Мазохистка

      Кажется, прошло чуть больше двух недель, как я начал ее тренировать. Было забавно, что женщина хотела сразу начать заниматься на мечах – я чуть со смеху не умер. Может, сначала я и планировал хорошенько отыграться за все причиненное унижение и бессонные ночи, но вскоре сам не заметил, как стал относиться к ней как к ученику. Несмотря на то, что многое у нее не получалось, она упорно, раз за разом, добивалась своего, посему я продолжал подкалывать ее скорее чисто по инерции, чтобы не признаваться ей и самому себе, что она молодец. Частенько я не понимал, зачем ей это нужно – пропадать в тренировочном зале целыми днями, вряд ли ей это действительно пригодится в жизни. Она же женщина. Женщину должен защищать мужчина. Сильный мужчина. «Такой, как я, к примеру», - поймал я себя на мысли прямо во время поединка. Замешкавшись, я пропустил выпад противника и чуть было не напоролся на его клинок, в последний момент отклонившись, но лезвие все-таки полоснуло по плечу. Женщина, наблюдавшая за спаррингом, издала испуганный вздох и прижала ладонь ко рту. «Глядите-ка, волнуется», - хмыкнул я, вставая в исходную позицию. Я решил кое-что проверить и подпустил соперника ближе дозволенного, краем глаза наблюдая за реакцией девицы. Веки ее широко распахнулись – она действительно боялась за мою жизнь. «Вот уж смешно. Будто не знает, что я этому куску мусора не ровня», - даже не глядя, я в молниеносном подкате сбил парня с ног и приставил меч к его шее. Брюнетка буквально засияла, с улыбкой глядя на меня, она похлопывала себя по коленкам, радуясь моей победе. Сняв меч, я взял со скамейки бутылку воды и вылил себе на голову. Я вышел из зала, и женщина моментально подбежала ко мне, держась чуть позади. - Это было здорово! – голос ее был наполнен искренним восхищением. - Ты все движения запомнила? – спросил я. – Завтра должна будешь все повторить. - Я постараюсь. - Не «постараюсь», а повторишь. Девушка поравнялась со мной, обеспокоенно глядя на мою руку. Мы уже подошли к комнате, и она вдруг спросила: - Где у вас аптечка? - Зачем тебе? - Обработать твою… - Это царапина. Сама заживет. - Но… - Никаких «но»! – резко оборвал я ее и ушел в душ. Пока я стоял под ласкающими струями теплой воды, я думал о перемене в наших отношениях. Женщина практически перестала язвить и корчить из себя Королеву Вселенной и держалась вполне дружелюбно. Иногда мы обменивались парочкой подколов, но они уже ничего не значили ни для меня, ни, думаю, для нее. Мое постоянное раздражение почти прошло, хотя откровенные сны все еще мучили по ночам, но, похоже, я уже смирился с этим, как с чем-то неотъемлемым. «Как выберусь в город, нужно будет к Ванессе заскочить…» - подумал я и услышал приглушенный гулом воды стук в дверь. Я вышел из кабинки, натянул джинсы и с полотенцем на голове вышел из ванной комнаты. - Кто приходил, женщина? - Тебя Занзас вызывает, - ответила она. - М, - я промокнул волосы, надел рубашку и вышел, направляясь в кабинет босса. Занзас встретил меня летящим в голову стаканом. Еле увернувшись, я зло посмотрел на него: - ВРОООООЙ, ЧЕРТОВ БОСС, КАКОГО ХРЕНА? - Долго шел. - Я был в душе, тупой босс, видишь, бошка мокрая? - Меня не волнуют твои причины, патлатый, - он выудил откуда-то из стола еще один стакан. - Эй, ты скажешь мне уже, почему вызывал, или нет? – спросил я, следя за емкостью в его руке. - У тебя миссия, - подумав, он поставил стакан на стол, взял графин и плеснул себе виски. - Ну, наконец-то, - вздохнув с облегчением, я подошел поближе. Занзас ткнул пальцем в одну из в беспорядке раскиданных бумаг. - Моррини Франко, - прочитал я вслух. – Я его знаю, он что, теперь боссом заделался? - Да, один из главарей альянса. Берешь людей и дуешь к Моррини. Хочу, чтобы эта семейка перестала существовать. - Тут наши желания сходятся. Один справлюсь, - я скомкал листок и сунул его в карман. Резко развернувшись, я покинул комнату и отправился к себе – собирать вещи. С Франко у меня были личные счеты – он зарезал двоих моих людей под предлогом, что они, будучи с ним в одном ресторане, за его спиной говорили про него гадости. Это были двое моих лучших шпионов, один из которых регулярно приносил сведения про босса семьи Тотти, слишком хитрого для открытой вражды с Варией, но неоднократно исподтишка спонсировавшего наших врагов. Моррини были «вассалами» семьи Тотти, а посему истинные причины, по которым устранили нашего лазутчика, были видны невооруженным глазом. На губах моих появилась предвкушающая улыбка – наконец-то у меня появилась прекрасная возможность убить этого ублюдка. Погруженный в свои планы, я зашел в комнату, не обращая внимания на лежащую на кровати брюнетку, достал из шкафа свою спортивную сумку, покидал туда вещей и ушел в ванную, чтобы забрать полотенце и зубную щетку. Я уже надел плащ и тут только осознал, что девушка неотрывно следит за моими движениями, явно чего-то ожидая от меня. Я перевел на нее взгляд. Надо было что-то сказать перед уходом. Только вот – что. - Я уезжаю, но это не значит, что ты должна забросить тренировки, когда я вернусь, начнем тренироваться на мечах. - А когда ты вернешься? – «И все-то тебе знать нужно…» - Если все сложится удачно, то через девять дней, - я взял в руки сумку и подошел к двери. - А если нет? – выкрикнула девица. Я обернулся, скалясь, уже представляя себе, как перережу Моррини Франко горло. - Я тебя умоляю, женщина! Я вернусь через девять дней. Едва сев в машину, я вспомнил о собственном обещании: «Заеду-ка я перед миссией в «Эммануэль»». Так странно, но об этом проще было думать, когда я находился в замке Варии. Казалось – не поедешь же только из-за этого в город, а теперь, когда ничто не мешало исполнению моих планов, у меня словно стоп-кран сработал. Тем не менее, я вел машину по знакомым улочкам, повинуясь плотским желаниям, которые следовало утолить прежде, чем браться за миссию. Когда я подъехал к горящей неоновой вывеске, на которой была изображена танцующая девица в лифчике и юбке с разрезом до бедра, я уже даже внутренне успокоился, решив, что у меня нет другого выхода. Единственный, казалось бы, по-настоящему важный вопрос должен был быть в том, почему эта идея вообще казалась мне неправильной. И именно он почему-то не приходил мне в голову. Я вышел из машины, поднялся по ступенькам. У дверей стояли две полуголые блондинки, они курили и смотрели на меня, хихикая и о чем-то переговариваясь, будто школьницы. Одна из них мне подмигнула. - Привет, красавчик. Не обращая на нее внимания, я подошел к дверце, взялся за ручку. И стоял, не решаясь потянуть. «Я не хочу е*ать этих потаскух», - неожиданно волна возмущения прокатилась в моем сознании. Девушки удивленно наблюдали за мной, а я не понимал, что со мной происходит. Прошла целая минута, а я так и не смог открыть эту чертову дверь. Вздохнув, я развернулся и начал спускаться. - Ты что, передумал? – огорчилась одна из блондинок. - Хочешь, пошалим в твоей машине, если тебе не нравится в комнате? - Не сегодня, - бросил я, открывая дверцу и забираясь внутрь. Я отъехал метров на пятьдесят, завернул за угол и остановил тачку. «Какого хрена?!» - выругался я вслух. Я посмотрел на свое отражение в зеркале заднего обзора, будто ожидая увидеть там кого-то другого. «Что происходит-то, мать твою?! С чего это тебя теперь шлюхи не устраивают?» И вдруг я понял – почему. Как бы это парадоксально не звучало, все дело было в гордости. Это было похоже на то, как спортсмен, замахнувшийся на вес в сто килограмм, не захочет поднимать штангу в пятьдесят, как гурман, отказывающийся есть простую еду. И – да, причина была в той женщине. Замахнувшись на нее – на ее тело, такое манящее, но недосягаемое, недоступное по неизвестным мне причинам, из-за барьеров, принципов, которые я сам себе же и воздвиг, доступное перестало меня прельщать. «Ну ахренеть теперь». *** «Мда, и как мы до этого докатились?» - подумал я, сидя на темном заброшенном складе за проржавевшим контейнером с машинным маслом, сжимая кровоточащее правое плечо. Я знал, что передышка моя временная, так как следы крови наверняка скоро приведут Моррини и его людей сюда. Я расстегнул плащ и уставился на диагональный разрез на груди, из которого, не переставая, лилась алая влага. «Чертова баба! Сколько еще ты будешь отравлять мне жизнь?!.. Хотя… Когда ты уже признаешься себе, что она не заставляет тебя совершать все эти безрассудства? Можно сколько угодно валить на нее все свои проблемы, но причина-то…», - не успел я додумать, как послышались голоса и звуки многочисленных шагов. А начиналось все так хорошо. Я последовательно уничтожал вражеские базы одну за другой, с каждым днем приближаясь к своей главной цели. Я приехал в главный штаб к ночи, легко разделался с охраной, даже не подняв шума. Однако моя самонадеянность и желание поскорее расквитаться с Франко сыграли против меня – позабыв о камерах, я позволил противнику обнаружить меня раньше, чем я доберусь до него. В принципе, так и было задумано, ведь я был наслышан, что Моррини неплохо дерется на саблях, и перед его смертью я хотел с ним немного поиграть, но только на нейтральной территории. А посему следовало выманить Франко из его норы, что я и сделал. Но не думал я, что этот проклятый трус возьмет с собой всю свору – я гнал по шоссе под двести, а за мной неотступно следовало десять машин. В черте города, под утро, я понял, что надо с этим кончать, но под обстрелом сражаться с боссом смысла не имело. Я подпускал к себе по нескольку смельчаков, отстреливаясь в ответ, петляя по узким переулкам пустого города, стремясь только подобраться к Франко, зная, что как только я разберусь с ним, от смелости его людей ничего не останется. И вот я в очередной раз свернул за угол, буквально протискиваясь между двумя плотно стоящими домами, как навстречу мне выбежала маленькая итальянская девочка. Понятия не имею, что ребенок делал в пять утра на улицах города – может, сам дьявол послал демона, притворившегося этой девчонкой, чтобы погубить меня. Она смотрела на меня своими большими карими глазищами, комкая в ручонках подол розового платьица. «Потерялась, может?..» Над правым ухом просвистела пуля, возвращая меня к реальности. Я обошел девочку стороной. - Тебе лучше смыться отсюда, пока куча дядек с пистолетами не начали стрелять во все, что движется, - бросил я, выбираясь из переулка. Черт дернул меня обернуться назад – я увидел, что она так и стоит там, не двигаясь с места, а в конце просвета уже теснятся, толкаясь, люди Моррини. – Эй, ты что, не слышала меня? – прикрикнул я на ребенка. Она обернулась на мой голос, в глазах ее стояли слезы. Где-то я уже видел этот жалостливо-обреченный взгляд и глаза на мокром месте. Я вздрогнул, поняв, что девочка как две капли воды, должно быть, похожа на Рену Ринальди в детстве. В этот момент один из тех ублюдков начал стрелять. «Твою мать», - я метнулся назад, присев перед девочкой на колени, собираясь вытащить ее отсюда, и тут-то пуля и попала мне в плечо. Ненавижу огнестрельные ранения. Ненавижу детей. Ненавижу эту женщину. Поморщившись, я взял испуганного ребенка на руки. Я протащил ее два квартала, и вдруг она спросила: - Дядя, тебе больно? – «Нет, бл*ть, вообще ништяк!» - Пустяки. – Я искал глазами людей, чтобы отдать им девчонку, но город будто вымер. - Нужно плолаботать лану, - серьезно заявила маленькая брюнетка. Я уставился на нее, будто на привидение. «Уж не она ли это, в самом деле?..» Выкинув этот бред из головы, я усмехнулся. - Не проработать, а обработать. Откуда ты знаешь это? - У меня мама – влач. - Кстати об этом, где она? – На очередном перекрестке я посмотрел по сторонам, не представляя даже, куда направляюсь. - Она болеет, - грустно заметил ребенок, опустив голову. – Я хотела поплосить у тети в аптеке лекалства. - А папа где, почему он не сходит? – Я решил свернуть направо, руководствуясь лишь интуицией. - Папы нету. Он ушел. Я хотела его поискать и поплосить денежку, ведь тетя в аптеке не дает лекалства плосто так, а мама давно болеет и не лаботает. - Ублюдок, - в сердцах выругался я. Девочка нахмурилась. - Мама говолит, пло папу нельзя плохо говолить. - Можно, поверь мне. Таких в детстве топить надо. Наконец-то, я увидел дальше по улице какую-то влюбленную парочку и направился прямиком к ним. Увидев меня, девушка сжала локоть своего парня, а он встал перед ней, загораживая. Я бы посмеялся, если бы у меня было время, но я поставил девочку на ноги, достал из кармана пачку банкнот, несколько купюр протянул парню: - Как только откроется аптека, купишь лекарства, которые девчонка назовет, а потом до дома ее проводишь. – Глаза его широко раскрылись от страха и удивления. – И только попробуй деньги себе забрать! – Для пущей убедительности, я приставил к его лбу пистолет. Девушка пронзительно заверещала. – Ты меня понял? – Парень побледнел и испуганно кивнул. – Не слышу! - Д-да, дда, все понял. - Это хорошо, потому что если не понял, я тебя из-под земли достану, - я убрал пистолет и протянул пачку денег девочке. – Держи. А с отцом твоим я попозже разберусь. Я поспешил дальше по улице и вскоре услышал звонкий голосок: - Спасибо большое, дядя! Избавившись от балласта, я обогнул квартал, вернувшись назад, и столкнулся нос к носу с Франко Моррини. Радостно ухмыльнувшись, я направился прямо к нему, но его тут же окружила охрана, а сам босс поспешно ретировался за спины своих подчиненных. Они пытались взять меня в кольцо, и в это время этот трусливый подлец зашел со спины, однако я вовремя заметил его маневр. Все бы ничего, но драться на мечах, одновременно отстреливаясь от его людей, так и норовивших продырявить мою бошку, было делом нелегким. Поэтому в какой-то момент я и подставился под его удар. Сабля прочертила в воздухе дугу, отводя мой меч, а вторая располосовала накрест мою рубашку, добравшись и до тела. «Мразь», - я оттолкнул его мечом, собираясь угостить порцией взрывчатки, которая пришлась на ретивых охранников, кинувшихся прикрывать своего босса. Еще минут двадцать скитаний по заброшенным кварталам, и вот я оказался здесь, на старом складе. - Я знаю, что ты здесь. Твоя кровь привела нас сюда. – произнес Франко. – Суперби Скуало. О тебе ходят легенды, - он усмехнулся. – Непобедимый мечник Варии, - он произнес это слово как ругательство, и у меня зачесались кулаки начистить ему рожу. – Предлагаю тебе сделку. Мы сразимся с тобой, я отошлю своих людей. Если ты победишь, они тебя отпустят. – «Да-да, конечно. Перед кем ты строишь из себя рыцаря чести, мне интересно?» – У тебя ведь, в сущности, нет выбора. - Моррини Франко, - я поднялся из-за контейнера, - я достаточно слышал о твоей подлости, чтобы не верить ни единому твоему слову. Краем глаза я заметил среди его охраны пару человек с эмблемами семьи Тотти. «Все понятно. Подоспели, скоты. Неужели, настолько уверены, что меня убьют, раз так раскрылись?» - Однако же ты показался, - Франко изобразил полупоклон, - я польщен, что моим противником будет сам… - ВРОООООЙ, ЗАТКНИСЬ, МУСОР! Я ПОРЕЖУ ТЕБЯ НА КУСКИ, ДАЖЕ ГЛАЗОМ НЕ МОРГНУВ! Послышался щелчок – кто-то из людей Моррини снял предохранитель с пистолета. - Не знаю, кто так нелестно отзывается обо мне, но ему бы, определенно, следовало прекратить. – Франко улыбнулся. – Предлагаю тебе честный бой – если выиграю я, твой меч… - Прекрати трепать языком и нападай! – мне уже надоела эта показуха. - Что ж, если Вам так угодно… Франко не замедлил со своей атакой. Признаюсь, он был весьма неплох, но даже в стиле его присутствовала показуха – слишком много лишних движений, эффектных, но не эффективных. Однако из-за раны мне пришлось уйти в оборону, так как раскрываться было рискованно. В какой-то момент мне почудилось, что я на тренировке в зале в западном крыле, и за мной взволнованно наблюдает внимательная пара карих глаз. Я буквально чувствовал этот взгляд на своей спине. Может, именно поэтому я выбрал эту тактику – подпустить к себе противника, обманом заманить поближе, притворившись открытым для решающего удара. И прямо как в тот день я словно услышал испуганный вздох, сменившийся вздохом облегчения, едва я проткнул тело босса Моррини. Дальше произошло нечто, неподдающееся никакому описанию – я услышал ее крик. Возглас, предупреждающий об опасности. Прекрасно понимая, что девушки тут быть никак не может, я, тем не менее, рефлекторно отскочил в сторону. Пуля врезалась в пол, я решил еще раз воспользоваться взрывчаткой, запрятанной в моем мече, чтобы прикрыть отход.