Чёртов фансайн, чёртов Юнги-хён!

      Чонгук бредет по темной улице, засунув руки в карманы, и слушает музыку. В общежитие он опоздал, досадно, конечно, но не смертельно и не впервой. Чон часто ездит к сестре знакомого в детский дом, приезжает поздно и не успевает до одиннадцати. Злые вахтерши вечно бубнят и составляют акт об опоздании, а Чону не на руку это, поэтому лучше он погуляет по ночному городу.       Чонгук тихо напевает какую-то песню, абстрагируясь от внешнего мира. Его все еще знобит, ветер довольно холодный и колючий, поэтому младший кутается в не достаточно теплый шарф, закрывая им половину лица. Он проходит мимо полюбившегося круглосуточного ресторанчика, который стал его добрым другом в такие ночи. Добродушный парень, работающий здесь, часто становится его собеседником на всю ночь, отчего его, Чонгука, опоздания в общежитие становятся намного приятнее.       Чон заходит в помещение, снимая наушники, и улыбается парню, который растягивает губы в улыбке в ответ, махая рукой. Гук заказывает тосты с шоколадом и горячий кофе, который спасет его за пару секунд от холода, все еще блуждающего где-то под кожей. Парень быстро выполняет заказ Чона, ставя перед ним горячие тосты и его любимый кофе.       Младший что-то увлеченно рассказывает своему знакомому, поэтому не слышит звук колокольчика, который оповещает о новом посетителе. Только когда тот делает заказ, Чонгуку кажется голос слишком знакомым: — Мокко, пожалуйста.       Чонгук поворачивает голову в сторону нового посетителя и изгибает бровь, чуть усмехаясь. — Чего вылупился? — усмехается Юнги, разворачиваясь к младшему. — Соскучился? — Мне кажется, у тебя слишком завышенная самооценка, — отвечает Чонгук, отпивая уже немного остывший кофе. — Прошла всего неделя. — Почему не в общаге? — интересуется Мин, двигая чашку с мокко ближе к себе. — Ездил в гости, — отвечает парень. — Не успел к закрытию. — Что это за гости такие, что ты готов ночевать на улице из-за них? — Даже не начинай, — вздыхает Чон, закатывая глаза. — Я очень устал и хочу посидеть в тишине.       Юнги достает из кармана несколько купюр, оставляя их на барной стойке, и тянет младшего за руку, выводя из ресторанчика. Чон и рад бы сопротивляться, но сил нет, поэтому он просто ноет, плетясь за Мином, который не отвечает на его вопросы конкретно. — Куда ты меня тащишь? — Увидишь. — Айщ, как же бесишь, — хмурится Чон, выдергивая руку. — Сложно ответить? — Мелкий, какой ты вредный, — вздыхает старший, снова хватая парня за руку. — Ты хочешь надо мной надругаться? — Конечно, мне же делать больше нечего, — отвечает Мин. — Я ведь рассматриваю тебя только в сексуальном плане. — Ты рассматриваешь меня еще в каком-то? — искренне удивляется Чонгук, ровняясь с хёном и заглядывая ему в глаза. — А вот это уже интересно. — Мы пришли, — говорит Юнги, кивая в сторону высотки. — И что это значит? — не понимает Чонгук, переведя взгляд со здания на старшего. — Переночуешь у меня, — пожимает плечами Мин, направляясь к двери. — Хэй, серьезно? — округляет глаза Чонгук, глядя в спину парня. — Можешь ночевать на улице, конечно, если хочешь. Но я бы не советовал, отморозишь себе кое-что важное, — хмыкает Юнги, опуская глаза ниже торса. — Айщ! — Идешь? — открыв перед парнем дверь, спрашивает Мин.       Чонгук пару секунд мнется, но все же решает, что лучше ночевать в тепле, на диване, чем в кафе на жестком стуле. Они проходят мимо приветливой консьержки, которая тут же знакомится с новым другом Юнги, улыбаясь.       Парни заходят в лифт, зеркальный изнутри, и старший жмет на кнопку десятого этажа, ожидая, когда двери закроются и он поедет вверх.       Чонгуку немного неловко, хотя, если честно, Мину тоже, правда, он это очень тщательно скрывает, а у младшего все на лице написано. Чон жмется к противоположному углу кабины лифта, периодически бросая взгляды на хёна. Чону кажется, что лифт двигается слишком медленно, а однотонная мелодия, характерная всем лифтам элитных высоток, начинает надоедать. — Это лишь дружеская взаимовыручка, — говорит Юнги, замечая замешательство младшего. — Друзья не целуются, — подмечает Чонгук, поднимая на парня глаза. — И однозначно не прижимают друг друга к стенке. — В этом есть какой-то смысл? — более, чем просто серьезно, спрашивает Мин. — Возможно, — улыбается Чон, выходя из кабины лифта, когда тот останавливается на нужном, десятом, этаже.       Юнги выходит следом, оценивая младшего со спины, а после перегоняя, подходя к своей квартире. Чон ждет, пока тот достанет ключи и откроет дверь. Пару секунд и они уже в квартире. Чонгук осматривается, вертя головой чуть ли не на все триста шестьдесят, и идет вслед за хозяином квартиры. — Знали бы твои фанючки, что я был у тебя в квартире, разодрали бы на части, — усмехается Чонгук, исследуя глазами каждый сантиметр комнаты, в которую привел его старший. — Побывать в моей берлоге куда значительнее для тебя, чем поцелуй? — спрашивает Юнги, разворачиваясь к младшему. — Почему-то мне кажется, что мое присутствие здесь не сулит ничему хорошему. — Сменную одежду можешь взять в шкафу, ванная напротив, — говорит Мин, направляясь к выходу. — Приходи на кухню, как справишься.       Юнги уходит, чтобы не наговорить лишнего. Он пытается уколоть Чонгука, зачем-то хочет поссориться. Но только потому, что день не задался с самого утра. Менеджер прознал про роман Юнги, который, по мнению самого парня, и романом-то назвать нельзя. Между Чоном и Мином вообще непонятные отношения. Есть ли эти отношения в принципе, тоже сказать трудно.       Юнги бесит, что приходится жертвовать своей личной жизнью ради карьеры. Какой смысл в том, что приходится отказываться от одного, чтобы получить другое, не менее важное для парня. А важное ли? Все стало запутанно…       Все стало запутанно, когда на один из фансайнов пришел скептически настроенный парень, а после он так прочно засел в голове Юнги, всплывая в памяти бессчетное количество раз. Мин думал, что дороги более не пересекутся, но судьба, кажется, играется с его чувствами. Она спутывает нити, обрывает одни и натягивает новые. Лучше бы все оставалось как раньше. Юнги не хотел бы знать Чонгука. Не хотел бы оказываться перед сложным выбором.       Чонгук находит в шкафу аккуратно сложенные вещи и чистые полотенца. Он отправляется в ванную, быстро принимая душ и переодеваясь в мягкую и теплую одежду. Чон проверяет телефон и, заметив уведомление о новом сообщении, заходит в приложение, читая его.       От кого: Сумасшедший кретин       Менеджер в гневе. Он хочет, чтобы хён порвал с тобой. Что будешь делать?       Чонгук прикусывает нижнюю губу, задумываясь над всей сложившейся ситуацией, и теперь понимает странное поведение старшего. Он явно не хочет отпускать Чона, иначе бы не предложил переночевать у себя. Но ведь так будет лучше?       Гук вспоминает мягкие руки Юнги, теплые и нежные губы, отчего улыбка сама появляется на лице. А после младший вспоминает, историю Чимина о том, что Юнги и каждый мембер группы кровью и потом добивались высот. И Чон не имеет права все это разрушить. — Выходит какая-то сопливая дорама, — усмехается Чонгук. — Но ведь я не влюблен? Или уже пути назад нет? — сам у себя спрашивает Гук, но ответа так и не получает.       Он идет в кухню, где Мин с особым энтузиазмом заваривает чай и делает бутерброды, от которых Чон явно бы сейчас не отказался. Младший чуть улыбается, присаживаясь за стол, и ждет, пока Юнги все приготовит, перестанет суетиться и сядет за стол. Нужно поговорить. Но не хочется разрушать эту домашнюю и уютную атмосферу. Не хочется, но надо. — Я впервые для кого-то готовлю, поэтому… — Юнги ставит перед младшим горячие бутерброды и наливает чай, после усаживаясь напротив Чона за стол. — Если не понравится, не говори мне об этом, а просто съешь. Не хочу знать, что у меня хоть что-то не получается. — Хочешь быть идеальным в своих глазах? — смеется Чонгук, обхватывая кружку руками. — Не хочу, чтобы какая-то малолетка меня судила, — наигранно хмурится Мин, вызывая у Чона широкую улыбку. — Ладно, я попробую твой шедевр, но если завтра я не проснусь, прошу похоронить меня с почестями. — Шутник, — фыркает Мин, ожидая, когда же тот уже притронется к его творению.       На удивление самого Мина, Чонгук с аппетитом уплетает стряпню старшего, нахваливая не только сами чудесные бутерброды, но и их творца, естественно. Земляничный чай с мятой дополняет всю композицию ужина и делает эту ночь, еще приятнее.       Они вместе моют посуду, при этом находя общие темы для интересного разговора, а после сидят у телевизора, смотря какой-то фильм, на который попали случайно, перещелкивая с одного канала на другой. Все кажется каким-то родным, будто так и надо. Чонгуку кажется, что он… Счастлив? — Я все знаю, — подает голос Чон, когда осознает, что фильм бурда и самое время поговорить. — Что именно? — безразлично глядя на экран, уточняет Мин. — Менеджер считает, что у тебя роман, — отвечает Чон, поворачивая голову к парню. — Не бери в голову. — Что это значит? — Побесится и успокоится. Дальше менеджера эта новость все равно не пойдет. — Ты так в этом уверен? — Боишься? — Боюсь, — отвечает честно Гук. — За тебя, придурок.       Мин поворачивается к младшему, искренне удивляясь, а после еле заметно улыбается. Приятно. — Все будет хорошо, — уверяет его Юнги. — Иди спать, уже поздно, а тебе завтра на пары. — А тебе на работу. — Я тоже иду, — отвечает Юн, выключая телевизор. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — тихо отвечает Чонгук, направляясь в комнату.       Спальня Юнги рядом, отчего младший все больше порывается туда зайти. Ему кажется, что разговор не закончен. Скорее, да, ему только кажется. На самом деле это просто предлог.       Чонгук врывается в комнату, отчего старший подпрыгивает на кровати и одним хлопком включает свет. Признаться, он удивлен увидеть здесь младшего. Скорее это он, Юнги, представлял себе, как ворвется в комнату Гука. Но все как-то идет неправильно. Верно? — Ты чего? — Тебе не кажется, что так пофигистически относиться к своей карьере это глупо? — Чонгук, закрыли тему, — говорит Мин. — Я же сказал, что все обойдется. — Ты дурак или прикидываешься? — Да отвали ты, мелкий. Бесишь, — шипит Юнги. — Какое тебе вообще дело? Мои проблемы — сам разберусь! — Ты всегда был таким мудилой и отказывался от чужой помощи? Кажется, Чимин не рассказывал о таком факте из твоей биографии. — Ты интересовался мной? — самодовольно улыбается старший. — Знаешь, когда кто-то повторяет каждый раз одну и ту же информацию, она невольно откладывается в голове и уже ничем ее оттуда не выковырить. — И правда, что-то я размечтался, — фыркает Юнги, сползая головой на подушку и укрываясь одеялом. — Иди спать. — Вот упертый баран, — негодует Чонгук.       Мысль о том, что Юнги надо как-то растормошить, толкает его на необдуманное действие. Он подходит к кровати и только пытается стянуть со старшего одеяло, как его тянут вперед и Чонгук оказывается сверху. — Что ты пытаешься мне всем этим сказать? — спрашивает Юнги, крепко удерживая руки младшего. — Хочешь, чтобы я исчез? Если да, то просто попроси об этом, и впредь ты будешь видеть меня только на экране телевизора. — Боюсь, что тогда моя жизнь станет слишком однообразной, — признается Чонгук, периодически задерживая дыхание и исследуя каждый сантиметр лица старшего. — Тогда не нужно больше поднимать эту тему, — просит Юнги, перекладывая младшего на бок. — Просто спи и не думай об этом.       Чонгук практически не дышит, когда Юнги кладет свою руку ему на талию, притягивая чуть ближе к себе, и смотрит прямо в глаза, оставляя между лицами считанные миллиметры. Мин снова желает своему ночному гостю спокойной ночи, а после хлопает два раза, и свет в комнате гаснет, поглощая ее в пучину темноты, от которой обоим становится приятно, и они вскоре засыпают.       От кого: Сумасшедший кретин       Надеюсь, ты не наглупил и сейчас вместе с хёном. Я жду подробностей, Гук-и~