***
Где-то с час она крутила в руках маленький сверток, сидя в своем кабинете в мэрии. Понимая, что поступает неправильно, она разрывалась внутри. Сама же отпустила его с Дэвидом, сама говорила о том, что, если держать слишком сильно, любви не добьешься. Но разве у нее был другой выбор? Самым большим страхом для Злой Королевы, как ни странно, было одиночество. Раньше у нее был отец, потом сын, потом она снова обрела мать. Но после смерти Коры Реджина вдруг поняла, что больше никого не осталось рядом. Генри не хотел ее видеть. Со Снежкой у нее все еще были натянутые отношения, хоть падчерица и говорила, что они готовы все забыть и принять ее в семью. Совсем одна, ей было страшно. По-настоящему страшно. Так что голос разума был беспощадно задавлен банальным страхом. И Реджина, недолго думая, взяла телефон и позвонила ненавистной ей Эмме Свон, чтобы договориться о встрече. Девушка была немало удивлена, но все же согласилась встретиться. И теперь Реджина ждала прихода блондинки. Она понятия не имела, что говорить и как прочитать перед Эммой заклинание. — Эммм, — Эмма замялась в дверях, видимо, не зная, как обратить на себя внимание. Реджина тут же подняла голову и спрятала сверток в карман брюк. — Мисс Свон, проходите, — Реджина указала на стул у стола и сама, встав с дивана, села напротив Эммы. Поджатые губы блондинки показывали, что она поняла стиль общения и мысленно готовилась к напряженному разговору. А Реджина в это время лихорадочно продумывала, что говорить. — Я бы хотела поговорить о Генри, — ляпнула она первое, что пришло ей в голову. — Он сейчас с… Мэри Маргарет и Дэвидом? — Нет, он с Нилом, — Эмма еще не совсем понимала, к чему весь этот разговор, но старалась не злить Реджину раньше времени. А брюнетка в свою очередь невесело усмехнулась. — В нашу первую встречу я спросила, стоит ли мне ждать встречи с отцом Генри. Вы ответили, что нет. А сейчас… — Кто же знал, что все так обернется? — пожала плечами Эмма, немного расслабившись, видя, что Реджина не настроена враждебно. Миллс опустила взгляд на стол, а в голове крутилось лишь одно: Румпельштильцхен знал. В любом случае, Свон она позвала не для светской беседы. Так что достав маленький сверток из кармана, Реджина начала читать заклинание, игнорируя вопросительный взгляд блондинки. Плевать, что она подумает. Плевать, что подумают остальные. Главная ее цель — Генри. Ради него Реджина была готова на самые безумные поступки. Миллс быстро закончила, благо текст был не длинным, и проблем с чтением у нее не было. Полуэльфийский — один из немногих языков, которыми Королева владела чуть ли не в совершенстве. Подняв глаза обратно на Эмму, она увидела озадаченность на лице девушки, но комментировать ничего не стала. — И что это, черт возьми, было? — спросила Эмма, понимая, что сама Реджина объясняться не собирается. Брюнетка насторожилась, потому что в глубине души чувствовала, что заклинание с подвохом. Ведь Румпель ничего не делает по доброте душевной. Но постепенно ее опасения испарялись, ибо ничего не происходило. — Я… — начала было Реджина, но тут же осеклась, потому что увидела, что Эмма начинает медленно уменьшаться. Миллс с ужасом наблюдала превращение двадцати восьмилетней девушки в ребенка. Одежда, кстати, меньше не стала, и Эмма сразу же утонула в ней. Сама того не замечая, Реджина все это время сидела с открытым ртом, не зная, что делать. Конечно, ее подозрения оправдались, но она даже помыслить не могла, что это приведет к такому исходу. Реджина медленно вышла из-за стола и подошла к Эмме. Ноги девочки не доставали даже до пола, а сам ребенок растерянно осматривал свои маленькие ладошки, завернув рукава длинной куртки. — Эмма? — тихо произнесла Реджина, надеясь, что у нее стерлась память или что-нибудь в этом роде. — Реджина, какого… — Эмма тут же схватилась за горло, услышав свой тоненький голосок. Миллс боролась с желанием улыбнуться, потому что вид озадаченной маленькой Свон был довольно забавным. Но, вспомнив, что придется объясняться перед всей семейкой Прекрасных, Реджина лишь болезненно закусила губу. — Либо ты объясняешь, что происходит, либо… — Эмма со всей силы врезала маленьким кулачком по столу и тут же чуть не вскрикнула от боли. Брюнетка взяла из сумочки зеркальце и вернулась к девочке. — Эмма… Ты только не волнуйся, — настороженно сказала Реджина, протягивая ей зеркало. Миллс хотелось преподнести столь деликатную новость как можно мягче. Она сама не знала почему, но, видимо, из-за детской внешности блондинки, у нее испарилась вся ненависть и неприязнь к Эмме. Что ни говори, а Реджина всегда была неравнодушна к детям. А девочка в это время с открытым ртом разглядывала себя в маленьком зеркальце, но осознать, как это могло произойти у нее не получалось. — И все-таки, Реджина, я жду объяснений, — сказала блондинка, отдавая Миллс ее зеркало. Реджина замялась, понимая, что Эмме лучше не знать, что она затеяла. Но еще она понимала, что ничего не сказать тоже неправильно. — Как только сама что-нибудь пойму, обязательно тебя просвещу, — ответила женщина, собирая вещи. — Пойдем, тебя надо отвести к родителям. — Что? Я же не маленький… — Эмма замолчала, смотря в пол, о чем-то думая, а потом тихо добавила: — ребенок… — Вот это ты и скажешь Мэри Маргарет с Дэвидом, — Реджина уже собиралась идти, как вспомнила, что Эмма не может ходить в своей старой одежде. — Погоди минутку. Один взмах руки Королевы и Эмма окуталась фиолетовым дымом. А когда дым рассеялся, девочка была в той же красной куртке, черном свитере, джинсах и высоких ботинках, но размер у них был как раз на десятилетнего ребенка. — Так-то лучше, — удовлетворенно произнесла Миллс, оглядывая Эмму. Потом по привычке протянула ей руку, как делала это раньше с Генри, не желая расставаться с ним ни на секунду. Когда она поняла, что это не Генри и даже не ребенок, было уже поздно — Эмма спрыгнула со стула и, взяв Реджину за руку, была готова идти. Тяжело вздохнув, брюнетка приготовилась к долгому разговору с Прекрасными.***
Идя по улице, Реджина с Эммой нередко ловили на себе заинтересованные взгляды прохожих. Миллс уже не обращала на это внимание, потому что привыкла. А вот Свон было странно и некомфортно от такого повышенного внимания, и из-за этого она неосознанно прижималась к женщине, подсознательно ища у нее защиты. — Почему мы не перенеслись с помощью магии? — спросила Эмма, когда ее терпение лопнуло, проходя мимо удивленного Арчи. — Потому что я не знаю, как на твой организм подействует магическое перемещение. Там свои тонкости. Не хочу быть еще и за это ответственной, — фыркнула Реджина, смотря прямо перед собой. Она еще не свыклась с новым образом Эммы, поэтому старалась как можно реже смотреть на нее. — Значит, ты все-таки чувствуешь ответственность за то, что со мной случилось? — девчонка проворно сощурила глаза и коварно улыбнулась. Реджина не выдержала и грозно на нее посмотрела. — Следи за языком, Свон. Учти, я не посмотрю, что ты ребенок… — Ничего ты мне не сделаешь, — кинула блондинка и перевела взгляд на дорогу, краем глаза видя возмущенное и одновременно удивленное лицо Реджины. Остаток пути они провели в тишине, а Реджина старалась больше не смотреть на Эмму, потому что десятилетняя девочка напоминала ей Генри. Дойдя до двери квартиры Прекрасных, Миллс застыла на месте, а девочка улыбнулась. — Не знаешь, как объяснить, что случилось? — кажется, она чувствовала в полной безопасности, поэтому позволяла себе такие вольности. Реджина сузила глаза и взглянула на ухмыляющегося ребенка. — Ты договоришься, Свон, я тебе… — она не успела договорить угрозу, потому что Эмме наскучил этот разговор, и она постучала в дверь. Открыв рот от удивления, на сколько дерзко вела себя блондинка, Реджина чуть не упустила момент, когда на пороге появилась Мэри Маргарет. — Реджина, что… Кто это? — спросила Снежка, смотря на девочку, что держалась с Реджиной за руки. — Принимайте свою дочь, — Миллс отпустила Эмму, и та тут же прошла мимо матери прямиком на кухню. — Считай, что это компенсация того времени, что отняло у вас проклятье. Реджине самой понравилось, как она выкрутилась, и уже была готова уйти, как Снежка взяла ее под локоть и затащила в квартиру, а потом захлопнула дверь. — Изволь объясниться, — Мэри Маргарет скрестила руки на груди, ожидая, что скажет в свою защиту мачеха. Девочка, налив себе соку, присоединилась к матери, и теперь они обе сверлили Реджину взглядами. — Да не знаю я, что произошло! — воскликнула Миллс, не выдержав такого напора, и вылетела из квартиры. Все, что было в ее голове, — навязчивая идея убить Голда. Она уже предвкушала, как держит кинжал и долго и мучительно закалывает Темного до смерти. И плевать, что она станет новым Темным. Главное, что этот старый черт наконец получит по заслугам. Руки так и чесались воплотить сладостные мечты в жизнь. Даже в Зачарованном Лесу она так не хотела избавиться от Белоснежки, как сейчас от Румпеля. — Голд! Голд, ты здесь? — голос сорвался от крика, когда она снова влетела в лавку. Только осмотревшись, она поняла, что, чтобы утолить жажду крови, убить придется кого-нибудь другого. Все полки были пусты, даже велосипеда под потолком не было. Голд смылся. Подставил Реджину и сбежал, как жалкий трус. Он знал, что так произойдет, поэтому не взял плату. Ценой были ее беспомощность и гнев. Он продумал все. Неужели это все месть за Белль? Реджина осела на пол и уперлась спиной о прилавок. Обхватив голову руками, она была готова заплакать. А что, если с помощью этого заклятья она так и так не смогла бы получить Генри? Что если это заклятье служит именно для того, чтобы превратить человека в ребенка? Реджина с ужасом поняла, что такое вполне было в духе Темного и лихорадочно начала искать сверток по карманам. Как и ожидалось, его она благополучно забыла в мэрии. Сил возвращаться туда и искать подтверждение своих домыслов просто не было. То, что произошло сегодня, было слишком неожиданно, и она понимала, что по полной огребет за содеянное завтра, когда весь Сторибрук узнает об Эмме. Реджина была просто уверена, что Снежка не упустит возможности сходить в кафе «У Бабушки» и «по секрету» рассказать все Руби или Ворчуну, которые разнесут эту новость быстрее, чем Темное Проклятье распространялось по Зачарованному Лесу. Так что Реджина решила, что стоит пойти домой и морально подготовиться к завтрашнему дню. И заодно подумать, как вернуть взрослую Эмму обратно.