Тени прошлого

      • Тень следует за тобой всегда, не имея собственного мнения. Всё ли ты знаешь, когда стоишь к ней спиной? • — «Таких как я, некоторые называют особенными, но я свою особенность не назвала бы даром, скорее всего непосильная ноша. Родственники теперь приезжают намного чаще, а не только по праздникам. Все толпятся вокруг меня и расспрашивают. А кто-то, не церемонясь, хватает за руку и резко спрашивает: — Ну, что я делал в прошлый четверг? Такое поведение часто пугает меня. Глупое невежество — только это я могу видеть в большинстве окружающих. Но к счастью к середине дня, всем уже не до меня. Родители оставляют меня в комнате для моего же блага, а сами уходят к уже не трезвым гостям» Я посмотрела на маму, которая стояла рядом со мной, но она улыбнулась и погладила меня по плечу. Мне не нравилось, что господин Пак читал мой дневник, но мама сказала, что так надо. Доктор продолжил: — «Случалось так, что идя по улице и встречая своих друзей, которые протягивали мне руку для рукопожатия, я пыталась сделать тоже самое, но тут же получала неодобрение и запрет от матери. Она не разрешала мне прикасаться к другим. Наверное, это из-за того, что я не такая, как все…» — мужчина закрыл тетрадь и, положив её на стол, посмотрел на меня. — Ирма, — обратился он, двигая свои очки от кончика носа. — Расскажи мне пожалуйста о том, про что ты пишешь в своём дневнике. О своей особенности, которая отличает тебя от других ребят. — Об этом? Разве мама не рассказала вам? Мужчина улыбнулся. — Я хочу услышать твоё личное мнение. — Разве вы не прочитали его в моем дневнике? — Нееет, — протянул доктор — Я хочу услышать это от тебя, правду с твоих уст. — Тогда зачем же вы читали мой дневник? — настойчиво допытывалась я. Господин Пак изменился в лице, что сразу же заметила мама. — Детка, пожалуйста, расскажи доктору о своей особенности — с добротой попросила мама. Я вздохнула и сосредоточив свой взгляд на одной точке, начала рассказывать заученный текст: — С ранних лет мне прививали осторожность и осмотрительность. Родители рассказывали мне, что я не такая, как все, что у меня есть некий дар. Стоит мне дотронутся до человека, как перед глазами проскользают отрывки из его жизни. Все бы ничего, но иногда я вижу нечто ужасное. Мужчина выпрямился и, кажется, прислушался. Я продолжила: — Проступки взрослых людей, которые негативно повлияли на мою детскую психику. Так что это вовсе не дар для меня. Скорее всего непосильная ноша. Доктор поджал нижнюю губу и почесал подбородок. Я поняла, что его не устроил мой ответ. — Всё это хорошо. У тебя превосходная память и нет дефектов речи, но я просил поделиться тем, что ты чувствуешь, тем что у тебя внутри, а не рассказать то, чему тебя научили родители. Я заметил, что даже в своём дневнике ты замкнутая и закрытая. Почему бы Тебе не поделиться со мной своими искренними мыслями? Доктор пытался выглядеть максимально дружелюбно, но я увидела его настоящую натуру, как только зашла в кабинет и пожала ему руку, благодаря невнимательности мамы. Заметив, что я так и не собираюсь отвечать, доктор попросил меня выйти за дверь. Перед самым порогом я обернулась и сказала: — Мне жаль вашу семью… Лишь секунду я смогла наблюдать его смутную реакцию, а потом закрыла дверь. К великому удивлению, через плотно закрытую дверь, я могла прекрасно слышать весь дальнейший диалог этого доктора и моей мамы. — Очень своеобразная девочка — первое, что сказал он — Ее взгляд на жизнь сильно отличается от типичного взгляда простого двенадцатилетнего ребенка. Она слишком много видела для своего возраста. Как я понял по нашему телефонному разговору, к этому как-то причастен ваш отец. — Да, — подтвердила мама. — Когда Ирме было 10, она переехала к дедушке. С этого всё и началось. Мой отец работает в полиции и поэтому вскоре он нашел там применение своей внучке. Как он говорил: «Иногда, по подозреваемому нельзя было сказать, виновен он в преступлении или нет. Серьёзных улик вроде бы нет, но подозрительное поведение подозреваемого и отсутствие алиби»… Сами знаете. Стоило только Ирме подтвердить, что этот человек причастен к преступлению и всё: тут же появлялись улики, свидетели, а подсудимого отправляли за решетку. — А каким образом ваш отец привлекал Ирму? Неужели все те кошмары, что совершали те люди, проходили через глаза Ирмы? — Совершенно верно. Черт бы его побрал! Этот безумный старик приводил Ирму к убийцам, маньякам, душегубам и позволял им держать мою дочь за руку, а тем временем перед ее глазами появлялись такие ужасы! Но задействовали её способности редко, ибо это было неофициально и даже в каком-то роде незаконно, но девочке и того хватило. Я отошла от двери, медленно покачиваясь. Ее слова заставили вновь нахлынуть воспоминаниям. Перед глазами промелькнули все те кровавые сцены, что я видела. Голова резко закружилась и я упала на холодный пол… Пол года я провела в клинике и мне приходилось каждую неделю встречаться с надоедливым доктором. Но вскоре эти муки закончились и я вернулась домой. Нельзя сказать, что я была в восторге. Теперь, моё мышление поменялось ещё больше… * * * Мне было 19, когда впервые после того случая позвонил дедушка…