***
— А мы с Джорджем тогда кто? Соседи? — возмутился Фред, но миссис Уизли его уже не слушала, а радостно обнимала своего младшего сына и строила грандиозные планы на праздничный ужин. Невилл стоял рядом с смущённым Роном и крутил в руках своё письмо: абсолютно обычное, без значков и благодарственных грамот. Директор Дамблдор счел Рона лучшим кандидатом на роль старосты, и Невилл не знал, хорошо это или плохо. С одной стороны, Рон его лучший друг, за которого он должен быть счастлив, но с другой стороны, тот же Симус был гораздо спокойнее и ответственнее. Гермиона же больше всех заслуживала получить значок старосты, потому что надежнее и справедливее неё никого не было. Интересно, кого же выбрали в старосты другие факультеты? Хоть бы не Малфоя, иначе он сживёт его со свету. — Тебе полагается за это подарок, — с нежностью воскликнула миссис Уизли Рону, — может быть, новую парадную мантию? Джинни, Гермиона и Невилл заговорщицки переглянулись, вспоминая ослепительно древнюю мантию Рона на Святочном балу, из-за которой слизеринцы издевались над ним ещё недели две. Рон, кажется, тоже вспомнил об этом, потому что его лицо искривила судорога отвращения. — Не нужно, мы ему уже купили, — мрачно произнёс Фред, раскаиваясь в такой щедрости. Невилл удивился, откуда это у близнецов столько денег, неужели они тайно стали продавать свои изобретения по почте? — Или новый котёл? — не слышала их мадам Уизли, взмахивая палочкой; тарелки, кастрюли, сковородки полетели в сторону плиты, — или может новую крысу? Ты ведь любил Коросту… — Мама! — воскликнул Рон, оглядываясь. Короста — или анимаг Питер Петтигрю — сдал Волдеморту родителей Рози, а недавно умер в Азкабане, прежде предоставив доказательства невиновности Сириуса Блэка. Лица Розали и Сириуса Блэка выражали при его упоминании гнев. Розали Поттер же, казалось, даже их не слушала. Она крепко держала конверт из плотной бумаги с гербом Хогвартса и не решалась его распечатывать. Теперь она стала полноправной ученицей Хогвартса, раз ей пришло пригласительное письмо. Невилл так радовался, когда получил его в одиннадцать, что чуть не разорвал, поэтому сейчас он недоумевал: почему она его не открывает? Получала ли она его в одиннадцать, или ей пришло только письмо от Шармбатона? И что за золотистая татуировка проглядывала на её предплечье? — Может, новую метлу? Миссис Уизли нахмурилась. Метла — вещь недешёвая. Рон об этом прекрасно знал, поэтому смотрел на мать с опаской, почти смирившись с тем, что метлу не купят. У них не было денег даже на новую мантию, какие уж тут метлы. — Не обязательно самую лучшую… просто новую, старая уж больно надоела. Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась. — Ну конечно можно… Так, хорошо, ещё и метлу нужно купить. Сейчас поужинаем, а утром я отправлюсь на Косую Аллею и куплю вам школьные принадлежности, отдайте мне свои письма, чтобы я правильно купила. Невилл, дорогой, тебе нужна новая одежда? Невилл передал миссис Уизли письмо и отрицательно покачал головой. Бабушка уже всё давно ему купила, правда на размер меньше, но он не посмел упрекнуть её в этом. — Мы не пойдем на Косую Аллею? Но мам, мы же всегда покупали всё вместе, — удивлённо выдохнула Джинни, приподнимая рыжие брови. Её письмо, такое же простое, колыхалось у неё в руке. — Слишком опасно, — произнесла у неё за спиной Нимфадора Тонкс, внимательно поглядывая одним глазом на Розали. Сегодня она вернулась с дежурства пораньше и иногда заглядывала к ним на ужин или просто перебрасывалась с Поттер парочкой фраз. Невилл заметил, что две необычные девушки сдружились и часто о чём-то шушукались, Гермиона подозревала, что Розали тоже хотела стать аврором, поэтому и узнает всё от Тонкс. Невилл так не считал, потому что совсем недавно слышал, как Розали подбивает Тонкс на какое-то приключение. — Вам лучше туда не соваться. Джинни обиделась, но передала матери письмо. То же самое сделали близнецы, Рон и Гермиона. — Роза, дорогая, а твоё письмо? — ласково обратилась к Девочке-которая-выжила миссис Уизли, не дождавшись от неё письма. Рози сидела рядом с Сириусом на кресле и продолжала смотреть на своё, только уже распечатанное, письмо немигающим взглядом. Оно было такое же обычное, как и у него, но Розали Поттер, казалось, видела в нём что-то, что не заметил Невилл. — Мою крестницу зовут «Рози», Молли, — вмешался Сириус, отпивая из гранёного стакана виски. Сегодня у него был дружеский вечер с Ремусом Люпином, и когда Невилл с остальными вошел на кухню, они рассказывали Рози про прошлых членов Ордена Феникса времён Первой магической войны. — И мы вместе аппарируем на Косую Аллею через два дня. — Что? Это опасно, Сириус! Ты ведь сам знаешь, что её ищут! «Пророк» только о ней и пишет, — вспыхнула миссис Уизли, грозно помахивая палочкой: огромный кочан капусты раскололся пополам. Невилл и Рон отошли от неё подальше на всякий случай. — Ты совсем безответственный?! Рози, деточка, отдай письмо. — Она не твоя дочь, чтобы ты командовала ей, — раздражённо бросил мистер Блэк. — Она мне как… — Не кричите, миссис Уизли, — прервал их внезапный усталый голос Розали Поттер, она оторвалась от письма и аккуратно сложила его, не поднимая глаз, выражение лица у неё было подавленное, раздосадованное, словно ей очень хотелось разреветься. — Сириус всё правильно сказал. Я сама должна купить себе школьные принадлежности. Тем более, у меня нет палочки и мне нужна новая, а я не уверена, что в Англии продаются палочки без присутствия покупателя. Миссис Уизли замерла, обдумывая её слова, но потом, с огромным недовольством в голосе, согласилась. Кажется, она забыла, что палочка Поттер была уничтожена Волдемортом на кладбище. Сириус Блэк насмешливо фыркнул в стакан. — Только мы поедем через три дня, хорошо? — обратилась Рози к Сириусу. Блэк озадаченно на неё посмотрел. — Но это же понедельник, рабочий день, там будет много министерских. — Но ты же свободный человек, тем более, я не хотела толпиться с другими школьниками. В Париже все закупались в выходные, — пожала она плечами. Невилл залюбовался тем, как дернулось её плечо, всколыхнулись чёрные волнистые пряди, сверкнули золотом сережки в виде короны — подарок её друзей из Шармбатона. — И я в понедельник свободна, смогу вас проводить, — весело предложила Тонкс, откусывая яблоко и меняя цвет волос на яркую зелень. Она подмигнула подозрительному Ремусу Люпину и демонстративно откусила ещё кусок кроваво-красного яблока. — И Молли не нужно будет волноваться. — Тем более, Сириус, — улыбнулась Рози, благодарно посматривая на Тонкс, — лучше в понедельник. Сириус тяжело вздохнул, переглядываясь с Люпином. Должно быть они оба решили, что спорить с женщинами невозможно. — Без проблем, крошка Ро. — Не хочешь пойти с нами, Ремус? — ухмыльнулась Тонкс. Мистер Люпин поправил рукава старого пиджака и бесстрастно ответил: — Я занят. — Да? А мне казалось, что ты хотел побыть со мной на дежурствах. Ремус Люпин дернул уголком губ, но не ответил. Невилл смутился, когда взгляд Рози Поттер остановился на нём, она задумчиво свела тёмные брови, решая что-то в уме. Рядом шипела Джинни: «Почему ей опять всё можно?», но он слышал только Розали Поттер. — Хочешь пойти с нами, Невилл? Лонгботтом удивленно заморгал, язык словно отяжелел и не желал произносить слова. Если он сейчас откроет рот, то опять начнёт заикаться и окончательно опозорится перед Розали. Он не ожидал, что она обратит на него внимание, а тем более позовёт с собой. — Я. эм. — Ну уж нет, Невилл останется тут. Его бабушка настояла на том, чтобы мы следили и оберегали его. Он никуда не пойдёт. — Директор Дамблдор тоже сказал, что Невиллу лучше не покидать штаб-квартиру, — вмешалась Гермиона, обеспокоенно переставляя тарелки с серванта. Невилл удивился, как много общается с ними Дамблдор, потому что с ним он не разговаривал с четвертого курса, а вдобавок ко всему запретил друзьям писать ему письма, заставляя волшебника мучиться от неизвестности. Розали Поттер пропустила их слова, словно они были абсолютно неважны для неё. — Мне казалось, ты говорил, что твоя палочка плохо тебя слушает. Может, тебе тоже нужна новая? Палочка — это важная часть жизни волшебника, — мягко произнесла она. Миссис Уизли опять не понравились её слова. Если Розали Поттер будет так часто нарушать домашние правила Молли, то нарвётся на постоянные придирки. Сириус Блэк уже нарвался. — Что за ерунда? Он бы сказал нам. — Эм… палочка на самом деле не слушается… она ведь моего отца… — Невилл неловко шмыгнул носом. Бабушка каждый день напоминала, насколько он не походит на своего отца — бравого аврора. — Тогда нужно посмотреть новую, разве нет? — Да, мам, пусть купит новую, — ободряюще улыбнулся Рон, — он своей колдует так же плохо, как я колдовал сломанной. — Не знаю, слишком опасно… — Я позабочусь о них, Молли, не волнуйся, и сообщу Альбусу. Миссис Уизли уперла руки в бока, обвела их всех недовольным взглядом и вернулась к приготовлению мясного рулета и карамельного торта. Рози Поттер и Нимфадора Тонкс дали друг другу «пять» за её спиной. Невилл чувствовал, как восторг к новой знакомой переполняет его. Почему Розали Поттер не появилась раньше в его жизни?***
jonh williams - diagon alley Она хранила письмо от Алекса с местом прибытия и времени в кошельке с оставшимися золотыми монетами из Франции, чтобы не потерять. Она проверила письмо три раза: утром перед завтраком со «знакомыми», после, когда надевала чёрные брюки, красную кофту с изображением Кровавой Мэри, нагло стащенную у Клары, и чёрное лёгкое пальто, и в третий перед самым выходом на крыльце дома Блэка. Её сердце, которое уже и забыло за лето, что такое трепет счастья и томительной надежды, разрывалось от едва сдерживаемых чувств. Ей хотелось улыбаться голубому небу, золотому солнцу, идеально похожему на метку её факультета, прохожим, вечно спещащим по своим делам, Невиллу Лонгботтому с вечно смущённо трагичным выражением лица. Рози он напоминал древнегреческие маски актёров с преувеличенно выраженными эмоциями, поэтому ей очень хотелось, чтобы он прекращал портить такой хороший день своими огромными голубыми глазами-блюдцами. Она скоро встретит Алекса. От этой мысли хотелось лопнуть от счастья, как мыльный пузырь. Ещё бы увидеть девочек, и Поттер могла со спокойной совестью умирать. — Не улыбайся так широко, а то они обо всём догадаются, — понизив голос, усмехнулась Нимфадора, надувая пузырь розовой жвачки и громко его лопая. Сегодня она предстала в образе старушки-волшебницы с крючковатым носом, жидкими волосами и крупной бородавкой, подозрительно похожей на очертания волка, прямо посередине щеки. Рози хотелось сфоткать её новый образ и ярко-розовый надутый пузырь из жвачки и отослать в журнал нелепостей. — Я, может, жизни радуюсь, — улыбнулась она, наблюдая за поправляющим волосы Сириусом. Честное слово, этот мужчина был хуже Сандры, которая торчала в ванной по часу. Ремус Люпин, неожиданно согласившийся, стоял около двери с видом мученика и закатывал глаза каждую минуту, стоило ему только взглянуть на то, как Сириус причёсывает отдельную прядь или поправляет воротник байкерской куртки. Иногда он бросал странно отчаянные взгляды на Нимфадору, и та кокетливо ему подмигивала. Когда он встречался с Рози глазами, то взгляд его неожиданно теплел. Ремус очень много рассказал ей о родителях и её детстве, но Рози так и не сумела разузнать у него, откуда же на его лице такие ужасные шрамы. За каждым следовала история, как считала Рози, у неё так точно. — Не так уж и часто я выходила на улицу за последний месяц. Нимфадора скептически приподняла седые брови. — А ваши побеги с Сириусом посреди ночи? — Это не считается, — Рози нахмурилась, — это же было ночью. Раньше я летом вообще мало жила дома. Раньше она жила у Камиллы в солнечной Испании и проводила каникулы на пляже или в каменном городе, стирая ноги до мозолей и отъедаясь местной едой, или нежилась в запахе Парижа у Аморетт, тайно вздыхала по Алексу и помогала подруге с выкройкой. Сейчас же она почти пленница мрачного дома. Будь же проклят Волдеморт, который сломал ей жизнь с самого начала. Рози поморщилась. Ей сегодня снова снились сны про Волдеморта, но на этот раз вместо чёткой картинки перед глазами расплывался серый горький и едкий туман, в котором Рози тонула и задыхалась. Шрам после того едва заметно простреливало болью, но она так никому и не сказала. Зелёные глаза нашли робкую фигуру Невилла в чёрной мантии (Рози спрятала шармбатонскую в сумке Нимфадоры, чтобы под конец переодеться и убежать в Лондон к Алексу), у него на шее тоже была длинная полоска шрама, которую до этого обожествляли так же, как её молнию. Только вот у Невилла шрам не болел, либо он мастерски скрывал это. — Всё, я готов! С позволения замечу, что я красивее вас всех, — гордо улыбнулся Сириус, подходя к ним с хитро блестящими глазами. Он был до безумия счастлив снова посетить Косую Аллею, на которой не появлялся больше пятнадцати лет, и Рози было совестно, что она собирается под конец закупок сбежать в Лондон, не сказав ему и слова. Но иначе бы он не отпустил её одну — пусть Сириус и делал вид, что она свободная, взрослая и независимая, внутри Поттер понимала: он боится её потерять, как потерял её родителей. — Но, без сомнения, наши дамы прекрасней всех на этом свете. Его серые глаза остановились на скорченной фигуре Нимфадоры. — Так ведь, племяшка? Нимфадора замахнулась на Сириуса клюкой, Рози, тихо посмеиваясь, взяла Ремуса под руку, и они аппарировали. Нимфадора с Невиллом отправятся следом, а потом Сириус собственной персоной, если, конечно, не забредёт в салон красоты или ближайший паб. Но Ремус Люпин, видимо, имел особое чувство юмора, потому перенёс её в небольшой тёмный переулок, напротив которого примостились книжные магазины и закусочные, музыкальные магазины с красочными вывесками Oasis Definitely Maybe и Aerosmith. Рози удивлённо оглянулась: это место точно не напоминало аллею, где можно купить волшебную палочку. Площадь Магии в Париже находилась в самой старой части Франции и напоминала круг, разделённый на секции. — Мы точно туда попали? — спросила она у Ремуса, приглаживая волосы. Во рту стоял горький привкус, а желудок неприятно мутило — аппарация никогда ей не нравилась. Только что прибывший Невилл выглядел так же плачевно, как она — ещё секунда, и он оставит заботливо приготовленный миссис Уизли завтрак на тротуаре. — Вход на Косую Аллею скрыт. Туда пройти можно только через «Дырявый котёл». — В Париже не так? Неужели маглы его видят? — Нет, конечно, туда можно пройти только через арку с волшебными статуями, нужно прикоснуться к их рукам, и они тебя впустят. Сириус только аппарировал и зашёлся лающим смехом. — Ну тогда тебе понравится этот проход. Рози затемнила очки двумя постукиваниями и направилась вслед за Ремусом, Сириусом и Нимфадорой. Невилл шёл между ними и не проявлял никакого удивления — конечно, он знал про этот нюанс. «Дырявый котёл» выглядел так, как она себе и представляла: крошечный невзрачный бар со стёртой вывеской теснился между домами и смотрелся так, словно разменял уже седьмой десяток. Если бы Нимфадора не указала на него, Рози бы никогда не подумала об этом. Разве может проход на магическую аллею выглядеть так грязно? Хотя, может, так было сделано специально, чтобы маглы не обращали внимания и не стремились захаживать в столь неприятное с виду местечко. Внутри там было темно и обшарпано, несколько деревянных столов и стульев помещались на стёртом дощатом полу, окна на удивление были чистыми, но занавески рваные по краям, барная стойка старая и поцарапанная, люстры испускали жёлтый неприятный свет. В углу сидела компания женщин бальзаковского возраста, курящих длинную трубку, несколько школьников в длинных мантиях пили чай и обсуждали покупки с родителями, пара волшебников в пятнистых мантиях что-то бурно обсуждали, размахивая руками. Но когда Рози с остальными направились в сторону барной стойки, все разговоры смолкли и взгляды обратились на них. Особенно досталось Сириусу, которого недавно выпустили из-под ареста. — Это Сириус Блэк… — Мерлин всемогущий, я думал, он уехал из страны… — А это кто рядом с ним? Неужто сама Розали Поттер! На её имени люди поспешно повскакивали со своих мест и вцепились в неё липкими испытующими взглядами. Рози стало неловко от такого большого количества внимания, но Нимфадора спасла её, размахивая крюком и зыркая на всех подслеповатыми глазами-бусинками. — Какая Поттер? Это моя двоюродная внучка Круэлла! А ну отошли все! Однако Невилла Лонгботтома никто скрыть не смог («Мистер Лонгботтом, дайте автограф/расскажите, правда ли ситуация с провалом турнира — это дело рук Альбуса Дамблдора/каково вам общаться с Девочкой-которая-выжила?»), и толпа бы ломанулась к нему, если бы Ремус поскорее не увел их к кирпичной стене в дальней стороне бара. Рози молчаливо сверлила в Нимфадоре дыру, недовольная сравнением с Круэллой ДеВиль. Ремус трижды коснулся зонтом стены, кирпичи задрожали, дёрнулись, и в середине стены образовалась небольшая трещина, которая начала быстро увеличиваться. Через секунду перед ними предстала простая арка, достаточно высокая, чтобы сквозь неё могла пройти мадам Олимпия. А за ней начиналась необыкновенной красоты старинная мощёная булыжником улица. Рози пораженно застыла, широко открытыми глазами рассматривая извилистую аллею, построенную, очевидно, ещё при римлянах, булыжник под её ногами был истертый и трещинистый, но сохранённый магией. Аллея кардинально отличалась от Площади Магии в Париже, та была круглая и разделённая на отсеки и занимала не такое большое пространство, как огромная длинная аллея. Даже воздух здесь был другой, наполненный запахом пыли, средств для очистки котлов, травы и перьев. Многочисленные лавки с соломенными и черепичными крышами тесно примостились между маленькими проулками, качались старые таблички, которые Рози видела только в учебниках истории, волшебники в мантиях сновали вокруг, словно маленькие муравьи. — Тебе нравится? — шепнул ей Невилл, посматривая на неё водянистыми глазами. Рози, с восторгом взирающая на залитую солнцем улицу, улыбнулась ему и кивнула. Ей на самом деле нравилась настолько старая постройка магического мира. Свет отражался в латунных и медных котлах, выставленных перед ближайшим магазином — «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающие и разборные». — Невилл, у тебя ведь есть котёл? Или ты тоже будешь покупать? — мягко поинтересовался Ремус, останавливаясь около магазина. Рози предпочла прослушать и осматриваться по сторонам, любуясь заставленными всякой всячиной прилавками. Письмо в её руке уже не так сильно жгло ей руку: как только она его получила в тот день, ей сразу же захотелось разорвать его на мелкие кусочки, настолько ей была омерзительна идея отправиться в новую школу. Часть её души всё ещё считала, что наступит тридцатое августа, и она отправится в Шармбатон, встретится с девочками и Алексом, снова нарушит тысячу правил, будет помогать Розамунд в саду и сражаться в Дуэльном клубе. Мысль о клубе отозвалась тоской: Лео выпустился из академии, и кто же теперь будет там председателем? Рози на секунду отвернулась к стеклянной витрине с серебряными котлами и позволила себе грустную улыбку: закончилась эра Лео и Рози в дуэлях, теперь осталась только взрослая жизнь и новая страна, но она до конца жизни будет помнить ощущения безграничной власти холодного металла шпаги. — О, у меня остался ещё один, я думаю, мне хватит… прошлые я взорвал. — Ха, Сопливиус тебя не четвертовал за это? — насмешливо оскалился Блэк, открывая дверь магазина. В глаза сразу же бросились огромные столбы сложенных друг на дружку котлов. Рози достала из кошелька пару золотых галеонов (Сириус обменял её деньги в начале августа, а ещё рассказал, что её родители оставили ей сейф, но Рози предпочла тратить то, что осталось в сейфе бабушки и дедушки, а родительский оставить на потом) и расплатилась за котлы. Сириус порывался всучить продавцу деньги, но Поттер наступила ему на ноги, и до следующего магазина Блэк тихо бурчал себе под нос проклятия о «плохих девочках». — Сопливиус — это прозвище преподавателя? Сириус сморщился, словно глотнул пиалу лимонного сока. Нимфадора тихо посмеивалась, а Ремус при своём обычном серьёзном выражении лица слегка нахмурил брови. Неужели этот препод учил и их, раз они так плохо на него реагируют? — Это… твой будущий преподаватель по Зельеварению. Мы с ним вместе учились, и уже тогда он был грязным мерзавцем и мудако… — Сириус! Крестный цокнул. — Старина Снейп считает, что его предмет самый важный и заваливает гриффиндорцев, как рассказали Рон и Гермиона. Рози понятливо кивнула. У неё тоже были такие преподаватели, та же мадам Руссо. Её больше тревожил вопрос насчёт обязательного Зельеварения: в Шармбатоне она отказалась от этого предмета и знала по нему только технику безопасности, и то отрывками. Неужели её заставят посещать дополнительные занятия, чтобы освоить хотя бы основы? Рози не прельщала такая мысль, и она пообещала спросить об этом директора Дамблдора. А что до вражды между Сириусом и мистером Снейпом, то ей просто казалось, что Сириус необъективно реагирует на бывшего однокурсника. Поттер так же бы кривила носом, если бы Дафни стала преподавать её дочери. Они прошли мимо аптеки, из которой доносились кисловатые и горьковатые запахи волшебных растений, бочек с селезёнками летучих мышей, глазами жаб и крыс (и как Клара с этим возится!), из-за которых Рози хотелось чихнуть. Около прилавка толпились волшебницы пожилого возраста и громогласно жаловались на цены. — Как это печень дракона по двадцать сиклей за унцию?! Это же грабёж… вот пожалуюсь в Министерство, будут знать… — Сдались твои жалобы им, они сейчас заняты этим врушкой Лонгботтомом. Ну надо же такое придумать, Сами-знаете-кто-вернулся! Совсем с ума сошли… Видя красные уши Невилла и плотно сжатые дрожащие кулаки, она поспешила увести его оттуда. Потом они пошли вверх по улице и в небольших магазинчиках купили красивые серебряные весы, складной медный телескоп и парочку кристальных фиалов. Рози долго простояла около около витрины «Око в будущее. Пророческие артефакты. Амулеты и обереги», и пока остальные отвлеклись на то, как Невилл поспорил с каким-то парнем, заглянула внутрь и купила Кларе красивую подвеску из необработанного камня цвета молодой листвы — он должен приманивать к ней удачу и счастье, как предсказала милая хозяйка в полупрозрачной шали с вышитыми полумесяцами. — Что ещё осталось? — Сириус вертел на пальце розины котлы, в то время как Ремус и Нимфадора внимательно оглядывались. Пусть в будний день людей было и не много, но кричащие вывески «Мальчик-который-выжил — лгун и обманщик», «Таинственное возвращение героини», «Министерство издало указ о реформе системы образования» не внушили спокойствия. Рози краешком уха услышала, как парочка волшебников обсуждают её — необычайно крутую волшебницу, которую тренировал сам Альбус Дамблдор (ага, как же) — и тихо недоумевала, откуда же такие слухи берутся. «Флориш и Блоттс» — книжный магазин больших размеров, отделанный внутри красным деревом и заставленный полками от пола до потолка, книги — старые и новые — теснились в туго набитых стеллажах, на полу и маленьких пуфиках, Ремус счастливо улыбнулся, когда вошел внутрь и сказал, что это был любимый магазин розиной мамы. Она даже говорила, что столько книг, как здесь, она не видела даже в магловских магазинах. Но Рози, осмотрев помещение, чётко поняла, что он уступает книжному на Площади Магии по красоте и количеству книг — там были её любимые книги по боевой магии, которые занимали два книжных пролёта, а тут была только одна полка. Рози со страхом пролистала «Взлёт и падение Темных искусств», в которых была целая глава, посвящённая ей, и поспешила быстрей выскочить из магазина, оставив покупку учебников на Сириуса. Но на выходе ей не повезло, она зацепилась каблуком за щербатую доску, столкнулась с плечом взрослого волшебника в коричневой мантии и упала бы носом в грязь, если бы не свалилась вниз на низенькую девочку её возраста. Слава Магии, они не упали в пыль, а просто покачнулись. — Приношу свои извинения, я не хотела, — со вздохом прошептала Рози по-французски, отряхивая рукава пальто и проверяя, не выпал ли кошелек из пальто. Девушка напротив неё была в длинной мантии и перчатках с оборками белого цвета — довольно смешное сочетание. Ровная линия каре и чуть недовольное скорченное лицо, словно Рози посмела прикоснуться к королевской особе, а не к школьнице её возраста. — Смотри, куди идешь, — бросила ей девчонка, надувая щеки — так она походила на милого мопса. — И я не знаю французского. Рози глянула на неё из-под ресниц, чуть насмешливо улыбаясь такой показательной презрительности (некоторые девочки-аристократки в Шармбатоне поначалу так делали, пока мадам Руссо не выбила из них это), и мило заправила чёрную прядь за ухо. — А у тебя очень красивая причёска, — девушка недоуменно вытаращила глаза, отчего Рози мысленно хихикнула, — видишь, не обязательно грубить в ответ. — Розали, золотце моё, — окликнула её Нимфадора с порога своим скрипучим голосом, настороженно осматривая черноволосую девушку напротив, у неё за спиной стоял побледневший Невилл, не сводящий напряжённого взгляда с новой знакомой. Рози посмотрела на девушку, та смотрела на Лонгботтома, как на мышь, застрявшую в мышеловке. О, видимо, они были знакомы. — Нам пора. — Уже иду, бабушка Тремейн, — ласково отозвалась Рози и отошла к Нимфадоре. Девочка с каре зашла в магазин, по дороге толкнув плечом (какое детское поведение) Невилла. — Мачеха Золушки? Серьёзно? — обиженно зашептала ей на ухо Тонкс. — Стервозная дамочка, которая хотела сшить шубу из щенят? Серьёзно? Так и узналось, что Нимфадора Тонкс и Розали Поттер в детстве и юности читали детские книжки и смотрели магловские мультики. — Я тебя скоро метлой вытолкаю к твоему парню, если не перестанешь действовать мне на нервы. — Я сама быстрей метлы убегу, помоги только. — Я хотел отвести Рози в «Фортескью»! Там самое лучшее мороженое, — канючил Сириус, когда они направлялись в предпоследний магазин — Рози нужны были школьные мантии. Идею перекрасить шармбатонские отмели сразу, шёлк запрещён и слишком холодно. Рози чувствовала, что если её обрядят в шерсть, она начнёт пугать детей по ночам, притворяясь призраком чумной овцы. Ремус тяжело вздыхал: он заколебался объяснять Блэку, что торчать в самом знаменитом месте Британии при воскрешении Волдеморта и слежке министерства очень опасно. Магазин «Мадам Малкин» встретил их высокими французскими окнами, японскими ширмами с красными витыми узорами, рулонами ткани от тёмных до светлых цветов, готовыми мантиями на тонких, парящих в небе, вешалках и парочкой шляп. Рози не хотела жаловаться, но она ужасно не любила длинные мантии, потому что она часто бегала, и длинные полы мешались, а в Шармбатоне такие мантии были запрещены — нарушали изысканный образ академии. Хозяйка — приземистая ведьма в бордовой мантии, приветливо им улыбнулась, приказала помощнице подшить концы мантии у другого покупателя — высокого волшебника с светлыми волосами. — Добрый день, вы хотите подобрать себе мантию, юная леди? Рози достала письмо и вежливо протянула его хозяйке. Ведьма слегка приподняла брови, осматривая Рози — тёмные очки, скрывающие глаза, чёрная одежда, спокойная приклеенная улыбка, Сириус Блэк и Невилл Лонгботтом за плечами. Рози предполагала, что хозяйка помнила всех первокурсников, а Рози видела впервые. — Здравствуйте, мне нужны школьные мантии. Я еду учиться в Хогвартс. — Проходите на скамеечку, пожалуйста. Сейчас у меня как раз ещё один клиент готовится к школе. Вы только поступили или заказывали где-то в другом месте? На соседней скамеечке стоял волшебник с необычайно светлыми, почти платиновыми волосами, бледным лицом и тонкими губами, которые он не переставал кривить, наблюдая за летающими в воздухе иголками. Рози заметила, что он постоянно отклонялся, видимо, боясь, что иголка проткнёт кожу, и слегка улыбнулась. Длинная чёрная мантия волочилась за ним, придавая его чертам болезненное выражение лица. «Ему бы больше подошли яркие цвета», — подумала Поттер, а потом молниеносно схватила булавку, вцепившуюся в палец волшебника. На бледной, с четко видимыми линиями вен, кисти выступила капля крови, и мальчик недовольно задохнулся. — Вы… — Ничего страшного не произошло, — укорила она его, передавая хозяйке булавку, — всего лишь царапина. Поттер ободряюще улыбнулась блондину, стараясь скрасить напряжённую обстановку, волшебник окинул её взглядом и предпочёл не ругаться, а просто сухо ответить: — Я могу справиться без посторонней помощи маглокровки. — Не за что, любезна была помочь, — саркастично фыркнула Рози, не двигаясь — мерная лента измеряла её параметры — Аморет когда-то так же зачаровывала инструменты, когда шила что-нибудь для Рози. Вскоре за волшебником пришла такая же светловолосая мать — они о чём-то спорили с Сириусом у дверей, но Рози не расслышала, потому что была занята обсуждением мантий с мадам Малкин. Три комплекта обычных чёрных с подшитым подолом, одна зимняя с меховой подкладкой, три остроконечных шляпы — и все черные, сливающиеся с её цветом волос. Рози посмотрела на шляпы и решила, что так пойдет встречать Алекса, хоть повеселит его. Наряд клоуна. Перед предстоящей встречей с новой палочкой и Невилл, и Рози чувствовали некоторое волнение. У каждого эта была вторая палочка, но в то время как Невилл никогда не чувствовал родства с своей первой, но Рози тосковала по палочке из чёрного дерева, как по отрезанной руке. Магазин «Семейство Олливандер — производители палочек с 382 года до нашей эры» диаметрально отличался от своего французского коллеги. В Париже это было самое знаменитое место с личными эльфами, дорогой обивкой на креслах и огромными окнами. Лондонский же магазин был обшарпанным, низеньким, в пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подложке лежала одна-единственная палочка. Рози цокнула языком, но уже не удивилась. Косая аллея была старше Площади Магии, так что состояние некоторых домов было неудивительным. Взрослые предпочли остаться на улице, аргументируя это тем, что подбор палочек — личный момент. Когда Невилл и Рози зашли в магазинчик, где-то в глубине звякнул колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, кроме выстроившихся тысячи узеньких коробочек вдоль стены. Пахло пылью, старостью и полировкой для палочек. — Добрый день, — послышался тихий, будто потусторонний голос из завала палочек. Рози удивленно переглянулась с Невиллом: он-то уже здесь был и должен помнить, как ведёт себя хозяин. Но мистер Олливандер удивил сегодня и Невилла. Он вынырнул из-под завала коробок с зажатой в руке поцарапанной палочкой, волосы старика сбились и напоминали гнездо, а серебристые глаза сканирующе осматривали посетителей. Тут было тише, чем в библиотеке. — Нашлась чертовка, десять лет искал её. — Здравствуйте, мы пришли за палочками. — О да, — старичок покивал головой, задерживая взгляд на Невилле. — Да, так и есть… Я знал, что вы придёте ко мне, мистер Лонгботтом. У вас же сейчас палочка отца? Английский дуб и чешуя саламандры… палочка для верных, смелых и мужественных светлых волшебников. А у вашей матушки была особенная палочка из бамбука и сушёного корня мандрагоры, подходящая для уравновешенных и общительных личностей, это была самая лучшая палочка для гербологов. Вы, случайно, не унаследовали материнской страсти к Травологии, потому что я вижу, что отцовская, склонная для нападений, вам не подходит? О, прекрасно-прекрасно, тогда подождите, я сейчас вам принесу… Рози присела на один-единственный стульчик, наблюдая за тем, как копошится среди палочек мистер Олливандер и произносит вслух характеристики разных материалов. Она сочла удивительным то, что он помнит каждую палочку и его покупателя, это же сколько нужно держать информации в голове. Рози тайно надеялась, что он расскажет про палочки и её родителей. — Так, попробуйте эту — груша и коготь грифона, прекрасна для чар и травологии, подходит в меру мудрым и великодушным людям, — Олливандер передал палочку Невиллу, и тот, слегка робея, взмахнул ей. Старая стеклянная ваза рядом с Рози разлетелась на тысячу осколков, чудом не зацепив лицо девушке. Рози подавила крик в горле. Теперь понятно, почему в магазине мало вещей, какой смысл, если всё разобьют. Невилл сконфуженно извинился, но мастер только беззаботно махнул рукой и отправился за другими палочками. — Так, это определённо цветочное дерево, но коготь грифона был слишком силён, нужно что-то нежнее… Пока Невилл и мистер Олливандер перебирали палочки, Рози вытаскивала осколки и щепки из волос, костеря на чём свет стоит отсутствие защитных барьеров. Интересно, а какие же палочки были у её родственников? Она восхищалась красивой резной палочкой Алекса из клёна и чешуи саламандры. У Аморет и Флёр была одинаковая сердцевина — волос вейлы, но у Вьен палочка была из более спокойного оливкового дерева. Камилла обладала терпеливой палочкой из тополя и волоса из гривы единорога, а у Клары была самая длинная из их палочек — слива и чешуя дракона. Яркий свет отвлек её внимание — Невилл выбрал красноватую палочку из вишнёвого дерева и волоса единорога. Самая подходящая, по словам мастера, палочка для меланхоличных и стойких личностей. — Они ведь используются учениками Махотокоро? Мне рассказывали, что в Японии очень ценится вишнёвое дерево, — спросила Рози с теплотой в голосе. С вишнёвыми деревьями её связывало слишком многое в её жизни, и она испытывала необычайную эйфорию только от одних воспоминаний о розовых садах мадам Розамунд. — Всё верно, палочки из вишнёвого дерева подходят для личностей с огромной внутренней силой и считаются на Востоке очень престижными, многие члены императорского двора используют палочки только из вишнёвого древа. И теперь, мы, должно быть, перейдём к вам, мисс Поттер… — мистер Олливандер приблизился к Рози; от его почти бесцветных глаз исходило лунное свечение, завораживающее среди мрака магазина. Рози стало неуютно, потому что ей показалось, что он знает о ней всё, настолько прямолинейным был его взгляд. — Я долго ждал встречи с вами, мисс, но вы выбрали другую школу. У кого же вы покупали в Париже палочку? Надеюсь, не у у месье Скривальди, качество его палочек просто ужасно. — У месье Лаутера, сэр. — Ах, как хорошо. Точнее прискорбно, потому что что же случилось с вашей замечательной палочкой? Вижу тень утраты на вашем лице. Рози на самом деле чувствовала сухость в горле. Когда-то давно она была малышкой в потрёпанной рубашке, которая испугалась эльфа и не знала, что ответить девочке-аристократке, обижавшей её. А потом в её жизни появилась самая лучшая палочка, которая всегда придавала ей силы бороться. — Она… в неё попала Бомбарда… — мистер Олливандер ахнул, — и она развалилась. — Какое печальное событие, я сочувствую вам, мисс Поттер. У вас очень трагичная судьба. Я помню, как ваши родители покупали у меня свои первые палочки. У вас глаза вашей матушки, мисс; её палочка была очень элегантной и гибкой, десять с четвертью дюймов, ива и волос единорога. А вот ваш отец предпочёл палочку из красного дерева и сердечной жилы дракона. Чуть более мощная, чем у вашей матери, и идеальна для трансфигурации. Какая же палочка была у вас? «Совсем не похожая на палочку моих родителей». — Эбеновое дерево и перо феникса, вымоченное в Веритасеруме. И она вроде как взяла с меня клятву. Мистер Олливандер замер, нахмурившись и внимательно оглядывая Рози цепкими глазами. И откуда у него в глазах взялась эта тоска? — Хм, эбеновое дерево всегда выбирает индивидуалистов, людей, которые будут держаться за свои принципы до последнего, несмотря ни на что, те, кто принимают каждую грань своего естества, особенно тёмную сторону. У меня мало таких палочек, когда-то давно эбен выбирал выходцев из Блэков, но сейчас мало кто подходит под эти критерии. Начинка же вашей палочки выбирает только белых магов, поэтому я могу предположить, что вы очень противоречивая личность, мисс Поттер. Я думал, что вы будете походить на родителей… Взяла клятву, хм… это значит, что нужно искать похожую. Рози молча выслушала его речь, потому что и так это знала, месье Лаутер рассказал ей это при покупке палочки, а также добавил, что у её бабушки из Блэков палочка была почти идентичная. — Так… перо феникса… оно точно останется. Вот, попробуйте ясень — палочка упрямцев. Уже по одному беглому взгляду Рози поняла, что это не её палочка — и действительно, стекло пошло трещинами. Поттер тяжело вздохнула и приготовилась к долгой процедуре подбора: они перебрали ольху, граб, боярышник, терновник, осину — палочки революционеров, Тёмных магов, смельчаков, бунтарок, искателей приключений, перепробовали другую сердцевину, но вещи взрывались, поэтому Олливандер чётко утвердил, что нужна палочка с пером феникса. — …почему бы и нет? Я никому не показывал эту палочку, но почему бы и нет. Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая. Попробуйте. Рози, уже отчаявшаяся, взяла протянутую палочку и, к удивлению, почувствовала необычайное тепло, нежное и успокаивающее, не такое взрывное, как вызывала её прошлая палочка, а более холодное и сдержанное. Она со свистом опустила её вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах. — О, браво! Да, это действительно так, просто прекрасно. Очень любопытно, чрезвычайно любопытно… — Извините, почему любопытно? — Видите ли, мисс Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдаёт только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — её сестра оставила на вашем лбу этот шрам. Рози судорожно вздохнула. Этого не может быть. — Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я же вам говорил, что ваша прошлая палочка охарактеризовала вас, как необычную личность, сочетающую в себе свет и тьму. Думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мисс Поттер. Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но всё же великих.***
По мнению Рози, на неприметной улице было слишком оживлённо. Близилось время к пятичасовому чайному перерыву, но людской поток не иссякал, возвращались люди с работы, торговцы сувенирами подзывали каждого желающего купить флаг или памятную статуэтку с изображением королевской семьи или Биг Бэна, небольшое кафе китайской кухни дразнило Рози — она сбежала с Косой аллеи не пообедав и сейчас чувствовала, что готова продать душу за кусочек яблока. Она подговорила Нимфадору ещё неделю назад, когда та случайно прочитала кусочек письма Рози к Алексу и сразу же начала расспросы, какой это юный джентльмен желает встретить «милую Роузи» в конце августа. Рози ничего не оставалось, как признаться, что у неё есть парень и ей очень нужно с ним встретиться. Тонкс не выдержала её нытья уже на втором круге и они продумали план за вечер: когда они закупятся на Косой аллее, Рози и Тонкс отлучатся в уборную, Поттер переоденется в свой старый шармбатонский пиджак и белый берет, а пальто отдаст перевоплотившейся в Рози Тонкс. Благо, у неё была мантия-невидимка, так что не пришлось пользоваться скрывающими чарами. Тонкс выйдет к мужчинам уже под видом Рози расскажет душещипательную историю, как матушка Тонкс вызвала дочь патронусом домой якобы для срочного поручения, а Рози отправится к своему французу в центр. Поттер местами этот план казался хлипким и непрочным, как её стежки в вышивании, но возможность увидеть Алекса пересилила рациональное мышление. Она всю неделю рассказывала, как повела бы себя в той или иной ситуации, чтобы та не спалилась на Гриммо, иначе все домочацы поднимут такую панику, что Девочку-которая-выжила не выпустят из дома до конца века. Её и так заперли, как драгоценную пичужку, и не дают сделать и вдоха. Конечно, это было опрометчиво — сбегать, но Тонкс посоветовала ей десяток боевых заклинаний и строго приказала пользоваться палочкой в случае опасности и не снимать тёмных очков. Их план прошел без осложнений: Рози под мантией выбралась из Дырявого котла и устремилась в сторону Чаринг-кросс-роуд, чтобы потом перебежать огромную, заполненную машинами магистраль Юстон-роуд, и двинуться уже в сторону Министерства магии около Регент сквер гарден. Она плохо помнила, как выглядит министерство изнутри — была там один раз после смерти родителей и плохо что запомнила, поэтому ориентировалась на подсказки Нимфадоры. Напротив сквера огромное заброшенное здание на неприметной улице. Рози добралась туда относительно быстро, уже без мантии, иначе бы посбивала всех прохожих. Здание министерства под антимагловскими чарами на самом деле выглядело отвратительно: огромное строение 80-х годов, походящее на промышленный завод, на старых воротах значилась вывеска «Осторожно. Опасно!» и люди обходили его стороной, любителей заброшек, как заметила Рози, туда тоже не тянуло. Маглы просто не обращали внимание на это здание. В само здание Поттер соваться не решилась — слишком опасно, что её узнают, ведь Ежедневный Пророк трясет её персону уже которую неделю. Алекс должен прибыть с порталом около шести в отдел Международного магического сотрудничества и ещё какое-то время провести там, заполняя бумаги. Всё это время Рози провела за хождением по тротуару туда-сюда, нервно закусывая губу и сжимая потные ладошки. А если она ему разонравилась за это время? Если он не хочет поддерживать отношения на расстоянии? Если она настолько выгорела после смерти родителей, что не найдёт в Алексе то, что привлекало её столько лет? Постоянные назойливые «если» крутились в её голове, как жирные мерзкие мухи, и не давали спокойно выдохнуть. Она уже распланировала их небольшую прогулку, поэтому старалась отвлечься на это. Перед глазами всё темнело — она поставила затемнение очков на максимум, чтобы подозрительные личности, крутившиеся у министерства, её не узнали. Алекса она заметила не сразу, он уже покинул здание и стоял на тротуаре у стенки, стараясь не влиться в поток людей. Рози поражённо замерла с отчетливой сладкой болью в сердце, которую до этого не ощущала — наверное так чувствуется, что ты скучаешь по человеку. Алекс напряжённо осматривал толпу, а потом его глаза встретились с Рози на противоположной стороне дороги, она точно так же стояла у стены дома и пыталась слиться с обстановкой. Дрожащий вздох сорвался с её губ. Он ни капельки не изменился и остался всё таким же: каштановые волосы, некогда уложенные, растрепались и падали на высокий лоб, острые скулы подчеркивали молодое бледное (Поттер это не понравилось, куда делся его загар?), голубые серьёзные глаза, застывшая улыбка на губах, неизменная рубашка бежевого цвета и коричневые брюки. Воспитание Шармбатона кричало в его жестах, в то время как от Шармбатона в Рози остались только татуировка и шёлковый пиджак. Поттер думала, что он изменился, как изменилась она, и была безумно счастлива, что этого не произошло. Рози сделала небольшой шаг вперёд, а потом сорвалась по пешеходному переходу и кинулась прямо в руки Алекса Фурнье, крепко его обнимая. В нос сразу же бросился морозный запах его парфюма и мягкость волнистых волос. Крепкие руки обвили её талию, закружив, Рози едва успела поджать ноги, чтобы никого не сбить. Тихий шёпот опалил её ухо и всё внутри Рози затрепетало от радости. — Роузи… Рози отстранилась только для того, чтобы заглянуть в его глаза и, дрогнув, улыбнулась, любуясь его лицом, каждой родинкой, пушистыми ресницами, неровностями кожи. Раньше она думала, что Александр Фурнье не способен на настоящие эмоции, он мог только смотреть на неё долгим равнодушным взглядом и жаловаться учителям, что она обижает его подружку. Но со временем она увидела, что в глубине его глаз плещутся очень сильные эмоции, которым она не могла дать объяснения, и что сердце у него горячее, пусть он иногда вёл себя слишком правильно и холодно. — Алекс… Скучал по мне? — шепнула она, прикасаясь кончиком носа к его. Он слегка повернул голову, чтобы погладить её, и улыбнулся, как это было ему свойственно, зажато, но искренне. Расстояние между ними слегка сократилось. Почти как для танго, мог вместиться между двумя телами только тонкий журнал. — Никто не называл тебя Алексом, да? — Только ты обожаешь это сокращённое прозвище, — он мучительно медленно прикоснулся губами в сухом горячем поцелуе, и Рози затопило ощущение острого наслаждения от близости, по которой она скучала. Поцелуй был невинный, просто соприкосновение губ, но Рози могла поклясться, что это один из самых ярких. — Врёшь, — она прикоснулась ладонями к его щекам и притянула ближе, не переставая улыбаться. — Ты тоже обожаешь, когда я тебя так называю. Я вижу по улыбке на твоём лице. Алекс тихо хмыкнул, обнимая её сильней. Поттер уткнулась ему в плечо и счастливо выдохнула. — Я скучал по тебе, Роузи. И волновался. Всё ведь хорошо? Он посмотрел ей в глаза с затаённой тревогой, она-то может и притворилась, что забыла, какие письма ему написала и что с ней произошло несколько дней назад, но он-то помнил и смотрел на неё, как на разбитый сосуд — склеенный, но восстановленный. Рози на секунду отвела взгляд, чтобы собраться с силами и ответить, но тут же заметила, как неподалёку стоял молодой мужчина знакомой внешности и спокойно улыбался, посматривая на них. Рози бы не обратила на это внимание, если бы не знакомые голубые глаза. — Алекс, мне кажется, там твой брат. — Ммм? — он оторвался от неё и удивлённо приподнял брови, не отпуская рук с её талии. Рози кивнула ему за спину, и он тут же обернулся, а потом счастливо расхохотался. — Я думал, ты уже ушёл. Старший брат Алекса — примерно двадцати семи лет со светлыми волосами и правильными чертами лица — подошёл к ним, насмешливо осматривая младшего брата. Рози смутилась, встретившись с родственником Алекса. Как она должна себя вести? Молчать? По этикету она не могла представиться первая, нужно ли ей подождать, пока Алекс сам представит? — И оставил тебя здесь одного без объяснений? Хочешь добраться до Паддингтона пешком? — Я забыл об этом. Антуан, это Рози Поттер, Рози это мой старший брат Антуан. Брат Алекса — Антуан, она вспомнила его имя, улыбнулся им, хитро поблескивая глазами. Видимо, он заметил, как они целовались посреди улицы, не то, чтобы для французов это было странно, но всё же… — Конечно, забыл, — он рассмеялся. — Приятно познакомиться, Рози. Я много о тебе слышал, в основном от Алекса, конечно, но и газеты о тебе тоже пишут. — Антуан, — недовольно осадил его Алекс, смущаясь. Рози подавила улыбку. — Здравствуйте, приятно познакомиться. Я не знала, что Алекс обо мне рассказывает, — она дразняще бросила взгляд на Фурнье. — Он как-то мне пожаловался, что одна девочка обкидала его снежками ни за что, а потом через три года рассказал, что позвал её на свидание. Алекс глухо застонал, пряча лицо в ладонях. Рози рассмеялась, наблюдая за его красными ушами и хитрой ухмылкой его брата. — Ты ведь проследишь за ним сегодня? Не хочу, чтобы мой братец потерялся. — Конечно. — Тогда хорошо вам отдохнуть, — он подмигнул им и направился к станции аппарации. — Не забудь угостить девушку. — Иди уже, — невнятно прошипел Алекс, выражая необычайно сильную эмоцию — стыд за брата. Рози находила это милым и смешным, поэтому ласково растрепала Алексу волосы и широко улыбнулась. У неё с Дадли никогда не было таких отношений, поэтому она очень завидовала Алексу и Камилле, у которых были офигенные родственники. — Ты хочешь в кафе? — тихо спросил он. Ах, он послушался совета брата, боже, какой Алекс иногда неуклюжий и смущающийся. — Неа, — она поцеловала его в щёку, и они оба покраснели. — Я придумала кое-что другое. — И что же? Рози взмахнула ресницами, вытягивая губы. Ей так нравилось с ним флиртовать, что иногда она делала это неосознанно. Алекс опустил взгляд на её губы и переплёл с ней пальцы, поглаживая большим пальцем выступающую косточку пальцев — движение до боли привычное, ей сразу вспомнились прогулки по Парижу, жаркий цветочный воздух и слепящее солнце. В Лондоне сегодня было прохладно и облачно. — Ты же не думаешь, что я так просто тебе расскажу? Какой же это будет сюрприз. — И что же ты хочешь, несносная девчонка? На самом деле она много чего хотела: смерти Волдеморта, живых родителей, вернуться в Шармбатон, чтобы снова обжиматься с Алексом на каждом углу и доводить Гарпию, но вместо этого она просто попросила у Алекса глубокий поцелуй. Они шли неспеша по улицам, людей было уже не так много, и они счастливо разговаривали, хотя иногда Рози поторапливала его, потому что время близилось к закрытию одного очень интересного места. Рози рассказала ему историю о Сириусе, о том, что ненавидела долгие годы, а когда узнала правду, прониклась доверием и симпатией, он был её единственным близким человеком, и пусть они иногда и ссорились, но черт сходства между ними было много. Рассказала про Рона, Гермиону, Джинни и близнецов, что мать Рона пыталась их подружить и всячески опекает Рози, что ей очень не нравится. Призналась, что чуть не порвала письмо из Хогвартса, потому что никак не может с этим смириться. Рассказала о дне рождения, на котором появилась мельком (в основном читала письма и смеялась над подарком Алекса — серьгами в виде короны и говорящими бумажными змейками). С трудом выговорила тираду о девочках, по которым скучает, и о том, что Клара ей очень редко пишет. Алекс пообещал ей приглядывать за ней, потому что Клара очень болезненно отнеслась к тому, что Рози больше не будет учится в Шармбатоне. Отчасти она её понимала, потому что всегда чувствовала себя склеивающим звеном: это она привела Клару и Аморет в их с Кам компанию и поддерживала там тёплую атмосферу, но кто это будет делать теперь? Аморет слишком нежна и неконфликтна для этого, Камилла считает их слишком маленькими, а Клара очень взрывоопасная. А если Йоханесс опять полезет к ней? Рози уже давно копила в себе эти вопросы и, рассказав Алексу, ей стало необычайно легко на душе. — Ты можешь передать Кларе кое-что? Как подарок от меня, — попросила она Алекса, протягивая купленный амулет удачи. Алекс без колебания согласился. Поттер очень надеялась, что они смогут найти общий язык, ведь Фурнье обычно не испытывает эмпатию к чужим людям. Алекс в ответ рассказал ей, что его отец занят на посту министра магии и дома бывает редко, чему Алекс не рад: он не любит оставаться один на один с деспотичной матерью, которая требует от него слишком много. Недавно он виделся с Дафной и клятвенно заверил Рози, что сейчас они просто друзья, а де Мурье сейчас занята другой девушкой. — Мы почти пришли, закрой глаза, — попросила его Рози, отходя назад и вытягивая из кармана широкий шарф. Алекс попытался заглянуть за спину, куда быстро прошмыгнула Поттер. — Хочешь завязать мне глаза? А ты всё такая же испорченная, милая, — со смешком высказал он, послушно закрывая глаза. — Ты недалеко от меня ушёл. Рози встала на носочки, чтобы дотянуться до его затылка, но её маленький рост этого не позволил. Девушка пару раз подпрыгнула, тихо возмутилась, нахмурилась, прокляла Алекса и свои короткие ноги, а потом недовольно пробубнила: — Ты не мог бы немного наклониться? — Что-что? Ты не дотягиваешься? Рози зло сверлила дыру в спине Алекса, но тот этого, конечно же, не видел, поэтому продолжал усмехаться. Не выдержав, она надавила на плечо, и парень без колебания чуть согнулся, позволяя ей нацепить ему шарф. Благо, они стояли у скамейки перед самым входом и людей почти не было в это время, только пара детишек, поэтому Рози беспрепятственно купила билеты и повела Алекса под руку. Перед огромной аркой с красочной надписью она остановилась и быстрым движением стащила с его глаз шарф. — Тадам! Фурнье пару раз моргнул, а потом нечитаемым взглядом уставился на вывеску. Рози хихикнула, не выдержав это, а губы Алекса дрогнули в улыбке, которую он пытался скрыть. Парочка детей, весело болтающих, проскочила мимо них и устремилась вперёд. — Зоопарк…? — Ага. Тебе нравится? — Это… смешно. Иногда я поражаюсь, какая ты в один момент ребяческая и ироничная. — Стараюсь ради тебя. Кто тебя ещё сводит в самый знаменитый зоопарк в стране? Чтобы не смущать детей, она поднялась на носочки и поцеловала его в подбородок, но Алексу было плевать на условности, и он подхватил её на руки и крепко прижал к себе. Его губы тут же прижались к её в нетерпеливом поцелуе, кончик его языка прошёлся по её нижней губе и тут же соскользнул внутрь, но Рози вовремя остановилась. Красная и взбудораженная, она заторможенно кивнула на вход в зоопарк. — Пойдём? Внутри они тут же купили морковные палочки, которые Рози хотела съесть сама, но Алекс скормил их первому попавшемуся вольеру с обезьянами, а Рози купил мороженое и сок. Лондонский зоопарк был огромен и честно считался достоянием страны, сюда приходили не только чтобы посмотреть на животных, но и подивиться исследованиям университета, который находился при зоопарке. Алекс и Рози, весело смеясь, прошлись мимо животных саванны — спящих львов с великолепной золотой шерстью, полосатых зебр, антилоп, стаи гиен, бегемотов, жирафов (Рози сравнила шею Алекса с огромной шеей жирафа, отчего получила притворно обиженное лицо на протяжении следующей секции с попугаями). Они долго проторчали у рептилий, пока Поттер сюсюкалась со змеями, а Алекс заставлял её поговорить с ними на парселтанге. Рози очень пожалела, что не захватила с собой камеру, ведь вид счастливого расслабленного Алекса, мирно наблюдающего за пингвинами, стоил дорогого. — А ты знаешь, что они находят пару на всю жизнь? — спросила она его, опираясь на поручни. Их локти соприкасались, и смотрели они на мило мигающего глазками пингвина. Он взмахивал крыльями и осторожно перебирал короткими ножками. Синий свет океанариума заливал пространство безмятежной гладью тишины. Атмосфера была настолько спокойной и расслабленной, что Рози назвала бы это раем. На самом деле, ради пингвинов она и привела его сюда. — Пингвины моногамны, как и киты. Если находят свою пару, то проживают с ней всю жизнь, а если нет… так и остаются одни. Мне всегда казалось это немного трагичным. Рози шмыгнула носом. Пингвин, осторожно топающий по льду, вдруг поскользнулся и упал, прокатившись вперед на гладкой шёрстке. Его сородичи поспешили за ним. — Почему же трагично? Они всю жизнь ищут человека, с которым будут счастливы. Это удивительно, — тепло ответил Алекс, прикасаясь к её щеке. Рози прильнула ближе. Она бы хотела, чтобы у людей было так же, как у пингвинов. Разбитых сердец тогда было бы меньше. Они возвращались обратно к Чаринг кингс роуд, где Алекс договорился встретиться с Антуаном, а Рози уехала бы на автобусе до Гриммо, когда произошел это разговор. Они шли под руку и долгое время болтали о всякой чепухе, смеясь и подначивая друг друга, а потом Рози рассказала ему о новой палочке. — Я чувствую, что она слабее прошлой. Пусть я сейчас и не могу колдовать, но уже это чувствую. Проклятья с ней выйдут ужасными. Я тренировалась у дяди и тети в беспалочковой магии, но у меня мало что получилось. Алекс нахмурился. — Зачем тебе кого-то проклинать? Ты ведь сейчас под защитой Ордена. — Но я не буду вечно прятаться за их спинами. Когда-нибудь я найду Волдеморта и заставлю его пожалеть о своем существовании, — Рози яростно сжала кулаки, и осколок боли вспыхнул в ладонях Алекса. Он ещё сильнее нахмурился, продолжая терпеть намертво сжатые ладони девушки. — Ты не прячешься, Роузи, они взрослые и сами могут разобраться. Не нужно вмешивать детей в войну, — голос Алекса снова вернулся к праведному, серьёзному, осуждающему. Таким голосом он тогда говорил ей, что месть ничего не принесёт ей. Однако её проклятье Йоханессу восстановило репутацию Камиллы. Рози недовольно цокнула. — Ты называешь меня ребенком? Я уже взрослая и повидала больше, чем ты! — ткнула она, раздражённая тем, что Алекс не понимает её жажды к уничтожению Темного Лорда. Ведь если он умрёт, всем станет легче, а убьёт она его без сомнения самым кровавым способом. И почему вдруг Алекс против убийства? — Я и не отрицаю это, милая, но ты должна понимать, что злоупотребление Тёмной магией разрушит не только его, но и тебя. Я не хочу, чтобы ты сходила с ума из-за него. Его грудь тяжело вздымалась, казалось, он очень хотел повысить голос, но сдерживался. Рози впервые видела, как он разозлился по-настоящему, но в порыве гнева не обратила на это внимание. Она была уверена в своей правоте. Её никто не понимает. Они не пережили то, что пережила она. — Тёмная магия — не зло. Я колдовала и не умерла, как видишь! — Твоих родителей убила Тёмная магия. Ты сама говорила, что никогда с этим не свяжешься. Он отвел её подальше в нишу у вокзала, чтобы не выяснять отношения на публике. — Я была ребёнком! — А сейчас ты не ребёнок? Рози вспыхнула, как маков цвет, и ткнула Алекса ладонью в плечо, отодвигая его. Ну почему он всегда так? Почему просто не понимает, что несколько тёмных проклятий, и дело будет решено? — Я. Не. Ребёнок. Алекс тяжело вздохнул, напряжённо смотря ей в глаза. Пряди волос упали ему на лоб, и Поттер очень хотелось их убрать, но она слишком разозлилась на него. — Убийство не выход, Рози. Ты только станешь такой же, как он. Рози горько усмехнулась. — Ну и пусть, главное, что я отомщу. В его ослепительно чистых голубых глазах треснула боль, словно огромный надлом прошёлся по вековому льду. Он попытался схватить её за руку, но она вырвалась. — Я хочу спасти тебя. — Тогда поддержи меня. Моя душа ничего не стоит по сравнению с убитыми людьми. Домой они возвращались в звенящем молчании.