Паутина успеха

Довольно большая группа людей, собравшись вместе, оживлённо что-то обсуждала. Мужчины спорили, девушки тихонько и судорожно вздыхали, переглядываясь между собой. Рядом с ними, на скамеечке сидела блондинка в порванной и смятой одежде. Перед ней туда-сюда бегала медсестра с кружкой воды и какими-то таблетками. Из толпы вышел мужчина. — Ну что, Поль, тебе уже лучше? — Мягко спросил он у блондинки, аккуратно, по-отцовски дотрагиваясь до её плеча. — Да, Григорий Викторович. Мне уже заметно лучше, спасибо Вам. Пелагея подняла на него глаза. В них были туман и усталость… Было видно, что она снова находится на грани потери сознания. Лепс только вздохнул и, кивнув ей, отошёл. За относительно небольшой промежуток времени они все пережили столько потрясений, что жизнь, кажется, больше никогда не будет прежней. На другом конце коридора распахнулась дверь, заставив всех собравшихся подскочить на месте. Люди, которые находились здесь не случайно, были напряжены до предела. Увидев врача, вышедшего из лечебной палаты, они сразу затихли, с нетерпением ожидая того, что он скажет. Доктор подошел к ним и устало снял очки. — Доктор, скажите, как они? — Не выдержав нервной паузы, спросила адвокат Беликова. — Все по-разному. Сергей и Дмитрий потеряли очень много крови, им сейчас крайне непросто. Раны мы уже зашили, осталось только подождать, когда начнет восстанавливаться внутреннее состояние. — Доктор передал Марине Сергеевне бумаги. — Здесь все лекарства, которые нужны и более подробная информация о характере ран, полученных Сергеем и Дмитрием. — С ними теперь всё будет хорошо? Это точно? — Спросил Александр Борисович Градский. Он, как и остальные наставники, приехал в больницу сразу после того, как всей стране стало известно о невероятном происшествии с участием наставников «Голоса». — Поверить не могу, что всё, что сейчас здесь происходит — правда. — Как-то слишком потерянно пробормотал Юрий Викторович Аксюта. — Кто бы мог подумать, что такие страсти будут преследовать нас, тем более сейчас, в такое непростое время. А ведь я был обо всём предупрежден заранее. Если бы я обратился в полицию, когда мне пришло это письмо… Если бы просто предупредил Полину, то этого кошмара и не было бы вообще! — Юрий Викторович, — Сочувственно погладил его по плечу Агутин. — Вы же не знали, что всё так получится. Никто не имеет права обвинять Вас. — Так, хватит ныть. — Резко перебила их Зайцева. — Сказали же, что теперь всё наладится. Титов и его подружка уже в следственном комитете. Им хорошенько объяснили, какое наказание ждет каждого из них за всё, что произошло. Надо отметить, они быстро всё поняли и теперь активно дают показания против друг друга. Сильные у них всё-таки чувства… Кстати, — Вероника повернулась к доктору. — Вы нам ничего не сказали про самочувствие Полины. Как она? С тех пор, как её забрали в реанимацию с огнестрельным ранением, ничего слышно не было. — С Полиной Сергеевной у нас, к сожалению, всё несколько хуже. Она недавно пришла в себя, но говорить пока что ей рано. Пусть ещё отдохнёт, полежит у нас, а потом можете забирать её на домашнюю реабилитацию. На первый взгляд могло показаться, что рана очень серьезная, но жизненно важные органы не задеты. Плохое состояние обусловлено, скорее, долгим заключением, жаждой и шоком. — Какое облегчение… Теперь мы знаем, что всё обойдется и все в безопасности. — Выдохнула Пелагея. — Когда мы были в подвале того дома, мне казалось, что страшнее ничего быть не может. Но эта рана… Там столько крови было… — Да, как и Сергей с Дмитрием, Полина Сергеевна потеряла много крови. Мы нашли донора для переливания и сейчас она уже лежит в палате. У них соседние комнаты с Сергеем и Дмитрием. — Вы сказали, что сейчас уже лучше? Мы можем не волноваться, что что-то пойдёт не так и наконец сможем увидеть их? — Уточнил Агутин. Доктор утвердительно кивнул на первый вопрос и оглядел собравшихся, которые тут же устремили на него молящие взгляды. — Нет-нет-нет! Я не имею никакого права пускать вас туда в ближайшее время. И, пожалуйста, не спорьте со мной. Вашим друзьям нужно беречь силы, я думаю, вы понимаете. Спорить никто не стал. Каждый понимал, что дальше нужно довериться врачам и времени.

***

Веревки плотно стягивают руки и ноги. Тело, будто вата. Вокруг темнота, холод. Воздух давит со всех сторон, не помогает дышать, только медленно и мучительно разрывает легкие изнутри. В голове только одно. Голос. Его голос. Снова и снова. Один и тот же смех, жажда мести и смерти. Самое разрушительное желание, уничтожающее, в первую очередь, морально. Голубые глаза резко распахнулись и встретились с ярким светом белых лампочек больничной палаты. Жадно глотая воздух, Полина села в кровати. Дождавшись, когда исчезнет шум в ушах и сфокусировав зрение, она осмотрелась. К рукам были протянуты капельницы, везде стояли мигающие аппараты, в комнате никого больше не было. — Неужели всё закончилось?.. Мы выбрались? — Полина аккуратно отцепила от себя капельницу и попыталась встать, — Ох, нет, надо посидеть. Что же произошло с нами в том доме?.. Девушка напряглась и, игнорируя боль в висках, стала вспоминать. Титов держит меня за локоть, прижимает к голове пистолет… Он выстрелит? Вряд ли… не так просто. Внизу лестницы я вижу Григория Викторовича и двух неизвестных мне людей — крепкого мужчину и хрупкую девушку. Я вижу его. Серёжа. Он жив. Даю ему знак, что наверху опасность… это бомба. Всё как в тумане, мысли путаются… Но вот мы снова в этой жуткой белой комнате. Нам не спастись. Наши жизни измеряются красными цифрами — секундами… Дверь резко открывается. Снова Он. Мой смелый, сильный, самый лучший друг и любимый спаситель. Я вижу его глаза. Они роднее всего, что есть на этом свете. Я вижу, что он сожалеет. Он прощается… Неизвестный мне мужчина берет бомбу в свои руки. Я слышу гром. Боль и только боль. Больше ничего. — Полина!!! Полина открыла глаза. — Мы все-таки живы. Мне надо встать. Если Сережа жив, то он тоже где-то здесь. Спустя пару попыток, девушка смогла встать. Она посмотрела в окно. За окном летняя ночь. Конец августа и люди стараются провести его, как можно спокойнее перед бодрящей осенью. Опираясь на всё, что попадается на пути, Полина добралась до выхода. В коридоре было пусто. Все врачи и медсестры тоже спят. Повернув наугад, Поля заглянула в крошечное окошко соседней двери. В одном углу комнаты она увидела Диму. Он, весь забинтованный, лежал на спине. Полина стала скользить взглядом от него в противоположную сторону. На столе цветы от поклонников, фрукты от друзей, вещи, которые привезли родные. Вот ещё одна кровать. В такой же белой больничной одежде, с такими же белыми бинтами на руках и ногах на ней лежал Серёжа. Осторожно, стараясь не создавать шума, Полина открыла дверь. Её сознание уже немного прояснилось и она могла идти целенаправленно. Присев на край кровати Серёжи, Полина с сожалением и болью присмотрелась к Диме. — Они все пострадали из-за меня. Просто хотели спасти… Я никогда не смогу в полной мере высказать свою благодарность и показать то, как сильно люблю каждого из них… Думать становилось тяжелее. Без размышлений Поля забралась под одеяло и уткнулась носиком Серёже в плечо. Оно было очень тёплым, надёжным… И любимым…