Карасуно VS Поколение Чудес

      Пока Поколение Чудес разбирались с тем, кто прав, кто виноват, Аомине пытался доказать, что не наступал на линию, а судья делал им замечание о слишком шумном поведении, Сугавара обратился к своей команде с тем, что его волновало.       — Мне не дают покоя слова его, — кивнув в сторону Мидоримы, поделился он. — Что значит «не попадает по площадке»? — Коши посмотрел через плечо на Мурасакибару, и, пояснять о ком идет речь, не потребовалось. — Он ведь нам чаще остальных забивает, и мы никак не можем его закрыть.       Савамура, призадумавшись, потер подбородок. Он размышлял над тем, что делать с этой ситуацией вот уже второй сет, но решение — столь простое и очевидное, — пришло только сейчас.       — Кажется, я знаю, о чем речь, — сказал Дайчи. — И одновременно — в чем наша ошибка. Идите сюда на секундочку… — подозвал он команду, и игроки встали плотнее, чтобы расслышать слова капитана.       Судья, наконец, закончил с баскетболистами, а игроки Карасуно перешли на одну позицию: Нишиноя и Савамура сместились влево, Танака отправился под сетку, потеснив Нариту и Сугавару вправо, а Асахи вышел на подачу. Азумане бросил взгляд на счет — 24-25 в их пользу. Пора заканчивать. Он сжал кулак, постоял пару секунд и расслабился. При таком раскладе если и подавать, то со всей силы. Асахи подбросил снаряд, разбежался, и, совершенно не сдерживаясь, ударил.       У Акаши не было вариантов. Если они упустят этот мяч, то упустят весь сет. Подача была и вправду убийственной, но оставалось только одно — принять её. Сейджуро по положению тела волейболиста понял, что снаряд полетит в центр, заранее прыгнул вправо, прикрывая Шинтаро, и громко крикнул:       — Мой!       Мидорима отскочил в сторону, чтобы не помешать приёму. Акаши успел и просчитал траекторию правильно, но подача вышла настолько сильной, что его буквально сбило с ног. Хотя задачу либеро он выполнил — мяч взмыл вверх. Эту передачу трудно было назвать хорошей доводкой, но Кисе подобное не смутило — он быстро оказался в точке падения снаряда и сделал четкий пас Мурасакибаре налево.       Рюноске, Казухито и Коши приготовились блокировать, Ацуши разбежался для удара.       — Назад! — крикнул Дайчи, и все игроки Карасуно быстро отшагнули от сетки, занимая каждый свое место.       — Зачем они?.. — удивился Такао.       — Наконец-то, — улыбнулся Укай-старший.       Пас на удар как всегда был высоким и слегка заходил через сетку, Мурасакибара прыгнул, но, не видя привычный блок, немного растерялся. Если до этого он старался толкнуть мяч прямо за спины блокирующих, то сейчас все игроки были перед ним, и, куда не пробей — примут. Но времени на размышления не было, и Ацуши попытался по крайней мере ударить посильнее. Но удар получился слишком предсказуемым, поэтому Кинношите не составило труда шагнуть вперед и уверенно принять мяч. Карасуно пошли в синхронную атаку.       — Кажется, я знаю, что сейчас будет, — промурлыкал Кисе, и резко крикнул: — Центр!       Аомине и Мурасакибара, уже привыкшие слушаться, среагировали на команду и сместились для блока. Рёта тоже шагнул влево, но тут же резко метнулся обратно и прыгнул. Он угадал. Сугавара изначально собирался разыграть быструю по центру, но услышав, что его раскусили, сделал пас Танаке налево. Рюноске, уверенный, что блокирующие отвлеклись, пробил прямой удар. Мяч впечатался в ладони Кисе и упал на стороне Карасуно.       — Хах! Получилось! — обрадовался Рёта.       — Ты что, нас обманул? — опешил Аомине.       — Не только вас! — лучезарно улыбнулся Кисе. — Их тоже!       Ойкава на скамейке Поколения чудес искренне рассмеялся.       — А ведь я поверил, что он пойдет в центр, — честно признался Хьюга.       — Я тоже, — кивнул Тоору.       Хината на скамейке Карасуно недовольно заерзал.       — Как ему всё время удается нас просчитывать? — возмущенно пробурчал он.       — Думаю, это всё его способность копировать, — отозвалась Момои.       — Но он ведь уже потратил Идеальную Копию и не может использовать Глаз императора! — возразил Шоё.       Сацуки покачала головой.       — Дело не в способности Акаши-куна, а во внимательности и наблюдательности Рё-чана. Чтобы скопировать кого-то, надо пристально отслеживать каждое движение человека. Когда ты повторяешь движение, ты, можно сказать, на какое-то мгновение становишься тем, кого копируешь.       — Ничего не понял, — честно признался Хината.       Кагеяма ответил вместо Момои.       — Она говорит о том, что, поскольку он все время нас копирует, то интуитивно понимает, как мы будем действовать, — и все-таки добавил: — Тупица.       — И чего ты сразу обзываешься? — возмутился Шоё.       Тем временем Поколение Чудес сделали переход, и зал замер в предвкушении, ибо на подачи опять вышел Кисе.       — О да, — улыбнулся Укай-старший, и вспомнил одну из своих любимых фраз. — Волейбол действительно тот спорт, где надежда чередуется с отчаянием.       Ямагучи попытался как-то приободрить и себя, и товарищей.       — Но Идеальной Копии ведь больше не будет, так что бояться нам нечего! — уверенно сказал он.       — Ты правда думаешь, — иронично усмехнулся Тсукишима. — Что без неё он не найдет, чем удивить?       Тадаши тут же поник.       — Согласен, — в кои-то веки не стал спорить с Кеем Кагеяма. — Подачи у него в любом случае очень сильные.       — Не переживайте, — попытался успокоить ребят Энношита. — Счет равный. Всё, что нам нужно сделать, это принять этот мяч и забить в ответ. А потом взять ещё одно очко. Ребята справятся.       Зал горел эмоциями. Болельщики Поколения Чудес активно поддерживали своих фаворитов, в противовес им оживились фанаты Карасуно, яростно защищая свою команду, но громче всех кричали поклонницы Рёты.       — КИ-СЕ! КИ-СЕ! КИ-СЕ!       — Ну и шум он поднял, — поморщился Танака.       — Не обращайте внимания, — посоветовал Савамура. — Сосредоточимся на приёме.       Свисток судьи за общим гвалтом остался почти незамеченным. Кисе не стал медлить — тут же подбросил мяч, разбежался и, не жалея сил, ударил. Целиться в кого-то конкретного не было необходимости, так как для подачи без Идеальной Копии все трое волейболистов были одинаково сильны на приёме. Поэтому Рёта просто постарался попасть поближе к линии между либеро и капитаном.       — Мой! — крикнули одновременно Савамура и Нишиноя, синхронно смещаясь в сторону мяча.       Силовая подача не оставляла времени, чтобы договориться, кто в итоге будет принимать, а отступить — значит потерять очко. Зная, что рискуют, оба пошли до конца. Столкновение не было сильным, но приём получился смазанным и низким.       — Суга, прикрой! — попросил Дайчи.       Коши упал на колени и нижней передачей отправил мяч направо.       — Асахи, добивай!       Мурасакибара и Аомине, следуя за мечом, сместились влево. Азумане примерился к пасу, разбежался и, оценив положение блокирующих — прямую баскетболисты закрыли достаточно плотно, но всё ещё оставалась хорошая траектория для кросса, — ударил. Кисе бросился вперёд и сумел поднять мяч у самого пола. Ближе всего к снаряду был Аомине, но, вместо того, чтобы поддержать вторую передачу, он шагнул назад и, практически без разбега прыгнул на быструю по центру. Падающий мяч тут же оказался под его ладонью — пас Куроко был как всегда безошибочно точным. Нарита успел среагировать и прыгнуть на блок, но Танака и Сугавара запаздывали, и Дайки, развернув корпус, пробил мимо Казухито. Рюноске не успел перехватить мяч. Аомине хмыкнул, оценивая защиту соперников и свой удар.       — А без наглого очкарика у вас совсем слабые блоки, — заявил он и, развернувшись к своей команде, запальчиво добавил: — Давайте все мне, я их раскатаю!       — Только через слабые блоки и умеешь пробивать, — фыркнул Кагами.       — Надо искать соперника себе по уровню, Аомине-кун, а не самоутверждаться за счёт слабых, — упрекнул друга Куроко.       Мидорима поправил очки и согласно добавил:       — Когда перед тобой только один защитник, кто угодно пробьёт.       — Да идите вы! — обиделся Аомине.       Танака от злости заскрипел зубами.       — Они трижды упрекнули своего товарища, — прорычал он. — Но я трижды услышал, что мы слабые.       Асахи согласно Кивнул.       — Когда это не говорят прямо, то раздражает ещё больше.       — Дайчи-сан, — позвал Нишиноя, и уверенно сказал: — Если мяч пойдет также, я приму.       — Хорошо, — согласился Савамура.       Кисе вышел на вторую подачу, пару раз отбил мяч от пола, бросил взгляд на счет — 26:25 в пользу Поколения Чудес — и посмотрел на соперников.       — Ну что? Последний? — радостно спросил он.       — Ох, мне правда страшно! — пискнула Хитока, закрывая ладонями глаза.       Судья свистнул, разрешая подачу.       — Кисе-чин, раздави их.       — Конечно! — улыбнулся Рёта и, мягко подкинув мяч, подал.       Планер не ожидал никто. Снаряд летел плавно, низко и начал падать прямо перед трехметровой линией.       — Сейчас! — крикнул Савамура, бросаясь вперед. Принять сверху он не успевал, так что нырнул падением-перекатом вниз и поднял мяч нижней передачей.       Все, кроме либеро, пошли в синхронную атаку.       — В смысле? — не понял Мидорима такой необдуманный ход.       Нишиноя прыгнул из-за трехметровой линии и отдал пас Сугаваре направо. То, что пробьет связующий, ожидали ещё меньше, чем то, что Кисе подаст планер. Коши забил.       — Опять они это сделали… — пробубнил Ойкава, вспоминая, как им в решающей игре забили подобным образом.       — А они отчаянные! — восхитился Хьюга.       Тоору невольно кивнул.       — Карасуно, хоть и выглядят по большей части спокойными, но на деле одна из самых безрассудных команд, которые я встречал, — честно признался он.       — Счет опять равный: 26:26, — отметила Рико.       — Как ни странно, в конце очень сложно забить два раза подряд, — поделился Ойкава своим собственным опытом. — И игра чаще всего заканчивается не тогда, когда кто-то сделал что-то крутое, а когда кто-то ошибся.       У Поколения Чудес Акаши вышел на шестую позицию вместо Кагами, а Карасуно сделали полный переход: Асахи и Нишиноя сместились левее, Савамура ушел под сетку, Танака и Нарита шагнули вправо, а Сугавара вышел на подачу.       Коши по натуре был миролюбивым и дружелюбным человеком, он не держал зла и всегда старался оставаться оптимистом. Когда в команду пришел одаренный Кагеяма, он ещё больше понял, насколько сам обычный — простой школьник с заурядными способностями, ничем не выдающийся и играющий на позиции связующего не по призванию, а потому, что у него это получалось чуть лучше, чем у остальных. Сугаваре было далеко до выдающегося игрока, а до гения — и подавно. Но все это время он не сидел без дела и любимому клубу отдавал всего себя. Сколько было, столько и отдавал. Не жалея. И именно потому, что трезво оценивал свои силы и способности, мириться с тем, что его называют бесполезным, не собирался.       Подачи у Коши не были сильными, но они были очень точными. Когда судья свистнул, разрешая начать, Сугавара тут же подбросил мяч и ударил по нему. Аомине, стоя под сеткой на второй позиции, чувствовал себя вполне безопасно и совершенно не ожидал, что снаряд полетит в него. Честно признаться, он вообще пропустил тот момент, когда ничем не выдающийся волейболист вышел на подачу. Поэтому и не сразу сообразил, что принимать нужно ему.       — Дайки! — крикнул Акаши, привлекая внимание.       Если бы не его рефлексы и ловкость, Аомине бы точно упустил этот мяч, но ему все-таки удалось среагировать, и кое-как поднять снаряд нижней передачей обратно вверх.       — Ну и как такое разыгрывать? — недовольно спросил Кисе, с задней линии выбегая вперед.       Рёта подпрыгнул и прикинул, кому можно отдать пас, но под сеткой был только Мурасакибара по центру, Дайки после приёма просто неудобно разбегаться, а Мидорима явно был не готов пробивать. Кисе не стал мудрить и, вместо дальнейшего розыгрыша, немного развернулся и пробил вниз. Такая уверенная скидка стала для волейболистов неожиданностью и они не смогли поднять мяч.       — Аомине-чии, ты чего спишь! — накинулся на товарища Рёта, недовольный тем, что они чуть не упустили очко.       — Да не сплю я, просто не ожидал.       — Это и называется — спишь, — упрекнул его Шинтаро.       Дайки хотел ответить, но Акаши его перебил.       — Твоя очередь подавать, — Сейджуро протянул ему мяч. — Отыграйся!       Аомине оскалился и пошел на первую позицию. Остальная пятерка тоже сделала переход: Кисе и Акаши сместились влево, Мидорима вышел под сетку, а Куроко и Мурасакибара шагнули вправо. Дайки нашел глазами Сугавару, кивнул ему, потом поднес сжатый кулак к горлу и чиркнул большим пальцем поперек шеи.       Нишиноя тут же попытался переключить внимание баскетболиста на себя.       — Эй, сюда давай! — крикнул Юу и приглашающе махнул руками. — Я уже заждался.       — Не-а, — отрицательно качнул головой Аомине. — В этот раз в него.       — Только не промажь, я тебя прошу! — взмолился на скамейке запасных Кагами. Он понимал, что на этой подаче проще всего закончить сет.       Судья свистнул, Дайки подбросил мяч, разбежался и со всей силы ударил. Это, пожалуй, была самая мощная его подача за два сета, и принять её было действительно сложно. Но в этот раз Сугавара не думал о посторонних вещах и не боялся — он просто шагнул вперед, присел, и в тот момент, когда мяч впечатался в его предплечья, погасил силу и вращение тем, что откатился назад.       — Отличный приём, Суга-сан! — от всего сердца похвалил Нишиноя.       Коши, не теряя времени зря, подскочил на ноги, и вместе со всеми пошел в синхронную атаку.       — Он сейчас ещё и пробьет! — подпрыгнул на скамейке Тайга, не понятно, за кого переживая больше: за своих или за волейболистов.       Кагами почти угадал. Юу отдал пас направо, но не Сугаваре, а Нарите, и тот, опередив блок, забил.       Шимизу на скамейке Карасуно с облегчением выдохнула и отпустила свою уже порядком измятую тетрадь.       — Опять поровну, — почти спокойно сказала она.       — У меня правда скоро сердце остановится! — пожаловалась Ячи.       — И у меня, — поддержал её Ямагучи.       Волейболисты сделали переход: Сугавара и Асахи сместились влево, Нишиноя ушел в запас, уступив место под сеткой Киношите, Савамура и Танака шагнули вправо, а Нарита вышел на подачу. Казухито искренне порадовался, что сейчас счёт равный, а не у кого-то сет-поинт. Он, конечно, не собирался промахиваться, но если бы от его подачи зависел окончательный исход игры, то переживал бы гораздо больше. Судья свистнул, Нарита медленно выдохнул, быстро подкинул мяч и ударил по нему — движение вышло смазанным, и подача из-за этого получилась простой для приёма: снаряд летел высоко и достаточно медленно. Акаши без труда принял и сделал комфортную передачу Тецуе. Куроко сразу же отдал пас Мидориме. Шинтаро был к этому готов: он уже прыгнул и ждал, пока мяч подоспеет под его руку, — всё-таки пасы у Куроко всегда безупречны. Савамура и Киношита тут же сместились к Танаке вправо и прыгнули на блок.       Мяч оказался ровно в том месте и в тот момент, где и должен был, и Мидорима, вопреки обычным финтам, наотмашь ударил прямо в ладони Рюноске. Снаряд со звонким хлопком отскочил от блока, улетая в аут. Судя по внимательному прищуру и едва слышному скрипу зубов, Танака не ожидал такого удара. В конце концов, Шинтаро на это и рассчитывал. Рёта своей Идеальной Копией сделал себя основной угрозой для Карасуно, а зацикливание Танаки на Кисе ещё больше упростило задачу. Волейболисты явно не были готовы, что Мидорима специально пробьет блок-аут — всё-таки это было не в его духе.       — Черт возьми! — импульсивно вскрикнул Нишиноя, переминаясь с ноги на ногу в зоне замены. — Если бы я только мог помочь им…. — Он покачал головой, поднял руку, чтобы дать пять подошедшему Нарите — тот был угрюм, явно расстроенный тем, что подача провалилась. Юу, видя настроение товарища, взял себя в руки, широко улыбнулся, пытаясь подбодрить его. — Не переживай, отыграемся, — Нишиноя показал Казухито большой палец и быстрым шагом пошёл на свою позицию. — Я прикрою их спины!       Поколение Чудес сместились на одну позицию, но Акаши, прежде чем уйти на переходе в запас, подошел к Кисе и, положив руку тому на плечо, шепотом дал несколько указаний. Рёта пару раз кивнул, а потом с улыбкой заверил капитана:       — Всё сделаю в лучшем виде!       — Даже не сомневаюсь, — ответил Сейджуро и пошёл к скамейке запасных.       — О чем шушукались? — полюбопытствовал Аомине.       — Скоро узнаешь, — подмигнул ему Кисе. — А пока давай скажем: Мурасакибара-ччи, мы в тебя верим!       — Угу… — обреченно кивнул Тайга.       — Да ну, он опять промажет, — Дайки закатил глаза и махнул рукой: мол, я старался их образумить.       Мурасакибару такое отношение не задело — он и сам понимал, что подачи ему не поддаются, поэтому не заострял на них внимание. Судья свистнул. Ацуши подкинул мяч, и слегка ударил по нему. Он был уверен, что промажет, поэтому сразу же расслабился — за время пока снаряд передадут другой команде он сможет совсем чуть-чуть отдохнуть. Мурасакибара зевнул, в пол уха пытаясь слушать разговоры болельщиков. Занятие это оказалось бесполезное — во всеобщем шуме были слышны лишь обрывки слов.       Кисе, сияя, подлетел к нему настолько неожиданно, что Ацуши испугался.       — Ты такой молодец, Мурасакибара-ччи! — Рета схватил его за руку и начал трясти так, словно хотел ее, как минимум, оторвать.       — Черт, чувак, ты наконец-то сделал это! — Кагами встал рядом. Он неприлично широко улыбался и счастливо щурился. — Всё-таки мы с Ахо не зря учили тебя!       — Да ты там ничего и не делал, Бакагами! — Дайки слегка толкнул его в плечо и задрал нос кверху, — Всё, как обычно, сделал я!       — Ты даже не поддержал своего «ученика», — заметил Мидорима. — Но Весы сегодня не на последнем месте, так что неудивительно.       — Поздравляю, Мурасакибара-кун, — Куроко слабо ткнул его пальцем в бок, чтобы привлечь внимание.       — М-м-м-м, спасибо вам, — промычал Ацуши и наклонил голову на бок, — А что произошло?       — Э-Э-Э?! — Кисе отпрянул от него, как от прокаженного. — Ты же попал в поле, Мурасакибара-ччи!       — Да? — Ацуши перевёл взгляд на другую сторону площадки, и точно в этот момент мяч попал прямо в затылок Аомине.       — Эй! — Дайки раздраженно обернулся и показал Киношите кулак. — Поаккуратней там!       — Так! — крикнул со своего места Укай-младший, пытаясь привлечь внимание баскетболистов. — Соберитесь!       — Чёрт! — Кагами ударил кулаком по своей ладони, словно его озарило, — Пока мы говорили, нам забили!       — О нет! — Рёта повернулся в сторону судейского столика и посмотрел на табличку со счетом: 28:28. — Мы должны отыграться!       — Поколение Идиотов, а не Чудес, — обреченно вздохнул Акаши и покачал головой.       Карасуно, конечно, очень удивились, когда вместо того, чтобы проводить розыгрыш, баскетболисты дружно, чуть ли не со слезами на глазах, бросились хвалить своего товарища.       — Видимо, для них это действительно важно, — предположил Коши.       — Бывает, — пожал плечами Дайчи.       — Надо хвалить даже за мелочи! — авторитетно заявил Юу. — То, что для кого-то мелочь, для другого достижение!       — Как всегда прав, — усмехнулся Азумане способности своего кохая всё время говорить умные вещи.       За разговорами волейболисты сделали полный переход. Нишиноя и Сугавара сместились влево, Асахи вышел под сетку, Киношита и Савамура шагнули вправо, а Танака отправился на подачу.       — Отличной подачи, Рю! — пожелал Юу.       — Только не горячись, — попросил Дайчи.       — Да я спокоен, как удав! — процедил сквозь зубы Рюноске.       — Оно и видно, — вздохнул капитан. Он понимал, что сейчас бесполезно что-то говорить — только больше дров в огонь подбросишь, — поэтому обратился к остальной команде. — Не суетимся, не переживаем. Мы возьмём это очко.       — Конечно, — за всех ответил Коши.       Судья свистнул, разрешая подачу, и Танака не стал ждать — сразу подбросил снаряд, разбежался и со всей силы ударил. Кисе, охнув, принял.       — Он с каждым разом только сильнее подает! — пожаловался Рёта, потирая предплечья.       Тот момент, когда Куроко оказался под мячом, опять никто не заметил, просто снаряд изменил свою траекторию и полетел налево. Кагами разбежался и прыгнул. Блок Карасуно вслед за мячом сместился вправо, но Киношита и Асахи прыгнули поздновато, и Тайга успел пробить до того, как его закроют.       Нишиноя принял. Спокойно и уверенно отправил мяч удобной доводкой связующему, и Карасуно пошли в синхронную атаку. Мидорима и Кагами приготовились блокировать, а остальные — принимать. Асахи, Киношита и Савамура прыгнули одновременно, так что кому именно будет передача, не удалось определить до самого конца. Сугавара разыграл мяч с Хисаши по центру, и тот забил.       Акаши на скамейке запасных покачал головой.       — Всё-таки мы ошиблись с расстановкой, — заключил он.       — Почему? — удивился Хьюга.       — У нас слишком слабый приём, — пояснил Сейджуро. — Дайки, Ацуши и Тецуя идут друг за другом, а я не могу заменить их всех сразу. Вот сейчас у нас под сеткой двое блокирующих, и они просто не могут разорваться, когда идет синхронная атака, а на приёме надежен только Рёта.       Ойкава кивнул.       — Согласен. Мы думали, что компенсируем слабость расстановки сильными подачами, но они пока что на подачах даже больше очков набрали.       — В следующим сете исправим это, — поддержал идею Укай-младший.       Тоору повернулся и с легкой улыбкой посмотрел на тренера.       — В следующем сете? — переспросил он, иронично вскинув бровь.       Кейшин не сразу понял, в чем проблема, но потом осознал свои собственные слова — он подсознательно играл и болел за Карасуно. И верил, что они всё-таки выиграют.       Ойкава понимающе кивнул — он сам в душе немного переживал за волейболистов — и сказал:       — Маловероятно, но если будет третий сет, мы обязательно исправим расстановку.       Танака вышел на вторую подачу. Счет был 28:29 в пользу Карасуно, и оставалось забить только одно очко. Одна хорошая подача, один грамотный розыгрыш, и сет у них в кармане. Но Рюноске не смотрел на счёт и не думал о завершении партии, он зло, с нескрываемым раздражением, сверлил взглядом Кисе.       Если говорить уж совсем откровенно, Танака не любил красавцев. Он им не завидовал, нет, но считал несправедливым, что внешность играла в жизни такую большую роль. Это встречалось повсеместно — людям слишком много прощалось за одну только смазливую мордашку. Ты красив, и двери перед тобой открываются проще и быстрее. Ты красив, и на твои паскудные поступки закрывают глаза. Ты красив, и все от тебя в восторге. А что на самом деле суть красота? Конечно, сам Рюноске был влюблен в самую красивую девушку на свете, но с первого взгляда он влюбился не во внешность, как можно было бы подумать, а в душу. В чистую и прекрасную душу Шимизу, которую он увидел в её глазах, когда их взгляды впервые встретились.       Танака, как и все, от души смеялся над историями Асахи-сана — как его в очередной раз приняли за взрослого дядьку или местного бандита, — и не рассказывал о том, как его до полуобморочного состояния испугалась девушка, последними словами обругала бабка на остановке или позвали на разборки настоящие бандюганы. Не рассказывал не потому, что стеснялся, просто не считал эти случаи важными или смешными. Обычная повседневность.       Но Рюноске всегда действительно старался в том, что ему нравилось. Выкладывался на полную, со всей душой, не жалея себя ни капли. Он понимал, насколько зауряден и он сам, и его способности, но не считал, что только из-за этого стоит отступаться от своей цели. Сделай все, что можешь, потом сделай еще то, что не можешь, а там будь, как будет.       Но, видимо, в этом небольшом жизненном спектакле ему отведена роль злодея… Настал день, и в его маленький, старательно выстраиваемый мир пришел настоящий герой! Красив! Силен! Безупречен! Пришёл, и, не особо напрягаясь, доказал, что во всем превосходит злодея. И даже форма у него подстать роли — белая. Когда сам Танака, точно ворон-падальщик, в чёрном. И всё бы ничего, не раз Рюноске встречал соперников, которые сильнее, давно привык уже к этому, но одно было до боли обидно — как Киёко краснела, когда «герой» ей улыбался…       Фанаты Рёты почувствовали недобрые намерения в адрес своего кумира и тут же ополчились в ответ.       — Найди себе другую цель!       — Хватит в него подавать!       — Чтоб ты промахнулся!       Улюлюканье и освистывание болельщиков распаляли только больше, Танака прицелился, подбросил мяч, разбежался, и со всех сил ударил. Кисе знал, что подавать будут в него. Знал это и Акаши, подсказавший, что нужно сделать. Рёта, всё так же улыбаясь, выждал до последнего, но вместо того, чтобы принять, отошёл в сторону, пропуская снаряд мимо. Флажок судьи взлетел вверх, и очко прибавилось Поколению Чудес.       Зал взорвался одобрительными аплодисментами.       — Чёрт! — прорычал Рюноске, зло сжимая кулаки. Он понял, что его спровоцировали и одурачили.       Тсукишима на скамейке запасных недовольно цыкнул.       — Их либеро сделал тоже самое с Асахи-саном в первом сете, — недовольно сказал он.       — Что ты имеешь в виду? — не понял Хината.       Кей посмотрел на Шоё с явным раздражением, но все-таки принялся объяснять:       — Когда Асахи-сан все время целился и подавал в либеро, в очередной раз перед подачей тот сделал пару шагов к задней линии. При сильной подаче нужно просто уклониться, чтобы мяч ушёл в аут.       — Ты тоже любишь так делать, — припомнил Кагеяма.       Тсукишима пожал плечами, как будто был тут совершенно ни при чём.       — Получалось пару раз.       Поколение Чудес тем временем сделали переход: Мурасакибара и Аомине сместились влево, Кисе вышел под сетку, потеснив Кагами и Мидориму вправо, а Куроко отправился на подачу. Тецуя не питал надежд на эйс — он трезво оценивал свои навыки и понимал, что даже со своей точной подачей вряд ли сможет доставить противникам хоть какие-нибудь проблемы. Поэтому он не стал заморачиваться и просто подал сразу после свистка. Мяч полетел аккурат в центр площадки. Нишиноя ловко поднырнул, принимая мяч над собой, и быстро вскочил, отходя подальше, чтобы не мешать дальнейшему розыгрышу. Коши подбежал под мяч, подготовился и отдал высокий пас Асахи. Азумане сделал шаг назад, как следует разбежался, прыгнул и широко замахнулся. Баскетболисты времени зря не теряли и поставили крепкий блок. Асахи видел, что брешей нет, поэтому решил пробиться силой — он вложил в удар всю свою мощь. Снаряд, пусть и с сопротивлением, но прошел сквозь блок Мидоримы. Тецуя неуклюже поднырнул, протягивая руку к падающему мячу, и подставил под него свой кулак. Снаряд отскочил от Куроко, но врезался в сетку и упал на паркет. Остальные не успели поднять мяч, и Карасуно заработали ещё одно очко.       Акаши в очередной раз пожалел, что не может всё время находится на площадке, но говорить ничего не стал. Просто вышел на первую позицию, заменив Тецую.       Карасуно, в свою очередь, сделали полный переход: Танака и Нишиноя сместились влево, Сугавара отправился под сетку, Асахи и Киношита шагнули вправо, а Савамура вышел на подачу. Дайчи вздохнул и медленно выдохнул, стараясь расслабиться. Не то, чтобы он так сильно нервничал, но напряженная борьба за очки сильно выматывала. Савамура прикрыл глаза, на секунду позволив себе помечтать о том, как он сядет на скамейку, вытянет ноги и от души потянется, разминая мышцы, а потом один из менеджеров заботливо подаст ему полотенце и бутылку с водой, которую он сразу же осушит наполовину…       Капитан Карасуно замотал головой, отгоняя назойливые образы заслуженного отдыха, и сосредоточился на подаче. Судья свистнул, и, чтобы покончить с этим затянувшимся сетом как можно раньше, Савамура мгновенно подкинул мяч и ударил по нему. Подача не была особо сильной или меткой — скорее, глядя на неё, можно было прочувствовать всю усталость, накопившуюся за этот сет. Снаряд плавно летел прямо в Дайки. Аомине сделал пару шагов к мячу и принял сверху, делая передачу связующему. Кисе отдал быстрый пас уже выпрыгнувшему Мидориме. Шинтаро сделал финт, протолкнув снаряд вглубь площадки. Танака, не отрывая взгляда от мяча, сделал шаг к нему, и уже занес другую ногу, как со скамейки запасных крикнули:       — Осторожно!       Рюноске словно вышел из транса и оглянулся, замечая, как Нишиноя перекатом уходит в сторону от него — видимо Юу хотел поднырнуть и принять мяч, но Танака не заметил этого и они чуть не столкнулись. Снаряд, словно издеваясь, упал в шаге от него.       Нишиноя посмотрел на друга и озабоченно спросил:       — Что с тобой, Рю? Я же крикнул, что мой.       — Прости, не слышал, — искренне извинился Рюноске.       — Танака, будь внимательнее, — попросил Савамура. — Так и до травмы недалеко.       Укай-старший вздохнул и скрестил руки на груди. Спортивная злость — это одно. Горячие, вспыльчивые спортсмены — всегда обоюдоострый меч, но чаще их темперамент помогает в игре. Здесь же… Здесь злость уже перестала быть спортивной, и откровенный гнев начинает застилать глаза игроку и мешать команде. Эта ошибка стоила им очка, но, что важнее — подобная неосторожность действительно может кому-то навредить. Если так все пойдет и дальше, Иккею придется решать этот вопрос. Но он знал Танаку хорошо и долго, и искренне не хотел сажать его на скамейку.       В это время Поколение Чудес сделали переход: Акаши и Мурасакибара сместились влево, Аомине ушел под сетку, Кисе и Кагами шагнули вправо, а Мидорима вышел на подачу. Шинтаро посмотрел на счет — по тридцать у обеих команд — и осмотрел соперников — у Карасуно была хорошая расстановка. Надежный приём как на первой линии, так и на второй. Но даже с самой удачной расстановкой всегда можно найти место, которое будет наименее комфортным для всей команды. Шинтаро прицелился, подбросил мяч и ударил. Снаряд взмыл высоко вверх, практически под самый потолок, и начал стремительно падать буквально в самый трос — того и гляди не долетит и на стороне Поколения Чудес шлепнется.       Сугавара сразу понял, что подают в него — заставить связующего сделать первое касание всегда было действенной тактикой, — но даже предугадав действия соперника, Коши с трудом сумел принять: так близко к сетке была подача.       — Асахи, прикрой! — попросил Сугавара.       Азумане пришлось развернуться спиной к сетке, лицом к команде, ибо пасовать себе за спину он умел крайней плохо. Но, отвернувшись от соперников, он ещё отчетливее почувствовал давящую ауру блокирующих. Сейчас у баскетболистов была одна из самых сильных расстановок для борьбы под сеткой. В такой ситуации логичным выглядел только один пас — Асахи отдал мяч Танаке на заднюю линию.       Пожалуй, Рюноске был и вправду единственным игроком, способным обыграть блок Поколения Чудес, но как раз напротив него на третьей позиции под сеткой стоял Кисе, а это все равно, что красной тряпкой перед быком помахать.       — Сейчас я тебя размажу! — пообещал Танака, заходя на атаку.       — Я весь в нетерпении! — заулыбался Рёта и, остановившись около сетки, выпрыгнул на полмгновения позже.       Мяч впечатался точно в его наклоненные вперёд ладони и упал на паркет на стороне Карасуно. Нишиноя не успел поднять отскок. Рюноске сжал кулаки и заскрежетал зубами. Кисе почувствовал его злость и поймал взгляд волейболиста.       — Ой, да не переживай ты так, — легкомысленно махнул рукой Рёта. — В следующий раз обязательно получится! — со стороны выглядело так, будто он пытается поддержать своего соперника, но во взгляде баскетболиста не было ни капли веселья, лишь колючая ирония и немое обещание, что в следующий раз всё будет точно так же.       — Ах, ты говнюк! — ещё больше завелся Танака.       — Рю, успокойся, — попытался вразумить друга Нишиноя, но тот его, кажется, совсем не слышал.       Ячи от волнения сжала кулачки и спросила:       — Он же сейчас специально в него со всей силы пробил?       Энношита кивнул.       — Да, специально, — подтвердил он       — Мог попытаться хотя бы финт сделать, — предложил Такао.       — Он слишком сильно завелся, — вздохнул Чикара. — Их пятый номер немного запоздал на блоке, и справа была достаточная брешь, чтобы мяч прошел, но, уверен, Танака не видел этого. У него определенно сейчас только одна цель — обыграть седьмой номер.       Мидорима вышел на вторую подачу и посмотрел на счет: 31:30 в их пользу. Какой-то совершенно нескончаемый сет… Шинтаро даже себе не хотел в этом признаваться, но он честно устал, и с удовольствием бы закончил всё здесь и сейчас. Может, в одиночку ему это не удастся — всё-таки силовые подачи он пробивать не умеет, — но поспособствовать быстрому завершению явно может.       — Подавать опять будет в меня, — почувствовал Коши.       — Суга-сан, — окликнул связующего Нишиноя, и когда тот обернулся, попросил: — Оставь это мне. — Юу понимал, что для нормального розыгрыша им необходимо обезопасить Сугавару от первого касания, поэтому собирался взять на себя всю левую сторону площадки от начала и до конца.       — Рассчитываю на тебя, — благодарно кивнул Коши и отошёл под сетку к самой линии.       Шинтаро поправил очки, и в этом жесте читалось лёгкое разочарование.       — Жаль, — тихо сказал он. — Придётся выбирать другую цель.       Мидорима не стал медлить и сразу после свистка судьи подбросил мяч и ударил. Он снова сделал короткую подачу, и снаряд опять упал очень близко к сетке, но на этот раз с другой стороны площадки. Киношита ожидал, что на этот раз в качестве цели выберут его и был готов, поэтому без труда принял сверху и перенаправил мяч связующему. С такой отменной доводкой грех было не воспользоваться ситуацией, и Карасуно пошли в синхронную атаку.       — Давай мне! — запальчиво крикнул Танака.       — Давай ему! — поддержал столь страстный порыв Кисе.       Сугавара не был идеальным. Он не был таким же гениальным и хладнокровным, как Кагеяма, Коши часто совершал ошибки, но нисколько их не стеснялся — людям свойственно ошибаться. Но за время этого розыгрыша ему дважды стало очень стыдно. В первый раз, когда он засомневался. Всего на мгновение, но усомнился в том, стоит ли отдавать мяч Рюноске. Секунда промедления, которая все рассказала и товарищам, и соперникам. А когда опомнившись и пристыдившись, Сугавара все-таки сделал этот пас, все повторилось в точности до мелочей. Танака, рыча от ярости, пробил прямо в Рету, но выверенный до мелочей блок отправил снаряд прямо в пол. Отскок, который должен был стать последним для Карасуно…       … Маленькая ладонь вместо паркета, и мяч, отскочив от пальцев, взлетает высоко вверх.       — Ещё раз! — крикнул Нишиноя, и вся скамейка запасных, включая тренеров, подпрыгнула от восторга и волнения. Хотя нет, не вся — Ячи в полуобморочном состоянии чуть не свалилась с лавочки назад.       — Да, давай ещё! — охотно согласился Кисе. — На этот раз я постараюсь блокировать помягче, — пообещал он и довольно улыбнулся.       В этот момент Сугаваре стало стыдно во второй раз. Он испугался этой улыбки — слишком уверенно выглядел баскетболист, точно знал всё наперед. Коши понял, что сейчас Танака проиграет в битве один на один, и не захотел рисковать решающим их судьбу очком. Во второй раз Нишиноя может просто не успеть… Суга отдал пас Асахи.       Блок немножечко не успел, и Азумане забил быстрым, красивым ударом.       — Вот, та-а-ак! — заголосили болельщики Карасуно, радуюсь за своих фаворитов.       Коши понимал, что сделал правильный выбор, и подарил команде возможность бороться дальше, но радости не испытывал. Сугавара посмотрел на Танаку в надежде найти в его лице обиду, негодование, злость, хоть какую-то эмоцию, которая заставила бы его поверить, что он ошибся, но Рюноске смотрел в сторону, и во взгляде его было только одно — разочарование в себе самом.       Расстановка Карасуно сместилась: Сугавара и Асахи перешли вправо, Киношита ушёл на подачу, Савамура и Танака шагнули влево, Нарита, заменив Нишиною, вышел под сетку. Юу, хоть и уходил с площадки бесспорным героем, совсем не улыбался — он тоже прекрасно видел ситуацию и очень переживал за своего друга.       — С ним всё будет в порядке? — обеспокоенно спросил Хината       — Не знаю, — честно признался Нишиноя. — Но я очень на это надеюсь.       На скамейке Поколения Чудес Ойкава выглядел донельзя довольным.       — А Ки-чан справляется со своей ролью даже лучше, чем я надеялся! — радостно мурлыкал Тоору, но, заметив мрачное настроения тренера, понимающе улыбнулся. — Не грустите! — посоветовал он. — Такова цена победы.       Укаю-младшему не удавалось скрыть свои переживания — ему было больно видеть, как страдает его ученик.       — Ещё никому не удавалась его сломить, — вздохнул Кейшин. — На него всегда давят. Каждый раз. Каждая команда испытывала его на прочность. Танака всегда легко заводится, делает ошибки, но никогда... Ни разу я не видел, чтобы он сдавался. А сейчас… — он перевел взгляд на скамейку Карасуно, надеясь, что его дед всё-таки что-нибудь придумает.       Ойкава пожал плечами.       — У всех есть свой предел. Вопрос лишь в том, способен ли человек за него выйти.       Тем временем Киношита подал планером в Мурасакибару, Ацуши даже подстроился под мяч, но все равно не смог нормально принять — снаряд соскользнул с его пальцев и упал ему под ноги.       — Упс, — только и сказал Мурасакибара, судя по виду, не особо огорчившись.       — Ох, — устало выдохнул Аомине. — Опять догонять… — даже ему уже надоел этот бесконечный сет.       Хисаши вышел на вторую подачу и попытался не волноваться и не думать о том, что надо сделать все правильно и безошибочно. Получалось плохо. Киношита вдохнул и, не позволяя себе расклеиться, подбросил снаряд. Он подал в то же место, но на этот раз мяч подстраховал либеро: Акаши принял сверху и перенаправил снаряд связующему. Нарита, Сугавара и Асахи приготовились блокировать, но в атаку пошли четверо игроков Поколения Чудес. Удобнее всего было отдать пас Аомине налево, но Кисе также разыгрывал удачный мяч с Мурасакибарой, а справа для Кагами блок был низковат, и баскетболист точно пробил бы, но Рёта сделал самую неочевидную передачу — отдал снаряд Мидориме. Шинтаро пробил с первой позиции хороший прямой удар. Танака не успел принять.       — Ну вот опять он! — возмутился зритель нерасторопностью Рюноске.       — Да этот лысый всю игру сливает, — поддержал его товарищ.       — Не понимаю, почему его ещё не заменили? — недовольно вздохнул стоящий рядом парень.       — Надеятся, что он все-таки справится? — высказал предположение ещё один.       — Не думаю! — фыркнул первый недовольный, и остальные молчаливо согласились с ним.       Нишиноя, услышав разговор, обернулся, и выражение его лица красноречиво говорило о том, что он собственноручно готов задушить каждого, кто посмел усомниться в его друге, но парни просто не заметили его.       — Нишиноя, — позвал Киношита, напоминая, что либеро пора выходить на площадку. — Рассчитываю на тебя!       Юу кивнул и, крайне сосредоточенный и серьёзный, вышел на место Хисаши. Тем временем Поколение Чудес сделали переход: Мидорима сместился на шестую позицию, Акаши перешел на пятую, Мурасакибара ушел под сетку, Аомине и Кисе сместились вправо, а Кагами вышел на подачу.       — Давай сюда! — требовательно прокричал Нишиноя, стараясь привлечь к себе все внимание.       — Отличной подачи, Кагами-ччи! — не забыл подбодрить товарища Рёта.       — Смотри в молоко не подай! — как всегда подколол Аомине.       Тайга мигом вспыхнул.       — Я-то подам, как следует! Это вы мне опять все подачи не запорите!       — Ничего не могу обещать, — тихо пробубнил Мурасакибара.       — Не слушай их, Кагами-ччи. Просто подавай. Ты знаешь, как надо!       Тайга кивнул. Знать-то он знал, но вот только далеко не все его удары летели туда, куда он хотел. Но цель в любом случае была одна, так что надо постараться, а там будь, как будет. Он подбросил мяч, разбежался и ударил.       На самом деле сегодняшняя игра не была для Танаки в новинку — извечный сценарий, повторяющийся из раза в раз. Многие команды считали его слабым звеном и пытались выбить из игры. И некоторым это даже почти удавалось. «Почти», как говорится, не считается… Но сегодня был иной случай. Сегодня у Рюноске была лишь одна, главная цель — размазать наглого, напыщенного, самоуверенного баскетболиста, который стоял под сеткой прямо напротив него. Остальное не так важно…       — Рю!!! — громко крикнул Нишиноя и Танака, очнувшись, включился в игру. Но поздно.       Кагами пробивал левой рукой и подача вышла очень удачной — снаряд прилетел аккурат Рюноске, и тот не смог его удержать.       Танака закрыл глаза, сжал кулаки и запрокинул голову — о чем он вообще думает? Какие личные счеты? Кому и что он пытается доказать? Важно то, что сейчас у них матч. Да, несерьезный, да, развлекательный, обычный товарищеский матч, но на площадке его команда, его друзья, и каждый из них серьёзен и выкладывается на полную. Рюноске вспомнил слова Нишинои перед началом первого сета, и к горлу подступил ком — он должен был…       Нет, не так!       …Он хотел бы просто наслаждаться этой игрой вместе со своими друзьями, а вместо этого придается бесполезным мыслям о несправедливости этого мира. И что хуже всего — позволяет этим мыслям тянуть его на дно. А следом он тащит всю команду. Один игрок не сможет проиграть игру, но он может стать причиной разлада.       Укай-старший невольно вздохнул и скрестил на груди руки.       — Танака-са-ан, — буквально всхлипнул Хината, переживая за очередную неудачу семпая.       — Непростая ситуация, — озвучил очевидное Такао.       — Я знаю, о чем он думает, — откликнулся Кагетора, имея в виду тренера Карасуно. — По-хорошему, игрока, который так явно тянет команду на дно, нужно заменить. Но с другой стороны — будет ли это правильным решением? Что для него станет большим ударом: если в него перестанут верить или, если продолжат, а он не справится? Посадить его на скамейку, выиграть сет этим составом, а потом в третьем начать всё с начала? Или оставить все как есть, пусть даже ценой проигрыша в этом матче. А не сломает ли это его окончательно — осознание, что команда проиграла именно по его вине?       — И как же быть? — подавленно спросил Казунари.       Айда старший посмотрел на счёт — 33:32 в пользу баскетболистов — и сказал:       — Просто не пропустить следующий мяч и забить в ответ. Иначе игра закончится.       Судья свистнул, разрешая подачу. Кагами разбежался и ударил по мячу, но на этот раз снаряд ушел по диагонали. Нишиноя принял, но доводка вышла коротковатой.       — Суга-сан, прикрой! — попросил Юу.       Коши подстроился под снаряд и затылком почувствовал давящую ауру. В этой расстановке блок Поколения Чудес мог бы посоперничать с Железной Стеной Датеко: быстрый, высокий, плотный — без вариантов для нападающего. Даже если сделать финт, за блоком надежный приём — пожалуй, самый лучший из всех комбинаций баскетболистов.       — В трудной ситуации мяч отдают Асу, — напомнил игрокам Коши, подстраиваясь под снаряд, и с улыбкой добавил: — Хорошо, что в нашей команде их двое. — Он сделал высокую, простую передачу налево на заднюю линию.       — Опять ему? — забеспокоился Ямагучи       — Я понимаю его решение, — поддержал решение Сугавары Кагеяма. — Я поступил бы так же.       Хината понимающе кивнул.       — Продолжать пасовать, пока не забьет, да? — спросил он.       Тобио отрицательно качнул головой.       — Нет, тут другое. Просто Танака-сан ни разу меня не подводил.       В этот раз Танаке действительно хотелось сбежать. Хотелось, чтобы мяч ушел настоящему Асу — Асахи-сану, — чтобы не пришлось брать ответственность за эту атаку, чтобы кто-нибудь другой закончил этот сет. На что я способен? Извечный вопрос. Вопрос без ответа. Не гений, не выдающийся спортсмен — по всем параметрам заурядная личность. Хотя какая там личность… Скорее — обычность. Обычная внешность, обычные способности, обычные мысли, обычные желания. На что я способен? Просто повезло с командой. Товарищи: надежные, умелые — удивительные игроки. Соперники — противно признаваться! — достойны уважения и восхищения. На что я способен? Даже при такой высокой передаче для принятия решения — пара секунд. И совсем нет времени размышлять над сложными вопросами. От такого обыкновенного человека бессмысленно ждать чего-то выдающегося. Но обыкновенный — не значит бесполезный. По крайней мере, точно можно сделать одну вещь — заработать хотя бы одно очко.       Рюноске, примеряясь, смотрел только на мяч. Потом разбежался и прыгнул. Перед глазами стена рук — чьи они? Да какая разница! — не прорваться. Блок прыгнул вовремя — над ним пробить не получится. Отскок в аут? — да ладони защитников наклонены вперед: мяч уйдет вниз. Финт страхует либеро. Прямая закрыта наглухо — без вариантов. Если бы у Танаки был выбор, он бы предпочел пробить именно прямо — этот удар у него получался лучше всего. Но выбора у него не было. Рюноске вывернул руку и пробил очень острый кросс. Снаряд попал на сетку, бешено крутясь, проехал по тросу, задел палец Мурасакибары и, отскочив от него, завалился на сторону Карасуно.       Мяч бесконечно долго падал вниз, пока не коснулся паркета, и на фоне этого падения в звенящей тишине отчетливо слышался лишь один звук — свисток судьи.