Мазохистка

      Прошла неделя. После похода по магазинам с Луссурией Скуало перестал запирать дверь, и мне разрешалось гулять по замку, но в сопровождении все тех же двух подчиненных, что несли тогда мои пакеты с покупками. Толку от этого было немного, так как большинство дверей оказались заперты. Приходилось довольствоваться прогулками под конвоем во дворе, но я и возможности подышать свежим воздухом была неслыханно рада. Три месяца в темнице - все вокруг казалось мне чудом. Пару раз я слышала взрывы на третьем этаже, Луссурия объяснил мне, что «боссу долго несли виски». Не хотела бы я с ним встретиться. Но со слов Жана – одного из моих сопровождающих – он практически никогда не покидает своего кабинета, поэтому вероятность встречи «стремится к нулю». Еще я узнала, что в Варии есть еще один офицер – Леви-а-Тан, который молится на Занзаса, и был какой-то Мармон, который полгода назад куда-то пропал, отчего принц Бельфегор очень скучает, так как общался, в основном, только с ним. Распорядок дня практически не менялся – утром мне приносили завтрак, потом я шла на прогулку, иногда болтала с Луссурией или торчала в комнате у Бельфегора, обедала, читала очередную книгу (в последнее время я особенно заинтересовалась рукописью «Заметки мечника», мне очень нравился стиль автора, описания боев были просто великолепны!), вечером возвращался Скуало. Мы практически не разговаривали – чаще всего он был очень усталым и сразу ложился спать, или же садился за рабочий стол и разбирал документы, и тогда мне предоставлялась прекрасная возможность понаблюдать за ним. Его глаза бегали по строчкам, а я любовалась его сосредоточенным лицом. Сегодня вечером Скуало не вернулся. Дождавшись полуночи, я пошла в комнату Луссурии. Дверь была открыта, и я зашла: - А, проходи, дорогуша, - парень сидел на диване с пилочкой в руках, - хочешь поболтать перед сном? – он посмотрел на мое лицо. – Что-то случилось? - Нет, просто… Скуало не вернулся, - я топталась на пороге, теребя подол сорочки. - Да что ты там стоишь? Проходи! – он приступил к маникюру на другой руке – А Скуало на миссии в Японии. Бедняжка, ты боишься спать одна? Можешь остаться у меня. - На миссии… - я не услышала последней фразы. – Это… опасно? – Взгляд мой был устремлен куда-то вдаль. Лусс оторвался от своего занятия и уставился на меня. - Беспокоишься за нашего капитана? Я же рассказывал тебе про него, ему ничего не угрожает, не бойся. - А что за задание? – я, кажется, не слышала его увещеваний. - Не знаю. Босс вызвал его утром, а днем он уже уехал. - Даже не сказал ничего… - Дорогая, наш Скуало не такой человек, ты же понимаешь, - я кивнула, - он возвращается даже из самых отчаянных миссий, так что не переживай. Будешь чаю? Или чего покрепче? – парень подмигнул. - Пожалуй, - согласилась я. Мы пили чай с каким-то невыносимо сладким ликером, который, однако, не слабо ударил мне в голову, и жаловались друг другу на «бесчувственных мужиков». За три часа мы успели обсудить многие темы, а под конец я так разоткровенничалась, что рассказала о своей жизни в семейном поместье и о брате. Луссурия все пытался выведать про моих кавалеров, но я мотнула головой. - Чтооо? Как - не было? - Брат очень ревностно к этому относился и запрещал мне общаться с ухажерами, даже со своими друзьями. - Бедняжка. - Теперь я понимаю его - наверное, он в каждом моем кавалере видел угрозу, - вздохнула я. Сердце кольнуло, а глаза предательски защипало. - Беееедная моя деееевочка, иди сюда, - Луссурия обнял меня за плечи и прижал к груди, и я заплакала. Мне так этого не хватало. Пусть он и голубой, но, кажется, единственный сочувствующий мне здесь человек. Он успокаивающе гладил меня по голове, приговаривая всякую ласковую бессмыслицу. Когда я успокоилась, он налил мне еще чаю, и мы перебрались на кровать. - Расскажи мне что-нибудь! – попросила я. - Про что? Или… про кого? – "Не устает же он меня подкалывать!" - Не знаю… А где… кхм… - Что? - Ну, ты сказал, что Скуало, - при упоминании его имени, Луссурия разулыбался, а я, кажется, опять покраснела, - пригласили в Варию, когда ему было четырнадцать. - Все верно, милая. - А как же его родители? Разве они не были против? Даже если они из мафии, разве хотели они такое будущее своему ребенку? - Если ты растешь в мафиозной семье, то другого будущего у тебя нет. Думаю, родители Скуало гордились бы, что его приняли в Варию. - Гордились бы? - Они погибли в автокатастрофе, когда ему было десять. Но фактически… - Их убили, - закончила я за парня, - в мафиозных семьях не бывает «автокатастроф». – Луссурия кивнул. В груди заболело. Как жесток мир, в котором он… мы живем. Мы оба выросли без родителей, но меня всячески оберегали от правды, а он… Он окунулся в эту правду с головой, будучи совсем ребенком. Стать убийцей топ-класса в четырнадцать лет… Понятно, что сердце его зачерствело – жизнь вынуждала его отказаться от чувств, от привязанностей - от всех слабостей. Внезапное понимание накрыло меня с головой, и я поняла, что неправильно себя вела, мне стало стыдно за свое поведение, за свою язвительность и, даже, наглость. - Ты была права, - неожиданно заявил Лусс. - В чем? – удивилась я. - Тогда, в ресторане, ты сказала, что внутри он не такой. Возможно, если постараешься, ты сможешь еще найти в глубине того маленького мальчика, который только что потерял родителей. Вероятность очень мала, но все же… - С чего бы мне этим заниматься? – я опустила взгляд, но сердце бешено забилось. "Да что со мной происходит? Каждый раз, когда я думаю о нем…" - Меня-то можешь не обманывать, я такие вещи за версту чую, - парень хохотнул. - Может быть,… я сама себя обманываю… я ведь… никогда ничего подобного не чувствовала… хоть мне уже и двадцать лет. - Думаю, ты не одна такая. Понимаешь, о чем я? – Лусс взял меня за подбородок, чтобы я подняла голову. - Не думаю, что… - И не думай. Доверься чувствам! – он говорил прямо как какой-нибудь купидон из мелодрамы. - Спасибо, Луссурия. Ты единственный, кто меня понимает, и кто умеет посочувствовать. - Моя дееевочка, - он снова меня обнял, - ты всегда можешь прийти ко мне со своими проблемами. Особенно, если у вас в отношениях произойдут недопонимания, я посоветую… - Лусс! – я легонько толкнула его в грудь. – Какие отношения?! О чем ты вообще? – я снова уткнулась лицом в его майку. – Я всего лишь хочу, чтобы он перестал держать меня за тупую никчемную девку. И был немного помягче. И хотя бы иногда разговаривал. И… Боже, - я подняла свои заплаканные глаза на Луссурию. - Угу. - Давай сменим тему, - я улеглась на мягкие подушки. - Что тебе рассказать? - Расскажи… не знаю… расскажи о себе. Луссурия не рассказал мне ни про свое детство, ни про семью, начал сразу с кавалеров. Наверное, на трезвую голову, мне было бы, мягко говоря, неприятно это слушать, но ликер сделал свое дело – я слушала, кивала, но через полчаса уже клевала носом, и не заметила, как заснула. Лусс укрыл меня одеялом, погладил по голове и выключил свет в комнате. Скуало не было уже пять дней. Жизнь без него стала невыносимо скучной – брать меня Луссурии с собой в город он, оказывается, запретил, потому тот на мои просьбы только руками разводил. Тогда я решила обратиться к Бельфегору, но тот, несмотря на мои глазки а-ля кот из Шрека, сказал, что не может ослушаться приказа капитана. Я пропадала за книжками и наслаждалась последними солнечными деньками – выносила плед во двор, брала очередной томик «Фехтования», кофе в термосе и читала, читала, читала. В этот день я снова вышла во двор и, планируя задержаться подольше, захватила с собой перекусить. Ковер из золотых и багряных листьев приятно шуршал под ногами. Я легла на живот и погрузилась в чтение. Через какое-то время – по ощущениям, прошло часа два – ворота во двор открылись. Я подняла голову и увидела высокую фигуру в черном плаще, длинные серебристые волосы развевались на ветру. Не знаю, что со мной произошло, но я вскочила на ноги и со всех ног помчалась с книжкой - к нему.