ошеломленных ребят Сириус и Ремус превратили Коросту в страшного, облезлого колдуна, Северус Снейп ворвался в Визжащую Хижину и направил палочку на Блэка. В этот момент Невилл Лонгботтом впервые в своей геройской жизни использовал Петрификус Тоталус. На преподавателе. Невилл очнулся от саднящей боли в теле и тугой тяжести в голове, словно бы его запеленали в огромное ватное покрывало и оставили умирать в Сахаре. Перед глазами несколько мучительно долгих секунд плавали нечёткие яркие мушки, которые тут же сменились кристально-белым потолком Больничного крыла, до боли знакомым Невиллу. За три года он уже стал почётным посетителем обители мадам Помфри. Невилл пару раз медленно моргнул, стараясь избавиться от боли, и в голове тут же вспыхнули картинки прошедших событий. Побег Коросты, которая оказалась на самом деле предателем Петтигрю, встреча с Сириусом Блэком, который внезапно оказался невиновным, правда о Поттерах, оглушение профессора Снейпа (одно из самым страшных и ярких воспоминаний прошедшей ночи), обратное возвращение к Гремучей иве, грустный профиль Сириуса Блэка, одиноко смотрящего на Хогвартс восхищённым взглядом (Невилл видел, как тяжело ему было видеть родную школу и не иметь возможность туда попасть снова), а потом ужасающие моменты превращения Люпина в оборотня, храбрость Сириуса, Гермиона и Невилл, сбежавшие в лес, чтобы спрятаться. Невилл с досадой и лёгкой болью в вывихнутой ступне вспомнил, как запнулся о корень дерева и свалился прямо на берег лесного озёра, где дементоры пытались вытянуть душу Сириуса… Те секунды/минуты/часы невыносимой пытки Невилл никогда не забудет. Раньше его боггартом был профессор Снейп, теперь же, он на сто процентов уверен, это дементоры. — Невилл, поднимайся! — раздался командный голос его лучшей подруги Гермионы Грейнджер, и перед глазами замаячили её объёмные кудри карамельного оттенка и беспокойные, чуть нервные глаза. Невилл с беспокойством заметил следы усталости на её тёмной коже. Невилл приподнялся на локтях, стараясь не съёжиться от невыносимой боли, и мутными глазами осмотрел Больничное крыло. Глаза сразу зацепились за мельтешащую фигуру мадам Помфри, кружащую вокруг бессознательного Рона, его раненая нога возвышалась на мягком возвышении из подушек, и Невилла замутило от вида крови. Слишком много её пролилось за последние дни. И виноват в этом он. Если бы Невилл не уговорил его тогда пойти с ним, Рон бы сейчас был жив и здоров. Очередная печаль и сожаление сдавили Невиллу сердце. Гермиона тронула его за плечо и кивнула куда-то в сторону. Невилл повернулся и столкнулся глазами с мудрым, немного далёким, взором директора Дамблдора. Невилл и не заметил, как он тут появился. Его серо-голубая мантия сверкала, как родниковая вода, и Невиллу она напомнила свет Патронуса — древнего заклинания, которое он иногда видел в исполнении бабушки. — Директор? — хрипло вздохнул Лонгботтом, вставая на ноги. — Что произошло? Почему он оказался в Хогвартсе и где мистер Блэк? — Что последнее ты помнишь, Невилл? — спокойно спросил директор, не отрывая своего мудрого взора от него. Невилл сглотнул, стараясь прогнать неприятные воспоминания. — Холод. И дементоров рядом с озером. Мистер Блэк…он… — Нет, слава Мерлину, с ним всё относительно хорошо. Профессор Снейп вовремя подоспел и спас вас. Ещё бы немного, и Вы оба лишились бы души. Профессор переправил тебя к Поппи вместе с мисс Грейнджер, а Сириус Блэк под стражей и ожидает наказания за свои проступки. — Но он ничего не делал! Это всё Питер Петтигрю, — вскрикнула разозлённая Гермиона. Невилл был с ней абсолютно согласен. Хуже существа, чем Питер Петтигрю, просто не существовало, и этот день тому подтверждение. А теперь по вине их всех, Петтигрю сбежал.  — Это Петтигрю напал на Рона, а не Сириус… Дамблдор поднял руку, прервав этот поток объяснений. — Теперь ваша очередь слушать, и я попросил бы не перебивать меня, потому что времени у нас чрезвычайно мало, — начал он негромко. — Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова двух тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров Хранителем Тайны. — Профессор Люпин может подтвердить… — высказался Невилл. — Профессор Люпин далеко в лесу и не в состоянии кому-либо что-либо рассказать. А когда он снова обретёт человеческий облик, будет уже поздно. И Сириус будет хуже, чем мёртв. Могу добавить, что у большинства моих коллег оборотни вызывают столь мало доверия, что его поддержка едва ли поможет. Особенно если учесть, что они с Блэком старые друзья. — Но… — Пойми, Невилл, у нас нет времени. Версия профессора Снейпа, которую он высказал министру до твоего пробуждения, выглядит гораздо убедительнее вашей. — Но что нам тогда делать, профессор? — взмолилась Гермиона. — Это несправедливо! Мистер Блэк и так пробыл в Азкабане столько лет… — Я знаю, — невозмутимо согласился Дамблдор. — Но я бессилен заставить других прозреть истину или отменить решение министра магии. У меня нет такой власти. Глядя на его огорчённое лицо, Невилл почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он уже давно свыкся с мыслью о всемогуществе Дамблдора и рассчитывал, что директор запросто, одним махом найдет какое-то удивительное решение. И вот их последние надежды рушились. Он не знал, что делать и как спасти Блэка. Неужели им придётся сдаться, как он сдался с Джинни? — Сейчас нужно одно, — медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с Невилла на Гермиону, — выиграть время. — Но… — начала было Гермиона, и тут глаза у неё округлились. — Ну конечно! — Теперь внимание, — Дамблдор заговорил тихо и отчетливо. — Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если всё сложится удачно, сегодня ночью вы спасёте две невинные жизни. Но запомните оба: вас никто не должен видеть. Мисс Грейнджер, вы это знаете и знаете, сколь велик риск… Вас — никто — не должен — видеть. Невилл в замешательстве посмотрел на одухотворенное лицо Гермионы. О чём это они говорят? Неужели Дамблдор знает способ, как всё исправить? И почему их никто не должен видеть? И какие две невинные жертвы? Голова Невилла пухла от вопросов, на которые никогда не было ответов. Но потом Гермиона достала из-под ворота кофты круглый медальон с миниатюрными песочными часами на длинной золотой цепочке, и он сразу всё понял. Дядюшка уже как-то рассказывал ему про этот артефакт. Очень редкий и очень опасный. Маховик времени, который способен обращать время вспять. И сейчас они собирались вернуться в прошлое и спасти Сириуса Блэка. Невилл мысленно застонал, когда снежно-белое лицо Драко Малфоя с ярким красным румянцем на щеках появилось в преподавательском коридоре вместе со своими дружками.  — Эй, куда собрались, гриффиндурки? — голос его сочился от несдерживаемой злобы и уязвимой гордости. Гермиона и Невилл с нескрываемым любопытством окинули темнеющий синяк на его лице (подарок от разозлённой Гермионы) и синхронно переглянулись. Наказ Дамблдора был в том, чтобы никому не попадаться на глаза, иначе это навлечёт неконтролируемые проблемы в будущем, и друзья честно торопились и прятались по углам, чтобы никто их не заметил, но Драко Малфой, как всегда, всё испортил. — Что такое, Малфой? Тебе ещё не хватает? — Гермиона угрожающе помахала в воздухе палочкой. Невилл слабо скривился: его всё ещё немного подташнивало от путешествия во времени и осознания того, что они вернулись на полдня назад и могут всё исправить. Невилл быстро глянул на Малфоя: тот скалился и злился, как это обычно с ним бывает. Эгоистичный, напыщенный павлин. Правильно бабушка называет всех Малфоев высокомерными и льстивыми. — Ты пожалеешь об этом, мерзкая грязнокровка! — обиженно зашипел Малфой в лучших традициях животного своего факультета. Невилл нетерпеливо посмотрел на него, если слишком долго общаться с Малфоем, то со временем из-за него начинает болеть голова. Конечно, если бы у Невилла не было важных дел, то он бы обязательно стушевался и не знал, что ответить этому индюку, но сейчас на кону была жизнь невиновного человека и робеть было некогда. Невилл схватил Грейнджер за руку и быстрым шагом повёл её вперёд, на ходу бросая Малфою: — Да мы поняли уже, что ты нажалуешься своему отцу! Придумай уже что-нибудь другое! — Осмелел, Лонгботтом? А не боишься снова сесть в лужу, бедняжку Уизлиетту тебе не жалко? Вдруг на этот раз и грязнокровке достанется? Невилл вспыхнул и внутренне замер, осознавая, что Малфой прав и в многих проблемах, которые Невилл должен был решить, как национальный герой, провалился. Джинни теперь еле дотягивала до слабой волшебницы, Квиррел с Волдемортом затерялся непонятно где, а предатель Хвост на свободе. И всё это произошло, потому что Невилл бездумно слабый и никчёмный. Гермиона схватила его за руку и потянула в сторону. — Пойдём! Время кончается, — маховик гриффиндорским золотом сверкнул у неё на груди, и это на секунду ослепило Невилла. Ему так хотелось вмазать Малфою за все годы издевательств, но если он это сделает, то потеряет драгоценное время. — Испугался, Лонгботтом? — крикнул ему вдогонку слизеринский придурок. — А ты не боишься, что мы всё расскажем преподавателям? — Их сейчас нет, тупица. Все в Большом зале, и наши деканы с ними, так что ты ничего… Дальше они уже ничего не слышали. План, который они с опрометчивой решимостью придумали в Больничном крыле, стал приобретать успешные нотки. Они вспомнили, что всё началось из-за того, что Люпин превратился в оборотня, не успев выпить своё зелье, поэтому и безнадежно попытался защищить их Блэк, и сбежал в хаосе Петтигрю. Поэтому план Невилла и Гермионы заключался в том, чтобы отправиться в полдень, украсть из кабинета Снейпа таинственный пузырёк с аконитовым зельем и подложить его мистеру Люпину, чтобы он точно его выпил. А потом убедиться, что всё прошло хорошо, и вернуться в своё время. На всё у них было три часа, полчаса из которых они уже израсходовали. Пробраться к кабинету Снейпа — изначально самая тяжёлая часть плана, но теперь, когда Малфой выболтал им о том, что Снейпа там нет, всё гораздо проще. Кто бы мог подумать, что в таком благородном деле, как спасение беглого невиновного заключённого, им поможет Драко Малфой. — Алохомора! — воскликнула Гермиона, и замочная скважина озарилась лёгким светом, послышался щелчок и дверь в покои ненавистного учителя открылась. Невилл даже удивился тому, что циничный профессор никак не запечатал дверь хитрым заклинанием. Внутри царил полумрак, мрачные тени ложились на дубовые поверхности, оттеняя зелёные, словно болотная вода, балдахины и тканые обои в мелкие вензели. Пахло сыростью, травами и зельеварением. Невилл ненавидел этот запах, который всегда ассоциировался у него с Северусом Снейпом. — Где он может лежать? — спросил он. Гермиона призадумалась и горько выдохнула. — Жаль, мы не умеем колдовать манящие чары. Это бы всегда помогло… Давай просто поищем. Шкаф со всякими склянками, колбами, мензурками, заспиртованными частями тела разных животных, икры, глазами жаб, и ещё всякой гадости тускло возвышался над столиками и холодным каменным полом. Они примостились у дальней стены, где было особо прохладно и темно, и неживые глаза смотрели укоряюще на Невилла своим мертвым взглядом. Лонгботтому стало страшно, и он специально отошёл к дальней полке. Руки у него тряслись, когда он нервно сжимал палочку и искал глазами нужное зелье. Время тянулось, словно патока, медленно, а оттого и мучительно. Невилл ненавидел это чувство. «Антисглазный лак», «Бодроперцовое зелье», «Доксицид» — пестрели названиями полки, но нужного Невилл так и не смог найти. Отчаянье медленно забирало его в свои объятия, Невилл словно наяву чувствовал тошнотворное прикосновение дементоров к его лицу. — Нашла? — крикнул он Гермионе. Она копалась на рабочем столе. — У меня ничего нет! — Пока нет! Посмотри около котлов. Невилл метнулся в противоположную часть комнаты, где мирно висели разнообразные котлы, синела горелка и радостно поблескивали волшебные инструменты, в котле ещё оставалось немного прозрачного зелья, но Невилл не стал рисковать и проверять его. Он хаотично осмотрел всё, а потом открыл нижний шкафчик и с удивлением заметил пыльные колбы, среди который стоял небольшой флакончик с перламутровым зельем и аккуратной подписью: «Аконитовое зелье. Для Люпина». Невилл издал радостный возглас. Гермиона сразу же метнулась к нему. — Теперь к профессору? Думаешь, успеем? — Надеюсь, — выдохнул Невилл, пряча зелье в карман мантии. — Главное, чтобы Снейп потом не узнал, что мы перерыли его кабинет. Боюсь, тогда он сживет меня со свету. Гермиона криво усмехнулась и взмахом палочки вернула разбросанные вещи на свои места. Чтобы вернуть зелье профессору Люпину и подложить прямо ему под нос (слава Гермионе и её чудесному мозгу, который умудрился придумать отвлекающий маневр), им понадобилось полтора часа, и когда время уже почти истекало, они бегом бросились к Визжащей Хижине, намереваясь скрыться в лесу и ждать полнолуния. Сердце Невилла громко стучало, а в голове вспыхнула внезапная мысль, что Клювокрыла им так и не удалось спасти. — Что нам теперь делать? — устало выдохнул Невилл, прислоняясь затылком к каменной стене. Солнце уже почти село, и яркие оранжевые всполохи играли нежными тенями в воздухе. Невилл, наблюдая за ними, почувствовал себя необыкновенно уставшим и растерянным. Они спасли Сириуса Блэка, но не успели к Клювокрылу. Что им теперь делать? Время уже заканчивалось. Ещё немного и они вернутся в то время, откуда ушли. — Ждать, — ответила Гермиона, крутя в руках маховик, — только ждать.

***

Глаза Сириуса Блэка наполнились тёплой печалью, когда он посмотрел на него. Морщины избороздили лицо единственного Блэка, а нечесанные космы угольного оттенка спадали ему на лицо. Невиллу было одновременно страшно и неловко смотреть на него. — Ты очень похож на свою маму, Невилл, — сказал он ему, — я знал Алису, она училась вместе со мной на Гриффиндоре. У тебя такое же лицо, как у неё, и взгляд добрый, простой. Невилл сдавленно охнул, услышав это. Острая печаль кольнула его, когда он вспомнил лицо матери на семейных фотографиях и их могилы на кладбище, такие одинокие и неживые. Родители… Невилл бы всё сделал, чтобы вернуть их. И слова Блэка напомнили ему о том, как же много они для него значат. А он их даже не помнит. — Я рад, что мы… смогли спасти Вас, мистер Блэк, — смущённо выдавил Невилл, — Вы заслуживаете справедливости. Блэк горько усмехнулся. Двенадцать лет в Азкабане сразу же отразились на его лице. — Я слишком долго ждал справедливости, чтобы в неё верить. Справедливость иногда толкает на поступки, о которых потом жалеешь. Я хотел отомстить Питеру, — крыса жалостливо всхлипнула в его руках, вскоре он передаст её Дамблдору, — и оставил Рози одну. — Рози? — Розали Поттер. Моя маленькая крестница. Мы её так называли, потому что Джеймсу не нравилось это имя. Он хотел назвать её Хариетт, — Блэк счастливо улыбнулся, вспоминая то время. — Я ведь её крестный и должен был защищать. Я так часто хвалился, какой я хороший крестный, а в итоге… Она совсем одна. — Вы хотели её увидеть в Хогвартсе? — догадался Невилл. Сириус грустно кивнул. — Да, я думал, что она здесь, что директор следит за ней и оберегает от опасности. У меня же не было газет в Азкабане, все новости мы получали только из насмешек охранников. Я знал, что она стала победительницей Волдеморта, а меня обвинили в предательстве Джеймса и Лили… Я бы лучше умер, чем так поступил… А Рози теперь считают Девочкой-которая-выжила… Чушь конечно, она же была совсем крошкой, ростом с игрушечную метлу. Когда я вернулся сюда, я надеялся, что смогу повидаться с ней и всё объяснить, но… Судьба жестока. У Невилла перехватило дыхание от искренности мистера Блэка. В его словах было столько боли, столько уязвимости, но Невилл не мог сказать ничего другого. — Директор не хочет об этом говорить, но мне бабушка как-то рассказала, что Розали Поттер может быть в Шармбатоне. Почему-то никто не разглашает, где она сейчас. Словно это тайна мирового масштаба. — Шармбатон? Но туда же не попасть! — Но вы могли бы написать письмо ей? Может, она бы согласилась с Вами встретиться? — внезапно предложил Невилл, сочувствуя ему. — Да! — воскликнул Блэк, лицо его озарилось счастьем. — Она получит письмо и я смогу с ней поговорить. Объяснить всё… Мне всё равно нужно где-то скрываться, пока будет идти суд над Петтигрю. — Думаете, Вас оправдают? Сириус Блэк взглянул на него широкими от переполнявшей его надежды синими глазами. — Если нет, то я не представляю своей жизни. Ещё раз запертым в четырёх стенах я не окажусь.